Хитрый план Джонни почти не оставлял шансов на успех. Шанс взять все деньги в конце дня был один из десяти миллионов.

Джордж знал, что бронированная машина приходит приблизительно в пять часов и паркуется прямо напротив главного входа в здание клуба. В машине остаются два охранника, один — за рулем, а второй приставлен к пулемету, установленному на крыше броневика. Двое до зубов вооруженных инкассаторов идут в офис. От входа до офиса их сопровождают несколько частных охранников-пинкертоновцев. Два детектива несут постоянное дежурство в главном офисе, где и скапливаются все деньги.

Следовательно, как только появится броневик, ни о каком ограблении не может быть и речи.

Одна мысль о дерзком плане Джонни бросала Джорджа в дрожь.

Этому Джонни мужества не занимать, думал Джордж, надо отдать ему должное. Чтобы такое спланировать и провернуть, нужны не только хорошие мозги, но и железные нервы. Войти одному в офис и очутиться нос к носу с вооруженными легавыми — такое под силу немногим.

Когда поезд подходил к платформе станции, от которой до ипподрома было рукой подать, Джордж взглянул на часы и машинально отметил, что электричка, как всегда, пришла минута в минуту. Он зашагал к зданию клуба, стараясь держаться особняком.

Оставалось ждать еще четыре часа.

В восемь часов утра в субботу Рэнди Кеннан заступил на дежурство. Его смена продолжалась двенадцать часов. В течение этого времени ему предстояло патрулировать по очереди две улицы. Обычное дело.

Садясь в черно-белую патрульную машину, Рэнди вознес мольбы Всевышнему, чтобы сегодня обычность этого дела ничто не нарушило. А впрочем, плевать. Что бы ни произошло — хоть с полдесятка убийств и расовые беспорядки, — Рэнди знал, что ему делать, и был готов к этому.

К счастью, утро прошло спокойно. Попалась только пара пьянчуг, нализавшихся спозаранку, и случилась драка на Колумбус-авеню. Плюс Рэнди оштрафовал водителя за превышение скорости, да еще одна женщина-раззява потеряла в магазине ребенка. Вот и все происшествия.

В 12:30 Рэнди связался с участком и сказал, что отправляется перекусить, но отсутствовать будет не больше получаса. Ровно в час, уже сидя за баранкой, он доложил по рации, что снова заступил на дежурство. Все шло обычным чередом.

В два часа он подрулил к магазину на 61-й улице недалеко от Бродвея. Оставив и двигатель и рацию включенными, Рэнди заскочил внутрь и прошел к телефонной кабинке. Трубку в участке взял дежурный сержант. Рэнди даже не пытался изменить свой голос: он был уверен, что его не узнают. Дежурный обычно говорил с ним по коротковолновому передатчику. Сержанту Рэнди представился шурином лейтенанта О’Мэлли из Ширли, на Лонг-Айленде.

— Жена лейтенанта, моя сестра, неожиданно заболела, — сказал он. — У нас дома нет телефона. Сообщите об этом лейтенанту и попросите его приехать.

Рэнди повесил трубку и через минуту уже сидел в машине. Он надеялся, что его уловка сработает.

О’Мэлли был его непосредственным начальником, и Рэнди знал, что в его пляжном коттедже нет телефона. Он несколько раз бывал там в гостях у лейтенанта.

Уловка могла и не удасться. Нельзя было исключать того, что О’Мэлли проверит сообщение через полицию Саффолка. С другой стороны, не исключена была и вероятность того, что, получив сообщение, лейтенант отпросится с дежурства и помчится на Лонг-Айленд, чтобы самому все узнать.

Было бы хорошо, если бы сработал второй вариант. В этом случае если Рэнди станут искать между тремя и пятью часами, а О’Мэлли не будет на дежурстве, то подменивший его офицер полиции вряд ли сможет установить, когда именно оборвалась связь с патрульной машиной Кеннана. Если не произойдет чего-то из ряда вон выходящего, они, скорее всего, подумают, что у Рэнди сломалось радио, и пошлют на место происшествия кого-то другого.

О’Мэлли, сам совершавший патрульные выезды, под началом которого были все полицейские участка, был, пожалуй, единственным, кто знал маршрут Рэнди настолько, чтобы догадаться, где его можно искать.

В конце концов, даже если за это время случится что-то серьезное и Рэнди не найдут — ничего страшного. Он может всегда сказать, что задремал, зарулив в переулок, а радио сломалось, — он об этом побеспокоится. Самое большее, что с ним сделают, — вычтут из зарплаты за несколько дней или разжалуют в «пешего» полицейского — будет топать по участку на своих двоих.

Вот и все.

Когда часы показывали без десяти минут три, по рации ему сообщили, что на углу Бродвея и 69-й улицы уличная драка.