— Когда махонди правили всем Ифриком?

— Совершенно верно.

— И вы хотите снова править Ифриком?

— Почему бы и нет? Мы уже правили здесь.

— Не понимаю, зачем вам этот Ифрик, — пожала плечами Маара. — Сушь, пустыня. Ничего живого южнее Речных городов.

— Все меняется. Сейчас сушь, но нужно быть готовым к тому времени, когда она закончится. Вся история Ифрика — сплошные колебания климата.

— Да и не только Ифрика, должно быть.

— Возможно, но не будем уклоняться от нашей темы, от нашей ответственности. Мы верим, что климат меняется. Лед в Йеррапе тает. Срединное море оставалось сухим тысячи лет. На дне его выстроили города. Но океаны снова наполняются, потому что вода в них поступает с двух сторон: сквозь Скальные Ворота из большого океана, который когда-то назывался Атлантиком, а сейчас называется Западным, и на востоке через канал за Нилусом, который пересох, а сейчас снова наполнился. Города на дне Срединного моря покрывает вода, и скоро оно опять станет настоящим морем.

— Через тысячи лет.

— Может быть, уже через сотни. Не исключено, что и вам суждено увидеть это море.

— Значит, ты веришь, что Ифрик оживет и зазеленеет?

— Почему нет?

Маара заметила, что Данн увлекся больше, чем ей бы того хотелось.

— Ты сказал, что знаешь Даулиса, — сменила она тему.

— Да, конечно. Мы многое от него узнаем. Новости с юга.

— Он сказал нам, что у вас в Центре много интересного и что мы все это увидим.

— Разумеется. То, что было, может повториться. Мы считаем, что стоим на пороге эры преобразований и открытий. А здесь, в Центре, у нас собраны образцы изобретений прошлых тысячелетий.

— Ах, если бы все сохранилось! Столько разграблено! — всплеснула руками Фелисса.

— На грабителей мы уже насмотрелись. А можно взглянуть на то, что у вас собрано?

— Конечно, конечно. И все так понятно объяснено. Конечно, это не настоящие машины. Копии копий. Ах-ах, как много утрачено!

— И подумайте о нашем плане, — суровым тоном напомнил Феликс.

— Да, конечно, подумаем, — сказала Маара, вставая.

Вернувшись вместе с сестрой в ее комнату, Данн стукнул кулаком по стенке:

— Они хотят из меня производителя сделать. А из тебя рожальную машину.

— Похоже на то.

Тут его злость вдруг улетучилась:

— Ха, интересная идея! Мы с тобой муж и жена, а тут вокруг бегают и ползают несмышленыши, во как.

— Я бы сказала, что эти двое немного чокнутые.

— Ну-ну, не торопись, — усмехнулся Данн, и Маара насторожилась. — Сколько им сейчас лет? — продолжил он. — По пятьдесят? Ну, предположим, мы сразу кого-нибудь родим. Доживут ли они до того, как этот ребенок созреет, чтобы тоже кого-нибудь родить? Ха, старик со старухой, да древние слуги, которые вот-вот ноги протянут… И мы с тобой. Тоже, династия… И с чего бы местным ей подчиняться? Как будто они спят и видят, как махонди снова на них воду возят. — Данн словно бы спорил с невидимым оппонентом.

— А все-таки я чувствую, что тебе эта идея нравится, — мрачно заметила Маара.

Он фыркнул и рухнул в кровать лицом вниз, ничего не ответив. Маара подошла к окну, глядя на многочисленные крыши, почти такие же красивые, как крыши затонувших городов. Некоторые строения, впрочем, уже развалились.

— Я бы хотела обойти все это по стене.

Данн сначала не реагировал, потом поднялся, мрачный, молчаливый, погруженный в свои мысли. Они нашли на кухне старуху, занятую стряпней, сказали ей, что хотят обойти крепость. Она отнеслась к затее с явным неодобрением, однако сказала, что по верху стены идет неплохая тропа, но что все равно надо соблюдать осторожность и что это займет у них целый день. Напоследок снабдила брата с сестрой провизией.

Они направились к западу, закрытые стеной по пояс. Кое-где натыкались на колючую проволоку, такую же ржавую, как в Хелопсе.

— Если б я здесь правил, я бы всю эту колючку приказал убрать.

— Принц Данн надеется на мир и покой?

Но он не шутил.

Снаружи простирались болота, влажные поля, камышовые заросли, пересеченные тропами и дорогами. Казалось, что воды там больше, чем земли, которую язык не поворачивался назвать сушей. Внутри стены скопление домов, из коих некоторые разрушены, а иные отремонтированы, кое-как залатаны при помощи камыша и глины. А на месте некоторых уж и камыш вырос. Итак, здесь хранилась память о великом прошлом. К северу местность выглядела точно так же, и они присели, спрятались за стеной от пронизывающего ветра, принялись жевать выданный стряпухой хлеб. Ветер несся к ним с необъятных ледников Йеррапа. Вот бы уметь летать, как древние… Но лед не вода, сквозь него не увидишь древних северных городов. Пошли дальше — и восточный пейзаж ничем новым не удивил: топи да камыши. На стене торчат солнечные ловушки. Опоры их проржавели, а кое-где, кроме опор, ничего и не осталось, сами аппараты сорваны, унесены куда-то или рухнули и валяются внизу.