Кожа на животе красная и ужасно жжёт, будто я обгорел на солнце.

Янине Станиславовне стало меня жалко:

— На сегодня хватит… Беги в раздевалку…

Я мотаю головой и снова влезаю на тумбу.

Я прыгаю до тех пор, пока не чувствую, что наконец-то в бассейн плюхнулся кит маленьких размеров, может быть, даже дельфин.

— Молодец, — хвалит меня Янина Станиславовна. — Продолжим в следующий раз…

В раздевалке уже нет никого из наших ребят. Я вытираюсь насухо, быстро одеваюсь и бегу на улицу.

Вот и мой трамвай. Поглядел на часы. Ехать мне двадцать минут, успею. А пока можно и вздремнуть. Я здорово устал сегодня в бассейне.

Я закрываю глаза и снова вижу Гришу. С биноклем в руках он стоит на балконе и что-то высматривает. Но что?

Уже совсем темно, когда я стучусь в дверь одноэтажного деревянного домика.

Слышатся быстрые лёгкие шаги. И тут же возглас: «Ой!» Я улыбаюсь. Юля снова потеряла тапочку. Она так торопилась открыть мне дверь, что тапочка слетела с ноги и теперь Юля, бедняжка, ищет её в темноте. Ведь хозяйка не разрешает зазря палить свет в коридоре, она считает, что и так всё видно.

Я больше не стучу и терпеливо жду.

«Ой!» — снова долетает до меня. Но это уже радостное «ой». Значит, тапочка нашлась. И вот уже Юля отворяет мне дверь.

— Здравствуйте, Всеволод! Вы приготовили урок?

— Добрый вечер, Юля! Конечно, приготовил.

В тёмном коридоре Юля помогает мне снять и повесить на вешалку куртку. А потом берёт меня за руку и ведёт в комнату. Как она умудряется видеть в сплошной темноте, я не представляю. Но спросить — не спрашиваю. Знаю, что надо вести себя тихо, ведь за стеной живёт хозяйка.

Юле скоро семь лет, на будущий год она пойдёт в школу, но меня она почему-то называет на «вы» и полным именем — Всеволод. Честно говоря, мне очень нравится, когда меня так зовут — Всеволод.

А когда мне Юля первый раз сказала «вы» (это было больше года назад), я покатился со смеху. Юля обиделась и не разговаривала со мной весь вечер. С тех пор я стараюсь её больше не расстраивать и принимаю «вы» как должное.

Наконец этот длиннющий мрачный коридор оканчивается, и Юля открывает ещё одну дверь — дверь комнаты, где она живёт с мамой и папой.

Я не знаю, оттого ли, что пианино такое большое, или оттого, что комната маленькая, но пианино занимает половину комнаты, оно только и заметно.

Я здороваюсь с Юлиной мамой, Валентиной Михайловной, и мы начинаем урок.

При первых звуках пианино за стеной резко поворачивают рукоятку громкости телевизора — чтобы нас не слышать.

Валентина Михайловна вздрагивает. Я делаю вид, что ничего не слышу, и играю очень старательно.

Валентине Михайловне, я чувствую, моя игра нравится, и она постепенно успокаивается.

Я изредка бросаю взгляды на Юлю. Она сидит на диване, тихая, как мышь, и играет с куклами. Но я знаю, что Юля всё видит и всё слышит.

— Молодец, ты отлично подготовился, — хвалит меня Валентина Михайловна.

Краем глаза я вижу, как сияет Юля, будто её похвалили.

— Начнём новый материал… Этюд № 14… Послушай, как он звучит…

Пальцы Валентины Михайловны опускаются на клавиши. Я слышу, как за стеной приглушили телевизор. Наверное, хотят послушать Валентину Михайловну. А играет она здорово. Так здорово играют только по радио или на пластинках.

Я повторяю за ней следом, по нотам. Раньше, когда я видел, как играет моя мама по нотам, я ничего не мог понять. Ноты мне казались загадочными письменами древних народов. А теперь я знаю, что за каждым нотным знаком прячется звук, и когда я гляжу на ноту, я уже слышу, как звучит весь этюд.

— Не останавливаться, — поправляет меня Валентина Михайловна. — Ритмично играть. Больше уверенности…

Я прошу разрешения снять пиджак. Мне уже жарко.

Засучив рукава рубахи и расстегнув верхнюю пуговицу, я снова принимаюсь за этюд № 14.

— Плотнее звук… Выше стоять на пальцах… Ярче звук…

Я начинаю этюд сначала.

— Концы фраз — тише… Следи за ритмом… Точно выполняй штрихи… Играй с оттенками…

И так бесконечно. За стеной уже выключили телевизор. То ли передача кончилась, то ли устали бороться с музыкой.

— На сегодня, пожалуй, всё, — наконец говорит Валентина Михайловна.

Она записывает в мой дневник домашнее задание. У меня есть особый музыкальный дневник. И отметки там есть. Правда, не музыкальные, а обычные.