— Если скажу, оставите меня в покое?

— Да.

— Доказать все равно ничего не сможете. Попробуете меня привлечь, я от своих слов откажусь. Учтите!

— Учту. Но привлекать вас не собираюсь. Никто никогда ничего не узнает.

— В месяц я ему доставала по сто пятьдесят — двести долларов. Обычно около ста пятидесяти.

— Сколько лет вы поддерживали с ним связь?

— Шесть.

— Денежки немалые.

— Помните, следов вам не найти.

— Поймите, меня это не волнует. Вы не знаете, для чего Варге требовались такие деньги? Куда он мог деться?

— Меня деньги не интересовали, только любовь. Но и Шани деньги не оченьто трогали. Можете мне поверить. Для него они… были чем-то… второстепенным… не верите?

— Почему же, верю.

— Шани много раз говорил: «Любовь моя, главное в жизни — это чувства. Деньги нужны только для того, чтобы создать необходимые материальные условия для счастья. как-только я соберу необходимую сумму, чтобы купить семье хорошую квартиру в Пеште, где они не так сильно будут во мне нуждаться, мы займемся устройством нашего гнездышка».

— Понятно, поэтому вы ему и помогали. Но что он делал с деньгами? Вероятно, у него были какие-то темные делишки?

— Я уже сказала, меня это совершенно не интересовало.

— А я вам вполне серьезно заявляю, что у меня есть желание покопаться в вашем саду. Готов биться об заклад, что коечто обнаружится.

Лицо женщины стало серозеленым.

— В ссаду?.. А что соседи скажут? Тоот небрежно махнул рукой.

— Ерунда. Валюту вы, вероятно, покупали за большие деньги. А знаете ли вы, откуда Варга брал эти форинты? Ведь его зарплаты на покупку долларов явно не хватило бы.

— Он очень усердно работал. Вкалывал. Не щадил себя. Между прочим, и в любви — тоже!

— Ясно. И теперь вы поэтому пьете?

— Моя жизнь теперь ничего не значит! С идиотоммужем?! Вы считаете, что жизнь может иметь для меня какойнибудь смысл?

— Варга никогда бы не женился на вас, он просто обманывал вас, используя в своих интересах.

Женщина протянула было дрожащую руку к бутылке, но, бросив взгляд на рюмку гостя, быстро схватила ее и опрокинула.

— И вы это точно знаете, именно вы! Вы что, свечку держали, когда он мне об этом говорил?! Вы думаете, что мужчина способен несколько лед жить с женщиной, к которой он не испытывает физического влечения? Никакие деньги не помогут, даже такие, как у Рокфеллера.

Тоот поднялся.

— Благодарю за помощь. Последний вопрос. Как вы думаете, кто был основным компаньоном Варги в его, так сказать, неофициальных делах? Я у вас спрашиваю, потому что его жена не знает. Но теперь я уверен, что перед вами он был склонен… ээ… в большей степени открывать душу.

Эта грубая лесть привела к нужному результату. Фекетене впервые за весь разговор расплылась в улыбке.

— Ну, один — это Шебештен Селеш, он работает в рыбхозяйстве. Но самый главный — его подчиненный Йошка Флейшман.

— А где он живет?

— В лесопарке на горе Верешхедь. Напротив холма Шювегеш. Знаете, где давильня Шани. Мы там провели столько счастливых часов…

— Еще раз спасибо. Вы можете рассчитывать на меня. Я умею молчать.

Женщина строптиво вскинула голову.

— Мне от вас ничего не надо. Главное, чтобы вы язык держали за зубами. Никому ни о чем ни слова, я все буду отрицать, учтите.

Тут голос у нее неожиданно сорвался.

— Вы считаете, что он погиб? Тоот покачал головой.

— Точно не знаю. Но вряд ли можно рассчитывать на благополучный конец этой истории.

Женщина уронила голову на стол и зарыдала. Тоот бросил на нее задумчивый взгляд и двинулся к выходу. Он уже вышел за калитку, когда услышал визгливый крик:

— Пропадите вы все пропадом, подлые легавые! Ходите тут и вынюхиваете!

Тоот улыбнулся и, даже не оглянувшись, двинулся дальше. Не успел он пройти и десяти шагов, как танкоподобный верзила загородил ему дорогу. Это был плотного сложения мужчина с длинным носом и маленькими свиными глазками, в которых отражалась подозрительность и ревность, свойственные таким вот пьянчугам. Тоот попытался обойти его, но мужчина упорно не желал его пропускать.

— Зачем вы заходили к моей жене?

— Я — слесарь.

Мужчина некоторое время колебался.

— Я сам все сделаю, — нерешительно выговорил наконец громила и положил руку на плечо Тооту. — Отремонтировали?

— Нет… я пока только причину установил.

— Ну, и что же теперь будет?

— Из конторы когонибудь пришлют, он все исправит.

— Исправит или отремонтирует понастоящему?

Тоот чувствовал себя все более неуютно в своем «маскарадном костюме».

— Отремонтирует как следует.