Ерунда какая-то… Полчаса назад Саймон считал ее никуда не годной матерью, а теперь зовет обедать.

— Как это почему? — Он лениво обвел глазами ее напряженную, полную негодования фигуру. — Я говорил в прошлый раз, что нахожу некоторые части вашего тела очень привлекательными.

— Они не про вашу честь, — быстро заявила Оливия.

— Может быть. Но все имеет свою цену.

— Мистер Себастьян! — Оливия выпрямилась во весь свой рост. — Уверяю вас, вы глубоко заблуждаетесь.

— Да? — поднял брови Саймон. — Едва ли. — Он посмотрел на часы. — Я заеду за вами… скажем, в семь.

— Нет! — Оливия наклонилась к стеклу, чтобы подчеркнуть решительность своего отказа; Саймон тут же ухватил ее темный локон и намотал его на палец.

— Ладно, — сказал он. — Тогда в семь тридцать. Не опаздывайте. — Себастьян отпустил ее и захлопнул дверцу.

Не успела Оливия подыскать подходящий ответ, как он включил двигатель и "роллс" плавно покатился по улице.

— Ты нравишься мистеру Себастьяну, — сказал Джейми, стоявший на готовом расплавиться тротуаре. Его глаза стали размером с блюдца. — Дейв говорит, что после того, как его мама ездила обедать с мистером Сноудоном, они решили пожениться. Это значит?..

— Нет, — едва слышно ответила ему мать. — Нет, Джейми, не значит. К тому же я не собираюсь обедать с мистером Себастьяном.

— Ну вот… — огорчился Джейми. — Мне нравится мистер Себастьян. Он сердился, когда я упал в озеро, но у него такая потрясная машина… и собака. И я думаю, что он сердился не по-настоящему.

— Да, — устало согласилась Оливия. — Я тоже так думаю.

И все равно она никуда не собирается ехать. Во-первых, она не принадлежит к его кругу, а во-вторых, он самый несносный человек, которого она когда-либо встречала.

И самый сексуальный, прошептал ей услужливый внутренний голос.

Ладно, пусть самый сексуальный. Это ничего не меняет.

Она поднялась по лестнице, потная, усталая, ошарашенная, и решила выбросить Саймона из головы.

Может быть, ей это и удалось бы, если бы в семь пятнадцать не прибыла Энни Кут, веселая, оживленная и готовая присмотреть на Джейми.

А почему бы и нет, подумала Оливия. Все прежние доводы внезапно показались ей несущественными. Вовсе не обязательно ездить обедать только с тем, кто тебе нравится.

— Я сейчас вернусь, — сказала она Энни и заторопилась в спальню переодеваться.

С тяжелым сердцем стоя перед старомодным шкафом, Оливия решила, что наденет узкое черное платье, которое было у нее на все случаи жизни. Проведя рукой по ткани в рубчик, напоминавший спагетти, она торопливо натянула его, не давая себе возможности передумать.

Цвет платья совершенно не подходил для жаркого вечера. Но это было ее единственное нарядное платье. А она бы скорее согласилась гореть в аду, чем показаться рядом с богатым и могущественным человеком огородным пугалом.

Оливии все еще не верилось, что она едет обедать с этим воображалой. Но… Она потрогала золотое обручальное кольцо, которое носила до сих пор. Прошло много лет с тех пор, как ее возили обедать. В этом приглашении нет ничего обидного. Ведь Саймон хочет извиниться… В следующее мгновение внутренний голос пропищал, что она ищет себе оправдания.

Оливия не обратила на него внимания.

После смерти Дэна она поклялась, что больше никогда не польстится на красивое лицо и чарующие манеры. Оливия слишком хорошо знала, как легко проходит любовь и как быстро очарование сменяется разочарованием. А потом — сожалением. Она уже прошла через все круги ада и не хотела повторения. Одного этого было достаточно, чтобы не принимать приглашения Саймона.

На улице залаяла собака. Похоже, это Риппер. Оливия потянулась за флакончиком дорогих духов, подаренных Дэном на первую годовщину их свадьбы. С тех пор она пользовалась ими очень экономно и только по особым случаям.

В последнее время их было не слишком много.

Вдохнув нежный аромат лилий, Оливия вспомнила неуловимый мужской запах, исходивший от голубоглазого Саймона. Да, она немного побаивалась этого человека, хотя знала, что Себастьян всего лишь забавляется с ней. Как он говорил? Что ему нравится заставлять свои жертвы ждать и сгорать от желания? А она ответила, что не жаждет ни того ни другого. Она не могла позволить себе снова стать жертвой.

— Оливия Нейсмит, это смешно, — сказала она своему отражению в маленьком кривоватом зеркале. — Совершенно смешно. Тебе не следует ездить с этим человеком.