– Так вы фотограф?
– уточнил парень.

Он издевается? Да, да, скажите мне это, и я ему вмажу! Я уже место на его роже для фингала присмотрела!

– Она, она...
– подтвердил синеволосый киборг, секс-террорист по специализации.

– А вы модели?

Я поняла - он не измывается. Он тупой. На самом деле тупой. У его черепа звук ольхи или ясеня? Нееее... Тут явно тополем пахнет!

– Раздевайся, - я решила прекратить балаган и закончить работу, в которой ее ненормированость чаще всего плюс. Но иногда он уходит в глубокий минус.
– Эй, вы, рыцари... лавандового масла и туалетной воды Утенок, брысь с площадки. Пока не позову в кадр, чтобы сидели як мыши и не пищали! Понятно?
– ребята кивнули и потрусили к скромной девушке-визажистке, о чьем присутствии мы все дружно забыли.

Где там у меня Лицо коллекции... Я проверила настройки фотоаппарата, развернулась к съемочной площадке и чуть не выронила технику из рук: среди декораций стояло обнаженное воплощение Диониса и смотрело на меня таким развращенно приглашающим взглядом, что я не поверила органам чувств. Еще никто из моделей не преображался столь быстро и так кардинально! Парень стал совершенно другим человеком.

– Вон те джинсы одень, - прохрипела я не своим голосом и показала в сторону приготовленной вешалки, стараясь не слишком откровенно пялиться на выставленные достоинства. Зачем он полностью разделся? Мог бы трусы оставить. Хотя... Когда я еще увижу мужские прелести: личная жизнь вот уже три года ржавеет под слезами одиночества.

И понеслась душа в рай, а работа к завершению. Опомнилась я тогда, когда кнопка затвора заблокировалась, сигнализируя о заполнении тридцатидвухгигабайтной карты памяти. Ни фига себе... Мне до старости придется снимки разбирать!

– Наташа, простите, мы продолжаем?
– под софитами стояли все четверо, замерев в различных позах, но голос подал один.

Я с сожалением осмотрела парней: застыли, эмоцию держат, но мне со стороны виднее. Еще пять минут, и я получу три трупа и один памятник над ними.

– Проваливайте, - смиловистивилось мое величество над несчастными рабами рекламной индустрии. Ребята выдохнули и разбрелись переодеваться.
– Ксюша, - настала очередь будить визажистку. Та вздрогнула и потерла заспанные глаза.
– Мы закончили. Топай домой давай, - девушка кивнула и начала собирать косметические причиндалы в чемоданчик.
– Оля с тобой рассчиталась?
– риторический вопрос.

– Ага...

– На что потратишь?
– ответ известен заранее, но всякому человеку приятно внимание и интерес к его делам.

– Зайчика раскрашу!
– мечтательно улыбнулась девушка.

Здесь следует пояснить, что гордое имя любвеобильной зверушки носил мощный мотоцикл, на котором расскала московские пробки визажистка. В ее жизни было место всего трем вещам. На первом месте стояла, конечно же, работа, обеспечивающая средства на удовлетворение оставшихся двух страстей: скорости и дайвингу, а с учетом ее желания получать все самое лучшее - обходились они ей недешево.

– Черепушками, как в прошлый раз, или ромашками, как в позапрошлый?
– я не ехидствую, мне на самом деле интересен способ самовыражения творческой натуры.

– Неее, - Ксения замучилась раскладывать все по ячейкам чемоданчика и небрежно смахнула остатки флакончиков и тюбиков в его нутро.
– Я планирую сменить имидж. Нечто гламурное подойдет к моему новому гардеробу!

Пропал хороший человек. Огламуризация населения идет все возрастающими темпами. Попав раз в организм, вирус псевдороскошной жизни закрепляется там навсегда и требует новых и новых жертв. Блестящая курточка, сапожки на черт знает какой шпильке, мелкая собачка в сумочке с розовым бантиком. Таких, как я, в линялых джинсах и серой майке скоро перестанут пускать на порог более менее приличных заведений.

Визажистка и модели ушли, Оля спала в комнате отдыха, а я тихо, капая слюной, прокралась на кухню. Открыла холодильник, достала оттуда свеженькие сосиски и впилась в них зубами довольно урча. Обалденно вкусно! И для голодного организма полезно. Я села на стул и закрыла глаза. Буквально на две секунды!

– Простите, который час?
– голос над ухом заставил меня подпрыгнуть. Хвост сосиски выпал изо рта и сделал попытку сбежать, но был пойман. Отдышавшись, я подняла глаза на причину переполоха. Ну, да... Кто еще может сиять в ночи... Какого черта он здесь делает?

– Часы там, - я показала на выход из студии. Отвернулась и заново нырнула в холодильник, потому что желудок напомнил о проблемах насущных, то есть насыщения. Где-то там в его недрах был яблочный сок!

– Знаю, - раздался голос прямо над ухом.

Уй! Я взвыла от боли в ушибленной ноге, на которую приземлилась сковородка с неопознанными кусками. Он уйдет сегодня или нет?! Я развернулась к парню с самым решительным видом и благополучно уткнулась носом ему в грудь. Он не оставил мне ни сантиметра личного пространства!