Грузчики обвязывали веревками туалетный столик из атласного дерева с прелестными ящичками и полочками, когда Леонора услышала яростный, нетерпеливый стук в дверь.

— Что, черт бы вас побрал, вы тут устраиваете? — лорд, оттолкнув Долли, ворвался в гостиную.

Леонора ощутила, как сердце ее подпрыгнуло и совершило кувырок, однако не подала виду и подняла брови, выказывая крайнюю степень удивления.

— Милорд, побойтесь Бога! Что за выражения!

Он быстро перевел дыхание и заговорил вежливее:

— Позвольте полюбопытствовать, мадам, что это за шутки?

— Шутки? — Разыгранное Леонорой изумление могло бы обмануть и святого. — Никаких шуток, сэр. Мне всего лишь привезли мебель, которую я приобрела вчера.

— Но вы не предупредили меня!

Глаза Леоноры непроизвольно округлились, и ей вдруг стало весело.

— А я должна была предупреждать? Но, сэр, я не видела в этом необходимости! Уверяю, грузчики вас не потревожат. Я велела им ни в коем случае не пользоваться парадным входом. Однако вы сами видите, что по лестнице черного хода это не поднять! Кроме того, сэр, даже если бы вы и позволили мне пользоваться своей лестницей, выше второго этажа кушетку все равно не протащить. — (Келси смотрел на Леонору с каким-то странным выражением.) — Ведь кольца у карнизов сделаны как раз для таких случаев, — невинно добавила девушка.

Казалось, он целую вечность смотрел на нее, а затем вдруг откинул голову назад и расхохотался.

Леонора решила, что в жизни не слышала такого чудесного смеха — искренний, заразительный, он заставил улыбнуться и ее.

Искрящиеся глаза Леоноры стали цвета морских волн в солнечный день, и Келси замер, не сознавая, что тонет в их головокружительной глубине.

— Вы дьявольски опасная женщина, мисс Винсент! — выговорил он, наконец. — Можете мне поверить: я умею признавать поражение, однако даже такие проделки не заставят меня съехать. И много у вас мебели?

Леонора указала на грузчиков, которые, высунувшись из окна, тянули канаты. Келси выглянул наружу.

— Туалетный столик поднимут здесь, — объяснила Леонора, — а кушетку — через окно в гостиной. Это все — пока, — лукаво добавила она.

— Мисс Винсент, ваша месть блестяще удалась. Не буду кривить душой и говорить, что рад тому, что вы поселились над клубом «Витус», однако признаю, что я не вправе вам мешать. — Он улыбнулся. — Может, мы все же заключим перемирие? Я не против, если какая-либо мебель будет поднята по парадной лестнице — если, разумеется, ее размеры это позволят, если доставка будет произведена до десяти часов и если в этом не будут участвовать женщины. Ну, как, согласны?

— Хорошо, милорд, перемирие так перемирие. — Леонора испытывала необоримое желание заключить с Келси вечный мир. — Однако я не собираюсь отменять инструкции, которые получил мой поверенный. Его цель — найти предлог для прекращения договора аренды. — Она позволила себе улыбнуться, и у эрла перехватило дыхание. — Тем временем мы с вами могли бы опробовать условия мирного сосуществования.

— Держу пари, мадам, вашего поверенного ожидает разочарование, ибо нам суждено раздражать друг друга еще пять долгих лет.

— Кто знает, милорд, — ответила Леонора. — Пять лет — срок немалый. Одному Богу известно, что может случиться.

— Вы правы, — согласился его светлость. — Хорошо, мисс Винсент, поздравляю вас с удачной покупкой мебели. Полагаю, посетители моего клуба от души развлекаются, наблюдая за этим спектаклем. Вам удалось собрать перед домом целую толпу зевак — кажется, даже экипажи вынуждены сворачивать на другие улицы.

Он откланялся, а Леонора осталась размышлять. Пожалуй, никакая изысканная любезность не изменит ее мнения о нем. Человек, поставивший своей целью лишать других состояния, не достоин называться джентльменом. Вероятно, Келси испытывает недостаток в деньгах и содержит клуб, чтобы по-прежнему жить на широкую ногу.

Леонора решила, что он поступил бы более благородно, выбрав брак с богатой невестой. Кем бы ни оказалась его избранница, она получила бы титул высокого, широкоплечего, невероятно обаятельного красавца мужа.

Во рту у нее снова стало кисло. С одним делом покончено — Келси возмутился, нашумел, извинился и удалился.

Эрл Челстоук пришел, как и предполагала Леонора, после обеда, когда она сама только что откушала и наслаждалась чаем с пирожными, болтая с Клариссой.

Дядя вперевалку вошел в гостиную — невысокий, коренастый, с задубевшим от солнца и ветра лицом. Сразу было ясно, что он привык проводить много времени в седле, объезжая свои поместья или следуя за сворой охотничьих собак.

Она поздоровалась с дядей и представила ему Клариссу.

— Хм-мм… — пробурчал дядя, усаживаясь в глубокое кресло. — Неплохо ты устроилась.

— Да, — согласилась Леонора. — Мне повезло. Знаете, дядя, вчера я удивилась, узнав, что вы и леди Челстоук приехали в Бат.