Что произошло на площади, пани Оркиш не видела. Не обратила она внимания и на выстрелы. Но кое-что все-таки заметила: ей показалось, что во время нападения один из мужчин вышел на улицу. Тот, что повыше. Куда девался другой, она не знает.

Зато заведующая довольно хорошо запомнила, как они выглядели. Один был высокий, сантиметров сто восемьдесят, если не больше. В коричневом плаще-болонье, без головного убора. Волосы темные, нос довольно крупный, прямой, лицо продолговатое. Курил сигареты.

Второй мужчина был прямой противоположностью первого. Низкорослый, первому по плечо, а значит, не выше ста шестидесяти пяти сантиметров. Одет в светлую куртку полуспортивного покроя с поясом. На голове кепка того же цвета, брюки серые. Лицо его пани Оркиш не запомнилось, она смогла только сказать, что оно было круглое с небольшими, светлыми усиками.

— А никаких особых примет вы не заметили? — спросил офицер милиции. — Может быть, у кого-нибудь был на лице шрам или бородавка или что-то в этом роде? Как они держались? Прямо или сутулились?

— Держались прямо. А что касается лица — нет, особых примет не припомню. Вот только у одного усы.

— А как бы вы определили их возраст? Который старше?

— А кто их знает. Вроде бы одного возраста, лет по тридцать пять. Может, тот, что пониже, немного моложе.

— Вы говорите, они заходили к вам в магазин. Вы слышали их голоса?

— Сегодня не заходили. А до этого несколько раз покупали, кажется, ветчину. Утром, ветчина у нас только по утрам бывает. Я их и запомнила как покупателей, поэтому и сегодня обратила внимание. А как говорили? Нормально… Скорее тихо.

— Вы бы узнали их на фотографии?

— Пожалуй… Да, конечно бы, узнала!

— Давно вы их видите около вашего магазина? И как часто?

— Недели две, наверное. Особенно я не приглядывалась, просто они бросаются в глаза: один высокий, а второй низенький. Как Пат и Паташон. Утром я их всегда видела. Они или по Бачинского прогуливались, или на площади сидели на лавочке.

— А двадцать пятого апреля вы их видели?

Заведующая на минуту задумалась. Заглянула в какой-то блокнотик.

— Сейчас скажу. В тот день мы получили много товару. Очень хорошую ветчину и филейную колбасу. Покупателей в магазине было немного, как всегда после пасхи. А эти двое зашли. Я еще удивилась, потому что один взял целый батон колбасы. Кило на полтора. Вдобавок еще купили по полкило ветчины. В такой день покупки очень крупные, вот я и запомнила. Служащие из банка попозже заходили, так те покупали по сто, сто пятьдесят граммов ветчины и булочки.

— Те двое всегда появлялись вместе?

— Нет. Иногда порознь. Но чаще вместе.

— Вы не заметили, они приезжали на машине?

— Нет. Они либо прогуливались, либо сидела на скамейке. Я думала, живут поблизости или работают, а может, у них какие-то дела в банке. В хорошую погоду, чтоб не ждать в помещении, многие выходят подышать воздухом.

— Кто-нибудь третий с ними когда-нибудь был?

— Нет, никогда, — твердо ответила пани Оркиш.

Милиция побывала и в соседнем доме, в мастерской бытового обслуживания. Там один из мастеров припомнил, что последние две недели часто, причем только в утренние часы, видел в их районе двух мужчин. Высокого и низкого. Они прогуливались, сидели на скамейке. Иногда читали газеты. Но как они выглядели, он не запомнил. Не смог также ответить на вопрос, были ли они возле мастерской и сегодня.

Выстрелов в мастерской не слышали, о нападении узнали позднее, от одного из клиентов. И хотя из окон мастерской место нападения прекрасно видно, никто из работников на улицу, к сожалению, не смотрел и поэтому ничем не мог помочь следствию.

Когда следственная группа вернулась во дворец Мостовских, там их ждала печальная новость: Богдан Покора умер по дороге в больницу.

По дороге на работу майор Станислав Маковский, как обычно, читал утреннюю газету. На первой странице жирным шрифтом было напечатано небольшое сообщение: