Шрифт:
— А когда мы шли с этим дяденькой, какая-то тетенька поздоровалась, а он ответил...
Волков почувствовал себя матросом с корабля Колумба, увидевшим долгожданную полоску земли.
— Какая она? В чем одета? Как выглядит?
Оказалось, что женщина была одета в зимнее пальто довольно редкого для взрослых цвета — красного. Полоска земли явно приближалась.
Волков опять собрал опергруппу. Внимательно оглядел усталых, насупленных людей.
— Опять усатых таскать? — невесело пошутил кто-то из них.
Анатолий не рассердился.
— Нет, теперь мы уже у цели. Нам предстоит...
Это были очень хлопотливые дни. Вместе с работниками оперативной группы Волков обходил дом за домом, улицу за улицей. Нужна была женщина в красном пальто. Нашли нескольких, но ни одна не помнила такой встречи.
И наконец:
— Как же, помню. Знакомый мой, на тракторном работает, Виктор К...
Газик рванулся по шоссе по направлению к заводу. В отделе кадров инспектор огорченно развел руками:
— Позавчера уволился... Не сказал, куда...
Не беда: есть домашний адрес.
Хозяйка дома подтвердила: да, жил здесь. Вчера уехал. Говорил, что в Саратов. А усы-то он сбрил...
Вчера... Черт возьми, всего на один день опоздали. Ну, что ж, Саратов так Саратов. Точно ли у него там брат капитан парохода?
В тот же день Саратовский угрозыск принялся за поиски преступника. Но тот как в воду канул.
«Неужели сорвется дело? — думал Волков. — И этот негодяй уйдет безнаказанным?».
Неожиданно подбодрил руководитель опергруппы, тот самый, что прежде сомневался:
— Не унывать, Анатолий, теперь отыщем: сдается мне, он все-таки в Волгограде...
Волков вновь поехал на завод, выспрашивал у всех хоть чуть-чуть знавших Виктора К. И люди навели на след. Была у негодяя любовница. Раздобыли ее адрес.
...Оперработники вошли в комнату без стука. На кровати, опустив голову, сидел низкорослый человек с редкой рыжеватой щетиной на лице. Женщина испуганными глазами смотрела на вошедших.
Волков шагнул вперед.
— Одевайтесь. Пойдете с нами.
Тот еще ниже опустил голову, глухо сказал:
— Что ж... Надо идти...
Вечером Анатолий попросил своего начальника:
— Николай Петрович! Разрешите хоть сегодня пораньше уйти. Никак подарок жене не соберусь купить! За новорожденного полагается, как по-вашему?
Советоваться всегда надо...
Вечером раздался звонок из милиции:
— Убийство, в драке...
— Выезжаю...
Задержанный молодой цыган, избитый, окровавленный, затравленно озирался по сторонам.
— Рассказывай, как было дело...
...Вечер казался прекрасным. И потому, что этот летний день был слишком жарок, а теперь наступила прохлада, и потому, что именно в этот раз Лида согласилась пойти с ним на танцы. Он танцевал легко, едва касаясь каблуками земли: что-что, а пляска у цыгана в крови... Неожиданно почувствовал на плече тяжелую руку.
— Тебе чего здесь нужно, цыган? Пошел домой!
Рывком сбросил с себя чужую руку.
— Уйди!
— Ну, подожди же, — зловеще протянул незнакомый парень, — наплачешься...
У выхода из парка молодого цыгана окружили шестеро подвыпивших парней.
— Ты еще толкаться! В морду захотел!
— Чего смотреть? Бей его!...
Его сбили с ног. С пьяной жестокостью пинали ботинками. И еще больше зверели от вида крови.
Неимоверным усилием воли он приподнялся, выхватил из-за голенища нож и, не глядя, наотмашь ударил назад. Почувствовал, как входит узкое лезвие в чье-то тело...
Следствие было недолгим. Наконец, Волков вызвал задержанного.
— Садись. Слушай.
Арестованный с трудом понимал мудреные слова протокола. Да и не вдумывался в них. Насторожила лишь последняя фраза:
«...Следствие прекратить, из-под стражи освободить».
Он встрепенулся, но продолжал сидеть.
— Ну, что ж ты... Иди! — неожиданно тепло улыбнулся Анатолий.
— Идти?
Он отрицательно покачал головой.
— Почему? — изумился Анатолий.