Сердечный договор

Аннотация

Морган Стил не считает Алистера Брауна, простого сельского ветеринара, привлекательным, да и он вовсе не хочет жениться на этой утонченной горожанке. Но их судьбу берут в свои руки две маленькие девочки…

ГЛАВА ПЕРВАЯ Алистер осмотрел собаку на столе и вздохнул. Это был явно один из «тех дней». Все началось с утреннего визита к Джиму Маршу, у которого телка никак не могла разродиться. Он не смог спасти теленка, вернулся домой и обнаружил в электронной почте письмо от своей бывшей жены не слишком приятного содержания — оно угрожало ему скорым визитом дражайшей Шелли. Потом его покусала мышь, оцарапал кролик, ущипнул гусь, лягнула лошадь, и еще пришлось стерилизовать одну не в меру любвеобильную кошку. И честно говоря, последнее, чем Алистеру хотелось бы заниматься теперь, это избалованной дворняжкой в ошейнике со стразами. Точнее, ее нервозной владелицей. Впрочем, нервозной эта дамочка уж точно не выглядела. Женщина казалась умной, стильной и смотрелась просто дико в приемной сельского ветеринара. Высокая, стройная, с блестящими темными волосами и решительным лицом. На ней были мягкие брюки, шелковая рубашка и остроносые ботинки. Да, по ней не скажешь, что мадам способна обрядить дворняжку в розовый ошейник с фальшивыми бриллиантами. Правда, из своей практики Алистер уже успел выяснить, что люди периодически сходят с ума по своим любимцам. Ветеринар вновь поглядел на собаку, которая недобро косилась на него. Вроде бы ее зовут Таллула. Ну и имечко… — С собакой не случилось ничего особенного. Если делать специальные упражнения, все будет в полном порядке, миссис… э… — Мисс, — резко отозвалась Морган. Она ненавидела, когда люди пытались обращаться к женщине в соответствии с ее семейным положением. У нее самой с личной жизнью не было никаких проблем. Точнее, она отсутствовала. Его брови чуть приподнялись, и Морган недобро усмехнулась. Честно говоря, это было больше похоже на оскал. — Меня зовут Морган Стил, — произнесла она, гадая, узнает ли ее врач. Не узнал. Странно… Нет, Морган не была знаменитостью в полном смысле этого слова, но ее имя нередко появлялось в местной газете. Разве только этот Алистер Браун вообще не читает газет, кроме какого-нибудь еженедельника в духе «Как кастрировать теленка». Она-то надеялась обнаружить здесь улыбчивого добродушного сельского доктора, а столкнулась с ничем не примечательным мрачным мужиком, на лице которого выделялись разве что пронзительные глаза, сурово сжатые губы и было выражение сердитого нетерпения. — Что ж, мисс Стил, ваша собака явно страдает от ожирения, — он снова коснулся руками упитанного тельца. — Нельзя так закармливать бедное животное! И вообще не следует заводить собаку, если вы не знаете, как правильно содержать ее. Морган презрительно скривилась. Давненько уже никто не говорил с ней таким тоном, и ей это совершенно не нравилось. — Это собака моей матери, которая бы пришла в ужас, обвини ее кто-нибудь в этом. Она обожала Таллулу. — Видимо, недостаточно, раз не водит ее на прогулки, — сказал врач, взяв термометр и приподнимая хвост несчастного животного, которое в ответ на такое возмутительное обращение взвизгнуло. Морган закатила глаза. Она могла поспорить, что термометр был холодным как лед. — Мама уже два года ходила с трудом, поскольку тяжело болела, а Таллула была для нее лучшим другом. Когда мамы несколько месяцев назад не стало, я взяла собаку себе. — Ну, с вашими-то ногами все в порядке? — язвительно осведомился этот нахал. — Вы могли бы и подзаняться собачкой. — Он извлек термометр, к явному облегчению Таллулы. — Любому очевидно, что ей необходимы физические нагрузки. — Таллула не любит гулять. Она ненавидит дождь и грязь. Это не совсем типичная деревенская собака. — Как и хозяйка, полагаю? Покраснев, Морган выпалила: — Вовсе нет! Теперь я тут живу. Сомневаюсь, что существует закон, по которому в сельской местности необходимо носить калоши и чепчики! — Возможно, но если учесть погодные условия, то эта одежда покажется куда более практичной, нежели то, что надето сейчас на вас. — Мне искренне жаль, что мой гардероб вызвал у вас столь бурное неодобрение, — холодно отозвалась женщина, решив, что не позволит этому деревенскому грубияну вывести ее из себя. — Но я обратилась сюда не за советами в области моды. Моя собака в последнее время дышит хрипло и выглядит так, словно ей тяжело двигаться. Так, может, лучше займетесь осмотром и перестанете критиковать меня и мой внешний вид? — Я уже поставил диагноз, — произнес он, глядя на женщину через стол, на котором стояла, поджав хвост, Таллула. — У собаки ожирение, и скоро оно может стать угрозой для ее существования. Вам нужна диета. — Диета?! — Морган захотелось заткнуть собаке уши. Таллула так любит пончики! — Я дам вам специального сухого корма. Только следите за тем, чтобы у нее всегда было в достатке чистой свежей воды. И больше ничего ей не давайте. — Она же не будет его есть! — Будет, если проголодается, — недобро усмехнулся ветеринар. Он снова ощупал живот и спину собаки, и Морган со злостью поймала себя на мысли, что у него большие и сильные руки. Она поспешно перевела глаза на лицо мужчины, но лучше от этого не стало — ее взгляд оказался прикован к его решительному подбородку и странно чувственным очертаниям губ. — У тебя, милая, только одна проблема — излишний вес, — сказал ветеринар собаке и почесал ей за ушами, после чего снова перевел взгляд на Морган. — Придерживайтесь диеты, которую я прописал, и гуляйте с ней как следует хотя бы один раз в день. Так что лучше прикупите себе пару калош. Полагаю, вы все-таки заботитесь о собаке, мисс Стил, раз притащили ее сюда, — с явным раздражением произнес он. Морган снова взглянула на дрожащее животное. Честно говоря, она почти не уделяла времени Таллуле. Ее мать относилась к домашним животным как к собственным детям, и этого Морган никогда не понимала. А в результате эти животные, как и Таллула, оказались жадными и испорченными, без малейшего представления о дисциплине. — Я за нее отвечаю, — честно отозвалась Морган. — Не могу сказать, что питаю к ней искреннюю любовь, но я обещала матери заботиться об этом животном, и я это сделаю. — Уж позаботьтесь, будьте так любезны. Она могла бы быть прекрасной умненькой собачкой, если бы за ней правильно ухаживали, — его взгляд снова задержался на лице с легким макияжем, а потом опустился к аккуратным рукам с ухоженными ноготками. — Посвятите ей хоть часть внимания, которое уделяете себе, и приводите снова через месяц. Посмотрим, будете ли вы по-прежнему носить ботинки на каблуках. Морган полыхала от негодования, выписывая чек медсестре в приемной. Оказалось, она еще должна переплачивать за собственное унижение и оскорбление, потому что этот ветеринар почитал себя лучшим в округе! — Ничего, мы ему покажем, — сказала она Таллуле, надежно пристегивая ее ремнем на переднем сиденье. — Вернемся через месяц, и ты будешь такая стройная, что у него челюсть отвиснет. А я специально надену свои любимые ботинки! Как он только осмелился предположить, что она безответственна?! Морган хотелось крикнуть в ответ, что она всю свою жизнь только и делала, что проявляла ответственность, и ее уже тошнит от этого. Сначала она ухаживала за матерью, Минти, своими друзьями, потом еще и за собакой своей матери, а теперь, когда у нее наконец-то появилось время для себя, какой-то деревенский шарлатан смеет ее упрекать в этом! Морган не хотелось отправляться в длинные прогулки по болотам. Она не желала шлепать по грязи до изнеможения. Не желала заставлять Таллулу голодать и слушать, как она выпрашивает любимый пончик. Но, видимо, придется. — Расслабься, — всегда говорила ее сестра-близнец Минти. — Ты думаешь, что можешь все. Пора немного остыть и позволить другим самим решать свои проблемы. Кстати, о Таллуле. Она станет для тебя приемной дочерью, а в результате ты превратишься в одну из этих старых дев, которые разговаривают с болонками. Что же будет с твоей репутацией деловой женщины? — Я несколько лет пыталась убедить маму относиться к Таллуле как к собаке, а не ребенку. Ты же сама только что сказала — я деловая женщина. И вряд ли начну сюсюкать с собакой. — Кто знает, что с тобой случится после переезда в деревню? — возразила Минти. — В любом случае ты не настолько сильная, как притворяешься, иначе нашла бы для этой собаки другого хозяина. А то и усыпила бы ее. — Вот еще! — с ужасом воскликнула Морган. — Я обещала маме, что мы позаботимся о ней. — Я же сказала, что ты вовсе не сильная! — Тогда сама ее забирай. — Не могу — у Сэма аллергия на всех лохматых. — В таком случае ей придется остаться со мной. Сейчас, сидя в машине, она посмотрела на собаку, которая до сих пор пребывала в прострации. Да, наверное, у нее сегодня был не самый легкий день — незнакомый кабинет, холодные глаза этого коновала, жесткие руки, которые безжалостно ее ощупывали, да и какой даме понравится, когда ее называют разжиревшей? Не говоря уже о термометре в самом неподходящем месте. Хотя насчет рук она, пожалуй, все-таки погорячилась. — Ты же не хочешь сидеть на диете и бегать по тренажерному залу, верно? — сказала Морган собаке, которая вскинула уши при звуке ее голоса. Вот она и начала разговаривать с собакой. Наверное, Минти все-таки была права. А дальше будет твидовая юбка и ненавистный чепчик. Видно, от судьбы не уйдешь. Плачет по ней участь старой девы. По крайней мере, теперь мне будет чем заняться, решила Морган, когда двигатель низко заурчал. Может, ей и не везет в любви, зато везет в работе. Она зарабатывала достаточно, чтобы позволить себе роскошную машину с плавными и в то же время строгими линиями и мощным мотором. Без сомнения, Алистер Браун заявил бы, что это очень непрактичная машина для сельской местности. Ладно, может, Морган все-таки купит себе резиновые калоши, но от этого автомобиля не откажется ни за какие коврижки! Она всегда умела достигать поставленных целей. В этом и состоял секрет ее успеха. А в последнее время с целями было туговато. Может, зря она переехала в Йоркшир? Продала свою компанию за гигантскую сумму денег, когда мама умерла. Поль ушел от нее… Это был более чем подходящий момент попытаться изменить жизнь к лучшему. В ту пору Морган уже мутило от вечно царящей в Лондоне суеты. Простота сельской жизни неудержимо притягивала ее. Она мечтала просто посидеть и почитать днем, приготовить что-нибудь вкусное, заняться садом и стать частью небольшого сообщества. Но если последний пункт включает в себя общение с людьми вроде Алистера Брауна, то вряд ли Морган будет довольна. Она от души надеялась, что местные окажутся дружелюбнее. Ну и ладно! По крайней мере, у нее есть любимая машина и прекрасный дом. Ей невероятно повезло. Автомобиль ехал вдоль ряда заботливо посаженных деревьев, и настроение постепенно улучшалось. Инглтон-Холл был настоящим произведением искусства. После пожара, почти полностью уничтожившего крышу и верхний этаж, дом был заброшен и пришел в полное запустение — до тех пор, пока Морган не купила его, мечтая восстановить особняк в его былом величии. Погрузившись в воспоминания, женщина не сразу заметила две фигурки, маячившие возле дома. Нахмурившись, она нажала на педаль тормоза и опустила стекло окна. — Вы заблудились? — спросила Морган. Оказалось, что перед ней две девочки-близняшки лет десяти-двенадцати. — Мы направлялись в Инглтон-Холл, чтобы встретиться с мисс Морган Стил, — объяснила одна из них. — Это вы? — Да, — удивленно ответила. Морган, гадая, зачем она им понадобилась. — А вы совсем не похожи на свою фотографию, — с разочарованием протянула вторая и вытащила сложенную вчетверо страницу из местной газеты. Морган не любила фотографироваться, но… Портрет, напечатанный над статьей, был особенным. Фотография была сделана в ее саду, резковатые черты лица оказались сглажены тенью от розовых кустов. И в целом Морган выглядела как преуспевающая и прелестная молодая женщина. Жаль только, девочки не узнали в ней ту элегантную особу. — Ну, со мной все ясно. А кто вы? — Я Полли, а это Фиби, — отозвалась девочка, заговорившая первой, и зачем-то добавила: — Мы близнецы. — Ну да, вижу, — пробурчала Морган. Они были очень похожи, в отличие от нее и Минти. Сестры Стал были очень разными, и даже не верилось, что они близнецы. А эти… одинаковая стрижка каре, светлые волосы, голубые глаза под стеклами очков… — Вы живете в деревне? — спросила Морган. Девочки кивнули. — Мы приехали, чтобы спросить, не согласитесь ли вы дать нам интервью. — Я?! — Для нашей школьной газеты, — объяснила Полли. — Это очень приятная неожиданность, но почему вы выбрали именно меня? — Мы читали о вас в статье. Там говорится, что вы знаменитая… — И богатая, — добавила Фиби. — Мы решили, что можно написать о вас. Девочки с надеждой воззрились на Морган. — Вряд ли моя жизнь покажется вам интересной, — мягко произнесла она. — Я не занимаюсь ничем особенным и не знакома со знаменитостями. — О… — их лица вытянулись. — А в статье сказано, что у вас дома бассейн и все такое. Чтобы произвести впечатление на детей ее лондонских друзей, требовалось по меньшей мере быть обладательницей собственного аэродрома. — Да, бассейн у меня есть, — утешила девочек Морган. — Хотите посмотреть? — Да, пожалуйста! — хором воскликнули они. — А можно, мы все-таки возьмем у вас интервью? — взмолилась Фиби. У Морган уже сложилось впечатление, что эта сестричка была более бойкой, чем Полли. И они обе явно привыкли добиваться поставленных целей. Разве это может ей повредить? Она ищет способ стать частью здешнего общества, так, может, это ее шанс? Но после нескольких не слишком удачных столкновений с прессой Морган старалась избегать интервью. Правда, это школьная газета, ее прочтут разве что несколько местных жителей. И — кто знает? — может, статью двойняшек прочитает тот невежа и пожалеет, что был так груб! — Хорошо. Заходите. Она направилась к дому, искренне надеясь, что он произведет впечатление на девочек. Но беспокоиться не стоило. Они восторженно озирались, осматривая особняк. — Здесь столько места, что вы могли бы завести лошадей и пони! — Боюсь, я не умею кататься верхом. — Наш папа быстро бы вас научил! Морган пробормотала что-то себе под нос. Правда в том, что она боялась коров и лошадей. Нет, издалека она даже любовалась ими, но приближаться к этим громадинам… брр! Без сомнения, Алистер Браун был бы рад объявить, что она совершенно не приспособлена к жизни в деревне. Для интервью было решено направиться на кухню. Морган налила девочкам сока, сделала себе кофе, и они все вместе сели за стол. — А мы думали, у вас есть слуги, — призналась Полли. — Ну… дворецкий и повар. Морган готова была поклясться, что отсутствие вышеупомянутых личностей немало разочаровало девочек. — Было бы глупо нанимать повара, я ведь живу одна. У меня, правда, есть человек, который помогает мне в саду, и еще раз в неделю приходит уборщица. — Миссис Болтон, — кивнула Фиби. — Мы знаем ее. Она рассказала нам, что у вас клевый дом, и мы решили сами все посмотреть. — Надеюсь, вам здесь понравилось? — О, да, еще как! — заверила женщину Фиби. — Мы бы очень хотели жить в таком доме, правда, Полли? Ее сестра с воодушевлением закивала. — Если, конечно, здесь нет привидений. — Нету тут никаких привидений, — скривилась Фиби. — Это просто глупые выдумки. Ведь здесь нет призраков, правда? — спросила она у Морган. — Я вообще не верю в привидения, которые якобы преследуют людей, — согласилась та. Правда, ее постоянно преследовали воспоминания о Поле, но вряд ли это относилось к теме. — И все равно, мне было бы страшно жить тут совсем одной. Вам не бывает одиноко? — осведомилась девочка. А вот это хороший вопрос. — Ну, со мной же живет Таллула, — уклонилась Морган от прямого ответа. — И она может защитить меня от любых привидений. — Это ваша собака? — обе девочки с неприкрытым отвращением уставились на Таллулу. — Она очень толстая! — Знаю, — вздохнула Морган. — Поэтому не давайте ей бисквиты, она на диете. Собака испробовала уже все методы — вставала на задние лапки и просительно махала передними в воздухе, умильно заглядывала девочкам в лицо, но тщетно. — Наш папа здорово бы вас отчитал. Он очень строгий. — И с вами тоже? — Да, — они одновременно кивнули, но вовсе не казались опечаленными. — Ну что, начнем? Фиби должна была задавать вопросы, а Полли приготовила блокнот и ручку. — Итак, сколько вам лет? — Мне тридцать девять. — Прямо как нашему папе. А когда у вас день рождения? — Я здесь задаю вопросы, Полли, — спесиво обронила Фиби. — Так когда у вас день рождения? — Третьего сентября, — кротко отозвалась Морган. — Вы бы хотели выйти замуж? Этот вопрос был очень личным, но не грубить же девочкам. — А с чего вы взяли, что я не замужем? — Так в газете написано… — Не стоит верить всему, что пишут в газетах. — А еще так сказала миссис Болтон! — вспомнила Полли. Морган хотела было указать на то, что она видела эту миссис Болтон всего два раза, но вспомнила, что врать у нее получалось не слишком хорошо. В последний раз она чуть не выставила себя полной дурой на вечере встречи выпускников в школе — придумала себе любящего жениха, чтобы на нее перестали смотреть с жалостью. Если бы Бетани копнула поглубже, то заставила бы Морган признаться в том, что она всего лишь одинокая женщина с вечными неудачами в личной жизни, которая сочинила себе красивую сказку, чтобы казаться интересной. К счастью, ее бывшей однокласснице не представилось случая подробнее расспросить Морган. Но женщину до сих пор пробирала дрожь при одном воспоминании о том, как близка она была к унизительному разоблачению. — Да, я действительно не замужем, — скромно призналась Морган. — Но вам следует запомнить, что нужно верить только информации, полученной из первых рук. Полли зафиксировала это заявление в блокноте. — А почему вы не замужем? — спросила Фиби. Морган вздохнула. Минти считала, что окружавшие ее сестру мужчины были обычными хлюпиками, которых пугала сильная и страстная натура. Поля она не испугала. С другой стороны, он и не собирался на ней жениться. — Так уж получилось, — сказала она девочкам. — Может, вы кого-нибудь найдете здесь, — предположила Фиби, и женщина улыбнулась. — А разве вам не кажется, что для этого я уже слишком стара? — Ну, тридцать девять — это довольно много… — согласились они. — Но ведь пожилые люди тоже женятся. Вот наша учительница в прошлом году вышла замуж, а ведь ей было аж сорок семь! — В таком случае у меня, наверное, еще есть шанс. Полли подтолкнула Фиби, чтобы та продолжила задавать вопросы. — А каким вы бы хотели видеть своего мужа? Похожим на Поля, подумалось Морган. Ее охватило знакомое отчаяние. — Что ж, — нервно улыбнулась она, — он должен быть остроумным, добрым, любящим и верным. Человеком, с которым можно поговорить и хорошо провести время. Вроде друга. — А как он должен выглядеть? — с волнением спросила Фиби. — Наверное, красивым? О да, Поль был красив. Морган даже не сразу поверила, что такой мужчина может всерьез заинтересоваться ею… — Внешность для меня не так важна, как душа. «Не важно», — пометила Полли в блокноте напротив вопроса. — А если бы у него были дети? — Я не слишком много знаю о детях, — подумав, отозвалась Морган. Таких личных вопросов ей еще ни в одном интервью не задавали. — Но, в общем-то, я бы не возражала. — Это хорошо. Последовала пауза, в течение которой обе девочки широко улыбались Морган. — И что, на этом все? Вам больше ничего не нужно для статьи? Полли посмотрела на сестру, внезапно сообразив, что исследование получилось не слишком полным. — А вам нравится жить в Инглтоне? — спросила Полли в приливе вдохновения. — Я здесь всего неделю и еще ни с кем не успела познакомиться, — кроме одного хама-ветеринара. — Но я уверена, что мне понравится Инглтон. А начать знакомство с ним я собираюсь с осмотра окрестностей. К тому же мне нужно знать, где я могу выгуливать Таллулу. — Ой, а вот это мы вам можем показать! — воодушевленно предложила Фиби. — Мы знаем все места, где можно погулять, верно, Полли? — Это очень… мило с вашей стороны, — отозвалась Морган. — Но вряд ли ваши родители одобрят прогулки с незнакомой женщиной. Лучше сначала спросите, не будут ли они против. — Вы могли бы зайти к нам на чай! И тогда уже не будете незнакомой. Морган не смогла удержаться от улыбки: — Это очень мило, но все-таки лучше сначала спросить вашу маму. — Она давно в Испании, мы живем с папой. Так вот к чему были все эти личные вопросы. Девочки попросту решили подработать свахами! Вряд ли у Морган много общего с отцом близняшек. Да и вообще вся эта затея не вызвала у нее прилива энтузиазма. — Приходите в субботу, — упрашивала Фиби. — Папа не будет возражать. Ему нравится, когда мы приглашаем друзей в гости. Морган растаяла. Было что-то очень трогательное в том, что эти девочки сразу посчитали ее своим другом. Возможно, их отец будет о ней того же мнения. Не могут же все местные быть настолько заносчивыми, как Алистер Браун. — Хорошо. Предупредите папу, и, если он не будет против, я зайду к вам на чай. ГЛАВА ВТОРАЯ В доме стало пусто и неуютно, когда Морган проводила девочек и помахала им на прощание. Она с грустью закрыла дверь и задумчиво прошлась по комнатам, которые с такой любовью обустраивала. Собственное подавленное состояние удивило Морган — ведь ей многое удалось сделать в жизни. Она усердно работала, превратив свой скромный компьютерный магазин в огромную компанию соответствующим доходом. Она скопила столько, что ей больше никогда в жизни не придется работать. Почему же теперь ее мучило ощущение безысходности? — У тебя просто кризис среднего возраста, — заявляла ей Минти. — Ты подходишь к ужасной цифре четыре, соседствующей с нулем. Это лучшее время посмотреть на жизнь критическим взглядом — и изменить все. — Дело не в этом! И мне нечего критиковать! К тому же не только мне исполняется сорок — мы с тобой ровесницы! — Да, но у меня трое детей, и это не оставляет свободного времени на унылые размышления. Кроме того, их было предостаточно, когда меня бросил Рик. А ты тогда просто продолжала работать, зарабатывать деньги, и только теперь у тебя появилось время подумать о том, чего ты все-таки хочешь от жизни. — У меня уже есть все, чего я хочу, — упорствовала Морган. — Я мечтала об успехе и финансовой свободе — и получила их. — Ах, деньги… — протянула Минти. — А как насчет успеха в любви и свободы в выборе подвенечного платья? — Да, знаю, в этой области мне хронически не везет. — Беда в том, что ты не умеешь проигрывать, Морган, — со знанием дела пояснила Минти. — Ты привыкла во всем добиваться успеха. Как будто поставила перед собой цель и бросаешь всю свою энергию на ее достижение. Только нельзя пытаться сделать все самой или продумывать отношения, как бизнес-план. — Помолчав, Минти продолжала: — Твоя проблема кроется в том, что ты успеваешь отыскать и решить проблемы прежде, чем твой друг о них хотя бы догадается. Нужно же давать человеку определенную свободу действий! — Да, с Полем я уже попыталась отпустить вожжи — и к чему это привело? — Ну, твой Поль — не единственный мужчина во Вселенной. Тебя ждет кто-то другой. Наверное, стоит его отыскать, а потом… Главное — не обращайся с ним как с очередным финансовым проектом, который нужно вовремя завершить. Расслабься — и получай удовольствие от состояния влюбленности. Прекрасно, мрачно подумала Морган, вспомнив давний разговор со своей близняшкой, раздеваясь и привычно ныряя в бассейн. Легко Минти говорить! Где она может найти мужчину? Морган честно изменила свою жизнь, переехала в деревню, и единственный представитель мужского пола оказался надменным, недружелюбным и непривлекательным! Подумав, Морган решила, что с последним она все-таки погорячилась. Для тех, кому нравятся резковатые черты лица и холодная, чуть мрачноватая красота, он покажется первым парнем на деревне. Следующим утром Морган проснулась с полузабытой жаждой действия. Пора приниматься за дело. Она же не из тех, кто по любому поводу распускают нюни! Есть проблема — реши ее. Только сначала хорошо бы понять, в чем эта проблема заключается. Впрочем, и эта задача легко выполнима — ей просто скучно. А еще одиноко, и хочется любви и тепла… Помочь беде можно только одним способом — найти себе подходящего мужчину. А теперь пришло время подумать о способе реализации сей гениальной идеи. Можно дать объявление в газету, подумала Морган, включив кофеварку. Но что написать? «Сильная, преуспевающая миллионерша ищет человека, который помог бы ей справиться с комплексом неполноценности. Ветеринаров просьба не беспокоиться»?! Нет, только не это. Нужно почаще бывать в деревне, знакомиться с людьми… Быть очаровательной, нежной и уязвимой, чтобы мужчины не пугались раньше времени… Морган уже приняла предложение вступить в Совет местной школы, Полли и Фиби пригласили ее в гости. Правда, вряд ли их отец — сильный и уверенный в себе мужчина, иначе жена не бросила бы его с двумя дочерьми. Зато, с другой стороны, у него могут быть интересные друзья, или коллеги, или, в конце концов, братья! А тем временем можно будет заняться вторым проектом — заставить Таллулу сбросить вес. Сегодня они приступят к долгим прогулкам, затем Морган накормит собаку диетическим печеньем — даже если придется его запихивать насильно. Но жаловаться Алистеру Брауну Морган не станет. К сожалению, Таллула была на этот счет другого мнения. Она отказывалась бегать, то и дело усаживалась прямо в грязь и тянула хозяйку к дому. Скоро кроссовки, которые Морган случайно обнаружила в своем гардеробе, были перемазаны грязью. Как и дорогие джинсы. Когда они добрались до поля, за которым начиналась ее собственная земля, женщине до смерти надоело бороться с Таллулой. Морган отпустила собаку и быстрым шагом пошла по склону. На полпути она остановилась, решив позвать свою питомицу, но слова внезапно застряли в горле. Огромное стадо быков надвигалось на собаку, которая сосредоточенно изучала коровью, лепешку, словно прикидывая, с какой стороны безопаснее будет ее обойти. — Таллула! — закричала Морган, но собака не привыкла к резким возгласам, а посему решительно проигнорировала зов. Быки между тем все приближались. — Таллула! Иди сюда!!! Хотя Морган и не любила Таллулу, она не могла позволить собаке погибнуть. Поэтому она кинулась обратно, чувствуя, как сердце бьется о грудную клетку. И почему ей взбрело в голову поселиться в деревне? По крайней мере, в Лондоне на тебя не выбегает из-за поворота целое стадо крупного рогатого скота! С разных сторон она и быки надвигались на Таллулу. Морган знала, что добежит до собаки первой, но что делать дальше? Как бы самой не оказаться под копытами… Она обернулась — и увидела неподалеку двоих мужчин, открывавших ворота. — На помощь! — завопила Морган, неистово размахивая руками. Но они то ли не слышали ее крика, то ли не осознавали ее плачевного положения. Морган мертвой хваткой вцепилась в собаку. Таллула удивленно заверещала, почувствовав, как отрывается от земли, но женщине было не до сантиментов. — Кыш! — отважно сказала Морган быкам, которые остановились в нескольких футах от нее. Их ноздри раздувались, выпуская тоненькие струйки пара. — Брысь! — попробовала она другой подход, но животные только стояли, многозначительно перебирая копытами. Господи, и что теперь делать? Собака весила изрядно, но Морган боялась опускать ее на землю. Морган медленно тронулась с места, надеясь, что это не вызовет возражения у быков. Но те, очевидно, всерьез заинтересовались Таллулой и последовали за Морган. Причем чем быстрее она шла, тем быстрее они за ней бежали. Вскоре Морган уже неслась так, что только пятки сверкали. — Помогите! — хрипло выдохнула она. Мужчины направились к Морган и вскоре оказались между ней и стадом. Быки недовольно фыркали, скребли землю копытами, но мало-помалу остановились. Морган так испугалась, что, не глядя под ноги, влетела в ворота. И сразу же поняла, что совершила ужасную ошибку. Перед ней простиралась обширная лужа. Очевидно, этот загон предназначался для тех самых быков. Оказавшись по щиколотку в грязи, Морган не сумела остановиться и шлепнулась на землю. Таллула издала возмущенный вопль, звучно приземлившись, и попыталась добраться до ворот, игнорируя хозяйку. Та стояла на четвереньках и пыталась не потерять с таким трудом обретенное равновесие и вдруг со звучным плюхом приземлилась лицом вниз. Мгновение она просто лежала, распластавшись в грязи, думая о том, во что же превратилась спокойная, уверенная в себе и преуспевающая мисс Стил, а потом очень осторожно встала на колени. Грязь неохотно чавкнула, отпуская жертву. И в это мгновение раздался еще более неприятный звук. Смех. В следующее мгновение сильная рука подхватила Морган под локоть и подняла на ноги. Она послушно выплюнула грязь и повернулась к своему спасителю. Это был — о ужас! — Алистер Браун. — Я, кажется, советовал выгуливать собаку, а не готовиться с ней к марафону, — произнес он, и Морган, даже осознавая глубину своего унижения, не могла не заметить, как эта широкая улыбка преображает его лицо. Внезапно мужлан превратился в весьма привлекательного мужчину. — Простите, но ничего смешнее я в жизни не видел! — произнес компаньон Алистера, отогнав скот на другую сторону холма. Он вытирал выступившие от смеха слезы. — Почему под рукой никогда не бывает камеры, когда она так нужна?! — Это Дерек Айверсон, — сообщил Алистер. — А те милые зверьки — волы. Мы остановились посмотреть на них, когда увидели, как вы несетесь с собакой под мышкой. И уж никак не ожидали бесплатного цирка. — Знаете, а вы хорошо бегаете! — давился от смеха Дерек. Морган больше всего хотелось куда-нибудь провалиться, но, к сожалению, к ее услугам была только давешняя лужа. — Рада, что сумела вас развлечь. Дрожа и задыхаясь после бега, Морган понимала, что являет собой донельзя комичное зрелище — кашемировое пальто и дорогие джинсы покрыты приличным слоем грязи, кроссовки было бы проще выбросить, чем отчистить, а собственное лицо она боялась даже представить. — С вами все в порядке? — запоздало поинтересовался ветеринар. — Нет, — отрезала Морган, оглядываясь в поисках Таллулы, которая сиротливо жалась к воротам, не в силах поверить, что самое страшное уже позади. — Мне повезло, что нас не затоптали эти огромные чудовища! — Это отобьет у вас охоту бродить по чужим полям. Вы ничего умнее не могли придумать? — Как это ни прискорбно, в Лондоне не обучают спасаться от разъяренных быков. — Что ж, теперь вы не в Лондоне, — произнес Алистер. — И в следующий раз не шляйтесь по полю. Если уж пришлось, идите по краю, чтобы не повредить урожай. — Следующего раза не будет! — заверила мужчину Морган, чувствуя, как ноги начинают запоздало дрожать. — Отныне и навеки шагу с шоссе не сделаю! — Собаке это не слишком понравится. — А сейчас ей, по-вашему, очень весело? Посмотрите на нее! — Виду Таллулы был и впрямь жалкий — грязная шкура, несчастное выражение на морде и загнанное — в глазах. — Она же в шоке! — Ну, я бы тоже был в шоке, если бы какая-то тетка оторвала меня от обнюхивания коровьей лепешки, зажала подмышкой, растрясла во время небольшой пробежки и швырнула в грязь! Не нужно было вмешиваться. Она бы сама сообразила, что делать. Заодно и размялась бы как следует. — Думаю, разминок на сегодня хватит. — Собрав воедино жалкие остатки своего достоинства, Морган обернулась к Дереку: — Простите за поле. — О, пустяки. Благодаря вам я сегодня прибавил себе лет десять жизни, если смех действительно на это способен. Гуляйте здесь, сколько хотите. — Благодарю вас, — вежливо ответила Морган, про себя пообещав обходить это поле на пушечный выстрел. — Пойдем домой, Таллула. — Я могу вас подвезти, — предложил Алистер, указывая на грузовичок, стоявший неподалеку. — Это не обязательно, — сквозь зубы отказалась Морган. — Не глупите, я как раз еду в больницу и мог бы сделать небольшой крюк. — Предупреждая возможный спор, Алистер взял ее за руку и повел к машине. — Садитесь, устраивайтесь поудобнее. М-да, вряд ли Таллула сама допрыгнет… — Он поднял собаку и осторожно опустил ее на пол кабины. — А вы чего стоите? Залезайте! Морган с ужасом поняла, что вот-вот расплачется. Она бы многое отдала, лишь бы подробно объяснить ветеринару, куда он должен отправиться, и уйти с гордо поднятой головой. Но… каждый шаг давался с большим трудом, в промокшей и грязной одежде было очень холодно, ботинки противно хлюпали. Таллула была не в лучшем состоянии. — Спасибо, — сухо отозвалась Морган и забралась в кабину. Алистер попрощался с Дереком и сел за руль. Затем, бросив быстрый взгляд на окаменевшее лицо женщины, открыл бардачок и достал оттуда бутылку воды, которую протянул Морган вместе с носовым платком. — Вот, очистите хотя бы лицо. Обещаю, вы сразу почувствуете себя лучше. Не бойтесь, платок почти чистый. Я всего лишь пару раз высморкался. — На лице женщины столь явно отразилось отвращение, что он поспешно добавил: — Шучу, шучу, я только сегодня вынул его из стиральной машины и ни разу не использовал. — Краем глаза Алистер видел, как Морган смачивает платок водой и, глядя в зеркало заднего вида, оттирает грязь с лица. Ее губы были крепко сжаты, выражая крайнее отвращение и унижение. Но подбородок был по-прежнему гордо поднят. — Извините меня за мой смех, — произнес он, и женщина подняла глаза. Алистер впервые заметил, как они прекрасны, глубокого цвета темного шоколада. — Все в порядке. В конце концов, вся моя жизнь — череда нелепых положений. Пора бы и привыкнуть. — Что, в самом деле? Вы мне не показались глупым человеком, — произнес он, заводя двигатель. — В таком случае у вас еще будет возможность убедиться в обратном, — отозвалась Морган, вспомнив, какого дурака сваляла в прошлом году на дне встречи выпускников. Слава богу, у несносной нахалки не хватило времени, чтобы расспросить обо всех подробностях воображаемой помолвки. Иначе Морган ожидало бы кое-что похуже, чем лужа грязи и смеющийся ветеринар. — Да, внешность бывает обманчива, — заключила она. — Совершенно верно, — улыбнулся Алистер. Что-то было в этом замечании, от чего у Морган вспыхнули щеки. Она поспешила перевести взгляд на окно. Этот человек не обладал красотой и блеском Поля. И ничего сексапильного в нем тоже не было. С другой стороны, в Алистере чувствовалась такая сила и уверенность в себе, которой Морган могла только позавидовать. О да, на работе она тоже казалась спокойной и уверенной в себе. Но вне офиса превращалась в нескончаемый источник глупостей. Женщину саму поражало, что многие находят ее неприступной крепостью. Неужели они не видят, что на своем жизненном пути она спотыкается на каждом шагу?! — Куда едем? — Голос Алистера прервал ее невеселые размышления. — В каком смысле? — Для того чтобы отвезти вас домой, мне нужно знать, где этот самый дом находится. — А-а. В Инглтон-Холл. Его брови удивленно поднялись. — Инглтон-Холл? Вы серьезно? — А что, это место вам знакомо? — Оно здесь всем знакомо. Инглтон-Холл знаменит на всю округу. Что-то в его голосе насторожило Морган. — Вы что, верите в привидения?! — Нет, — Алистер притормозил на повороте и свернул на дорогу к Инглтон-Холлу. — Я, скорее, думал о предполагаемых суммах, которые городская дамочка пустила на ветер, чтобы привести его в порядок. — Да, отреставрировать древнее здание вроде этого — удовольствие не дешевое. — Так вы — та самая дамочка?! — Да, это я купила дом. А что не так? — спросила Морган, когда удивление отразилось на его лице еще явственнее. — Женщина не может много зарабатывать и использовать деньги на свое усмотрение? — Полагаю, это объясняет, почему вы носите такую обувь. Рад, что сегодня на вас не те ботинки. Морган хотела было заявить, что она не полная дура, но, честно говоря, уже не была так уверена в собственном здравомыслии после принятия грязевой ванны. — Нет, конечно, — невпопад отозвалась она, с усилием отводя взгляд от его улыбающихся губ. Ее глаза замерли на сильных руках, сжимающих руль. Они были не такими уж чистыми. Морган было страшно даже предположить, где они сегодня успели побывать. Скорее всего, на шкуре какой-нибудь коровы. Фу! Правда, именно такие руки должны были помочь теленку появиться на свет. Сильные, большие. Надежные. Морган вспомнила, как чутко его пальцы ощупывали Таллулу, и вздрогнула. — Значит, вы новая хозяйка Инглтон-Холла. И как вам нравится деревенская жизнь? — В данный момент — не очень, — призналась Морган, указывая на безвозвратно испорченную одежду. — Вам станет куда лучше после горячего душа. — Просто не могу дождаться… Чувствую себя совершенно омерзительно! — Что вы делаете в деревне, если до такой степени ненавидите грязь? — А что, настоящие деревенские жители просто обожают падать в нее лицом? Но ее сарказм не достиг цели. — Вы очень скоро заскучаете, если из-за грязи перестанете гулять. Неужели вы думали, что здесь все будет иначе? — Честно говоря, я вообще ни о чем подобном не думала, — созналась Морган. — Я продала свою компанию. Не знала, чем себя занять, и решила полностью изменить свою жизнь. Это прозвучало до безобразия банально и пафосно. — Да уж, это вам удалось, — хмыкнул Алистер, окинув взглядом испачканную с головы до ног женщину. Ее внезапно охватила жгучая тоска по своему дому в Лондоне, по офису, всегда такому чистенькому и аккуратному. Теперь кто-то другой смотрит в ее окно, думая о контрактах и счетах, а не о грязной одежде и растолстевшей собаке. — Моя жизнь здорово изменилась. Видимо, ее голос прозвучал совсем уж несчастно, если в ответной реплике Алистера появилась нотка сочувствия. — И что вы теперь будете делать? — спросил он. Интересно, как бы Алистер отреагировал на сообщение о том, что Морган поставила перед собой задачу найти спутника жизни? Конечно, пришлось бы заверить его, что лично он не попадает в список кандидатов. Нельзя строить серьезные отношения с мужчиной, который с хохотом вытаскивает тебя из лужи! Он слишком невоспитан и самоуверен. Морган нужен человек, который заставит ее чувствовать себя хрупкой, желанной, сексуальной… а не неуклюжей идиоткой! — Ну, меня попросили стать членом совета местной школы. — Хм, а я об этом не знал, — нахмурился Алистер. — А с чего вам интересоваться школьными делами? — Просто я сам состою в этом совете. А почему вас вообще туда пригласили? — Я получила письмо от главы совета, в котором говорилось, что он был впечатлен моими успехами в бизнесе и хотел бы видеть деловую женщину среди членов совета. Алистер громко рассмеялся: — Как это похоже на Джорджа! Он вечно строит из себя невесть что! — А почему вас туда пригласили? — осведомилась Морган, задетая его небрежным тоном. До сих пор ей ужасно льстило полученное приглашение. — Мои дети ходят в эту школу. — А-а, ясно. Почему-то Морган даже не предполагала, что у Алистера Брауна может быть семья. Ей стало интересно, какая у него жена. В любом случае она, скорее всего, привыкла видеть эту улыбку, знала, какими ласковыми могут быть эти крепкие руки… Морган сглотнула, испытав чувство, которое ей самой в данной ситуации казалось странным и неуместным. Ревность. Впрочем, это больше было похоже на удивление. Морган ухватилась за эту спасительную мысль, как утопающий за соломинку. Да, странно слышать, что этот напыщенный хам женат. Вот и все. Очень скоро Морган поняла, что с нетерпением ожидает собрания совета, назначенного на вторник. Она уверяла себя, что просто хочет познакомиться с новыми людьми. Но это не спасло ее от острого разочарования, когда Алистер не явился. Кое-как собравшись с силами, Морган начала рассказывать о своих успехах в сфере бизнеса. Тут открылась дверь, и вошел ветеринар, бормоча извинения. Красивая женщина с кудрявыми волосами и добродушным лицом подвинулась, чтобы он мог сесть рядом. Алистер улыбнулся ей. А на Морган не обратил ни малейшего внимания. Она так долго готовила свою речь, предвкушая, что поразит всех рассказом о собственных достижениях и познаниях, а теперь неожиданно потеряла мысль. Это было просто ужасно. — Ну, в общем… Э-э… Короче, думаю, что смогу внести пожертвование в фонд школы, — упавшим голосом произнесла Морган. Теперь все наверняка недоумевают, зачем она им вообще понадобилась… ГЛАВА ТРЕТЬЯ Перерыв принес невероятное облегчение. Вниманием Морган сразу же завладел один из членов совета, Фил. Это был высокий, привлекательный мужчина около сорока лет, который тоже занимался бизнесом. Морган честно пыталась сосредоточиться на его словах, но тщетно — через плечо Фила она прекрасно видела Алистера с его прелестной компаньонкой. Очевидно, их беседа была чрезвычайно занимательной. Снова переведя взгляд на Фила, Морган улыбнулась ему, напомнив себе, что именно такого мужчину она планировала встретить. Да, он был привлекателен — мало того, свободен! В разговоре Фил вскользь упомянул о своем разводе. Он был явно восхищен Морган и не считал нужным это скрывать. Чего, спрашивается, ей еще надо?! Узнать, о чем ветеринар может так долго трепаться со смазливой блондинкой!!! Морган обрадовалась, когда к ним подошел Джордж, предоставивший ей возможность незаметно свернуть к интересующей ее теме. — Я уже знакома с Алистером Брауном, — небрежно заметила Морган. — А с кем он разговаривает? Это его жена? — О, нет, это Кэти Рейд, — отозвался Фил. — Очень милая женщина. И почему только муж ее бросил? — Ему нужно сходить к психиатру, — согласился Джордж. — Едва ли существует человек добрее, чем Кэти. Она одна воспитывает двоих сыновей и все-таки находит время заниматься общественными делами. А еще прекрасно готовит, ее пирожки всегда побеждают на конкурсах. Может, Кэти и не занимает почетный пост жены Брауна, но им явно хорошо вместе. У этой дамочки была мордочка сердечком, кудрявые волосы и пышная фигура на грани полноты. Морган поняла, что Кэти — ее полная противоположность. Уж та не бросилась бы с визгом прочь от быков. И тем более не ударила бы лицом в грязь — в прямом и переносном смысле. И тут Морган испытала приступ острой тоски. Ей здесь не место. Она попыталась одеться попроще, наивно полагая, что черные брюки и шелковый пиджачок ей в этом помогут. Но по сравнению с вытертым джинсовым костюмом Кэти ее наряд выглядел неуместно элегантным. Джордж подал знак всем вернуться в зал заседания, и люди двинулись к дверям. Морган оказалась рядом с Алистером и Кэти. — Сегодня вы куда опрятнее, чем в нашу предыдущую встречу. Морган натянуто улыбнулась: — Да, только до сих пор не могу отстирать грязь с одежды. Алистер наконец-то соизволил познакомить женщин. — Морган — вас ведь так зовут? — недавно пережила очень неприятное знакомство с волами Дерека Айверсона, — сообщил он. — О, боже мой! — воскликнула Кэти. — Волы иногда бывают в плохом настроении. Вы не пострадали? — Разве только моя гордость, — отозвалась Морган, раздраженная этим сочувствием. — Меня поражает то, чего вы сумели добиться! — доверительно продолжила Кэти. — У меня бы никогда не хватило смелости начать свое дело с нуля. Я только что говорила Алистеру, что вы, должно быть, необыкновенная женщина! Морган покосилась на ветеринара и воинственно спросила: — И что же Алистер ответил? Выражение его лица не изменилось, но в голосе проскользнула нотка веселья. — Я сказал, что вы еще и быстро бегаете. Морган крутила в руках карту, нарисованную для нее близнецами, и оглядывалась по сторонам. Если там церковь, а там — паб, значит, вот их дом. Это было типичное деревенское строение Йоркшира — из серого камня, прочное и ничем не примечательное. Морган ужасно нервничала, проходя через калитку к передней двери. После встречи с Алистером Брауном ее уверенность в себе начала испаряться с невиданной быстротой. Как хорошо было бы познакомиться с мужчиной, в чьей компании она не ощущала бы себя жалким сусликом из норки! Полли и Фиби заходили к ней вчера, уверяя, что получили для нее приглашение от своего отца. Они вместе выгуляли Таллулу, а потом пошли поплавать. — Мама живет в Испании. У нее там есть дружок Джейми, но он нам не нравится, — сообщила Фиби. — У него тоже есть бассейн, но он прямо на улице и куда хуже вашего. — А вы часто видите свою маму? — спросила Морган, надеясь, что не проявляет излишнее любопытство. — Ну, мы ездим к ней на каникулы. Там неплохо, но жить с папой нам нравится больше, даже если иногда он на нас сердится. — Так он вас сам воспитывал? — С шести лет, — уточнила Полли. — Он заставляет нас стричь волосы, — добавила Фиби. — Папа говорит, что у него нет времени на всякие прически, которые делала мама. Бедняжки! Живут без матери с отцом, который не может научить их быть женственными. И все же Морган еще не встречала детей, настолько уверенных в себе. Она не знала, что лучше всего надеть, когда собираешься на чай к одинокому отцу, но понимала, что любой ее наряд будет выглядеть чрезмерно элегантным. В конце концов, она остановилась на юбке из мягкой ткани и светлой шелковой блузке, затянула на талии тонкий кожаный ремешок и надела туфельки на каблучках. Собравшись с духом, Морган постучала в дверь. Полчаса назад Алистер Браун вошел в дом после срочного вызова к собаке, проглотившей мячик. Он спас животное, но вымотался до предела. Поставив чайник, Алистер надеялся хотя бы несколько минут посидеть в тишине и спокойствии, но у его дочерей на этот счет обнаружилось свое мнение. Они настаивали на том, чтобы испечь пирожки. — В шкафу есть печенье, — рассеянно сообщил он, раскрывая газету. — Зачем нам пирожки? — Нужно приготовить что-нибудь к чаю. Папа, а ты не можешь хотя бы рубашку переодеть? Эта уже вся рваная! — Пара дырочек не меняет ни вкус, ни аромат чая. Наконец раздался стук в дверь. — Иди открой, — велела Полли сестре. Та побежала к двери вместе с двумя собаками, которых держал их отец. — Что происходит? — нахмурился Алистер. — Мы кое-кого пригласили на чай, — сообщила Полли. — Она очень милая. Мы подумали, что тебе было бы приятно с ней познакомиться. Алистер совершенно не хотел ни с кем знакомиться, не говоря уже о какой-то женщине, которую его не в меру активные дочки пригласили на чай. Но было слишком поздно. В прихожей стояла Морган, гладившая Типа, лабрадора, которого Алистер когда-то спас. Взгляды Морган и Алистера встретились, выражая совершенно одинаковое изумление. На мгновение Алистеру показалось, что сейчас она развернется и сбежит, но в следующую секунду Морган произнесла: — Привет. — Привет. Алистер отложил газету и поднялся, пораженный тем, как естественно Морган смотрится в его доме. Сначала она ему совершенно не понравилась, но вскоре он обнаружил, что питает к ней своего рода уважение. И даже симпатию. На собрании школьного совета младших классов она снова была хладнокровной, сдержанной — и явно не на своем месте. Про себя он решил, что Морган, на свою голову, слишком умна. Многое в ней напоминало ему Шелли. Уверенность в собственной правоте и безжалостная сосредоточенность на своей цели. Наверняка Морган точно так же не может прожить без красивых машин и тряпок. Нет, такие женщины не по нутру скромному ветеринару. И все же она не выходила у него из головы. Он не мог забыть прекрасные темные глаза, вызывающе поднятый подбородок… А теперь она стоит в его кухне, задрав нос, и смотрит на него так, словно ничуть ему не рада. Алистер двинулся ей навстречу. Полли и Фиби пригласили ее на чай, значит, нужно поддерживать хорошую мину при плохой игре. — Проходите. Я не знал, что девочки вас пригласили. — Странно, меня они заверили, что вы полностью одобряете их идею, — отозвалась Морган, и они одновременно обернулись к девочкам. — Мы думали, что ты не будешь возражать, — неуверенно произнесла Полли. — Ведь ты же не против, да, папочка? Вообще-то, он был еще как против, но об этом можно будет просветить их обеих позже. — Конечно же, нет, — с усилием выдавил он. Морган стало ясно, что последнее, чего сейчас хочется гостеприимному хозяину, — это принимать гостей. Он был в джинсах и серой майке под заношенной рубашкой. И босиком. Но при этом вел себя так, словно стоял в смокинге от известного дизайнера. — Похоже, мне лучше пойти домой. Алистеру впервые пришло в голову, что, возможно, она не столь самоуверенна, как кажется. — Ни в коем случае, — возразил он. — Девочки будут очень разочарованы. — Да. Пожалуйста, не уходите, Морган! — подтвердили близняшки. — Мы специально для вас испекли пирожки! — Вот видите! — сказал Алистер, видя, что гостья по-прежнему колеблется. — Сегодня прекрасный вечер, и мы можем посидеть в саду. Полли и Фиби накроют стол в беседке. Морган решила, что быстренько употребит предложенную чашку чая — и только ее и видели. Алистер проводил нежданную гостью в беседку, которая выходила на их небольшой садик. Обе собаки помчались за ними, явно не желая оставаться без внимания. — Вы не привезли с собой собаку? — спросил Алистер, присаживаясь на деревянную скамеечку рядом с Морган. — Нет. — Внезапно она поняла, что не может дышать. Скамейка была не такой длинной, как ей бы хотелось, а сесть больше было не на что. — Таллула сегодня уже вдоволь нагулялась. — Вы придерживаетесь диеты? — Да, но это нелегко, — призналась Морган. — Она до совершенства отработала выражение христианского смирения на морде и практикуется каждый раз, когда слышит, что я снова насыпаю ей в миску сухой корм. Смотрит на меня мученическим взглядом и уходит прочь, уныло повесив хвост. Правда, пару раз я ловила ее на том, что она потом подкрадывается к миске и поедает содержимое. К ее удивлению, Алистер рассмеялся. — С этими двоими та же самая история, — произнес он, кивнув на собак. Тип с удовольствием что-то вынюхивал на лугу, а белоснежный терьер по имени Берт сосредоточенно играл с мячиком. — Они прекрасно знают, за какие ниточки нужно дергать, если хочешь получить что-то. В этом собаки похожи на детей. У них врожденная способность к эмоциональному шантажу. Упоминание о детях заставило Морган задуматься, почему Фиби и Полли приложили столько усилий, чтобы заманить ее сюда. На ум немедленно пришло слово «сватать», и от этой мысли ей стало не по себе. — Я даже не знала, что вы отец Полли и Фиби. Я думала, вы давно женаты и у вас сыновья. — Нет, последние пять лет я очень даже холост, — сухо отозвался Алистер. — А что вам рассказали девочки? — Что их мать живет в Испании с неким приятелем. — Все верно. Шелли ненавидела деревенский образ жизни. Ей было здесь скучно, и я слышал постоянные жалобы, что меня вечно нет рядом. Сидеть с девочками ей тоже не нравилось — слишком утомительно. — Алистер облокотился на колени и посмотрел на собак, которые теперь гонялись друг за другом по лужайке. — И вот однажды она мне заявила, что с нее достаточно. Она якобы пересмотрела всю свою жизнь и нашла подобное существование невозможным. Ей нужно встряхнуться, развеяться и обрести себя где-нибудь в Испании. Не знаю, как насчет себя, но Джейми она обрела точно. И с тех пор живет с ним. — Но как она смогла бросить своих детей?! — пораженно спросила Морган. Алистер пожал плечами. — А вот это вам лучше спросить у нее. Сначала Шелли и не могла взять девочек с собой — Джейми тогда был еще женат. К тому же для вывоза девочек из страны ей потребовалось бы мое разрешение, а я бы его никогда не дал. — Мне очень жаль, — тихо произнесла Морган. — Должно быть, вам пришлось нелегко. Алистер вздохнул и выпрямился. — Скажем так, я никому не рекомендовал бы браться за воспитание двоих детей в одиночку. — Полли и Фиби кажутся очень… самодостаточными, — произнесла Морган, и Алистер улыбнулся. — Это самые настоящие маленькие разбойницы. Надеюсь, они вам не навязывались? — Нет, что вы. Их компания мне весьма приятна. — А как вы с ними познакомились? — Они пришли ко мне домой, чтобы взять интервью для школьной газеты. — Какой еще газеты? — удивился Алистер. У Морган появилось отвратительное ощущение, что ветеринар только что сложил два плюс два и получил искомый результат — то есть пришел к тем же выводам, что и она. — И что это они замышляют? — прищурился Алистер. — Надеюсь, они не начали снова меня сватать! — Снова? — Пару лет назад они уже пытались подыскать мне подружку. Вбили себе в голову, что я непременно должен опять жениться, и остановили свой ищущий взор на собственной учительнице. Они постоянно подстраивали «случайные» встречи. Это было неприятно для нас обоих, и, когда учительница счастливо вышла замуж, все уладилось — к обоюдному удовлетворению. Что ж, по крайней мере, он не подозревает ее в том, что она напросилась на это чаепитие, чтобы заполучить ветеринара в женихи. — А вы сами когда-нибудь думали о новом браке? — спросила Морган. Уголки его губ горько опустились. — Знаю, если бы я снова женился, многое было бы куда проще. Но первый брак оставил по себе не слишком приятные воспоминания, чтобы я решился повторить опыт. Конечно, это сэкономило бы кучу денег, которые я трачу на нянек — на тот случай, если меня внезапно куда-нибудь вызовут ночью. Но няни быстро сменяются, и каждый раз найти следующую все труднее. Наша Бодил уже ждет не дождется переезда в Йорк. — Звучит так, словно вам нужна не жена, а домоправительница, — неодобрительно заметила Морган. — Почему бы не нанять женщину на постоянную должность вместо того, чтобы искать жену или случайных сиделок? — Потому что на такую роскошь у меня просто не хватит денег. К тому же я спокойно управляюсь с домом один. Мне просто нужен человек, который мог бы оставаться дома с детьми. Да и это не главное. Я подумывал о втором браке, но Полли и Фиби терпеть не могут моих подружек. А мне что-то не по вкусу претендентки с их стороны… — он замолчал, сообразив, что сейчас отпустил не слишком лестное для Морган замечание. — Разумеется, я не имел в виду вас. — Разумеется, нет, — ядовито отозвалась Морган, наслаждаясь его неловкостью. Их беседа была прервана появлением Полли, которая несла поднос, сервированный для чая. Она опустила его на деревянный столик напротив скамейки, а Фиби притащила стульчики для себя и сестры. Пирожки больше всего смахивали на угольки. Тем не менее Морган мужественно вгрызлась в один из них и объявила, что вкус просто божественен. — Они, конечно, жестковаты, — расстроенно заметила Полли, но затем просияла, когда в голову ей пришла очередная «светлая» идея. — Может, в следующий раз мы испечем их вместе? — Боюсь, я не умею печь, — тактично отозвалась Морган. — В жизни не пробовала сделать даже пирог с яблоками. Девочки сразу же приуныли. — Мы могли бы вместе поучиться, — неуверенно предложила Фиби. — Это было бы весело… — Может быть, Морган не хочет учиться печь пироги, — прервал их Алистер, поставив чашку на скамейку. — Лучше скажите мне, что это вы такое замышляете. — Ничего, — отозвались девочки в унисон, невинно захлопав глазками. Но Алистера было не так-то просто обмануть. Он терпеливо дожидался чистосердечного признания, сурово глядя на дочерей. — Ну, мы видели одну программу, — наконец начала Полли. — Да, реальное шоу, где дети выбирают партнера для папы или мамы. Алистер прижал пальцы к вискам. — Господи, что же они дальше придумают? — Но это же было здорово, папа! — Полли все еще пыталась отстоять свою точку зрения. — Дети лучше знают, что нужно их родителям. Так вот, они брали интервью у свободных людей, а потом выбирали из них того, с кем папа или мама пойдут на свидание. И все утверждали, что одобряют выбор своих детей! — Мы отправили в эту программу письмо по электронной почте, но они ответили, что больше не будут снимать передачу, — с сожалением продолжила Фиби. — А потом мы прочитали в газете о Морган и решили, что она нам идеально подходит. Там было сказано, что она не замужем, поэтому мы решили взять у нее интервью… — Ах, так значит, оно понадобилось вам вовсе не для школьной газеты? — Нет. Мы просто боялись, что вы посмеетесь, если мы скажем, для чего задаем все эти вопросы. А еще мы думаем, что вы с папой подходите друг другу. — Было бы так здорово, если бы мы могли жить у вас все вместе! — размечталась Фиби, прежде чем Морган успела хоть слово сказать. — Вам наверняка ужасно одиноко в этом большом доме. А так у вас бы появилась готовая семья. Папе больше не пришлось бы волноваться из-за денег. Я бы жила в собственной комнате с отдельным компьютером. Полли наконец завела бы себе пони. А еще мы могли бы ездить куда-нибудь на каникулы. — Вы три раза в год ездите в Испанию! — сквозь зубы напомнил Алистер, не находя сил посмотреть Морган в глаза. Оказывается, его девочки были очень даже расчетливы. — Ну, это же к маме, — неохотно подтвердила Фиби. — А каникулы — это совсем другое. Можно всей семьей поехать в Америку. Энни и Люк были там в прошлом году и рассказывали, что было просто круто! — А еще у папы появилась бы хорошая машина вместо этой развалюхи, — добавила Полли. — Думаю, этого вполне достаточно, — резко произнес Алистер. — Я не собираюсь жениться на Морган ради новой машины. И она заслуживает лучшей доли, чем служить для вас билетом в Нью-Йорк! Вам должно быть стыдно! Как, по-вашему, должна чувствовать себя Морган, если вы рассматриваете ее только как кошелек с деньгами?! Девочки сникли. — Но вы и нам очень, очень нравитесь! — пробормотала Полли, а Фиби согласно кивнула. — Вы не говорите с нами так, словно мы — два младенца. В отличие от Кэти. Она постоянно сюсюкает и хочет во всем помогать. А вы не сюсюкаете и не суетитесь. Из вас действительно вышла бы прекрасная мачеха. — К тому же вы сказали, что не имеете ничего против детей! Морган покраснела. — Но я не думала, что вы в ту же секунду возжелаете непременно женить на мне своего отца! — Вот именно, — Алистер снова повернулся к пристыженным девочкам. — Прекратите сводничать! И извинитесь перед Морган! — Но, папа… — Сейчас же!!! Девочки сдались. — Прости нас, пожалуйста, Морган, — пробормотали они. — Ничего, — отозвалась она. — Пока ничего страшного не случилось. — Возможно, нет, но они должны понять, что нельзя так манипулировать людьми, — Алистер нахмурился. — Вы думаете, что уже совсем взрослые, но это не так. Вы — всего лишь дети, которые не понимают, что в отношениях между взрослыми полно сложностей. Каждый хочет найти человека, которого он будет считать своим лучшим другом. И тогда между двумя людьми проскальзывает своего рода искорка. У нас с Морган такой искорки нет. Она не считает меня привлекательным и не хочет выходить за меня замуж. Верно, Морган? — внезапно спросил Алистер. На мгновение Морган представила себе его лицо, если сейчас она возразит, что только об этом и мечтает. — Разумеется, нет. — Вот и я не нахожу Морган привлекательной и не хочу на ней жениться. Просто очаровательно! — Поэтому забудьте о своих планах красивой жизни. Знаю, вы хотите пони, компьютеры и путешествия, но можно получить все это, не затрагивая чужие чувства. Нужно научиться работать, чтобы достичь своих целей, а не пытаться заполучить богатую мачеху! Надеюсь, больше такого не повторится. Вы все поняли? Полли и Фиби взглянули друг на друга. Морган поняла, что они не согласны с отцом, но возразить им тоже нечего. — Да, папа, — пробормотали девочки. Алистер послал их на кухню с подносом, полным посуды, и пробежался рукой по волосам. — Ради бога, извините за все это. — Да ничего страшного, — мужественно отозвалась Морган, пытаясь забыть о том, как он открыто заявил, что не находит ее привлекательной. — Они беспокоятся о вас. — И о себе тоже, расчетливые паршивки! Алистер сидел, вытянув перед собой ноги, и не обращал на нее ни малейшего внимания. С тем же успехом этот мужлан мог бы посадить рядом мешок с картошкой! Или одну из своих собак. Хотя нет, на собаку бы он непременно обратил внимание. Погладил бы по голове и почесал за ушами. Везет же некоторым! Морган сама испугалась этой крамольной мысли и немедленно сосредоточилась на цветах в саду. — Растишь детей в подобной деревушке, надеясь, что они ценят чистый воздух и простор, — неожиданно произнес Алистер. — А им на все это наплевать. Конечно, они тоже смотрят телевизор, как и городские дети. Пользуются Интернетом. Знают, какую обувь модно носить и какие телефоны покупать, какие компьютерные игры клевые, какие не очень… — Он вздохнул и снова облокотился на колени. — Это их мир. Друзья ездят в Нью-Йорк, и они не хотят отставать. Мы, конечно, не бедняки, но, тратя деньги на образование детей, одежду и налоги, да еще и оплачивая их поездки к матери, я не могу купить им пони или по собственному компьютеру. И бесполезно делать вид, будто все это мне по силам. — Отсутствие роскоши еще никого не убило, — отозвалась Морган, шестым чувством ощутив, что его угнетает не нехватка средств, а боязнь, что он подводит дочерей. — Они вовсе не кажутся удрученными. — Нет, но… — Что? — Дружок Шелли, Джейми, владеет несколькими отелями в Испании. У него куча денег. Конечно, сейчас это не слишком впечатляет девочек, но скоро они вырастут и… предпочтут жить со своей матерью, где смогут купаться в роскоши. — Но они сами выбрали вас. Им нравится думать о собственном пони, бассейне и компьютере, но они точно знают, что для них важнее всего вы. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Почувствовав, что на душе стало куда легче, Алистер повернулся к Морган, удивляясь, что столько ей рассказал. Правда, она умела слушать, и это помогало куда больше, чем сочувственные восклицания. Алистер изучал свою собеседницу с новым интересом. Очевидно, мисс Стил никогда не была хорошенькой. Решительное лицо, светившиеся умом глаза ничуть не красили юную девушку, но придавали шарма взрослой, уверенной в себе женщине. А какой чувственный рот! Алистеру пришло в голову, что он ни разу не видел, как Морган улыбается. А сейчас ей уж точно не до смеха. Он наверняка до смерти утомил ее. — Мне не нужно было выливать на вас все это. В конце концов, это не ваши проблемы. Морган показалось, что он сожалеет об оказанном доверии. — Мне пора идти, — произнесла она и поднялась со скамейки. Браун тоже встал. — Извините еще раз за то, что вам пришлось оказаться в таком неловком положении. Надеюсь, это не слишком вас смутило. — Женщина не может управлять компанией, если ее легко смутить. Не беспокойтесь. По крайней мере, девочки говорили честно, а это уже свидетельствует о многом. — Вы обошлись с ними очень великодушно, — сказал Алистер. Морган понимающе отнеслась к его детям, и теперь он горько сожалел, что не вел себя дружелюбнее раньше. Алистер проводил ее к выходу. — Поблагодарите девочек за чай, — с легкой иронией попросила Морган. — Приходите еще как-нибудь, — порывисто предложил он. — Теперь, когда мы выяснили, что никому из нас не нужен роман, нам ничто не мешает стать друзьями, верно? Девочкам вы и впрямь понравились. — Мне они тоже очень нравятся. Девочки в любой день могут приходить в мой дом. У меня прекрасный бассейн, но в нем некому плавать. — Спасибо. Им будет приятно. — Что ж… тогда до свидания, — широко улыбнувшись, попрощалась Морган. — До свидания, Морган, — отозвался Алистер и помахал ей рукой. — И еще раз спасибо. Возвращаясь домой, Морган размышляла о том, что, против всех ее ожиданий, из Алистера Брауна все-таки может получиться неплохой друг. Значит, он не находит ее привлекательной? Вот и хорошо. Он тоже не в ее духе. Только почему-то Морган никак не могла выбросить образ Алистера из головы. Его спокойное лицо и серые глаза. Большие, сильные руки. Блеск веселья, который освещал изнутри его черты, унося выражение раздражения. Нет, все-таки хорошо, что они все выяснили сегодня, пыталась убедить себя Морган. Может, Алистер был не слишком вежлив, зато честен. Теперь можно продолжать поиск подходящего мужчины для серьезных отношений. И почему ей так нерадостно?! Дом показался ей совсем пустым. Морган даже удивилась той радости, которую она испытала при виде Таллулы, приветствовавшей хозяйку хриплым лаем. Морган приготовила себе ужин, которым не могла поделиться даже с Таллулой из-за ее строгой диеты. Интересно, какой бы стала ее жизнь, если бы планы девочек принесли плоды? В доме не было бы так одиноко, потому что появились бы две одиннадцатилетние близняшки и три собаки. И Алистер. Он обнимал бы ее за талию, сажал к себе на колени — и целовал, целовал, целовал, шепча ей на ухо, как ему не терпится заняться с ней любовью… От этой мысли у Морган перехватило дыхание. Какое-то теплое и определенно опасное ощущение разлилось по ее телу, вызвав легкую дрожь. Ей стало не по себе, словно прекрасный сон оборвался на самом интересном месте. И в этот момент зазвонил телефон. Подумав, что это, скорее всего, Минти, она сняла трубку. — Привет, Морган, — произнес голос, который явно не принадлежал ее сестре. — Это Бетани. Бетани Харрингтон-Френч, Симмонс в девичестве. Ну, ты же помнишь, мы не столь давно виделись на встрече выпускников нашей школы. Господи, так это та самая Бетани?! Сердце Морган совершило кульбит и ушло в область пяток. Только не сейчас! — Д-да… конечно, привет, Бетани… — выдавила она, гадая, как эта несносная задавака ее выследила. — Минти дала мне твой номер, — словно читая ее мысли, продолжала Бетани. — Мы с ней недавно поболтали. Ну, ты же знаешь, о чем так любят говорить мамочки, чьи детки почти одного возраста. С этими словами женщина издала неприятный смешок, всегда пробиравший Морган до костей. Даже в пятнадцать лет в Бетани присутствовала отталкивающая самоуверенность. Она была самой красивой девочкой в школе, которая вышла замуж за богатенького директора банка и состояла почти во всех престижных клубах города. И больше всего Морган ненавидела в этой особе то, как умело и без всяких усилий Бетани заставляла ее снова почувствовать себя неуклюжей и некрасивой девчонкой. Она никогда не грубила — с этим Морган справилась бы играючи, но приторная сладость ее голоса, за которой всегда скрывалась издевка, доводила Морган до белого каления. — Если бы ты научилась красить глаза, это бы отвлекало внимание от твоего длинноватого носа, — медовым голоском говаривала ей Бетани. — У меня новое средство от прыщей. Можешь взять, оно мне больше не нужно. — И все в таком же духе. — Чем могу тебе помочь, Бетани? — сухо спросила Морган. Оказалось, что эта клуша вознамерилась приехать к ней в гости вместе со всей семьей! — Я читала о твоем прекрасном старинном особняке в одном из модных дизайнерских журналов и сказала Хью, что мы просто обязаны увидеть этот дом своими глазами. Я даже не думала, что ты настолько преуспела в бизнесе! Ты ничего не говорила о своей компании на дне встречи. Бетани явно заискивала перед ней. Морган была в своем роде знаменита. Иногда о ней печатали статьи в женских журналах, в которых подчеркивались ее успехи и задавался вопрос, почему она не выходит замуж. Очевидно, в глазах окружающих по-настоящему преуспевающая женщина непременно должна быть замужем и нянчить детишек! В той приснопамятной статье вскользь упоминались ее деловые успехи и ничего не говорилось о личной жизни. Только поэтому Морган позволила сделать в своем доме несколько фотографий. Инглтон-Холл был так красив, что трудно было противостоять искушению похвастаться им. Теперь же Морган горько жалела об этом. Бетани больше не оставит ее в покое. Морган превратится в ее ручного зверька, которого можно кормить обедом и показывать гостям. Нужно как-то выпутаться из этой передряги. — Разумеется, я буду очень рада видеть тебя и твою семью, — непринужденно соврала Морган. — Дело только в том, что я ужасно занята. Когда вы планировали приехать? — О, время нас не теснит, — отмахнулась Бетани. — Назначай любой день. У Морган появилось искушение сказать, что отныне она будет очень занята по гроб жизни. Но у Бетани мертвая хватка, и она продолжит давить до получения согласия. — Ну, боюсь, пока это не слишком удобно, — пробормотала она, отчаянно пытаясь изобрести предлог для отказа. — Не слишком удобно? О, я понимаю, — голос Бетани теперь просто источал показное сочувствие. — Вы разорвали помолвку? Что ж, тебе всегда не везло в любви, бедняжка. — Ничего подобного! Все в полном порядке. — Значит, ты все-таки выходишь замуж? Пальцы Морган стиснули телефонную трубку. Вот сколько неприятностей могут принести два бокала вина! Ее и без того не в меру ретивый язык окончательно развязался и начал нести бог весть что! И теперь отступать нельзя. Иначе Бетани будет потом говорить, что «бедняжка Морган» так несчастна, что ей пришлось выдумать себе жениха. Морган как наяву услышала сочувствующие смешки окружающих и шепотки, передающие эту сплетню из уст в уста. Нет, правда не выплывет на поверхность, чего бы ей это ни стоило! — Мы еще не назначили дату свадьбы, но влюблены просто безумно! — продолжила сочинять Морган. — О, это просто превосходно! А как его зовут? Я что-то не припомню… Конечно, потому что у Морган хватило ума закончить беседу до того, как пришлось бы выдумывать такие глупости! Она отчаянно пыталась изобрести хоть какой-нибудь правдоподобный образ, и почему-то перед ее глазами возникло лицо Алистера Брауна. — Алистер, — скрестив пальцы, ответила она. — Алистер Браун. — А кем он работает? — Он ветеринар. — А, к черту все! По крайней мере, жизнь Алистера она уже успела изучить до мельчайших подробностей. — Он разведен, и у него двое детей — девочки-близняшки. — О, у тебя появится готовая семья! Как прелестно! Мы все очень хотим побыстрее с ними познакомиться! Мои сорванцы могли бы играть с девочками Алистера, а мы бы славно поболтали с тобой. Может быть, седьмого мая? Или можем приехать в любой другой день, выбирай. Морган поняла, что попалась. Бетани будет менять даты до тех пор, пока не получит ее согласия. — Конечно, седьмого я буду свободна, — с упавшим сердцем произнесла она. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Бетани наконец повесила трубку. Морган бессильно опустилась на стул. Что она наделала? В панике она позвонила сестре, которая отличалась удивительно трезвым взглядом на вещи. — Слава богу, у меня нет «прекрасного старинного дома», который эта мерзавка возжелала бы посетить! — А мне-то что делать?! — Честно говоря, Морган, для крутой бизнес-леди ты удивительно неизобретательна, — откровенно заявила Минти. — Позвони Бетани, скажи, что просмотрела свое расписание и на ближайшие три года будешь занята по самые уши. — О, тогда она просто скажет, что готова подождать и десять лет, лишь бы побывать в этом дивном месте. Даже если я заявлю, что мой земной срок подошел к концу и завтра меня увезут в белых тапочках! — Что ж, раз у тебя не хватает духу прямо сказать ей, где живет леший и как он по ней скучает, придется примириться с мыслью о скором визите! — «утешила» Минти. — По крайней мере, это всего лишь одна ночь. Похвастаешься домом — пусть эта клуша позеленеет от зависти! — и выпроводишь ее. И все! — Нет, далеко не все. Бетани хочет познакомиться с Алистером!!! Слушай, может мне сразу застрелиться и закопаться под березой? — Вряд ли тебе это чем-то поможет. Сделай вид, что оплатила Алистеру и детям путевку, скажем, в Диснейленд на ближайшие лет десять… Или, например, у них какая-нибудь трагедия в семье… — Да, наверное, это могло бы помочь, — с сомнением протянула Морган. — Но ты же знаешь Бетани. Она будет спрашивать, почему здесь не стоит их фотография, почему нет никаких признаков того, что я живу не одна… Черт, тут же даже детских вещей нет! — Хм, в таком случае, боюсь, у тебя осталось последнее средство — попроси этого ветеринара помочь тебе выпутаться из дурацкой ситуации. — Ни за что! Он решит, что я полная дура! — Тогда можешь смело звонить Бетани и рассказывать ей правду. Морган предпочла опозориться перед Алистером. У нее пальцы дрожали, пока она перебирала фамилии в телефонном справочнике. Наверное, вот: «Браун, А. Дж., 3-я Церковная улица, Инглтон». Сделав глубокий вдох, она непослушными пальцами набрала его номер. Главное — чтобы он не подумал, будто она просто подыскивает предлог для новой встречи. Нужно его… заинтриговать. Алистер так быстро подошел к телефону, что Морган сбилась с мысли. — О, привет! — произнесла она, поморщившись: ее голос прозвучал на редкость пискляво. — Это я, Морган. Морган Стил, я заходила на чай сегодня днем. — Да, я помню. — Дело в том… Я хотела вас кое о чем попросить… Точнее, предложить кое-что, но это не телефонный разговор. Может быть, мы могли бы встретиться и обсудить мое дело? — закончила Морган, поняв, что никакая она не спокойная, и никакая не уверенная… Дура дурой! Пауза. Алистер явно пытался предположить, что она замышляет. — Ну, ладно, — осторожно отозвался он. — Это срочно? — Для меня — даже очень. Но вообще, наверное, не слишком. — Тогда, может быть, завтра? — спросил Алистер, и Морган показалось, что он улыбается. — Как раз придет наша няня, и я смогу встретиться с вами в пабе часиков в девять. Пойдет? Морган сидела за столом в «Кингз-Армз» и нервно просматривала список напитков, с болезненной ясностью осознавая, что ей здесь не место. Она взглянула на часы. Если он не явится в ближайшие пять минут, ее сердце окончательно уйдет в пятки, мурашки побегут покорять новые территории на ее спине и вся храбрость улетучится, как туман на рассвете. Господи, да лучше бы она продала этот дом, сделала операцию по смене пола и переехала в индейскую резервацию! По крайней мере, тогда Бетани не смогла бы ее обнаружить. Именно в этот момент Алистер вошел в паб. На мгновение Морган показалось, что легкие уже никогда не смогут работать нормально, но пока все обошлось. Осталось только обострение всех чувств, ускоренный бег крови в венах и странная дрожь где-то в глубине. Алистер. В отличие от нее, он не раз останавливался возле столиков, чтобы обменяться приветствиями с сидевшими людьми. Очевидно, его здесь хорошо знали — больше того, он был популярен. Наконец Алистер пошел к Морган, вызвав удивленный шепоток. Она сидела за столиком в самом углу, гордо задрав подбородок, но со странно блестящими глазами. Он даже поразился — эта сильная женщина казалась удивительно уязвимой. Интересно, о чем ей так срочно приспичило поговорить с ним? — Вы пока ничего не заказали? — спросил он, приблизившись. — Нет, я ждала вас. — Что будете пить? Бокал вина? — Да, но я сама принесу… — Морган попыталась подняться, но Алистер зычно крикнул: — Бо-об! Бокал белого вина и пинту пива! Хозяин заведения помахал Алистеру рукой и кивнул. Алистер сел напротив Морган, которая нервно улыбнулась ему. — Похоже, вас здесь хорошо знают. Вы завсегдатай этого паба? — Я редко оставляю дочерей одних, если вы на это намекаете. Морган покраснела. — Я вообще ни на что не намекаю! — Да, я знаю. Простите, — Алистер устало потер переносицу. — Просто сегодня мне звонила Шелли, поэтому я не в лучшем настроении. А что касается вашего вопроса… Нет, я бываю здесь не слишком часто, но живу в городке уже двадцать лет. Поэтому знаю кучу народа. Появился хозяин с заказанными напитками и с любопытством посмотрел на Морган. — Все записывать на твой счет? — спросил Боб, обращаясь к Джону. — Да, спасибо, — кивнул Алистер, и хозяин вернулся к бару. Морган даже не успела запротестовать. От денег ветеринар тоже отмахнулся, и она уже в который раз почувствовала себя полной дурой. Господи, и почему она не купила себе выпить сама! Может, разговор на интересующую ее тему лучше отложить? Вряд ли Алистеру станет лучше, если он услышит о ее интригующем замысле. Хорошо, если сразу не убьет. Он отхлебнул пива и поставил кружку. — Так о чем вы намеревались поговорить? — Понимаете… я хотела нанять вас, — поколебавшись, ответила Морган. — Нанять меня? — удивился он. — И в какой же роли я буду выступать? — Моего жениха. Алистер замер, рука так и не дотянулась до кружки. — Наверное, я неправильно вас понял. — Только на одну ночь. — Ночь?! Надеюсь, это не очередная затея девочек? — с подозрением спросил он. — Разумеется, нет! — в ужасе воскликнула Морган. — На самом деле единственная причина, по которой я прошу вас об этом, заключается в том, что мы не находим друг друга привлекательными. — И почему вы решили нанять меня? — Потому что вы сказали, что мы можем стать друзьями. Алистер посмотрел в ее глубокие глаза и отказался от надежды понять хоть что-то. — Лучше вам все мне объяснить. — Ну, если говорить кратко, я снова сделала из себя дуру. — Звучит многообещающе. Морган, поняла, что ее единственный шанс — быть досконально откровенной. — В прошлом году в октябре я была на встрече выпускников, — медленно начала она. — Я ненавидела школу — в особенности наш класс, — но Минти, моя сестра-близняшка, у которой заболел малыш, убедила меня пойти, уверяя, что хочет все про всех узнать… — А я и не знал, что у вас есть сестра, да еще и близнец, — прервал ее Алистер. — Это одна из причин, по которым мне так нравятся Полли и Фиби. Правда, они гораздо больше похожи друг на друга — в отличие от нас. Во-первых, Минти всегда была очень хорошенькой. А я всю жизнь оставалась такой же бледной, невзрачной и скучной. Наверное, я была бы куда счастливее, если бы провела все свое детство в комнате за книгами. Но Минти и мама постоянно заставляли меня «развлекаться». Приходилось идти на дискотеку и стоять в сторонке, потому что никто не приглашал меня танцевать. Тут был нужен или очень храбрый мальчик, или сильно нетрезвый, чтобы не испугаться длинного носа и совиных глаз за толстыми очками. Алистер с интересом посмотрел на Морган. Неужели в глубине души она по-прежнему считает себя неинтересной? — В общем, — произнесла Морган, чувствуя, что все сильнее отклоняется от темы, — одной из моих одноклассниц была Бетани — самая красивая девочка в школе. Невысокая, хрупкая, с удивительно светлыми волосами. Бетани делала мою жизнь еще более отвратительной, заставляя чувствовать себя неуклюжим слонопотамом! Она притворялась, будто хочет со мной подружиться, потому что я выгодно оттеняла ее безупречную внешность. — То есть вы не дружили? — уточнил Алистер, выслушивая это горестное повествование с интересом, которого он сам от себя не ожидал. — Нет. Бетани была заинтересована исключительно в мальчиках — позже в мужчинах. Вы бы ее видели — рядом с особями мужского пола она едва не искрилась! И, разумеется, мужчины всегда окружали Бетани. Они находили ее красивой и женственной, даже не замечая, что все очарование исчезает, стоит Бетани заговорить с представительницей собственного пола. — Кажется, это уже звучит слишком горько. Пора бы переводить разговор в другое русло. — Извините, что я столько всего наговорила про Бетани, но мне хочется, чтобы до вас дошло, что это за человек. — Если я правильно понял, это тупая корова, которая снова превращает вас в шестнадцатилетнюю девчонку? — Именно. Короче, на этой встрече выпускников была Бетани. — Морган помолчала. — Пожалуй, вы должны знать, что в то время я приходила в себя после очень серьезного разрыва. После единственного длительного романа. — Единственного? — удивленно переспросил Алистер. — Да ладно! — А почему бы и нет? Пусть вы и не находите меня привлекательной, но у других мужчин может быть иное мнение! — Постойте-постойте, может, вы женщина не моего типа, но это вовсе не означает, что вы не привлекательны, — произнес он. — Напротив. Вы даже слишком привлекательны. «Вы женщина не моего типа». Мог бы и не повторяться. — В общем, очевидно, я чем-то отпугивала мужчин, потому что ни один не задержался надолго. ГЛАВА ПЯТАЯ Алистер задумчиво рассматривал женщину, сидевшую напротив. Не может быть, чтобы красоту этих огромных глаз заметил он один. — Они бы перестали так думать в тот же миг, как увидели бы вас в грязевой луже вниз лицом. Морган не сумела подавить смешок. — Наверное, в Лондоне не хватает сельского своеобразия местности, иначе я бы и там вляпалась. — Она вздохнула. — Я уже начала думать, что в моей жизни никогда не будет красивых романов. А потом появился Поль. Мне было уже тридцать семь, и я впервые поняла, почему люди хотят быть вместе. — Полагаю, это продлилось недолго? Морган покачала головой, не отрывая взгляда от бокала. — Какое-то время я была очень счастлива. Все в жизни стало на свои места. Я продала компанию и принялась обдумывать нашу совместную жизнь, как вдруг выяснилось, что у Пола совсем другие планы. И я в них не вхожу. — В общем, — продолжила она, найдя в себе силы криво улыбнуться, — на этой встрече выпускников я чувствовала себя далеко не лучшим образом. И когда Бетани начала распространяться о своем дорогом муже и чудесных детях, у меня возникло чувство, что садист-дантист сверлит мне больной зуб без наркоза. Вскоре она переключилась на меня. Неужели я не замужем? Ох, да у меня и детей нет? Боже, что-то я припозднилась! — Морган скривилась от одного воспоминания. — Она говорила с таким показным сочувствием о том, как я храбро поступаю, оставаясь незамужней в таком возрасте… К тому времени я уже успела выпить два бокала вина и была немножко не в себе. И подумала: с какой стати я должна со всем этим соглашаться и позволять ей жалеть меня?! Алистер изогнул бровь. — И что вы сделали? — Разумеется, притворилась, будто давно уже не одинока. Я сказала, что нашла свой идеал и собираюсь в следующем году выйти замуж. Знаю, что поступила глупо, но, по крайней мере, это сообщение стерло надменную ухмылочку с губ Бетани. — И тогда вам пришлось выдумать кучу деталей о своем несуществующем женихе? — Нет, я просто не дала ей возможности задать еще хоть один вопрос, — призналась Морган. — Сделала вид, будто встретила знакомого, с которым мне до смерти надо переговорить. И позорно сбежала с поля боя. — Она прикусила губу. — На следующее утро я была в ужасе. С чего меня вообще озаботило мнение Бетани о моей скромной персоне?! Я должна гордиться своей жизнью, а не стыдиться ее! И все-таки выхода из сложившейся ситуации так и не нашлось. — Полагаю, история на этом не закончилась? — Да, — поежилась Морган. — Я уже успела превратить этот эпизод в отдаленное воспоминание, когда на днях мне позвонила Бетани. Она взяла мой номер у моей сестры и хочет приехать в гости, чтобы познакомиться с моим женихом! — Так в чем проблема? Скажите ей, что не можете принять ее. — Бетани похожа на асфальтоукладчик. Она начнет давить, давить, давить — и так до тех пор, пока я не соглашусь. Они приезжают седьмого мая. Значит, придется мне выкладывать правду о моих «счастливых отношениях». Подумать только, Бетани вернется домой и будет всем рассказывать о том, какая Морган несчастная! Даже жениха себе придумала, лишь бы как-то утешиться! — Что ж, как я понимаю, вы не хотите ударить в грязь лицом. Но почему вы мне-то все это рассказываете? — Во-первых, здесь я знаю только вас, — она поколебалась, прежде чем приступить к наиболее щепетильному отрывку своего повествования. — К тому же я сказала Бетани, что этот жених — вы. — Что?! — от неожиданности Алистер поперхнулся пивом. — Видите ли, Бетани начала расспрашивать по телефону, как зовут моего жениха, кем он работает и так далее, — объяснила Морган. — Выдумать такие вещи довольно сложно, а я только что вернулась от вас. И сообщила, что вы всей семьей переезжаете ко мне в Инглтон-Холл. И вот, теперь мне остается только нанять вас и вашу семью до тех пор, пока настырная Бетани не уедет. Алистер осторожно поставил кружку. — Вы что, собираетесь мне за это платить? — Ну, вы довольно откровенно говорили о своем финансовом положении… Я подумала, что тогда вы сможете смело купить пони для Полли и компьютер для Фиби… — Пони?! Сколько же вы намеревались мне предложить? — Я готова выложить любую сумму, лишь бы не увидеть лица Бетани, когда она узнает, что я ей наврала. — И вы считаете, я готов продать свою семью? — Только на пару ночей, пока она не уберется, — безропотно ответила она. — Да мне плевать, на пару ночей или на пять минут! Мы не продаемся, и я должен заметить, что было довольно оскорбительно с вашей стороны так думать. Мы не обанкротившаяся компания, которую ваша светлость желает выкупить. — Простите, — только и смогла пробормотать уничтоженная Морган. — Я вовсе не хотела вас оскорбить. — Знаете, если бы вы по-дружески попросили меня вам помочь, все было бы в полном порядке. Но меня бесит такой подход — богатые думают, что могут решить деньгами любую проблему! — Но раньше этот подход всегда себя оправдывал… — Только не в этот раз! Они с вызовом уставились друг на друга, но Морган первая отвела глаза. — Извините меня, пожалуйста, — совершенно другим тоном произнесла она. — Вы совершенно правы. Мне вообще не следовало называть ваше имя и рассказывать о вашей семье. Это просто моя очередная нелепая выходка, — Морган вымученно улыбнулась. — Наверное, зря я ушла из бизнеса. По крайней мере, занимаясь своим делом, я не выставляла себя круглой дурой. — Ну, с другой стороны, тогда вы не знали настоящей жизни, — неожиданно произнес Алистер. — Мы, простые смертные, каждый день совершаем дурацкие ошибки. Морган не могла поверить собственным ушам. Исчезла раздраженность, и Морган понадеялась, что ее извинения приняты. Она взяла свою сумочку. — Что ж, извините меня еще раз, я вовсе не хотела вас обидеть. И простите, что отняла у вас столько времени. Уверена, у вас есть дела поважнее, чем слушать мои бесконечные жалобы. К тому же я женщина не вашего типа. — Так, а что вы будете делать? — спросил Алистер. — Не знаю, — с кривой усмешкой произнесла она, поднимаясь. — Придумаю что-нибудь. Спасибо, что выслушали. — Подождите. — Он поймал ее за руку, приняв неожиданное решение. — Не уходите сейчас. Серые глаза внимательно смотрели в темно-карие до тех пор, пока Морган не кивнула. Тогда Алистер отпустил ее руку, и женщина снова присела на стул. У нее было ощущение, что на запястье остались ожоги. — Послушайте, я тоже хочу извиниться — за то, что вышел из себя. Просто Шелли всегда намекает девочкам, что ее финансовое положение куда лучше. И я слишком резко отреагировал на упоминание о деньгах. У Морган пересохло во рту, поэтому она только кивнула. — Что вы скажете, если я все-таки соглашусь изобразить любящего жениха, когда ваша Бетани заявится? — Неужели вы все-таки это сделаете? — взволнованно спросила Морган. — Но не за деньги. Забудем о них. Я попрошу вас лишь об ответной услуге. — Вот как? Но вам-то, полагаю, невеста не нужна! — Нет, но всякое может случиться! — он одарил Морган одной из своих редких улыбок. — Давайте выпьем еще чего-нибудь, а я тем временем расскажу вам одну свою задумку. — Хорошо, но на сей раз плачу я! Алистер только закатил глаза. — Хорошо, покупайте напитки, а я пока посижу и подумаю. Когда Морган вернулась к столу, Алистер с удовлетворенным видом посмотрел на нее. — Я думаю, все получится. Не только вы ожидаете в мае нежеланную посетительницу. Шелли приедет повидать девочек. Она считает, что им пора переехать к ней. — А что думают об этом девочки? — Я им пока ничего не говорил — не хочу расстраивать заранее. Надо бы придумать, как убедить Шелли, чтобы они остались со мной. Морган попыталась посмотреть на ситуацию с точки зрения неизвестной ей Шелли. — Она ведь наверняка знает, что девочки счастливы с вами? — Знает, но никак не может с этим смириться. А теперь и вовсе уверена, что может предоставить им любые материальные блага, которых они лишены со мной. — Суд сочтет этот аргумент довольно слабым. — Надеюсь, вы правы. Но я бы предпочел вообще не доводить дело до суда. Было бы куда лучше, если бы я смог доказать Шелли, что могу дать им все, что они захотят. И вот тут-то на сцену и выходите вы. — В роли богатой невесты? — Именно. Полагаю, если бы у нас действительно появилось намерение пожениться, то мы с девочками без всяких сомнений переехали бы к вам. — Вы правы, но, наверное, нам нужно оставить Фиби и Полли в доме, который они всегда знали. Алистер от души расхохотался. — Так они и останутся в моем скромном жилище, когда есть возможность переехать к вашему бассейну! — Значит, думаете, им понравится эта идея? — Это во-первых; к тому же у них как бы появится мать. Самым, главным аргументом Шелли является то, что девочки не должны расти без материнской ласки, ведь вскоре они превратятся в молодых девушек. А вы сможете посвятить их во все женские секреты. — Это все, конечно, создает весьма привлекательную картину, но, когда Шелли уедет, все станет на свои места. Однако очень скоро им и впрямь понадобится женщина-подруга. Алистеру явно не понравилось, что ему указали на недостатки в его плане. — Куда важнее оставить их со мной. Мы прожили вместе пять прекрасных лет. И проживем еще больше. А потом они смогут решить, чего же им все-таки хочется. Боже, Морган, вы же их видели! Неужели они не показались вам достаточно счастливыми? Морган кивнула. У нее не было никаких сомнений, что Полли и Фиби счастливы, живя с отцом. — Почему нужно отрывать их от родного дома по прихоти женщины, которая бросила их без малейших колебаний! Они навещают Шелли три раза в год — причем за мой счет — и в это время могут говорить о каких угодно женских секретах. — Да, вы правы, — сдалась Морган. — Я готова помочь вам во всем, раз вы любезно согласились помочь мне. Но Шелли — мать девочек. Вы же не хотите заставить их лгать ей, чтобы потом она однажды выяснила, что наша счастливая помолвка — всего лишь комедия, фарс? — Разумеется, я не попрошу их врать матери. Однако если позже она узнает о том, что мы больше не живем у вас, то всего лишь предположит, будто мне катастрофически не везет в любви. Да, возможно, она сделает новую попытку заполучить дочерей, но мне важно отвадить ее сейчас. — Вы полагаете, это будет так легко? Очевидно, Шелли хорошо знает, какие женщины вам по вкусу. Она не удивится, что вы предпочли меня? — Значит, придется убедить ее, что вы мне по вкусу. — Думаете, справитесь? — не без сарказма уточнила Морган. — Только если вы сумеете изобразить безумную влюбленность в грубого ветеринара. — С вашей помощью — несомненно. — Значит, договорились, — решил Алистер, одним глотком допивая пиво. — А теперь нужно обговорить детали. Когда приезжает ваша подруга? — Она мне не подруга. Просто Бетани. Она грозилась приехать седьмого мая. — Так… давайте представим, что мы безумно влюблены друг в друга и не можем провести в разлуке и пяти минут. Дорогая, мы переедем к вам или вы к нам? — Бетани хотела остаться в Инглтон-Холле, так что, наверное, вы будете жить у меня, — отозвалась Морган, убеждая себя, что слово «дорогая» нисколько ее не взволновало. — Большой дом — это еще не все. Если бы вы действительно были влюблены в меня, то бросили бы все на свете. Жизнь на ваши средства ранила бы мою гордость. — Но в Холле куда больше места. — Тоже верно, и к тому же бассейн произведет на Шелли большее впечатление, чем если бы мы все дружно ютились в моем доме. Ладно. Переезжаем к вам — и к черту мою гордость! Наверное, нам лучше сделать это на следующей неделе. — Конечно, — ответила Морган, не ожидавшая от него такой прыти. — Как-то вы не слишком уверенно говорите, — встревожился Алистер. — Уже теряете храбрость? — Нет, просто будет… трудно удержать такое в тайне. Все узнают, что вы с девочками переезжаете ко мне. Люди не сочтут это странным? Алистер обвел глазами помещение. — А что в этом странного? Мы оба свободны. — Но мы же не находим друг друга привлекательными. — Так они-то об этом не знают! — Если все удивляются, видя нас за дружеской беседой, что же будет, когда вы ко мне переедете? — Подумают, что я очень шустрый парень. Может, между нами вспыхнула страсть столь сильная, что мы ни секунды не можем прожить, не касаясь друг друга? Морган почувствовала, что ее щеки наливаются румянцем. — И потом вы снова вернетесь в свой дом? Скажем, что страсть оказалась мимолетна? — Такое случается. И, знаете, народ здесь вовсе не так любопытен, как вам кажется. Когда Шелли бросила меня, люди были настолько любезны, что не задавали никаких вопросов. — Не могу в это поверить. — Ну, возможно, кое-кто удивится. Но большинство точно сочтет, что простой сельский ветеринар оказался недостаточно хорош для такой прелестной дамы. — Ага, то есть я буду высокомерной горожанкой, а вы — моей несчастной жертвой! Возможно, неловкость, вызванная моим богатством, перевесит вашу приязнь к независимой и интересной женщине? — Скорее всего, они решат, что жизнь с вами оказалась совершенно невыносимой из-за ваших недостижимо высоких стандартов. И в этом случае меня ожидает всеобщее сочувствие, — поддразнил ее Алистер. — Нет ничего плохого в том, чтобы ожидать от жизни лучшего! — вздернув подбородок, произнесла Морган. — Я стремлюсь к совершенству — в бизнесе, в одежде, во всем. Почему же мне утешаться посредственностью в отношениях? — Стремление к совершенству не согреет вас холодной ночью. Неудивительно, что ваши отношения с мужчинами не складываются. Он говорит совсем как ее сестра! — Да, конечно, вы же у нас большой специалист в этой области! И что, как согревают по ночам невысокие стандарты? — А с чего вы взяли, что меня по ночам никто не согревает? — бросил Алистер. — Вы бы не попросили о помощи меня, если бы у вас уже была подружка. — А вдруг она просто не подходит для этой роли? Может, я не считаю, что ее навыки в постели произведут на Шелли положительное впечатление, и предпочитаю ваше богатство? Морган пристально посмотрела на Алистера, пытаясь понять, шутит он или издевается над ней. — А что, все именно так? — наконец спросила она. — Именно. Для Шелли имеют значение лишь материальные ценности. Откуда, по-вашему, девочки набрались подобных взглядов? — Да нет, я имела в виду, есть ли у вас подружка? — А это имеет значение? — Думаю, да. Не могу представить, как эта новость отразится на девушке, «согревающей вашу постель». — Ладно, я всего лишь поддразнивал вас. Как вы верно угадали, моя постель столь же холодна, как и ваша. Там никого нет. — Даже Кэти Рейд? — Почему вы это сказали? — Мне показалось, вы довольно близки, — объяснила Морган, не сводя глаз с бокала и надеясь, что ее лицо своим цветом не напоминает свеклу. — Мы просто друзья. Мне, конечно, нравится Кэти, но, как вы уже поняли, девочки ее терпеть не могут. Морган про себя порадовалась здравости их суждения. — Экая жалость! — между тем продолжал Алистер. — По-моему, из Кэти вышла бы прекрасная мачеха. Однако они почему-то предпочитают вас. — О вкусах не спорят. Алистер посмотрел на нее. Ее подбородок снова был воинственно поднят, огромные темные глаза вызывающе горели, и это выглядело одновременно устрашающе и сексуально. Да, пожалуй, насчет своей независимости и привлекательности Морган права. — Нет. Разумеется, нет, — отозвался он. — По-моему, мы отклонились от темы. Давайте вернемся к нашей комедии. Вы по-прежнему уверены, что хотите взяться за это дело? — А вы? ГЛАВА ШЕСТАЯ Сложный вопрос, честно призналась себе Морган. Она привыкла рисковать деньгами, а не собственными чувствами. Часть ее хотела отказаться от всего, утверждая, что нужно быть о-очень осторожной. Да ладно, возражала другая часть, это будет весело! Но она едва знала Алистера. Было сущим безумием вот так сразу приглашать его в свой дом и делать вид, будто между ними существует, определенного рода интимность. Это же источник постоянного смущения и унижения. С другой стороны, смущения и унижения будет куда больше, если Бетани обо всем узнает… Господи, как ей надоело быть рассудительной и все контролировать! Почему бы раз в жизни не отпустить вожжи?! — Да, я уверена, что по-прежнему хочу попробовать. — Тогда нам осталось только все исполнить, — произнес Алистер и протянул ей руку. — Дайте мне руку. Морган неохотно вложила свою тонкую руку в его ладонь, Алистер нежно сжал ее и поднес к губам. Это был самый короткий поцелуй в ее жизни. И Морган могла сравнить свои ощущения только с электрошоком, который пробежал по всей руке к сердцу. — Зачем это? — требовательно спросила она, отняв руку и поборов искушение потереть кожу, горевшую от прикосновения его губ. Алистер откинулся на спинку стула, явно довольный собой. — Я подумал, что это наиболее подходящий способ начать нашу пьесу. Полагаю, завтра во всех газетах будет напечатан рассказ о том, как сельский ветеринар целовал руку городской штучке. И тогда никто не удивится моему переезду. — Может, в Йоркшире за дамами ухаживают по-другому, но в Лондоне поцелуй руки никем не расценивается как признак сексуального влечения. — Конечно, я могу заключить вас в объятия, повалить на барную стойку и как следует облапать в припадке страсти! Разумеется, если бы я знал, что вы ждете от меня именно этого… Морган густо покраснела. Она очень четко представила себе эту картину и потупила взор. — В таком случае предпочитаю старомодность, — промямлила она. — Я так и подумал. Ну что ж, пойдем? Думаю, мы уже предоставили обществу достаточно тем для разговора. Прикусив губу, Морган взяла сумочку и пальто и встала. Разумеется, по дороге к выходу Алистер остановился попрощаться с кем-то. Ее так и подмывало продолжить путь, но тогда окружающим могло бы показаться, что она чем-то рассержена. Запоздало вспомнив, что Морган тоже здесь, Алистер обернулся и приобнял ее, притянув ближе. Она жалко улыбнулась. О боже, он снова затормозил! Кто-то попросил его заглянуть, чтобы осмотреть свинью. Алистер начал расспрашивать про симптомы болезни, кивая с куда большим сочувствием, нежели во время осмотра бедной пухленькой Таллулы. Морган не терпелось выбраться отсюда. Одна половина посетителей интересуется болезнями свиней, другая изучает ее, и при этом все они пребывают в удивительном согласии! — И что, вы всегда заняты в пабе профессиональной деятельностью? — набросилась она на Алистера, как только они оказались на улице. — Видите ли, животные не умеют болеть по расписанию. Я не могу велеть их хозяевам подождать до девяти утра, а после явиться на консультацию. Обычно людей требуется просто заверить, что все обойдется. Как сейчас. К тому же я подумал, что это неплохая возможность представить вас остальным и намекнуть на наши возможные отношения… Но вы почему-то вздрагивали каждый раз, когда я прикасался к вам. Лучше придумайте что-нибудь другое, чтобы убедить людей, будто вам не терпится поскорее заполучить меня в безраздельное пользование. И тут включилось ее воображение. Морган стиснула челюсти и постаралась избавиться от непрошеных видений. — Вы хотите сказать, что я не способна убедительно сыграть свою роль? — Нет, почему же. Но ваша нервозность насторожит даже неискушенного зрителя, не говоря уж о Шелли. — Я ничуть не нервничаю, — холодно заявила Морган, доставая из кармана ключи от машины. — И смогу убедить не только Шелли, но и самого черта. — Вы уверены? Если вы всегда будете так смущаться от невинных прикосновений, проще сразу отказаться от нашей затеи. — Хотите, чтобы я вам это доказала?! Пожалуйста! — произнесла Морган, открыв дверцу машины и швырнув на сиденье сумочку и пальто. Затем она схватила его за воротник и притянула к себе. Не ожидавший такого напора, Алистер почти упал на нее, в последний момент опершись на машину ладонями. Он думает, что она — наивная дурочка, которую до смерти смущают невинные поцелуи?! Господи боже, ей почти сорок! Морган притянула к себе его голову и впилась в губы поцелуем. На мгновение она ощутила, как он улыбается. А потом Алистер ответил. Поцелуй становился все глубже и глубже, они все крепче прижимались друг к другу, пока не слились в единое целое. Морган уже не помнила о том, как Алистер разозлил ее, как неуютно она чувствовала себя весь вечер. Его поцелуй оказался слишком теплым и сладостным. И привел к всплеску весьма опасного чувства. Желание. Тягучее и манящее. В ней поднялась волна голода, которая угрожала полностью затопить рассудок, не оставив на поверхности ни одной здравой мысли, сохраняя только вкус его поцелуя, ощущение его рук на ее теле и бушующий шторм эмоций… Но инстинкт самосохранения вовремя подал сигнал опасности. Поцелуй, сладость губ, сильные руки — это все, конечно, хорошо. Но кому все это принадлежит? Алистеру Брауну. Морган словно окатили холодной водой. Этот человек не хочет на ней жениться, да что там — он даже не находит ее привлекательной! Собрав воедино всю силу воли, Морган отстранилась, откинувшись на машину. Помедлив, Алистер тоже сделал шаг назад. — Полагаю, я буду способна сделать все, что потребуется, — произнесла Морган, удивляясь собственному прохладному тону. — Тебе нужны еще какие-то доказательства? — Нет, — внезапно улыбнулся Алистер. — Это было более чем убедительно. * * * — Мы уже здесь! — Полли и Фиби стояли у дверей, широко улыбаясь. Таллула носилась вокруг них кругами, радостно гавкая. — Мы примчались на велосипедах, а папа позже подъедет на машине с нашими вещами. Морган испытала сильнейшее разочарование. Она начинала все сильнее нервничать при мысли, что скоро снова увидит Алистера — ведь с того злополучного поцелуя они не встречались. И больше всего ей хотелось побыстрее закончить весь этот фарс. Тогда душевное равновесие снова восстановится. Все приготовления к переезду совершались исключительно по телефону. Бодил, няня девочек, обрадовалась неожиданному отпуску и улетела в Лидз. Позвонив Морган, Алистер сообщил, что нужно привезти с собой не только девочек, но и собак и почти все вещи. За неделю Холл успеет принять облик дома, в котором живет дружная и счастливая семья. — А что ты сказал девочкам? — спросила его тогда Морган. — Просто усадил их рядом и спросил, как они посмотрят на то, что мы переедем к тебе ненадолго. — И что? — Визгу было… — страдальчески отозвался Алистер. — Полли и Фиби заставили меня признать, что лучшей пары мне не найти, что мы просто созданы друг для друга и из чистого упрямства не желаем с этим соглашаться. Судя по голосу, Алистера это, скорее, позабавило, чем смутило. Морган вяло рассмеялась: — Но, надеюсь, ты сообщил им, что это не навсегда? — Честно пытался. Я объяснил, что у нас с тобой слишком разные образы жизни, поэтому мы решили пожить вместе месяц — посмотреть, как пойдет. Правда, не думаю, что они мне поверили. На сей раз Морган смеялась вполне искренне. А потом вдруг подумала про одно «но». — Слушай, раз они уверены, что мы влюблены, то, наверное, ожидают, что мы будем спать вместе? — Вряд ли их озаботит то, что мы живем в разных комнатах. К тому же мысль о том, что они переедут в Холл, привела девочек в такое возбуждение, что им будет не до нас. Насчет возбуждения Алистер оказался прав. — Мы просто не могли дождаться! И папа разрешил нам приехать раньше, — объяснила Полли. Морган улыбнулась и провела девочек в гостиную, где они сразу же начали возиться с Таллулой. После этих игр бедная собака, задыхаясь, распростерлась на холодном кафеле в полном изнеможении, а девочки как ни в чем не бывало проследовали за Морган наверх. — Я подумала, что вы сами захотите выбрать себе по комнате. Или вы хотите жить вместе? Девочки, обрадованные уже самой возможностью выбора, решили жить вместе и помогли Морган застелить их кровати. Затем Морган показала им все остальные спальни — включая и свою собственную. — Ух ты, какая красивая комната! — восхищенно охнули девочки. Да, Морган обожала свою спальню и огромную кровать. Но только теперь она поняла, что на этой постели следовало воплощать самые безумные и нежные фантазии, сминать простыни, разбрасывать подушки и наслаждаться друг другом… — Папе эта комната тоже очень понравится! — заявили девочки, и Морган подумала, что, пожалуй, Алистер ошибался, говоря о их неискушенности. — Э… на первых порах мы будем спать отдельно, — возразила она. Они согласились — и немедленно выбрали для отца соседнюю спальню. Морган не удержалась от горькой мысли о том, что теперь будет лежать по ночам в своей пустой огромной кровати, думая о том, что за стеной сладко спит красавец мужчина. Где-то внизу взревел и сразу же смолк мотор, и у нее екнуло сердце. Девочки помчались вниз по лестнице, открыли тяжелую старинную дверь и запрыгали вокруг своего отца, сообщая ему, какой у Морган «клевый дом». Таллула, чудесным образом воскреснув, облаяла пришельцев. Морган степенно спустилась по лестнице и осталась ждать Алистера на верхних ступеньках крыльца. Его присутствие принесло много нового — Морган внезапно поняла, что светит яркое солнце, что в воздухе слабо витает запах травы и утреннего дождя, что Алистер очень тепло улыбается своим без умолку трещащим дочерям… Он выпустил обеих собак, и те немедленно задрали лапы над кустиком — к вящему негодованию Таллулы. Она вознамерилась было раз и навсегда показать, кому принадлежит этот садик и все кустики, как Тип навис над ней, Берт к нему присоединился, и несчастная растеряла остатки храбрости. Поджав хвост, Таллула кинулась к Морган и спряталась за ее спиной. Женщина не смогла удержаться от смеха. Алистер поднял глаза. Морган стояла у дверей, как всегда, стильная и уверенная в себе. Улыбка преобразила ее лицо, смягчив строгие черты и сделав Морган моложе, теплее и куда сексуальнее. Или ему просто так кажется, потому что он знает, какой сексуальной Морган может быть? Господи, как они целовались тогда, на темной стоянке! Это произошло так неожиданно. Минуту назад Морган, сама не своя, вздрагивала от каждого прикосновения. И вот она притягивает его к себе, впиваясь в губы страстным поцелуем. Конечно, осознание, что вместо холодной ледяной девы вы держите в руках огненное, страстное создание, заставит вас послать контроль к чертям. А ведь нужно было помнить, что это — всего лишь шоу, комедия, игра. Когда Морган спокойно спросила, достаточно ли ему доказательств, Алистер почему-то удивился. А ведь она еще до этого говорила, что он мужчина не ее типа. Поэтому нет никакого смысла в нее влюбляться. И Алистер решил сделать вид, будто ничего особенного не случилось, когда звонил ей. Правда, поддерживать заданный тон оказалось нелегко, но он не мог допустить, чтобы отношения между ними стали более напряженными, чем они уже были. Нужно думать о благе Полли и Фиби, ради которых он и пустился на эту сомнительную авантюру. Теперь Морган спускалась по ступенькам крыльца, и Алистеру внезапно стало стыдно из-за того, что у него такая побитая машина. Он не знал, из какой ткани сшиты ее элегантные наряды, но мог поспорить, что это шелк или кашемир. На их фоне его собственные вытертые джинсы и застиранная футболка смотрелись просто нелепо. — Привет, — произнесла она, и ее голос слегка дрогнул. Алистер понял, что Морган нервничает не меньше его, и эта мысль странным образом улучшила его настроение. — Привет, — отозвался он. — Вижу, передовая группа десанта прибыла благополучно. — Еще бы, и очень развлекла меня. — Она заглянула в багажник. — Я смотрю, у вас не слишком много вещей. — Ты еще успеешь подивиться, сколько всего можно запихнуть в один чемодан. У каждой из девочек по отдельной сумке, и я гарантирую, что все втиснутые в них вещи создадут в доме кавардак. Только что все было тихо и спокойно — и бац! Повсюду уже висят плакаты, валяются колокольчики, значки, тетради, тапочки… Полли и Фиби синхронно возвели глаза к небу и покачали головами. Алистер пристально посмотрел на дом. — Так и ожидаешь появления напомаженного дворецкого, — произнес он, опуская вещи на пол в коридоре. — Ага! Мы тоже думали, у Морган есть слуги, — закивали девочки. — Пока вы здесь, слуги ей будут ни к чему, — отозвался Алистер, щелкнув Полли по носу. — Ведь вы же будете делать за нее всю работу? На лицах девочек ясно отразилось отвращение. — Ну, папа-а… Потом они поняли, что папа пошутил, и с удовольствием кинулись к нему обниматься. Морган с некоторой завистью наблюдала за этой сценой. Как ей хотелось иметь такого же отца! Она встретилась взглядом со смеющимися глазами Алистера, и ее сердце снова заколотилось с удвоенной энергией, пуская по всему телу потоки тепла. Нет, ни в коем случае нельзя провести в таком состоянии целый месяц. Ей необходимо успокоиться. — Девочки, почему бы вам не показать папе его новую комнату? — предложила Морган. — А я пока заварю чай. Близняшки только и мечтали устроить отцу подробную экскурсию по дому, после которой можно было бы переодеться в купальники и отдать должное огромному бассейну. Морган уступила жарким просьбам искупаться и решила устроить чаепитие неподалеку. — Дорогой, у тебя такой вид, словно обход дома был на редкость утомительным, — произнесла она, когда Алистер рухнул на стул возле бассейна. — По-моему, мы заглянули в каждую комнату! Надеюсь, ты не против? — Нет, я не храню никаких секретов вроде трупа в спальне. Впрочем, мне всегда хотелось быть загадочной леди, но, увы, из этого ничего не вышло. — Ну, здесь я бы с тобой не согласился. С виду ты собранная и очень деловая, а в глубине скрывается совершенно другой человек. — Что заставляет тебя так говорить? — Собранные и деловые люди не пьют слишком много на встрече выпускников и не изобретают женихов. Не заботятся о растолстевших собаках. И уж точно не падают лицом в грязь! Ах да, еще они не хватают ветеринара за шкирку, чтобы поцеловать его на темной стоянке возле паба. Морган покраснела и прикусила губу. — Прости, пожалуйста, — неуклюже извинилась она. — За что? Ты прекрасно доказала мне свою точку зрения. Только не говори мне, что ты простая, предсказуемая девочка, не поверю! — Ну, хорошо, хорошо. Возможно, иногда у меня получается побыть таинственной дамой, — отозвалась Морган, налив чая себе и ему и подливая сливок. — Кажется, девочки счастливы, — произнесла она. — Хм, — промычал Алистер, наблюдая за дочерьми. — Они привыкают к роскошной жизни с настораживающей легкостью. Не знаю, как они потом будут обходиться без всего этого. Даже у меня такое чувство, будто я попал в другой мир. Боюсь, девочкам не понравится возвращение в реальность. Они забывают о том, что простые смертные так не живут. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Морган опустила чашку на столик. — Я ничем не отличаюсь от простых смертных, Алистер. Я не всегда жила на широкую ногу, росла в куда меньшем домике, чем ваш, и от покупки дома с бассейном не слишком изменилась! — Разве? — Нет, я мечтаю о том же. Плачу над тем же. Получаю удовольствие от тех же вещей. И всего этого купить нельзя. — Полагаю, ты права, — задумчиво сказал Алистер. — Я раньше никогда об этом не думал… просто когда я вижу дочерей здесь, то еще яснее понимаю, сколь много не смогу им дать. Мне никогда не купить им пони. Но вдруг у Полли задатки наездницы, которым не суждено развиться? Или, возможно, Фиби могла бы стать вторым Биллом Гейтсом, а мы этого никогда не узнаем? — Не понимаю, почему тебя это тревожит, — мягко отозвалась Морган. — Ты делаешь для них все, что в твоих силах. Они живут в уютном доме в чудесном месте. Да, у меня есть роскошный дом и дорогая машина, но, честно говоря, я ужасно им завидую. — Ты?! — Алистер был поражен. — Почему? — Потому что у них есть ты. — Морган была не в силах поднять на него глаза, поэтому взяла Таллулу на колени и наклонилась погладить ее. — Я бы отдала все на свете, лишь бы иметь такого отца, как ты, — тихо пояснила она. — Я никогда вот так не резвилась с отцом. Не смеялась с ним. Не обнимала его. Все, что я помню, — это ужасная пустота в доме. — А что с ним случилось? — Не знаю. Просто однажды он ушел. Сказал моей матери, что нашел другую женщину. Мы его больше не видели. — Сколько тебе было лет? — Десять. — Но… никто не может просто так бросить своих детей. Даже Шелли видится с девочками! — Наверное, по-другому он уйти не мог. Много лет я убеждала себя, что ему, возможно, очень тяжело пережить разрыв, а потом он оправится и приедет… И все напрасно. — Морган оставила собаку в покое и теперь невидящим взглядом смотрела прямо перед собой. — А теперь мне кажется, что отец просто устал от своей жизни и решил попробовать что-то новое. Он никогда не был примерным отцом. Но другого у меня не было. Таллула поняла, что больше ее никто приласкать не хочет, и шумно плюхнулась на пол. У Алистера услышанное никак не укладывалось в голове. — И как твоя мать справлялась с этим? — Плохо. У нее не слишком хорошо получалось обеспечивать нас и себя, но она больше не рискнула положиться на мужчину. Зато полностью доверяла своим животным. Отсюда излишний вес, избалованность и ошейники со стразами. — А как жила ты? — У нас с Минти было самое главное — мы сами. Минти просто старалась не думать об отце. Она оправилась куда быстрее. А я пыталась быть ответственной за всех и вся. Ни моя мама, ни Минти не были приучены к практичности, так что я планировала семейный бюджет и следила за тем, чтобы все счета были оплачены вовремя. Наверное, именно поэтому я стала такой. И, скорее всего, я имела бы куда больший успех у мужчин, если бы была беззащитной и зависимой от них, а не женщиной, которая может обо всем позаботиться — и с ещё большим успехом, чем они! — Так вот откуда твой поиск идеала? — Вероятно, да. Теперь мне кажется, что всю свою жизнь я провела, доказывая отцу, что мы можем справиться и без него. Бедная мама пыталась найти работу, но не имела ни образования, ни желания, и в итоге мы полностью зависели от ее родни. Правда, мамина семья проявила неожиданное великодушие и щедрость, но положение бедных родственников не слишком приятно. — Морган помолчала. — Тогда-то я и решила, что больше не буду зависеть ни от кого. Я нашла себе работу и трудилась изо всех сил. В конце концов мне удалось устроить жизнь мамы, а потом еще и помочь Минти, которую тоже бросил муж. Теперь у нас есть уверенность в завтрашнем дне, и нам не нужны мужчины. — Точнее, у вас есть финансовая независимость, — поправил Алистер, и Морган уничижительно посмотрела на него. — А этого мало? — По-моему, уверенность в завтрашнем дне включает в себя не только денежные вопросы. — Ты говоришь, как моя сестра. Вы бы прекрасно поладили! Она тоже всегда уверяет, что чувства куда важнее денег. — Она права. Конечно, к тому времени, когда меня бросила жена, я уже не был ребенком, но боль от этого меньше не становится. Не буду врать, будто у нас не было проблем. Ее все не устраивало, она критиковала каждый мой шаг, особенно отсутствие амбиций. Ей хотелось большего — внимания, денег, приключений, любви… — Как ты вообще в нее влюбился? — Она о-очень красива. Я поначалу даже не мог поверить, что такая женщина способна всерьез увлечься мной. — Наверное, ты испытал глубокое потрясение, когда Шелли ушла, — сказала Морган, которой очень не понравились его слова. — Это точно. И если я еще мог понять, что Шелли бросила меня, то для меня было загадкой, как можно бросить маленьких девочек. — А как они это приняли? — Легко. Я сказал, что мама уезжает жить в Испанию, а они остаются со мной. Узнав, что собачки тоже будут дома, девочки согласились. — Ну, по крайней мере, они видятся с матерью. — Да, здесь им повезло. И я даже готов предположить, что Шелли их любит. По-своему. Но я не отдам их ей. Это мои дочери. Я не хочу видеть их два раза в год. Они часть всей моей жизни, а не только летних месяцев. И я тоже им нужен. Видишь ли, именно я даю им уверенность в завтрашнем дне — с эмоциональной точки зрения. Шелли всегда думает в первую очередь о себе. А я — о девочках. Сейчас Шелли, возможно, хочет забрать их. Но кто поручится, что в жизни всегда все будет гладко? Она начнет критиковать их, перепробует все свои уловки, а потом бросит. И тогда им будет куда больнее. Морган взглянула на девочек, которые уже и думать забыли о присутствии взрослых. Неожиданный прилив нежности застал ее врасплох. — Значит, нам нужно позаботиться о том, чтобы Шелли поверила в нашу трогательную влюбленность, верно? — Да, — мрачно кивнул Алистер. — Надеюсь, мы справимся. — Придется. В любом случае сейчас уже поздно что-то менять. Я уже рассказал о тебе Шелли. — И что именно? — заинтересовалась Морган. — Дословно так: я встретил удивительную женщину и безумно в нее влюбился. И, несмотря на короткое знакомство, сразу же понял, что нашел женщину своей мечты. Поэтому мы начали жить вместе. — Господи! — Морган было нелегко поверить, что все эти романические вещи Алистер ухитрился высказать без привычного иронического оттенка. — И она поверила? — Нет. Это значит, нам придется играть как можно более правдоподобно. Морган неожиданно струсила. Одно дело — сказать Бетани, с которой они не видятся годами, что она влюблена. И совсем другое — убедить бывшую жену ее «жениха»! Он нежно взял Морган за руку. — Неужели нам будет трудно притвориться, будто мы влюблены? У Морган пересохло во рту, и она поспешно облизнула губы. Вероятно, теперь ей постоянно придется напоминать себе о том, что это всего лишь притворство. — Я буду стараться изо всех сил. Морган ожидала, что ее жизнь переменится, но она даже не предполагала, насколько. Одинокие ужины с Таллулои ушли в прошлое, тихие вечера с книжкой канули в лету. Это было похоже на ускоренный курс материнства. Раньше Морган часто задумывалась, что значит иметь семью. Ответ оказался куда хуже вопроса. Удивительно, сколько беспорядка могут навести две маленькие девочки! Алистер тоже был не самым аккуратным человеком. Морган находила чашки с недопитым кофе, пометки и самые разные ветеринарные принадлежности во всех частях дома. Собаки быстро примирились с Таллулой, но Тип линял, а Берт имел обыкновение выкапывать ямы на газоне. Тип часто приносил домой палки и грыз их на ковре. Таллула переняла дурные привычки своих товарищей и начала валяться в траве. Этот постоянный бардак невыносимо угнетал хозяйку. Теперь ей приходилось гулять с тремя собаками, делать покупки на всю семью и помогать детям с домашним заданием. Алистер настаивал, чтобы она не брала на себя всю стирку и готовку, но он и без того поздно возвращался с работы. Иногда он готовил ужин на всех, и тогда Морган находила удовольствие в простой, но питательной пище. Моя посуду, она наблюдала за тем, как Алистер раздает высохшую одежду девочкам, даже не удосужившись ее выгладить. Морган сама взялась за это дело. Полли и Фиби очень понравилось носить проглаженные вещи, но Алистер был в шоке. — Я едва узнал свою рубашку. Надеюсь, девочки не успеют к этому привыкнуть. Я не собираюсь гладить одежду, когда мы вернемся домой. Он всегда так говорил — «когда мы вернемся домой». Как будто не мог дождаться этого мгновения. Морган же отгоняла от себя мысль об этом. По крайней мере, теперь ей не было скучно. Инглтон-Холл наконец-то превращался в уютный дом. Алистер выгодно отличался от Поля. Тот всегда переживал из-за вина, еды, одежды. У него было больше фирменных костюмов, чем у нее самой. Алистер все время ходил босиком. Кажется, у него даже галстука не имелось. Он совершенно спокойно уплетал консервированные бобы прямо из банки. Алистер был вспыльчивым и часто ворчал, но Морган все время чувствовала, как у нее теплеет на душе, когда он входит в комнату. Сначала она убеждала себя, будто просто начинает входить в роль, но в итоге ей все-таки пришлось признать, что она находит Алистера не просто привлекательным, а неотразимым. Морган изо всех сил пыталась скрыть зародившееся увлечение под привычной резкостью. Минти бы на это не купилась, но, с другой стороны, Алистер не настолько хорошо знал свою «невесту». По крайней мере, она на это надеялась. Ночами Морган долго ворочалась в постели, думая о близком соседстве Алистера. Приходилось постоянно напоминать себе, что, даже если бы они делили постель, все это вскоре подошло бы к концу. Но он бы лежал, прижавшись к ней, и можно было бы ласкать друг друга, целовать… Но Алистер к ней ни разу не прикоснулся. Он разговаривал с ней, улыбался, смеялся, но ни разу даже не взял за руку. — Может, мне попросить Бодил вернуться? — как-то спросил он, глядя, как Морган с пыхтением вынимает из машинки очередную кучу белья. — Все в порядке. Честно говоря, я очень рада, что снова занята. После моего переезда хлопоты закончились, и я не знала, что делать с таким количеством свободного времени. Нет ничего хорошего в том, чтобы постоянно сидеть дома, скучая. Все видится по-другому, если в доме появляются дети. До тех пор, пока вы не появились в Инглтон-Холле, я даже не понимала, как мне здесь одиноко. Сегодня ужин готовил Алистер, и сейчас он метался по кухне в поисках разделочной доски. — А почему ты тогда бросила работу? — Сложно сказать, — вздохнула Морган, развешивая белье на веревке в дальней части кухни. — Наверное, я достигла вершины, и борьба осталась позади. Однажды я пошла на риск, преодолела все трудности, а что дальше? — Она расправила на веревке трусики девочек. — И вот мне предложили продать компанию за очень хорошую сумму. Я думала, наступил подходящий момент начать что-то новое. И тогда я встретила Поля. Алистер отвлекся от доски, на которой резал лук, чтобы взглянуть на Морган. Сейчас, когда она заговорила об этом человеке, ее черты прояснились, глаза заблестели, губы приоткрылись, и Морган казалась почти красивой. Алистер поймал себя на том, что завидует этому Полю. Он вспомнил рассказ Морган о любви к нему и о своем мимолетном счастье. Он бы многое отдал, лишь бы вызвать на ее губах улыбку. — Я была совершенно уверена, что мы с Полем… предназначены друг для друга. Он казался мне самим совершенством. Алистер фыркнул — очевидно, слишком громко, так как Морган вздрогнула и быстро посмотрела на него. — Конечно, о мужчинах так не говорят, — продолжала она, — но он просто блистал, выгодно отличаясь от всех моих знакомых. Поль был умен, остроумен, разбирался в винах, кухне, искусстве и не боялся проявлять чувства. О да, он был идеален. Алистеру, ожесточенно кромсавшему лук, Поль показался позером. А потом ему стало стыдно за свою поношенную рубашку, босые ноги и полное равнодушие к искусству. Скорее всего, Поль не стал бы готовить спагетти и уж тем более не потратил бы на соус бесценное красное вино. Даже не подозревая о душевных муках Алистера, Морган снова повернулась к белью. Да, Пол мгновенно очаровал ее. А вот ее чувства к Алистеру зарождались постепенно, незаметно вкрадываясь в душу… Но кое-что осталось неизменным: Алистер тоже ей не принадлежит. Да и хочет ли она снова поставить свое сердце на кон? Оно еще слишком уязвимо, рана совсем свежа, так стоит ли опрометчиво вручать сердце человеку, увлеченному ею еще меньше Поля? Нет. — Я была так счастлива, — снова заговорила Морган, — как будто всю жизнь ждала только его. И думала, что мне наконец-то повезло. — Она аккуратно повесила на веревку футболку Фиби. — Но на самом деле это было страшное невезение. Алистер взглянул на Морган. Она стояла спиной, но он с легкостью представил себе ее лицо. Губы крепко сжаты, в глазах отсутствует всякое выражение, а подбородок снова гордо поднят. Чтобы никто не заметил ее уязвимости. — А что именно случилось? — Он струсил. У меня было столько планов… Я купила этот дом, думая, что мы вместе приведем его в порядок и счастливо заживем здесь. — Звучит неплохо. — Только Полю нравилась городская суета. Он обожал Лондон и не собирался жениться — по крайней мере, на мне. В итоге он сказал, что мне следует исключить его из всех своих планов. — Не самое приятное чувство, верно? — Когда тебя отвергают? — вздохнула Морган. — Да уж. — Я знаю, каково это — погнаться за драгоценностью и нащупать фальшивку. — Так было у тебя с Шелли? Алистер кивнул, высыпая зверски растерзанный лук на сковородку. — Знаешь, она очень красивая. Я потерял голову с первого же взгляда. Морган нахмурилась. Неужели Алистер обращает внимание в первую очередь на внешность? Тогда неудивительно, что он не находит Морган привлекательной. В любом случае она уже решила, что не стоит рисковать и влюбляться в Алистера. Верно? ГЛАВА ВОСЬМАЯ Верно, с сомнением заверила себя Морган. И все же было бы невежливо не проявить интерес. — А как вы познакомились? — Мы встретились в том самом пабе. Я тогда только-только приехал в Инглтон на практику. Шелли жила у подруги, дочери местного богатого фермера. Девушки устали сидеть дома и решили немного развлечься. Один взгляд на Шелли — и я понял, что пропал. Белокурые волосы, синие глаза и хрупкая фигура — и за всем этим скрывались упрямство и желание делать все по-своему. Правда, тогда я еще этого не знал. Между нами сразу же вспыхнула страсть. К тому же я предлагал ей стабильность и постоянство. Если бы не брак со мной, Шелли пришлось бы искать работу. — Но она же должна была тебя любить! Никто не выходит замуж ради стабильности! — Разве? — иронически бросил Алистер. — Ты же не миллионер, способный содержать ее в роскоши! — Ну, здесь ты права, — Алистер снова занялся соусом. — Возможно, она верила, что любит меня. Может быть, перепутала страсть с любовью. Единственное, что нас не разочаровало, — это постель. Значит, ему нравятся хрупкие блондинки. Разумеется, на этом фоне у крепких, рослых брюнеток нет никаких шансов… — Возможно, Шелли думала, что это даже романтично — выйти замуж за ветеринара и жить в деревне. Но уже через несколько месяцев она начала невыразимо скучать. — Значит, страсти оказалось недостаточно? — не без сарказма спросила Морган. — Вот именно, — подтвердил Алистер. — Шелли уговаривала меня переехать в Лондон. В общем-то, дети были последней попыткой спасти наш брак. И на какое-то время это сработало, но в последние несколько лет с ней было трудно даже разговаривать. Тяжело жить с человеком, который только и ждет возможности тебя бросить. Морган различила в его небрежном тоне нотки застарелой боли. Как страшно осознавать, что любимая жена мечтает покинуть твой дом, а твоим детям не суждено получить идеальную, дружную семью… — Мне очень жаль, — неуклюже произнесла Морган. Бетани позвонила на следующий вечер. — Хочу убедиться, что ты по-прежнему ждешь нас в пятницу. Просто не могу дождаться встречи с единственным человеком, который оказался достаточно хорош для Морган Стил! — Я сказала ей, что ты тоже горишь желанием с ней познакомиться, — сообщила Морган «жениху», пересказывая их разговор. — А я уже успел забыть о том, что она скоро приезжает. Алистера удивило, как быстро они все привыкли друг к другу. С Морган было очень хорошо. Отнюдь не легко, нет. Она постоянно отстаивала свое мнение, но ее резкость Алистер начал находить очаровательной. Остроумие Морган совершенно покорило его. Даже злясь друг на друга, они ухитрялись смеяться. — Напомни мне еще раз эту историю. Мы уже женаты? — Обручены, — поправила Морган. — И отчаянно влюблены. — Если мы так влюблены, то почему я до сих пор не удосужился сделать тебя своей — окончательно и бесповоротно? — Потому что мы запланировали идеальную свадьбу на сентябрь, — быстро нашлась Морган. — Будут присутствовать только родные и близкие друзья, так что добиться приглашения ей не удастся. Иначе у нас действительно появятся проблемы. Мы же не хотим этого, верно? Алистер посмотрел на нее сквозь хрусталь бокала. Его все время удивляло, что эта сильная женщина не верит в собственную привлекательность. Блестящие темные волосы были заправлены за уши, чувственные губы весело улыбались, глаза сияли. — Нет, — наконец согласился Алистер. — Конечно, это нам совершенно не нужно. — Он перевел взгляд на ее ухоженные руки, рассеянно крутившие бокал, и внезапно спохватился: — У тебя нет обручального кольца! — Нет, а что? — Если Бетани действительно так наблюдательна, как ты уверяешь, она не преминет обратить внимание на эту деталь. — Ты прав. Я обязательно куплю себе кольцо. — Это я должен его купить, — хмуро возразил Алистер. Морган удивленно воззрилась на него. — Ну, при обычных обстоятельствах — разумеется, но в данном случае это будет глупо. Я выберу кольцо с огромным бриллиантом, чтобы Бетани удостоверилась, что ты любишь меня до безумия. — Мне это не нравится, — упрямо заявил Алистер. Морган удивилась еще больше. — Если хочешь, можешь пойти со мной, — предложила она. — Мы выберем его вместе, но, по-моему, тебе не следует выбрасывать деньги на ветер, покупая дорогое кольцо, которое ровным счетом ничего не означает. — Нам и не нужно его покупать, — внезапно его лицо просветлело. — У меня есть идея получше. Как всегда, Алистер обнаружил Морган на кухне, вернувшись вечером с работы. — Извини, я немного опоздал. Нужно было кое-куда зайти, чтобы принести тебе вот это, — он вытащил из кармана маленькую коробочку. Вытерев руки полотенцем, Морган приняла коробочку и подняла крышечку. Коричневая кожа успела выцвести и местами потрескалась, некогда белоснежный бархат пожелтел от времени, а в центре золотое кольцо гордо рассыпало яркие блики. — Это принадлежало моей бабушке, — объяснил Алистер, жалея, что не может прочесть мысли Морган. — Шелли хотела, чтобы я подарил ей новое кольцо, но я сохранил это на случай, если оно пригодится кому-то из девочек. Он замолчал, осознав, что готов говорить что угодно, лишь бы как-то заполнить воцарившееся молчание. Морган медленно подняла на Алистера сияющие глаза. — Оно прекрасно, — просто и искренне произнесла она, и он почувствовал неимоверное облегчение. — Тебе правда нравится? — Конечно. Это просто великолепно! — Примерь. Морган, едва дыша, надела кольцо на безымянный палец. Сапфиры и крошечные бриллианты радостно заискрились. Морган знала, что это глупо, но у нее перехватило дыхание. Она изо всех сил старалась не думать, на что была бы похожа их настоящая помолвка, если бы Алистер любил ее достаточно сильно, чтобы провести вместе остаток своих дней. — Подходит? — спросил он, и Морган нашла в себе силы весело улыбнуться. — В самый раз! Но что-то в ее улыбке смутило Алистера. — Тебе вовсе не обязательно носить именно его. Я просто подумал… — Ну, и что ты подумал? Что теперь она обязана не снимать его с пальца, раз ты его ей дал? — Просто так будет дешевле, — пробормотал Алистер. — Это верно, — с той же улыбкой отозвалась Морган. — Какой смысл тратить тысячу фунтов на побрякушку, которая ничего не значит? — Точно, — с облегчением согласился Алистер, обрадованный тем, что она приняла на веру первое пришедшее ему в голову объяснение. — В любом случае так будет куда убедительнее. Бетани могла бы заподозрить, что я сама купила кольцо с огромным бриллиантом, тогда как ты не подарил бы мне кольцо своей бабушки, если бы не любил меня. Повисло неловкое молчание. Морган неожиданно осознала, что последняя фраза прозвучала как вопрос. Какой кошмар! Их взгляды встретились и уже не желали разлучаться. И сердце забилось быстрее, гоня кровь по венам, и все чувства обрели небывалую остроту… Морган слышала тиканье часов в прихожей, чувствовала острый запах пармезана, который терла до его прихода, ощущала непривычный вес кольца на пальце. И словно впервые Морган увидела Алистера. Оказывается, она не замечала стольких деталей! У него были удивительно густые и длинные ресницы, у глаз пролегли морщинки, проблески седины на висках пока не привлекали к себе внимания, да и бледный шрам на щеке тоже… — Что ж, будем надеяться, все получится, — сказал Алистер, и звук его голоса вывел Морган из ступора. Получится? Что именно? Ах да, конечно. Убедить Бетани. — Я в этом уверена, — с трудом отведя взгляд, произнесла Морган. — Большое спасибо за кольцо. Обещаю, что буду беречь его. Теперь она повернулась к нему спиной. У Алистера был еще один жизненно важный вопрос, но он не знал, как начать. — Почисти, пожалуйста, картошку, — попросила она. — Конечно. — Алистер закатал рукава, взял ножик и подошел к раковине. — Знаешь, я тут думал о Бетани… — И что? — Как ты считаешь, мы должны спать вместе? Морган едва не протерла собственный палец вместо сыра. — Нет, я не имею в виду «спать» в том самом смысле. Мы должны, э-э-э… жить в одной комнате? Морган попыталась собраться с мыслями. — А ты думаешь, это необходимо? — Ну, девочки-то, может, и съели нашу басню, но чтобы убедить взрослую женщину… Ей пришлось признать его правоту. — Да, конечно. Бетани наверняка будет настырно заглядывать в каждую комнату и мило удивится, почему это твои вещи лежат не в моей спальне. — Как и Шелли. Мы могли бы сделать вид, что ждем первой брачной ночи, но вряд ли они обе на это купятся. Ну уж нет, Морган не позволит этой распрекрасной Шелли считать, будто их отношения с Алистером — лишь бледная тень его первого брака. — Да, это верно, — небрежно отозвалась она. — Может, тогда переедешь в мою спальню сегодня же? В моей огромной кровати хватит места для нас обоих. Так и есть, убеждала себя Морган, когда Алистер перенес вещи в ее спальню. Его одежда заняла свободные ящики комода. Да. кровать действительно широка… Алистер ляжет с одной стороны, Морган — с другой, и все равно пожелания спокойной ночи придется выкрикивать, иначе они не услышат друг друга. Но все эти размышления ни капли не способствовали обретению душевного спокойствия. Морган уже готова была лечь в ванной! Вместо этого пришлось отыскать в одном из ящиков ночную рубашку, которую ей когда-то подарил Поль, — шелковое произведение искусства на двух бретельках. Правда, не так уж много она прикрывает… Не просвечивает, и на том спасибо. И чего она так нервничает? В конце концов, Алистер уже видел ее в купальнике! А теперь нужно всего лишь дойти от ванной, где она переодевалась, до постели, лечь и укрыться одеялом. Морган долго стояла перед дверью, пытаясь обрести душевное равновесие. Она знала, что это глупо. Им обоим далеко за тридцать, нет причин волноваться. Алистер ясно дал понять, что она его не волнует. И даже если бы это было не так, он не из тех мужчин, которые могли бы извлечь выгоду из этой ситуации. Какая жалость! На самом деле Морган боялась не Алистера, а себя. Вдруг она подвинется к нему во сне? А потом проснется и не сможет удержаться от прикосновений? Скорее, сразу придушит его в порыве страсти. Нет, конечно, этого она не сделает. Но ее руки почему-то дрожали так, что не сразу удалось повернуть дверную ручку. Наконец Морган вышла из ванной, подошла к постели и юркнула под одеяло. И только тогда рискнула оглядеться. Алистер стоял у комода, укладывая в ящик носки. Морган охватило жгучее разочарование. Неужели он ничего не видел? А если бы и видел, то точно не взирал бы на нее с восхищением безнадежно влюбленного мужчины. Алистер смотрит на нее, как на овцу, у которой рези в животе! Задвинув ящик, он подошел и опустился на край кровати. — Ты в порядке? — В полном, — Морган жалко улыбнулась, натягивая одеяло по самый подбородок. — Не нервничай, ничего я с тобой делать не собираюсь, если, конечно, ты именно этого боишься. Обещаю держать руки при себе. — Я не боюсь, — отрезала Морган, разозлившись на себя за проявленную нервозность. — С чего мне бояться? Нас совершенно не тянет друг к другу, так что с руками не будет никаких проблем. — Вот и я о том же. Но если тебе будет спокойнее, я могу спать на диване. Не привык к таким роскошным кроватям… — Не смеши меня, — велела Морган, чувствуя себя немного глупо — и оттого злясь еще сильнее. — Не нужно таких жертв, поскольку я абсолютно спокойна, — солгала она. — Но если ты боишься, что я не смогу держать руки при себе, то можешь положить в центре постели подушку. Чтобы доказать, что она в полном порядке, Морган даже заставила пальцы, стискивающие край одеяла, разжаться. Оно, разумеется, сразу же сползло, открыв плечи и прекрасную грудь. Алистер отвел глаза. — Нет, этого я не боюсь, — поспешно возразил он, поднимаясь на ноги. Хотя идея с подушкой начала казаться ему очень привлекательной. Алистер нашел старую пижаму, которую носил, когда к ним в гости приезжали родители Шелли. Точнее, он обнаружил только штаны, куртка испарилась в неизвестном направлении. Проследовав в ванную для церемонии переодевания, Алистер изо всех сил старался не думать о Морган и ее синей ночной рубашке. Наверняка шелк. Морган вообще носит вещи из таких материалов, которые хочется узнать на ощупь… Так, хватит. Нельзя направлять свои мысли по такому пути, если сейчас предстоит лечь в одну постель с Морган. Эта женщина ясно дала понять, что ее ни капли не привлекает подобная… хм… перспектива. И Алистер, в общем-то, понимал ее. Морган — женщина другого круга. Она сильная, умная, необыкновенная, иногда даже красивая. Что такая женщина может найти в парне вроде него? К тому же у нее был этот возвышенный Поль. Как после утонченного мужчины делить постель с деревенским ветеринаром? Значит, нужно всего лишь выйти отсюда, лечь рядом с Морган и думать только о Полли и Фиби, ради которых он все это и затеял. А вовсе не о соблазнительной женщине в этой чертовой шелковой рубашке! — Боюсь, мне придется оставить телефон включенным, — произнес Алистер. — Мне иногда звонят по работе. — И часто ты отправляешься ночью по срочным вызовам? — Морган с облегчением почувствовала, что язык снова ей повинуется и она еще способна на непринужденный разговор. Даже несмотря на обольстительного мужчину в старых пижамных штанах. Поджидая Алистера, Морган взяла книгу и притворилась, что полностью поглощена ею. Притворилась — ключевое слово. У Морган возникло ощущение, что на каждой странице напечатан портрет Алистера. Конечно, он не был голливудским красавцем, но это сильное, мускулистое тело и широкие плечи полностью завладели ее воображением. Как хорошо было бы прижаться к этому плечу щекой… — Не слишком часто, но такое случается, — ответил Алистер, сев на край постели и включая будильник на мобильном телефоне. — Иногда приходится вскакивать и идти по вызову, не глядя на часы. Морган звучно захлопнула книгу. — Интересная книжка? — как ни в чем не бывало, осведомился Алистер, оставив телефон в покое и залезая под одеяло. — Э… да, пожалуй, — тоненьким голоском отозвалась Морган. — Не обращай на меня внимания, если хочешь почитать. Свет мне не помешает. Но Морган положила книжку на тумбочку возле кровати. — Нет, я уже устала. — Ну, тогда спокойной ночи. — Спокойной ночи. Морган выключила свет, отчаянно надеясь, что в темноте ей станет легче. Отнюдь. Теперь вместо того, чтобы видеть Алистера, она отчетливо ощущала тепло его тела. Почувствовала, что он повернулся на другой бок, устраиваясь поудобнее. Вскоре его ровное дыхание убедило Морган, что Алистер мирно заснул. Ей даже стало обидно оттого, что он так легко провалился в сон, пока она тут мучается. От напряжения во всем теле начало сводить мышцы. Очень осторожно, боясь потревожить Алистера, Морган перевернулась на бок. Но и в этой позе сон упорно не желал почтить ее своим присутствием. Потом ей стало жарко, и пришлось откинуть одеяло. Только-только успокоилась, и сразу же захотелось в туалет! Боже правый! Морган чувствовала, что эта ночь станет самой длинной в ее жизни. Придется прокрасться в туалет. И естественно, ей показалось, что все звуки разносятся по дому с утроенной громкостью. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Через час Морган, успевшая четыре раза сбегать в туалет, из последних сил пыталась лежать смирно и не ворочаться. Вряд ли Алистер спокойно проспал все ее терзания. Несколько раз он вздыхал и переворачивался на другой бок, отчего Морган чувствовала себя очень виноватой. И все-таки спасительное забвение снизошло до ее мучений, но через несколько часов женщину разбудил голос Алистера, сонно спрашивавший, что случилось. — Мне нехорошо, — ответил тонкий голосок с его стороны постели. — И Полли тоже. Ее тошнит. — Хорошо, милая, я сейчас приду, — отозвался Алистер, садясь в постели и говоря как можно тише. — Возвращайся в постельку. Фиби почти успела дойти до двери, когда ее вывернуло прямо на ковер Морган. — Ничего страшного, все будет хорошо, — утешал Алистер заплакавшую девочку. У него мелькнула мысль, понимала ли Морган с самого начала, во что ввязывается. Конечно, очень мило пить вечером чаек с двумя девочками, но вряд ли будет так же приятно убирать… хм, то, что осталось на ковре. Внезапно в комнате зажегся свет, и Морган выбралась из-под одеяла. — Не волнуйся, — чуть хриплым спросонья голосом произнесла она. — Иди посмотри, что с девочками. Я все уберу. Алистер открыл было рот, чтобы попросить ее ничего не трогать, он все сделает сам, но услышал плач Полли. Ему оставалось только взять Фиби на руки и уйти в их спальню. — Может, мне вызвать врача? — спросила Морган через некоторое время, открыв дверь комнаты сестричек. Близняшки лежали на постели Фиби с невыразимо страдальческими лицами. — Я думаю, девочки что-то не то съели. Посмотрим, как они будут чувствовать себя утром. Правда, к тому времени убирать придется гораздо больше. Прости, что разбудил тебя, — произнес он. — Ложись в постель. Морган проигнорировала его слова. — Я сейчас принесу тебе чистые простыни. — Она покосилась на девочек и добавила: — И пару тазиков. К тому времени как она вернулась с необходимым инвентарем, девочек снова стошнило, и теперь Алистер пытался одновременно убирать за ними и успокаивать девочек. — Так, давай-ка этим займусь я. Ты гораздо больше нужен девочкам, — сказала Морган, вручая ему тазики. Алистер сел между дочерьми, протянув каждой по посудине. Вскоре худшее было позади, и Морган начала перестилать кровать Полли, когда раздался омерзительно громкий звук. — Черт возьми, это мой телефон! Ну почему именно сейчас?! Алистер направился к своему сотовому. Вернувшись, Алистер обнаружил, что Морган сидит рядом с Фиби, нежно поддерживая ее голову над тазиком. Она посмотрела на него и сразу же все поняла. — Конечно. Иди, если нужно. — Морган улыбнулась девочкам: — Папе нужно уйти по срочному вызову, но, думаю, мы и без него справимся, верно? Они кивнули, все еще серо-зеленые и подавленные. — Вот что я вам скажу: давайте все вместе уляжемся на мою огромную постель. Места хватит, поверьте мне. — И папе тоже, когда он вернется? — И папе тоже, — подтвердила Морган. Алистер вернулся только в половине пятого утра, вымотанный до предела. Он зашел в спальню Морган и невольно замер на пороге. Изможденные девочки крепко спали, свернувшись калачиком. Рядом с ними дремала Морган. В тусклом утреннем свете он рассмотрел изгиб пушистых ресниц, тень от которых падала на щеки, и прекрасную линию грациозной шеи. Алистер невероятно устал, но при этом чувствовал себя до странности счастливым. Ему и в голову не пришло лечь где-нибудь еще. Он подвинул Полли поближе к сестре, вытянулся под одеялом и мгновенно уснул — рядом со всей своей семьей. * * * Морган размышляла, как именно можно произвести на Бетани должное впечатление. Дом будет в полном порядке. Алистер — совершенно очарователен, девочки — неотразимы. Сама она будет красоваться в элегантном костюме, излучая уверенность и грациозность. Морган приготовит прекрасный обед, познакомит Бетани со своей великолепной семьей и расскажет о планах идеальной свадьбы. Но все вышло совсем по-другому. Проснувшись по будильнику Алистера в шесть часов, Морган с трудом выбралась из постели, нацепила брюки, в которых вчера гуляла с собаками, и заляпанную кетчупом и собачьей шерстью футболку, и отправилась на прогулку с тремя питомцами. Судя по всему, ей удалось поспать около трех часов, которые, по ее мнению, больше походили на три минуты. Морган бродила по дому, чувствуя себя очень несвежим зомби, который к тому же ухитрился разбить два стакана и тостер. Близнецов больше не рвало, но они были вялыми и апатичными. Стиральная машинка, похоже, решила взять с них пример и наплевала огромную лужу мыльной воды в середине цикла. Вдобавок ко всему прочему пошел дождь, и собаки, вернувшись с прогулки, испещрили грязными следами прихожую. Таллула успела всласть поваляться на кровати, которую Морган приготовила для Бетани и ее мужа. Тип где-то выкопал кость и приволок ее в дом. Его следы цепочкой тянулась по всем комнатам, а в итоге Морган обнаружила огромного грязного кобеля на любимом бежевом диване. Вот вам и идеальный дом, уныло подумала Морган, с отвращением отобрав у собаки старую кость и на вытянутой руке унеся ее в сад для захоронения. Идеальный обед тоже не собирался появляться из воздуха. Морган взялась было за готовку, но уронила на пол бутылку со сливками, сожгла макароны и не доварила картошку. Да, похоже, надвигалась катастрофа. Что ж, один плюс во всем этом был — к приезду Бетани она устанет настолько, что ее совершенно не будет заботить мнение давней «подруги». — Чмок! Чмок! — звучно расцеловала ее Бетани, после чего представила Морган своего мужа, Хью, и троих разряженных в пух и прах детишек. Последние нервно поглядывали на Полли и Фиби, с которыми им было велено играть. — Девочки, может, покажете нашим гостям бассейн? — предложила Морган, и дети послушно направились в дом, бросая друг на друга враждебные взгляды. Несмотря на взаимную неприязнь детей, Морган больше всего на свете хотелось бы сейчас пойти с ними. Лишь бы не развлекать Бетани. — А где несравненный Алистер? — поинтересовалась та, с отвращением пытаясь отчистить с юбки следы горячего приветствия Типа. — Он сегодня работает до шести часов и придет только к ужину, — ответила Морган, возблагодарив небеса за то, что Алистер не слышал сомнительного комплимента в свой адрес. У него бы случился инфаркт. Ну и пусть, лишь бы вернулся поскорее… Что ей делать тут с Бетани целых два часа?! — Может быть, чаю? — отчаявшись, предложила Морган. Гости согласились, и она повела Бетани с мужем в гостиную, понимая, что при виде кухни их хватит удар. К сожалению, гостиную облюбовал Тип, нашедший последнее место захоронения полюбившейся косточки. Он с энтузиазмом хрустел ею прямо посреди комнаты. Морган, зайдя первой, отобрала кость у собаки и поспешила перевернуть диванные подушки, чтобы скрыть грязные пятна. — Простите, я ожидала вас чуть позже, — пробормотала она в ответ на удивленный взгляд Бетани. — О, не обращай на нас внимания! — воскликнула та, убирая грязь с дивана. — Мы очень неприхотливы, верно, Хью? Хью, нарядившийся в фирменный костюм, пристально смотрел на отвратительную кость. — Разумеется, — слабо отозвался он. Бетани бросила пренебрежительный взгляд на испачканную одежду Морган. — Рада, что вам не пришлось из-за нас беспокоиться. Морган вспомнила, что случилось с приготовленными постелями и обедом, и стиснула зубы. — Пойду поставлю чайник, — выпалила она и сбежала на кухню в компании Типа, надеявшегося заполучить кость. Алистер вернулся в половине седьмого. Услышав в гостиной голоса, он прошел в комнату, чтобы поздороваться с изрядно перепуганными гостями. Потом его осенило, что сначала было бы неплохо переодеться, но было слишком поздно. Однако Морган его костюм беспокоил в последнюю очередь. Она так радостно улыбнулась, что у Алистера перехватило дыхание. Черт, неужели эта женщина не понимает, как ее улыбка действует на него? Скорее всего, нет, решил Алистер. Она просто чертовски рада его видеть. — А вот и он! — воскликнула Морган, вскочив с дивана и направившись навстречу «жениху». Даже не подумав о том, что может произойти в следующий момент, он инстинктивно поцеловал ее. Какой-то частью мозга Алистер осознавал, что на них смотрят, но ничего не мог поделать. Прошло довольно значительное время, прежде чем он нашел силы оторваться от страстных губ Морган. — Привет, — уверенно произнес он, как и подобало вернувшемуся домой человеку. — Привет, — отозвалась Морган, облизнув губы и обнимая его за талию. — Это Бетани и Хью. Алистер чувствовал, что ее бьет легкая дрожь, и пожалел, что не может успокоить ее. Вспомнив, какой хладнокровной и собранной эта женщина была ночью, когда его детям было плохо, он поклялся себе, что сделает все, лишь бы Бетани не догадалась об истинном положении дел. Бетани наверняка посчитала, что этому дому куда больше подходит вычурный Хью, чем Алистер в своих джинсах и клетчатой рубашке. Морган посмотрела на собственный наряд и поняла, что сегодня они с Алистером составляют на редкость гармоничную пару. Но Алистера ничуть не смутило прохладное отношение со стороны Бетани. Он явно вознамерился очаровать ее, и Морган оставалось только диву даваться, как ему удается заставлять ее улыбаться, смеяться… Вскоре Бетани разве что не мурлыкала, флиртуя с ним прямо под носом собственного мужа и «невесты» Алистера. Морган испытывала смешанное чувство восхищения, удивления и обиды за то, что он никогда не пытался очаровать ее таким образом. — Тебе очень повезло, Морган, — наконец произнесла Бетани с ноткой зависти. — Теперь я понимаю, почему ты полюбила Алистера. Она не добавила: «Не могу только понять, что такой мужчина нашел в тебе», но это было легко додумать. Морган начала снова чувствовать себя никчемной и никому не нужной. — Это мне повезло, — возразил Алистер, нежно улыбнувшись «невесте». Та порадовалась, что сидит. Стоя она бы сумела сыграть не влюбленную по уши женщину, а разве что огромное бесформенное желе. — Морган особенная женщина, вы же знаете. Выражение лица Бетани указывало на то, что она в жизни не предполагала ничего, подобного. — Морган показывала мне свое кольцо, — проигнорировав предыдущее замечание, произнесла Бетани. — Полагаю, оно очень старое? Едва уловимая нотка презрения показывала, что это был отнюдь не комплимент. Алистер предпочел не заметить этого. — Я очень рад, что оно вам понравилось, — весело сказал он. — Это кольцо принадлежало моей бабушке. Она была исключительной женщиной, как и Морган. Видите ли, мне показалось, что обычного кольца из ювелирного магазина будет недостаточно. Я хотел, чтобы у Морган было нечто уникальное и прекрасное — как она сама, — произнес он, нежно глядя на «невесту». Остаток вечера Морган провела как во сне. Приготовила ужин, что-то съела, вымыла посуду… В какой-то момент ей наконец удалось переодеться. Правда, было поздно пытаться произвести впечатление на Бетани. Морган вроде бы еще уговорила детей вылезти из бассейна… но все вспоминалось как дурной сон. Она убеждала себя, что такая отстраненность явилась следствием недосыпания, но в глубине души знала: причина вовсе не в этом. Все это время Морган могла думать только об Алистере. Она замечала каждое его движение, каждый взгляд, а от улыбки вновь и вновь замирало ее бедное сердце. Ей все чаще приходилось напоминать себе, что Алистер только играл свою роль. Слишком убедительно играл. — Ты был неподражаем! — похвалила Морган, когда они наконец оказались наедине в спальне. — Вряд ли Бетани что-то заподозрила. Я даже не знала, что ты такой хороший актер! — Главное — войти в роль, — скромно произнес Алистер. — Спасибо тебе большое. Возможно, Бетани обо мне и прежнего неприглядного мнения, но от тебя она в полном восторге. Ты избавил меня от страшного унижения. — Что ж, таков был уговор. По крайней мере, я должен был тебе это за прошлую ночь. В нашем договоре не было пункта, согласно которому девочек может рвать на твои ковры. — Полагаю, это является частью семейной жизни. — Если бы мы действительно собирались жить все вместе — возможно. Но в нашем случае… ведь это только на время. Да, и лучше бы она об этом постоянно помнила! Морган слишком устала за день, чтобы переживать из-за предстоящей ночи. Она переоделась в ванной, но сегодня не было никаких волнений — ей слишком хотелось спать. Морган заснула мгновенно, не успев даже подумать о присутствии Алистера. Но через несколько часов проснулась, лежа в полутемной комнате и удивляясь странному теплу и уюту своей постели. Постепенно она поняла, что рука Алистера крепко обнимает ее за плечи, прижимая к мускулистому телу. Морган чувствовала, как его грудь медленно вздымается и опускается у ее спины, ощущала тепло его обнаженного тела через тонкую ткань своей ночной рубашки… Мужчина крепко спал. Нужно было отодвинуться… но ей не хотелось. Наоборот, Морган отдала бы все что угодно, лишь бы и дальше наслаждаться этим теплом, а не лежать в одиночестве на краю постели. Ей хотелось прижаться к нему еще теснее, обнять его… пробудить поцелуями и заниматься любовью при первых лучах солнца… И еще ей очень хотелось провести с ним и девочками остаток своих дней. Морган поняла, что влюбилась — несмотря на все увещевания здравого смысла. Она удивлялась лишь одному — что ей потребовалось столько времени, чтобы осознать эту простую истину. Ее чувство не было похоже на то восторженное преклонение, которое она испытывала к Полю. У них все было очень романтично, головокружительно и оборвалось столь же внезапно, как началось. Морган пожалела, что не может разбудить Алистера и объяснить, как изменился ее мир с их переездом, как все кусочки мозаики наконец встали на места и она обрела душевный покой. Но все это нужно держать в тайне, верно? Холодная реальность накатывала отрезвляющими волнами. Алистер с самого начала ничего к ней не испытывал. Если она признается ему в любви, скорее всего, он от ужаса грохнется на пол. С другой стороны, невозможно игнорировать надежду на лучшее. Внутренний голос упорно бубнил, что у них обоих никого нет и между ними проскочила своего рода искорка, когда они целовались. Почему бы не сделать игру реальностью? Он считает, что такие женщины не в его вкусе? Что ж, Морган думала то же самое про него, но сейчас она противоположного мнения! Морган погладила его руку кончиками пальцев, разрабатывая стратегию поведения. В итоге она решила, что признаваться в своих чувствах пока рано, поскольку это только добавит неловкости в их отношения. Наверное, если они продолжат и дальше делить постель, что-то произойдет — рано или поздно. Если повезет, ей не придется ничего говорить. Все скажет ее тело. — А во сколько Бетани уезжает? — спросил Алистер утром, выходя из ванной и вытирая полотенцем остатки пены для бритья. Морган сушила волосы перед зеркалом и едва не запутала их в расческе фена при виде этой интимной процедуры. — Надеюсь, после завтрака. Бетани вчера говорила, что они хотели пообедать в Дербишире — они едут на юг. — В таком случае я потом приду забрать свои вещи. Морган очень осторожно выпутала из расчески одну запутавшуюся прядку. — Почему бы тебе не оставить их здесь? — У меня не так много всего, — отозвался Алистер, выдвигая ящик с носками. — Да и моя спальня совсем рядом. — Да нет, я имела в виду, что, возможно, тебе стоит остаться здесь до приезда Шелли? — Затаив дыхание, Морган ждала его ответа. — Но она заявится только через пару недель… — Знаю, но, как ты успел убедиться, приходится привыкать к тому, чтобы спать в одной кровати. Я просто подумала, что так мы сможем с большей убедительностью разыграть счастливых возлюбленных. Алистер посмотрел на Морган, сидящую у зеркала. На ней сегодня были темные брюки и накрахмаленная белая рубашка. И говорила она так же спокойно и уверенно, как выглядела. Ему бы хотелось быть таким же спокойным и уверенным, но это стало невозможно после того, как Алистер увидел Морган в ночной рубашке. Еще меньше делу помогло то, что несколько раз он просыпался, обнаружив женщину в своих объятиях. Приходилось лежать смирно, сжав зубы и пытаясь не думать о том, как хорошо было бы перекатиться с ней по постели и любить ее со всей страстью, на которую он способен. — Я не думаю, что это хорошая идея, — отозвался он более отрывисто, чем намеревался. — Пока Шелли здесь не будет, нет никакого смысла оставаться в одной комнате. Морган почувствовала, что начинает краснеть. — Я просто подумала, что так будет лучше. — Мы даже не знаем, задержится ли здесь Шелли. Я пригласил ее, но моя бывшая жена может предпочесть отель. В крайнем случае, я снова занесу сюда вещи. — Как скажешь, — спокойно отозвалась Морган. Алистер изучал ее спину. Что-то подсказывало ему, что он совершил ошибку. Он-то думал, Морган будет счастлива заполучить кровать в свое полное распоряжение! — Надеюсь, ты не возражаешь? И что он ожидал услышать? Нет, я в полном отчаянии оттого, что больше не смогу спать с тобой?! — Конечно, нет, — Морган выключила фен. — А теперь пойду приготовлю завтрак. Вот и вся ее стратегия, горестно думала Морган, махая рукой отъезжающим гостям. Давно пора понять, что она полная неудачница во всем, что касается отношений с мужчинами. Хватит надеяться на то, что однажды все получится. Чем больше Морган думала обо всем этом, тем более униженной она себя чувствовала. Ей начало казаться, что она преподнесла себя на блюдечке с голубой каемочкой, и все равно Алистер отверг ее. Из последних сил Морган собрала остатки гордости и свою любовь, решив похоронить и то, и другое за стеной прохладной вежливости. Алистер был столь же вежлив и столь же холоден. Они начинали разговаривать естественно и непринужденно, только если в комнате находились Фиби и Полли. Но наедине они умолкали, воздух сгущался и начинал искриться от напряжения, и кому-то приходилось подыскивать благовидный предлог, чтобы удалиться из комнаты. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Морган очень боялась приезда Шелли, но вместе с тем и ждала его. По крайней мере, ужасное время неопределенности подойдет к концу. Она сомневалась, что сможет продолжать жить с Алистером под одной крышей, всей душой желая прикоснуться к нему и не имея возможности рассказать о своих чувствах. Конечно, придется поговорить с ним после отъезда Шелли. Она скажет, что он может остаться. И, по крайней мере, получит прямой ответ, который покончит со всеми сомнениями. Шелли, разумеется, предпочла остановиться в Инглтон-Холле. По крайней мере, в этот раз ночью никому не стало плохо, собаки не причиняли беспокойства, и Морган смогла достойно подготовиться к знакомству. И все же она чувствовала себя нескладной и некрасивой рядом с бывшей женой Алистера. Морган то и дело ловила изучающий взгляд Шелли и ничуть не удивлялась этому. На сей раз обоим — Алистеру и ей самой — было очень неловко, и любой дурак заподозрил бы неладное. Вспомнив о том представлении, которое Алистер недавно устроил в ее честь, Морган попыталась отплатить ему тем же. Она пыталась ненавязчиво касаться его, раз или два даже нежно прильнула к нему, но тот оставался совершенно безучастным. Уверенность словно навсегда ушла из ее жизни. Почему Алистер ведет себя так сдержанно, когда нужно убедить бывшую жену, что в его жизни появилась другая женщина? Странно, но Шелли, похоже, решила, что у них с Морган много общего. — Мы обе достигли успеха в жизни, — заявила она, сидя за столом на кухне. — Нам есть чем гордиться. У нас с Джейми процветающий бизнес в Испании. Сейчас мы собираемся открыть новый отель на Коста-Брава. — Я вас поздравляю, — пробормотала Морган. — Думаю, девочками вы тоже гордитесь? Шелли отбросила назад волосы. — О, да… но, боюсь, они пошли в отца. Они лишены упорства. Морган припомнила; как лихо девочки организовали для них с Алистером свидание вслепую, и подумала, что Шелли недооценивает близняшек. — Это самая большая проблема Алистера. Ему не хватает амбициозности. Вы и сами это обнаружите. Алистер просто не понимает, как важно стремиться к большему. И даже не пытается продвигаться в своей профессии. — Ему это и не нужно, — возразила Морган. — Он нашел свое призвание. — Да, он с удовольствием возится с этими овечками и коровками, и так продолжается уже много лет! Тогда как можно было бы скопить денег и открыть большую клинику, где он был бы боссом. А он только носится по полям и лесам. Это же так… скучно. — Шелли вздохнула. — Именно поэтому я всегда хотела, чтобы девочки жили со мной. Они растут в глуши. — Они счастливы с Алистером, — осторожно поправила ее Морган. — Девочки счастливы, потому что теперь они с вами! Дочки мне уже все уши прожужжали о том, как им нравится в этом доме с бассейном. Алистер не мог дать им ничего подобного, но теперь он женится на вас… и, полагаю, все изменится. Шелли намекает, что Алистер женится на ней ради денег?! Морган с отвращением искромсала петрушку. В доме стало пусто, когда Шелли забрала девочек в недельную поездку по нескольким городам. Алистер старался проводить в Холле как можно меньше времени. Морган одна съездила в театр в Йорк, чувствуя себя ужасно одиноко без него и без близняшек. Скоро Шелли окончательно уедет, Алистер заберет Полли, Фиби и собак домой… Морган не хотела даже думать о пустом, холодном особняке. На ее глазах блестели слезы, когда она обнимала девочек через неделю. — Я так по вас соскучилась! — Мы тоже скучали, Морган, — ответили они, но эффект признания был безнадежно испорчен немедленной просьбой разрешить им поплавать в бассейне. Морган заподозрила, что слова Шелли были правдой. Она обезглавливала розовый куст на террасе, прислушиваясь к взвизгам и плеску в бассейне, когда Алистер впервые за всю неделю подошел к ней. — Шелли согласилась не обращаться в суд, — сообщил он почему-то отнюдь не радостно. — Это хорошие новости, — отозвалась Морган, терзая сорванный цветок. — Что заставило ее передумать? — Ты. Она пораженно воззрилась на Алистера. — Я?! — Ну, девочки, конечно, тоже постарались. Думаю, Шелли нашла их куда более счастливыми. Ей пришло в голову, что они могут и не согласиться уехать в Испанию. Но главную роль сыграла именно ты. — Мы убедили ее в том, что собираемся пожениться? — Похоже, — голос Алистера звучал глухо. — Теперь в их жизни появилась женщина — и какая! Шелли читала о тебе в журналах и была очень впечатлена твоими успехами. Она рада тому, что у девочек перед глазами есть пример преуспевающей женщины. Ты ей понравилась. Почему-то это не походило на комплимент. Морган хотелось заорать, что она ничуть не похожа на его самовлюбленную Шелли, что ей плевать на деньги и клубы. Лишь бы в доме царили любовь и тихое семейное счастье! Но вряд ли Алистера это интересовало. — Что произойдет, когда Шелли узнает, что мы не собираемся пожениться? — Вот тогда я об этом и подумаю. Полагаю, ей не слишком нужны девочки. Мы убедили ее, что я всерьез намереваюсь жениться на другой женщине. Если не на тебе, так на ком-то еще. Уж конечно, ему не составит труда найти нежную и женственную спутницу жизни, совсем не похожую на нескладную Морган Стил! — В любом случае это уже не твоя проблема. Ты нам очень помогла. Спасибо большое за это, но мы больше не должны осложнять тебе жизнь. Морган чуть не укололась розой. — Вы уезжаете? — Да, завтра я отвезу девочек домой. Им пора снова привыкать к жизни без бассейна. А ей придется привыкать к жизни без них. Вот и все. На плечи Морган навалилась огромная тяжесть, наполнившая ее странным безразличием ко всему. Но она ухитрилась не показать этого и даже вымученно улыбнулась. — Но им понадобится все разъяснить. Должно быть очевидно, что наша совместная жизнь обернулась катастрофой. Может, ты будешь всем говорить, что я слишком требовательная? Алистер смотрел на нее и думал, что еще не встречал менее требовательной женщины. Она так привыкла заботиться о себе самостоятельно, что без суеты могла сделать все что угодно. Сама. Она причесывала девочек, одевала, выслушивала все их сумбурные рассказы и новости, выгуливала собак… и постепенно стала совершенно неотъемлемой частью его жизни. А потом отстранилась. Нет, с девочками она по-прежнему была самим очарованием, но с ним вела себя прохладно и вежливо. Алистер начал терять контроль над своими чувствами к ней. Он постоянно вспоминал их поцелуи, представлял, как раздевает ее и притягивает к себе, зарываясь пальцами в шелковистый темный водопад волос… Но она не из тех фривольных, беспечных и беспомощных женщин. Морган может сама о себе позаботиться. И Шелли это поняла. Ее восхищение Морган заставило Алистера вспомнить обо всем, что он уже успел позабыть, думая о восхитительной ночной рубашке и прекрасных глазах. Морган — деловая женщина, привлекательная и уверенная в себе. Умная, способная и богатая. Она не для него. Их жизни соприкоснулись на краткий миг, а теперь снова расходятся. Алистер уверял себя, что так будет лучше для обоих. Он был счастлив до их знакомства и хотел бы вернуться в те времена, когда еще не знал обжигающей сладости ее губ. — Я буду всем говорить, что ты женщина другого круга, — ответил он наконец. — К тому же это правда. Все поверят, что я оказался для тебя недостаточно хорош. Морган вздрогнула. То же самое ей говорил Поль. Я для тебя недостаточно хорош. Ты заслуживаешь лучшего. — Почему бы нам не сказать, что мы приняли обоюдное решение расстаться? — бесцветным тоном спросила она. — Так и сделаем, если хочешь. В принципе, отчасти так оно и есть. — Да, — тупо согласилась Морган. — Так и есть. * * * Прощание вышло просто ужасным. Алистер был мрачным, Полли и Фиби заливались слезами, а собаки грустно смотрели на людей. — А что случилось? — рыдая, спросила Полли. — Мы думали, вы с папой счастливы вместе. — Вы поссорились? — ревела Фиби. — И он не захотел извиняться? Мы могли бы его уговорить! Морган сглотнула, едва сдерживая слезы. — Нет, ничего такого не было. Просто мы с вашим папой так решили. — Но почему?! — всхлипнула Фиби. — Разве ты его больше не любишь? — Это все… очень сложно, — уклоняясь от ответа, произнесла Морган. — Иногда что-то просто не получается. Папа же говорил вам, что это только эксперимент, — напомнила она, чувствуя, как сжимается горло. — Мы с вами по-прежнему друзья, верно? — Но мы будем очень по тебе скучать! — девочки прильнули к ней, обнимая за талию. — Можно, мы и дальше будем навещать тебя? — Конечно, — Морган крепко прижала их к себе. — Приходите в любое время. Отпустить их оказалось невероятно трудно. Морган стояла на ступеньках и смотрела, как Алистер сажает убитых горем девочек и собак в машину. Ей всегда казалось, что разбитое сердце — это всего лишь красивое словосочетание, но сейчас ей казалось, что ее собственное сердце не просто разбили. Растоптали. Таллула сидела у ее ног. Морган подняла ее на руки и крепко прижала к груди в поисках утешения. Алистер развернул машину, помахал рукой на прощание и уехал в свой дом в Инглтоне, в котором для нее не было места. Близняшки явились через два дня. — Мы хотели заглянуть вчера, но папа сказал, что нельзя приходить каждый день, — объяснили они. — Он сейчас очень строгий и постоянно ворчит, — пожаловалась Полли. — Берт и Тип ужасно скучают по Таллуле. Мы спросили, можно ли нам вернуться в твой дом, и тогда папа на нас накричал. Велел никогда даже не заикаться об этом, но я не понимаю… Ведь мы были здесь так счастливы… и ты тоже была счастлива, верно, Морган? — Да, — отозвалась она. — Была. Проходили дни, и постепенно Морган начала забывать, что такое счастье. Она знала, что нужно делать. Ей уже не раз доводилось запирать боль в таких отдаленных уголках души, что ее пульсацию было почти невозможно ощутить. Морган всегда гордилась своей способностью собираться даже в самые несчастливые моменты. Она умела начинать все с нуля… Но только не в этот раз. Морган чувствовала себя так, словно взвалила на плечи три тонны печали, которые теперь клонят ее к земле. У них с Алистером не было никаких отношений. Два поцелуя еще ни о чем не говорят. Он ничего не обещал. И ничем ей не обязан. Минти уже начала волноваться за сестру. Интуиция близнецов подсказала ей, что случилось что-то плохое. Она позвонила Морган в тот же вечер, когда Алистер уехал. — Почему ты просто не поговоришь с Алистером? Расскажи ему о своих чувствах. — Не могу. — Тогда поезжай к ним, — предложила Минти, но Морган не захотела даже слышать об этом. — Нет, сестренка. Больше никаких отношений. Меня уже тошнит от постоянной душевной боли. Я вернусь на работу. — Это уже не твоя компания. — Значит, я начну давать консультации, — упрямо возразила Морган. — Я могу предложить желающим начать свое дело начальное финансирование и хорошие советы по основанию фирмы. — И снова с головой уйдешь в работу, — неодобрительно произнесла Минти. — Как это на тебя похоже! — И я хочу продать Инглтон-Холл. — Нет, Морган! — с ужасом воскликнула сестра. — Ты же так любишь этот дом! — С ним связано слишком много воспоминаний. Я уже все решила. Завтра приезжают оценщики. Наконец-то я на пути к выздоровлению, поздравила себя Морган, вешая трубку. Нужно как можно скорее выбросить семью из головы и снова начать жить для себя. Только это оказалось не так легко. Морган выставила Инглтон-Холл на продажу и разработала несколько планов по началу своей деятельности как консультанта, но жизнь по-прежнему казалась ей пустой и бессмысленной, а сердце тосковало по тому теплу, которым его мог наполнить только один человек. Она работала каждый день от рассвета до заката, пока не падала в постель, совершенно измученная. Морган привыкла подолгу гулять с Таллулой, чтобы как следует измотать себя физически. Собачка стала куда стройнее, но даже это не радовало несчастную хозяйку. Ссутулившись и склонив голову под моросящим дождиком, Морган упрямо чавкала по лужам пасмурным июльским днем. Погода как никогда соответствовала ее настроению, но Таллула, ненавидевшая слякоть, понуро тащилась позади. Они дошли почти до самых дверей, когда Морган внезапно подпрыгнула на месте и резко обернулась. Рядом с ее «порше» остановилась знакомая замызганная развалюха. Машина Алистера. Сердце болезненно заколотилось о ребра, легкие отказывались втягивать воздух, и она не могла даже шевельнуться. Наконец задние двери машины распахнулись, и оттуда выскочили Полли, Фиби и две собаки. Полли первой добежала до Морган и бросилась в ее объятия. — Морган, не уезжай! Ты не можешь уехать! — Пожалуйста, Морган, останься! — вторила Фиби, вцепившись в ее руку. — Девочки, возвращайтесь в машину, — голос Алистера перекрыл их горестные просьбы и лай возбужденных собак. Морган видела, как он идет по дорожке. Алистер явно был очень зол. Плечи решительно расправлены, губы сжаты в прямую линию. — Мы только хотели побыть с Морган, — начала было Фиби, но отец прервал ее: — Делайте, как я велел. Возвращайтесь в машину. Это наше с Морган дело. Девочки сочли за благо повиноваться. Они неохотно отпустили Морган и поплелись к машине. — Будь вежлив, папа! — со слезами в голосе крикнула Фиби. — Ты ведешь себя просто ужасно. Алистер проигнорировал это наставление. Взяв Морган за руку, он оттащил ее в тень деревьев, чтобы девочки ничего не слышали и не видели. — Что происходит? — вопросил он. — Это я у тебя должна спросить, — огрызнулась Морган, высвобождая руку. Радость, которую она испытала в первый момент, сменилась пламенным гневом. Прошло несколько недель с их прощания, а он не удосужился даже поздороваться! Да, не так Морган представляла себе их следующую встречу… Алистер должен был просиять, заключить ее в объятия и в самых романтичных выражениях признаться в любви. А он… — Это правда, что ты продаешь Инглтон-Холл? — А ты как об этом узнал? — Пришел домой и обнаружил девочек в слезах. Уж не знаю, кто им сообщил, да это и не важно. Я просто хочу знать, это правда или нет. Морган все еще ожесточенно терла руку. — Да, правда. — И ты не собиралась мне об этом рассказать? — Честно говоря, Алистер, я была уверена, что тебя совершенно не волнует, что я собираюсь делать. Я не видела тебя уже шесть недель. — Ты видела девочек. Как, по-твоему, они должны были чувствовать себя в день твоего неожиданного отъезда? — Я собиралась сообщить им заранее и попрощаться. — А, то есть это все покрывает? Скажешь «пока» и бросишь всех нас? Морган вздрагивала от каждого слова. — Я никого не бросаю. — Неужели? Ты хоть представляешь, как девочки будут скучать по тебе? — Они будут скучать не по мне, а по моему бассейну! — горько усмехнулась Морган. — Нет, именно по тебе. Морган невольно бросила взгляд в направлении машины, где обе девочки напряженно выглядывали из окна. — Я тоже буду очень по ним скучать. Позади них Тип и Берт пытались поиграть с Таллулой, но та была не в настроении веселиться. Она сердилась на приятелей-предателей и громко и недовольно лаяла, пока они прыгали вокруг нее. Алистер прикрикнул на собак и снова повернулся к Морган. Переполнявший его гнев словно исчез без следа. — Знаешь, даже Тип и Берт будут тосковать по тебе. Морган набралась смелости посмотреть ему в глаза и прямо спросить: — А ты? — А я — больше всех. — Правда? — Еще бы! — раздраженно воскликнул Алистер. — Морган, ты хоть представляешь, что сделала? Ты же перевернула весь мой мир с ног на голову! — Ничего я тебе не сделала! — Еще как сделала! Ты просто была собой — такой милой, теплой и прекрасной, что я все это время изо всех сил старался держать руки при себе. Морган открыла рот, но не смогла выдавить ни звука. — Ты заняла все мои мысли. Я не имел намерения влюбляться в тебя, меньше всего ждал этого. Долго и упорно твердил себе, что не люблю тебя, что мы слишком разные, что у нас ничего не выйдет… И вот, я уехал домой, надеясь, что мы с девочками заживем по-прежнему и я забуду тебя. Но нам было без тебя так плохо… Я думал, что ты ни за что на свете не смогла бы увлечься человеком вроде меня, и хотел забыть вкус твоих губ… — Алистер помолчал. — А потом я узнал о твоих намерениях и так разозлился, что был не в состоянии думать. Бодил уехала в Швецию, поэтому я посадил девочек в машину и помчался сюда. — Я не понимаю, — медленно проговорила Морган. — Зачем ты вообще уехал? — Думал, ты этого хочешь. У тебя есть все — талант, сила, ум. Ты потрясающая женщина и заслуживаешь лучшего. — Чем что? — Чем все, что я мог бы тебе предложить. У меня есть только семья. — Возможно, именно это мне больше всего и нужно? — тихо спросила она. — Это так? — Алистер взял ее за руку. — Морган, мы очень тебя любим — и я, и девочки, и даже собаки. Ты бы не хотела нанять нас снова? На неопределенный срок? — А что ты предлагаешь? — Ну, скажем, Полли и Фиби позаботятся о том, чтобы бассейном кто-то пользовался. Заодно и тебя развлекут — мы же не хотим, чтобы ты заскучала. А еще тебе придется выгуливать собак, потому что им нравится бегать с тобой. А тебе это поможет сохранить фигуру… Морган крепко сжала его пальцы. — Хм, звучит интересно. — А мне вменяется в обязанности греть тебе ванну и тереть спинку. Я буду тебя веселить и злить в равной степени. А еще я буду тобой гордиться! — Что, и все? — Морган с трудом удерживалась от смеха. Счастье текло по ее венам, как игристое шампанское. — Нет, это только начало. Еще я буду тебя любить и заниматься с тобой любовью. Всю жизнь. — А вот это больше похоже на правду! Но ты же знаешь, я деловая женщина, мне нужно знать, какой платы ты за все это хочешь. — Можешь платить мне той же монетой, — усмехнулся Алистер и прижал ее к себе для умопомрачительного поцелуя. — Я люблю тебя, — задыхаясь, произнесла Морган, когда он отстранился. Им обоим не хватало воздуха. — Я очень люблю тебя, — повторила она, наслаждаясь звучанием этих простых слов и зная, что теперь ей никогда не придется прощаться с ним. — Я тебя тоже люблю, — Алистер снова склонил голову, чтобы поцеловать ее. Снова и снова. Собаки начали оглушительно лаять, а Полли и Фиби самовольно выбрались из машины и кинулись к взрослым. — Папа, ну а теперь-то все нормально? — Да, — с улыбкой ответил Алистер. — То есть мы можем вернуться домой? Морган кивнула, чувствуя, как по щекам катятся слезы счастья. — Вы уже дома. Девочки с радостным визгом бросились в объятия отца и Морган. Даже Таллула, поддавшись атмосфере вселенского счастья, забегала кругами вокруг Берта. — Мы же знали, что вы идеально подходите друг другу! — воскликнула Фиби, и Полли согласно кивнула. — Вот видишь, папа, мы были правы. Если бы не пригласили тебя на чай, Морган, вы бы с папой никогда не встретились! — Это точно, — согласилась Морган, решив не омрачать миг их триумфа уточнением, что вообще-то они с Алистером познакомились еще до этого. — Мы уже давно уговаривали папу приехать поговорить с тобой, правда, папа? — добавила Фиби. — Это уж точно. Каждую минуту. — Надо было сразу нас послушать! — победно объявили они. — Девочки, — прервала их Морган. — Как насчет поплавать? — А можно?! Алистер рассмеялся, когда близняшек как ветром сдуло. — Они скоро станут совершенно невыносимы! — сказал он, прижимая Морган еще теснее к себе. — А самое ужасное — они действительно были правы! Мне была нужна именно ты! — Алистер? — Морган отстранила мужчину, напряженно вглядываясь в омут его глаз. — А ты уверен, что приехал не только потому, чтобы сделать их счастливыми? Он в очередной раз поразился, что такая женщина может настолько сомневаться в своих чарах. Ну ничего, у них впереди вся жизнь. Авось перевоспитается… — А ты уверена, что обнимаешь меня не ради девочек? — Разумеется, нет! — с негодованием опровергла это возмутительное предположение Морган. — У тебя еще есть собаки! — Что ж, поделом мне, — сокрушенно отозвался Алистер. — А я-то так надеялся, что ты больше всех скучаешь по мне! — И это правда! Но ведь ты неотделим от своей семьи, и я полюбила вас всех вместе! Алистер нежно погладил ладонями ее разрумянившиеся от счастья щеки. — Без тебя мы не можем быть полной семьей. Морган, ты выйдешь за меня замуж? Боюсь, близняшки угомонятся только после нашей свадьбы! — Ну, если Полли и Фиби так этого хотят, то не могу отказать! — рассмеялась Морган, и их губы слились в очередном опаляющем поцелуе. — Так и быть, выйду! Через некоторое время они отправились на поиски близнецов. — Надо сказать им, что мы решили пожениться. Может, хоть тогда они ненадолго успокоятся. — Очевидно, нанимать семью еще раз мне не грозит! — счастливо вздохнула Морган, и Алистер снова поцеловал ее. — Нет. Теперь она у тебя будет всегда! КОНЕЦ Внимание! Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам