— Мэм, — прошептал Франц Куилл, — обнаружены сенсорные платформы.

Цанг взглянула на дисплей и стиснула зубы. На нём рассыпался каскад — примерно двести-триста — иконок, обозначавших чужие разведывательные платформы, каждая из которых активно ощупывала её корабли лучами радаров и лидаров. Некоторые из них были ещё ближе, чем сверхсветовой ретранслятор, и пульты расцвели предупреждающими сигналами опасности. Если Цанг и не имела понятия, как они смогли подобраться на такую дистанцию не будучи обнаруженными, то очень хорошо понимала, что хотела сказать Холмон-Сандерс. А именно — я, в отличие от тебя, имею детальную тактическую информацию об оперативной группе оппонента.

— Изменение статуса! — Мгновение спустя раздался голос Куилла, и пальцы правой руки Цанг, увидевшей появившиеся на тактической схеме новые отметки, судорожно сжались на подлокотнике. Тридцать шесть значков сигнатур импеллеров располагались примерно в девяти миллионах километров от «Адриенны Варшавской» и… непосредственно между ней и Терминалом Беовульфа.

— Тридцать шесть супердредноутов в восемь-точка-восемь-семь миллионах километров, — подтвердил Куилл. — Активные импеллеры. Не могу сказать, подняты ли их бортовые стены.

— Вы что, намериваетесь открыть огонь по кораблям, входящим в состав ФСЛ?! — Цанг, яростно сверкая глазами, потребовала ответа от Холмон-Сандерс.

— Я намереваюсь осуществить суверенное право своей звездной системы защитить её граждан от произвола неизбранной клики коррумпированных бюрократов, не имевших ни малейших конституционных полномочий отдавать те приказы, которые Вы собираетесь исполнить, — ответила Холмон-Сандерс. — И Вы, Адмирал Флота, знаете, так же как это знаю я — у них нет никаких полномочий. Так что, если Вы продолжите свою операцию, Вы сделаете это в прямом нарушении Конституции, которую Вы присягали защищать и сохранять. Возможно, для Вас это просто слова, но для нас здесь, на Беовульфе — это клятва, которую мы дали.

Лицо Цанг потемнело от гнева. Как посмела эта выскочка — адмиральша опереточного карликового системного флота — бросать ей такие обвинения? Естественно, она клялась защищать и сохранять Конституцию! Каждый солларианский офицер клялся в этом. Но Конституция была тем, чем сделала её общепринятая практика, а не сборником положений устаревшего закона, не функционировавшего должным образом уже более шестисот стандартных лет! Холмон-Сандерс знала — точно так же, как знала она сама — Лига развалилась бы ещё несколько столетий назад, если бы люди, действительно ответственные за управление, не достигли бы договоренностей по поводу наиболее абсурдных положений драгоценной Конституции Холмон-Сандерс!

— Позвольте не согласиться с Вашей… уникальной интерпретацией текущего конституционного права, — категорически заявила она. — И я повторяю, что намереваюсь совершить транзит через этот Терминал.

— Без помощи и указаний Управления движения Терминала Вы не сможете совершить его, — возразила Холмон-Сандерс. — Невозможна — если Вы не в курсе, то, я уверена, астрогатор Вашего штаба может Вам объяснить — даже попытка выполнить одновременный транзит через этот Терминал без руководства Управления Движением. Вы намереваетесь заставить персонал Терминала координировать Ваш транзит под дулами пульсеров?

— Вице-адмирал, я намереваюсь выполнить мои приказы вне зависимо от того, чего это потребует! И если это будет означать, что моим морским пехотинцам придётся взять под свой контроль Ваши посты управления и «заставить» Ваш персонал выполнять свои обязанности граждан Солнечной Лиги, то они сделают это!

— И как только вы попытаетесь сделать это, Силы Обороны Системы Беовульф, защищая своих граждан, откроют огонь.

Цанг вздрогнула — слова были произнесены.

— В этом случае, адмирал Холмон-Сандерс, Вы совершите предательство.

— В этом случае, адмирал Цанг, одна из нас совершит предательство, — возразила Холмон-Сандерс, в её презрительной улыбке отчётливо ощущался вызов.

— Вас и большинство членов экипажей Ваших супердредноутов ждёт смерть, — с угрозой сказала Цанг. — Приблизительно через девятнадцать минут Вы окажетесь в диапазоне паспортной досягаемости моих ракет. Если к тому времени Вы не уступите и не отведёте свои корабли, я заставлю Вас сделать это, и смерть Ваших подчинённых будет на Вашей совести и совести вашего системного правительства.

— Могу я считать, что это Ваше последнее слово по данному вопросу? — почти спокойно уточнила Холмон-Сандерс.

— Чертовски верно. — Цанг сверлила её взглядом. — А теперь прочь с моего пути, адмирал, или я с Божьей помощью вынесу из пространства каждую из Ваших грёбаных посудин!

— Вряд ли… — внезапно послышался другой голос, и изображение на дисплее Цанг раскололось надвое, отобразив ещё одну женщину и ещё одну командную рубку за её спиной.

У вновь появившейся были золотистые волосы и голубые глаза… и ее контактный скафандр определённо был не беовульфского производства.