Шрифт:
— Мне так хотелось бы понять тебя, услышать о твоей жизни.
— Кэт, у нас целая зима впереди. Ты еще устанешь от моих рассказов.
Говоря это, он не отрывал глаз от ее ног. Кэтрин вздрогнула, почувствовав стеснение: не может же она вот так — полуодетой — появляться перед ним. Это неминуемо приведет к беде.
— У тебя тут ничего больше нет, что бы я могла надеть?
Она заметила, что он слегка улыбнулся — должно быть, прочел ее мысли. Ну что ж, если так, то он, наверное, и сам об этом думал.
— Если тебе холодно, я положу дров в костер.
— Да нет, дело не в этом, Брук. Не могу же я ходить по дому в таком виде. У тебя нет никаких брюк или чего-нибудь в этом роде?
Брук хлопнул руками по коленям и пошел в кладовку. Кэтрин последовала за ним.
— Тут у меня есть кое-что, что мне мало. — Он порылся в куче вещей и подал ей джинсы. — Я нашел их в хижине.
Кэтрин прикинула их — чуточку подогнуть и будут как раз!
— Ну и отлично, — обрадовался он. — Они твои, облачайся.
— Сначала отвернись.
Он отвернулся, но без излишнего рвения.
— А каких-нибудь старых ботинок, что могут мне подойти, у тебя нет? — стеснительно спросила она.
— Не-а, но думаю, я смогу тебе сделать обувку.
— Сегодня?
— Нет, не сегодня.
Кэтрин подумала, что он сделает что угодно, только бы не дать ей уйти. Должно быть, он будет любыми путями пытаться задержать ее здесь.
В этот момент она уловила нарастающий звук мотора и подбежала к окну.
— Они снова нас разыскивают, — сказал Брук.
— Вертолетом я смогла бы выбраться отсюда, ведь так?
— Смогла бы.
— А нет какого-нибудь способа сделать это, не выдавая местоположения пещеры?
— Нет, если только не уйти от нее подальше. А на это сейчас нет времени.
— А если я просто выйду на вершину гребня? И скажу, что шла по нему. Обещаю тебе, я не стану говорить им про тебя.
— Нет, это слишком рискованно.
— Хочешь сказать, слишком рискованно для тебя, да?
— Да, я тот человек, который в данном случае может потерять все, — твердо произнес он.
— А как же я? — Голос ее приобрел смятенные нотки. — Ты думаешь, я очень хочу здесь зимовать? А что, если я серьезно больна?
— Кэтрин, ты сама решила прийти в горы.
Они начали ссориться, только на этот раз возможность спастись уплывала от нее.
— Ты просто не хочешь, чтобы я ушла отсюда. Хочешь держать меня здесь как пленницу.
— Я их слишком хорошо знаю. Их волнует не судьба людей, а голое честолюбие.
Она еще раз убедилась, что его нежелание отпустить ее имеет очень простое объяснение. Ему нужен компаньон на зиму. А еще лучше компаньонка. Может, в нем нет сексуальной озабоченности, но и не святой же он.
— Я ухожу отсюда, — твердо сказала она.
— Нет, Кэтрин, не получится.
Кэтрин оттолкнула его и выскочила наружу.
— Нет! — закричал он. — Вернись!
Но девушка уже шла по колено в белой пыли, не замечая ничего вокруг — ни холода снега под голыми ступнями, ни пронизывающего насквозь ледяного ветра. Шла по направлению к гребню, а Брук с каждой секундой был к ней все ближе и ближе.
— Нет, не делай этого! — крикнул он. Мотор уже почти ревел над головой Кэтрин.
Теперь вертолет находился в какой-нибудь полумиле от гребня. И она побежала по нему, размахивая руками, отлично сознавая, что Брук следует почти вплотную за ней.
Она не пробежала и двадцати метров, как он набросился на нее и прижал к земле. Кэтрин упала лицом в снег, и они оба покатились по склону горы.
Как раз в этот момент прямо над их головами пронесся вертолет. Кэтрин про себя молилась, чтоб он не улетал, чтоб заметил их, но увы… Он полетел вдоль хребта, и звук его мотора вскоре стих. Кэтрин утратила всякие надежды и сникла, почувствовав себя беспомощной.
Идти обратно девушка не могла. Бруку пришлось притащить ее на себе. Слезы текли по ее щекам. Она лежала, чувствуя себя обреченной, уставившись в каменный потолок пещеры.
Брук ни слова ей не сказал. А просто ушел куда-то в глубь пещеры, а вернулся через несколько минут с дымящейся кружкой чая.
— Выпей это, — сказал он.
Кэтрин с жадностью выпила чай и снова легла, повернувшись к нему спиной. Через минуту она услышала, что он вышел из… О Господи, да где же она находится?..