– Знаю, – отмахнулся Гоппо. – Действуй, под мою ответственность.

– Слушаюсь! – Третий помощник козырнул и по уставу развернулся через левое плечо.

Гоппо повернул лицо к монитору главного компьютера. Неожиданное осложнение нисколько не огорчило его – не может всё пройти гладко, должны быть и какие-нибудь небольшие накладки, иначе что он будет рассказывать внукам о своем боевом прошлом.

Имперский крейсер тряхнуло. На капитанском экране зажглось сообщение о разгерметизации силового отсека.

– Выяснить причины неполадок! – Гоппо отдал приказ невозмутимым командирским тоном.

«Количество проблем нарастаст. Похоже, что у пиратов есть боевые роботы, которые выдержали психотронный удар, – подумал капитан. – Интересно, что будет дальше?» «Дальше» не заставило себя долго ждать. Следующий взрыв произошел прямо в рубке. Силовой экран защитил капитана, но вся вахта, дежурившая в эту смену, погибла. Гоппо совершенно точно определил это по данным своей вычислительной машины. Он быстро перевел всё управление на себя и попытался выяснить источник опасности. Гибель подчиненных не вызвала в нем никаких эмоций: в конце концов, они все военные и знали, на что шли, когда подписывали контракт. Капитан обязан волноваться только за живых, и еще он должен выполнять приказ. Взрывы грохотали уже и в машинном отделении, и в боевой ракетной части. Казалось, что бомбы возникали из ничего прямо внутри крейсера, не разрушая внешнюю обшивку, а выгрызая корабль изнутри. Вот оно, таинственное оружие пиратов, против которого не устояла сверхмощная защита Тарока. Что делать в такой ситуации, Гоппо не знал.

Неизвестно – где враг, непонятно – кого атаковать или от кого бежать. Уже четвертая бомба взрывалась в реакторном отсеке. Еще немного, и крейсер погибнет.

– Сквозной телепорт, – прошептал капитан и спустя мгновение заорал в микрофон, связывающий его со штурмовыми группами: – Всем вернуться на борт!!!

Гоппо защелкал манипуляторами управления, стараясь переместить свой крейсер подальше от ставшей слишком опасной «Эльсидоры», но многие системы уже не работали. Приходилось подключать дублирующие схемы, а без помощников это отнимало много времени. Очень помогло притяжение оказавшейся неподалеку планеты. Использовав его как дополнительную силу, Гоппо в одиночку сумел расцепить корабли. Взрывы прекратились, но было уже слишком поздно – в реакторах началась необратимая реакция. Капитан устало стер пот со лба и произнес в микрофоны всеобщего оповещения:

– Приказываю оставить корабль. – Помолчал секунду и добавил: – Да поможет вам бог!

Сам он решил остаться на капитанском мостике. Если он геройски погибнет в сражении, то его семья получит приличную компенсацию и его дочери будут учиться в университете.

Забросив очередную планетарную бомбу в гиперпереход, Виктор и Элеонора не почувствовали ответной взрывной вибрации. Нетрудно было понять, что крейсер отчалил от «Эльсидоры» и позорно бежал. Они одержали временную, но весьма воодушевляющую победу. Теперь нужно было срочно вывести свой корабль из зоны поражения бортовой артиллерии крейсера и бежать, уноситься на всех парусах прочь от этого проклятого места. Оторваться от погони у них скорей всего получится – «Эльсидора» почти не была повреждена.

На всякий случай Элька активировала еще парочку дьявольских машинок, и они послали их в никуда с дружеским приветом к побежденным.

– Хорошая работа. – Элеонора уселась на растерзанный Виктором ящик и довольно потерла ладошки.

– Да, неплохо повеселились. Что дальше?

– Сейчас все наши воскреснут, и очень вероятно, что, разъярившись, они пойдут на штурм имперского крейсера, а ты в это время хорошенько вымоешься в душе.

– Лучше в море или в океане. Боюсь, мне понадобится очень много воды. – Виктор с отвращением осмотрел себя.

– И не мечтай! Где я тебе достану океан?

Щелчок включения громкой связи прервал их мирную беседу. В динамиках раздался голос однорукого Дэна.

– Элеонора и Виктор, надеюсь, вы меня слышите, – сказалон. – Приготовьте самую большую бабахалку, которую только сможете найти. У вас есть пять минут.

Шорох, хруст, связь прервалась.

– Не понял… – Виктор меланхолично выковырял из волос неаппетитный коричневый кусок. – Мы что, еще не всех победили?

– Сейчас выясним. – Эля подбежала к переговорному устройству и нажала несколько кнопок. Минуту подождав, она тяжело вздохнула. – Обратная связь не работает. Придется сделать так, как попросил Дэн. Пойдем, я видела в том углу здоровенную чушку, очень похожую на атомную бомбу.

Когда крейсер отцепился от многострадальной «Эльсидоры» и вибрация от взрывов бомб прекратилась, Дэн уже был на пути в рубку управления. Контролировать гиперпереход можно было и оттуда, а заодно там можно получить информацию о происходящих вокруг событиях. На капитанском мостике, возможно, уцелело хоть какое-то оборудование, после того как туда телепортировали гранату.

В рубке не было никого, если не считать тяжелораненого имперца и истекающего кровью вахтенного. Хладнокровно добив вражеского солдата, Дэн склонился над матросом, про которого они совершенно забыли в пылу сражения. Жить вахтенному осталось недолго, но однорукий не стал брать на свою душу еще один грех. Он вколол иссеченному осколками и почти разорванному на две части мусорщику обезболивающее и сердечный стимулятор. Большего он для него сделать не мог.

Оказав посильную первую помощь, он бросился к единственному уцелевшему после взрыва монитору. Знаний, которые у него были, вполне хватило, чтобы определить – дела «Эльсидоры» обстоят очень печально. Контроль над двигателями отсутствует, ни одна система не работает. Кроме того, судно находится в опасной близости от неизвестной планеты и уже минут через десять войдет в плотные слои атмосферы и неминуемо разобьется. Бортовой компьютер предлагал воспользоваться спасательными капсулами, но Дэн не внял этому совету: собрать всех лежащих без сознания членов экипажа и разложить их по капсулам за десять минут было совершенно нереально. Сейчас однорукий Дэн решил подчиниться главному принципу летчиков, управляющих терпящими бедствие самолетами: или все люди погибнут, или спасутся, но опять же все. В душе он был очень привязан к мусорщикам и совсем не представлял, как будет жить дальше без их веселого общества.