– Точно? – с притворной строгостью сдвинув брови, спросил он.

– Абсолютно, – кивнула я.

Сама не знаю, почему, но я подчинилась. Хотя нет, знаю. Каждый раз, когда я внимательно смотрела на него, желание остаться перекрывало все остальные мысли. Его растерянное лицо, его большие руки, то новое, что было в нем и чего не было никогда раньше в моей жизни. Все те полчаса, что я сидела в комнате перед бубнящим телевизором, я кляла себя и обещала, что не прощу себе этого никогда.

Все же я дождалась, когда Алексей выйдет из ванной. И надо признаться, оно стоило того. Передо мной в полотенце на бедрах стоял настоящий герой моего романа. Такой, о котором не то что мечтать, я даже думать никогда не смела. Самым большим моим достижением был сомнительной прелести Михаил Артурович, про которого можно было по максимуму сказать «интересный мужчина» и «наверное, очень умный». А тут впервые мне улыбался обнаженный (почти), стройный, с непостижимыми, равномерно накачанными мышцами пресса, рук и чего только душе угодно, загорелый, с белозубой улыбкой на овальном, очень симпатичном (без бороды) лице. Я просто не могла поверить, что передо мной все тот же задрипанный проходимец, весь заляпанный грязью. И странным образом, на нем совершенно не читалось какого-то апломба. Словно бы он сам не понимал, насколько он прекрасен. Простоватое выражение лица, спокойная улыбка. Никакого самолюбования.

– Не убежала! – с удовольствием констатировал он.

– Нет, – еле шевеля губами, выдала я. И если до этого момента у меня в голове еще бродили какие-то мысли, то теперь не осталось ни одной. Кроме мысли, как бы задержаться рядом с таким великолепным мужчиной чуть дольше, чем на десять минут. Михаил Артурович? Боже мой, да если ради серого семейного быта рядом с ним надо отказаться пусть и от безнадежной, но такой прекрасной одной-единственной ночи рядом с Таким Мужчиной, то гори оно синим пламенем, это семейное счастье!

Мобильные телефоны – те же якоря, которые без цепей и без острых зазубрин втыкаются в наши вечера, в наше свободное время, в ощущение независимости и привязывают невидимыми нитями к прозе жизни. Раньше, когда у меня не было мобильного телефона, я могла легко где-то задержаться и не чувствовать себя под колпаком у Мюллера. Я могла даже не прийти домой ночевать, застряв у кого-нибудь в общаге. Галка ужасно злилась – ведь мне там было хорошо, а мама успокаивала ее. Я же безрассудно веселилась. Хорошее было время, а теперь, стоит мне хоть немного задержаться, как в моем кармане звучит «Трень-трень!». Изволь ответить. Ты на коротком поводке.

– Ты где лазишь? Почему это я должна сидеть с твоим сыном? – раздался в моей трубке противный Галкин голос. И хотя я была уверена, что с Артемом сидит мама, не знала, что ответить сестрице, чтобы раз и навсегда не упасть в глазах стоявшего передо мной мужчины моей мечты.

– Слушай, я тебе попозже перезвоню, – тихо, почти скороговоркой попыталась отвертеться я, но Галька уже почувствовала, что со мной что-то не так.

– Мне уже три раза Михаил Артурович звонил. Вы расстались два часа назад около нашего дома.

– Неправда. Не около дома, а… – я прямо подавилась словом ЗАГС. Не самое лучшее время и место, чтобы упоминать о моем предстоящем замужестве. Алексей стоял и с некоторым сомнением слушал мой обрывистый диалог с трубкой.

– Знаешь, ты теперь несвободна. Надо предупреждать, куда направляешься, чтобы люди не волновались, – изливала яд сестра.

– Я сейчас не могу говорить, – быстро ляпнула я и захлопнула крышку моей пудреницы корейского производства. Очень миленький телефончик, но сейчас я очень хотела, чтобы он немедленно сломался.

– Проблемы? – заботливо спросил Рубин.

– Никаких, – фальшиво улыбнулась я. – Мне надо просто позвонить.

– Конечно, конечно, – с интересом глядя на меня, разрешил он.

А я представила, как я прямо при нем наберу Ольгу и буду просить ее забрать к себе Темку, потому что я внезапно опустилась до уличного знакомства, которое ни за какие деньги не готова прервать. Уф, кажется, это не есть правильно.

– Алло. Оля?

– Шубина, ты где? – немедленно полюбопытствовала Соловейка.

Я разозлилась. Почему всем есть дело до того, где я? Впрочем, раньше меня это не злило, значит, дело не в них. А во мне. Впервые в жизни мне срочно надо скрыть, где я и чем я занимаюсь. Главным образом ради того, чтобы мне не объяснили, как это все глупо и опасно.

– Не важно. Я потом объясню. Ты не могла бы спуститься и разобраться, чего там Галка бесится?

– Знамо чего. У нее там сходняк с ее подругами по несчастью, они собрались устроить салон престарелой красоты на дому. А там Темка.

– Все ясно. Стерва. Слушай, я сейчас никак не могу вернуться. Ты бы не могла… – я старательно уходила от прямого изложения вопроса.

– Ты там что, пошла по наклонной? – мгновенно уловила суть происходящего Оля.

– Что-то вроде того, – кивнула я. От Ольги ничего не скроешь. Но и реакция у нее совсем не то, что у Галины.

– Ну наконец-то. Аллилуйя. А Темка уже давно у меня. Отвести его завтра в сад? – невинным образом спросила Оля.

Я облегченно выдохнула.

– Ага. Спасибо. С меня причитается.