Линда прибыла десять минут десятого. Окинула всех высокомерным взглядом, словно королева своих подданных, и не спеша направилась к столу. Она была восхитительна — темно-зеленое платье, замшевые черные лодочки, а медно-рыжие волосы, собранные на затылке в замысловатый узел, подчеркивали стройную шею…

— Дорогая, ты выглядишь потрясающе! — Артур подбежал к жене, засуетился вокруг, выдвинул для нее стул и, усадив, уселся напротив, не сводя с Линды восхищенных глаз. — Впрочем, как всегда.

— Ну и где же твой гость? — спросила та с легкой гримаской. — Почему он заставляет всех ждать? По-моему, это не слишком учтиво.

— Всему свое время, дорогая, — ответил Артур и подал знак новой служанке Кэти подавать первое. — Дотти о нем позаботится. Думаю, он вот-вот к нам присоединится.

В тот же миг из холла раздался истошный крик. Дверь с грохотом распахнулась, и от неожиданности все повскакали с мест. В столовую влетел чумазый оборванец, а вслед за ним запыхавшаяся Дороти в мокром переднике.

— Сбежал от меня, поганец этакий! — причитала она на ходу. — Только взяла мыло и хотела его отдраить, как он враз смылся!

Артур бросился к гостю, схватил его за руку, тот снова завопил, но его крик перекрыл визг Линды. Мэри прыснула, а Элис, приглядевшись, с изумлением объявила:

— Да ведь это мальчик! — А про себя подумала: и грязный как трубочист.

— Ну да, это уличный мальчишка, — объяснил Артур. — Хотел обчистить мне карманы на вокзале… Его чуть не отправили в полицию, но я все уладил и привез к нам.

— Какого черта! Ты что, рехнулся?! — Линда зажала нос надушенным платком и велела: — Выстави его отсюда! Сию секунду!

При всеобщем молчании и к всеобщему изумлению, Артур спокойно и уверенно возразил:

— Нет, моя дорогая. Мальчик останется. Теперь это наш сын. Ведь мы с тобой всегда мечтали о сыне.

Потеряв дар речи, Линда пристально смотрела на мужа, потом перевела взгляд на мальчика и, словно не веря, машинально повторила:

— Наш сын? — Она покачала головой, а потом поставила диагноз: — Нет, ты точно спятил!

И на этот раз Элис не могла с ней не согласиться.

Мэри молча таращила глаза. На обычно мягком и безвольном лице отца появилось выражение непреклонности. И впервые девочку охватило чувство безысходности. Час назад она узнала, что не нужна матери, а теперь выяснилось, что и отец всегда мечтал о сыне.

Элис с удивлением смотрела на «брата», а Линда с брезгливой гримаской разглядывала гостя. Хорошо сложен, копна волос… Какого цвета, из-за грязи определить сложно. На немытой физиономии выделяются глубоко посаженные светло-серые глаза…

Что же теперь будет? Какой хаос внесет в дом Браунов этот уличный воришка? — подумала Мэри.

— Как ты думаешь, тетя, а он не сбежит от нас? — спросила Мэри, когда они вышли из церкви и направились в сторону фермы Ричардсонов.

— А тебе бы этого хотелось? — вопросом на вопрос ответила та и украдкой бросила взгляд на племянницу.

— Даже не знаю… — не сразу ответила Мэри. — Мама говорит, я злая. Может, она права?

— Глупости! Никакая ты не злая! — возразила Элис. — Просто вчера мы все растерялись. Еще бы! Братец преподнес нам такой сюрприз!.. — Она покачала головой. — Не понимаю, и что только на него нашло…

— А ты хочешь, чтобы мальчик остался?

— Не знаю, — буркнула Элис. — Хотя, если честно, пожалуй, не хочу.

— А мама?

— Откуда мне знать? — Элис нахмурилась. — Чужая душа потемки. — Показалась ферма Ричардсонов, и Элис с облегчением поменяла тему: — Мэри, сегодня воскресенье. Так что никаких занятий, договорились?

Но девочка продолжала о своем:

— Вот он за завтраком пролил чай на скатерть, и мама ему ни слова. А я на прошлой неделе уронила ложку на пол, так она шлепнула меня по руке. И пребольно! — Мэри горестно вздохнула. — Выходит, раз теперь у них есть сын, я им больше вообще не нужна?

Элис обняла девочку за плечи и прижала к себе.

— Во-первых, никогда не делай поспешных выводов. Некоторые говорят одно, думают другое, а делают третье. А во-вторых, отец тебя очень любит.

— Правда? — обрадовалась Мэри. — А зачем тогда…

— Давай пока не будем никому говорить о том, что случилось, — прервала ее Элис. — Кто знает, вдруг Артур еще передумает?

— Ладно, я ничего не скажу Джону. — Помолчав, Мэри спросила: — Вообще-то, когда этого воришку отмыли, он оказался довольно симпатичным, да?