В письме Нельсона его старому другу капитану Локеру и вовсе чувствуется, что капитан «Борея» попал в положение загнанного волка, смерти которого желают и свои, и чужие. Его письмо — настоящий крик души: «Чем больше я нахожусь на этой базе (Нельсон имеет в виду Английскую гавань. — В. Ш.), тем меньше она мне нравится. Наш начальник совершенно не имеет собственного мнения, он идет на поводу у островитян, а они советуют ему разрешить американцам торговать или хотя бы закрывать на это глаза. Он абсолютно не понимает, что английский адмирал — это фигура значительная. Лично я твердо решил не позволять этим янки приближаться к тому месту, где находится мое судно. Я уверен, что если им позволить хоть какие-то отношения с этими островами, то англичане потеряют всякое желание селиться в Новой Шотландии. И если нас снова втянут в войну с Францией, американцы будут сначала распоряжаться на островах, а потом заберут их себе. Население этих островов — американцы по своим интересам и связям, они враждебны Великобритании. Они самые ярые бунтовщики из всех, что жили когда-то в Америке, и при случае это докажут. После всего вышеизложенного вы поймете, что я здесь не очень-то пришелся ко двору. Меня не посещают, да и я не переступил порога частного дома с тех пор, как прибыл на базу. И все это лишь за то, что я выполняю свой долг, защищая интересы Великобритании. Президент и Совет направили петицию генерал-губернатору и адмиралу, в которой хлопочут за американцев. Я высказал адмиралу свое мнение по этому вопросу; как он к нему отнесется, мне неведомо, но я полон решимости не допускать иностранцев и буду действовать всеми имеющимися у меня средствами. Я уже говорил на таможне, что буду жаловаться, если они впустят в гавань иностранное судно. Ведь бывает так: прибывает американское судно, капитан заявляет, что у него течь или повреждена мачта, получает разрешение на вход, продает свой груз за наличные, потом идет на Мартинику, где скупает черную патоку, — и опять все снова-здорово. Я ненавижу их всех».

Чтобы если не образумить, то хотя бы нейтрализовать своего бесхарактерного командующего, Нельсон нанес ему официальный визит. Для придания веса затеваемому делу он уговорил пойти с ним старого друга капитана фрегата «Медиэйтор» Коллингвуда. Таким образом Нельсон, во-первых, получал свидетеля предстоящего нелегкого разговора, во-вторых, представлял все дело уже не как свою личную амбициозность, а как возмущение политикой командующего со стороны некоторых капитанов, что сразу же значительно усиливало его позиции, ибо одно дело спор одного подчиненного со своим адмиралом и совершенно иное, когда за честь державы встают все капитаны.

Хьюз принял посетителей весьма настороженно. Отношения командующего с Нельсоном уже давно оставляли желать лучшего, и от этого визита Хьюз не ждал ничего хорошего. Однако отказать капитанам в приеме он тоже не мог, ведь в таком случае они получали право законной жалобы прямо в Адмиралтейство, а это грозило и так не пользовавшемуся там популярностью Хьюзу неприятностями.

— Сэр! Разве мы с вами не обязаны способствовать торговле, которую ведет наша страна, и неукоснительному соблюдению Навигационного акта? — начал без лишних вступлений Нельсон.

Хьюз вместо ответа пробормотал что-то невразумительное.

— Я полагаю, что именно для этого и находится в здешних водах флот в мирное время! — продолжал напирать Нельсон.

Хьюзу надо было что-то отвечать.

— Дело в том, что я не получал ни особого приказа по этому вопросу, ни экземпляра принятого в парламенте на сей счет закона! — хмуро ответствовал он.

— Тогда я хочу напомнить вам, что Навигационный акт входит в свод законов Адмиралтейства и находится на рабочем столе у каждого капитана! — не прекращал натиска Нельсон.

— Я никогда не видел этого свода законов! — развел Хьюз руками, чем вызвал несказанное удивление капитанов.

Нельсон с Коллингвудом переглянулись: их командующий или глупейшим образом блефовал, или демонстрировал свой вопиющий непрофессионализм. Впрочем, Нельсон был готов к такому обороту дела и тут же вытащил из своего портфеля обязательный для всех капитанов свод законов. Полистав, быстро нашел там Навигационный акт, продемонстрировал соответствующую страницу Хьюзу и зачитал ее вслух.

— Королевский флот несет службу за границей не для того, чтобы только красоваться! У него имеется иная, вполне конкретная задача! — этими словами он практически уничтожил своего командующего.

Сэр Ричард Хьюз выглядел весьма жалко. Теперь ему только и оставалось, что разводить руками.

— Я вынужден признать вашу правоту, сэр Нельсон! — кивал он головой в старомодном напудренном парике. — Навигационный акт должен соблюдаться неукоснительно. Я сегодня же подготовлю соответствующий приказ!

Командующий эскадрой был сломлен. Оставалось лишь дожать генерал-губернатора. Здесь борьба предстояла посерьезней, ибо генерал Ширли был лично заинтересован в контрабандной американской торговле. А потому, когда к нему явился капитан с мальчишеской внешностью и стал требовать от него исполнения своего долга, генерал-губернатор пришел в ярость.

— Уважаемые офицеры высшего ранга, имеющие за плечами долгую службу и ничем не запятнавшие своего послужного формуляра, не обязаны слушать наставления молодых джентльменов, чьи карьера и опыт не дают им на то никакого права! — почти прокричал он в ответ на слова Нельсона.

Но последний был невозмутим.

— Сэр, я ровесник премьер-министра Англии и считаю, что командую своим фрегатом не хуже, чем он управляет страной!

Намек на Уильяма Питта Младшего сразу лишил генерала веских аргументов в споре, и он предпочел, не раздувая скандала, решить дело полюбовно.

Теперь, получив разрешение властей на активные действия против котрабандистов, Нельсон начал действовать. Вскоре недалеко от порта Сент-Китс «Борей» остановил сразу целый караван американских судов. Уведомив капитанов, что с этого дня за нарушение Навигационного акта каждому из них грозит конфискация всего груза, он на первый раз отпустил всех с миром.