Маньяк из крапленой колоды

Аннотация

«Леночка уже который день была в приподнятом настроении. Надо же, она полгода мучилась, ни на что не решаясь. Ей казалось, что в клубы знакомств обращаются только старые жуткие уродины, на которых ни один приличный мужчина не позарится. А до 30 лет туда и соваться нечего – засмеют. Правда, тридцатник ей стукнет аккурат через год, давно пора детей рожать. Так что время поджимает. Хорошо, что она хоть немного преодолела глупый комплекс „синего чулка“. Правда, и мамочка ей в этом помогла, уж как дочку пилила, чтобы та не зевала, не упускала своего времени. А то работает библиотекаршей, в женском коллективе, мужиков вокруг нет и не предвидится даже в качестве клиентов, сильный пол книжки почти не читает, наверно, все Интернет заменил…»

Глава 1 Леночка уже который день была в приподнятом настроении. Надо же, она полгода мучилась, ни на что не решаясь. Ей казалось, что в клубы знакомств обращаются только старые жуткие уродины, на которых ни один приличный мужчина не позарится. А до 30-ти лет туда и соваться нечего – засмеют. Правда, тридцатник ей стукнет аккурат через год, давно пора детей рожать. Так что время поджимает. Хорошо, что она хоть немного преодолела глупый комплекс «синего чулка». Правда, и мамочка ей в этом помогла, уж как дочку пилила, чтобы та не зевала, не упускала своего времени. А то работает библиотекаршей, в женском коллективе, мужиков вокруг нет и не предвидится даже в качестве клиентов, сильный пол книжки почти не читает, наверно, все Интернет заменил. По Интернету знакомиться оказалось тоже не очень приятно. Во-первых, лезли с гадостями какие-то придурки, Леночка замучилась их банить. Во-вторых, на встречу приходили вовсе не те мужчины, фотографии которых девушка видела на сайтах знакомств. Набравшись храбрости, Леночка, не сказав ничего даже маме, пошла в реальный клуб знакомств, где работала ее знакомая. Там ее самооценку вознесли на немыслимую высоту. Всего за 300 рублей дали три телефона привлекательных парней ее возраста. Вдобавок пообещали, что ее фото в самом скором времени покажут всем мужчинам, состоящим в клубе, а потом еще пригласят на элитную вечеринку. И тогда уж от кавалеров у нее точно отбоя не будет. Так оно и вышло. У нее уже состоялась четыре свидания, еще два она только собиралась назначить. Леночка примеряла перед зеркалом обновку. Это платье она купила не на рынке, а в дорогом магазине, истратив на него всю скромную зарплату библиотекарши и половину зарплаты мамочки. Опять зазвонил телефон. – Да, я слушаю. О, это вы? Хотите со мной встретиться? Может быть, завтра? Но прямо сейчас… я не готова. Ох, ну что вы… – от удачного комплимента она зарделась. – Ну хорошо, не расстраивайтесь, я выйду. Через двадцать минут, вас устроит? Женщина опять взглянула в зеркало. Платье сидело просто замечательно. Она тщательно накрасила губы, наложила на лицо тональный крем цвета загара. Кажется, все в порядке. Ну надо же, кто позвонил… Вот не ожидала. А может, все же не ходить? Он подождет, потом позвонит с претензиями, она скажет, к примеру, что голова закружилась, попросит перенести встречу на недельку-другую. Тогда видно будет, действительно ли это серьезно с его стороны, или так, минутная блажь. А еще лучше вежливо, но твердо отказаться от любых встреч с ним. Сердце сильно забилось, подсказывая, что пойти придется. Иначе всю ночь покоя не видать. Леночка встала и решительно двинулась к выходу. Серая «иномарка» с тонированными стеклами уже ждала у магазина напротив дома. Передняя дверь распахнулась. Леночка села рядом с водителем, и машина тронулась с места. Ее мать, Катерина Викторовна, забила тревогу только глубокой ночью. Ее тихая домашняя девочка не могла уйти на всю ночь и даже не позвонить домой! Мать обзвонила всех подруг дочери, но никто не знал о планах Лены на прошедший вечер. В полиции перепуганную женщину успокоили: вернется дочка, ну подумаешь, загуляла, дело молодое. Но и утром никаких вестей от Лены не было. Катерина Викторовна обзванивала больницы и морги, и всюду слышала все тот же ответ: «Молодая шатенка невысокого роста, со шрамом от аппендицита? Нет, такая не поступала». На подгибающихся ногах женщина дошла до ближайшего полицейского участка. Заявление у нее принимать не хотели, советовали прийти через три дня. Но она рыдала, требовала высокое начальство, грозилась обратиться в газеты. Наконец, ей выдали листок бумаги и попросили написать приметы дочери и свои координаты. Дескать, если что, ей позвонит. Ей действительно позвонили. Через неделю, когда Катерина Викторовна уже немного свыклась с ожиданием беды. Нашлась ее девочка. Вернее, то, что от нее осталось. Голова и половина туловища. После опознания женщина вышла из морга и тут же сползла на землю. Пока полицейские вызывали санитаров с носилками и несчастную несли расположенный неподалеку корпус больницы, ее сердце, не выдержав потрясения, просто разорвалось. * * * Оксана, новая администраторша гадального салона «Зазеркалье», никак не могла привыкнуть к нашему специфическому контингенту. – Слышь, Полечка – она просунула голову в мою каморку – тут один странный тип пришел. Он уверяет, что кто-то пробил ему ауру, и теперь его постоянно куда-то засасывает, как бы пылесосом. Как ты думаешь, к тебе его направлять или куда подальше? – Ко мне, Ксюша, ко мне – устало выдохнула я. – Буду его дырку в ауре штопать. Клиентов у нас не так уж много, из них две трети – с большущим прибабахом. Если мы любителей пылесосов начнем отфутболивать, вообще без заработка останемся. Ксюша тяжело вздохнула и крикнула: – Мужчина, заходите! В комнатку вошел коренастый мужичок. Он сел напротив меня и без лишних слов перешел к делу: – Так. Девушка, надеюсь, вы не из «этих»? – Нет, я из совсем других. – Почти не удивившись, твердо ответила я. Кто такие «эти», разберемся позже. – Так вот, «они» пробили мою ауру, чтобы установить со мной магическую связь. В этой дыре как будто сквозняк гуляет. Иногда в мою голову надувает с такой силой, что кажется – вот-вот взорвется. А иногда наоборот – как будто засасывает мозги в огромную черную дыру, похоже, длиннющий шланг пылесоса просунут в череп. И вдобавок по вечерам «они» со мной разговаривают. Одну из них я знаю – врачом работает в местной поликлинике. Терапевтом. Я ходил к ней в прошлом месяце, отсидел в приемной два часа, все честно рассказал. Надеялся, что она прервет связь. А она сама к ней подключилась! Я это тем же вечером, после визита, понял, когда ее голос в своей голове услыхал. Говорю ей мысленно: «Что же ты творишь, стерва, я к тебе, как к человеку порядочному, за помощью обратился!» А она мне в ответ: «Сам дурак!» И еще кое-что добавила, я даже повторять вам не решаюсь. Представляете, какая сука? – Сейчас разберемся с вашей связью, главное, вы должны мне верить. Еще полгода назад взволнованная речь любителя пылесосов вызвала бы у меня приступ истерического хохота. Но после трех месяцев работы в салоне мне уже не было смешно. За это время я, похоже, стала неплохим специалистом по разным видам сумасшествия. По крайней мере, практики у меня было не меньше, чем у врачей в психушке. Чтобы подковаться теоретически, я стала читать научную литературу по психиатрии. Занимательное чтение, скажу вам честно! Например, выяснилось, что любимая всеми шизофрения включает в себя целых три формы. Две из них – очень похожие, приступообразные. Ходит себе человек, на вид абсолютно нормальный, рассудительный, никто за ним никаких странностей не замечает. И вдруг в один далеко не прекрасный день у этого эталона здравомыслия начинается приступ. Теряется понятие о времени и пространстве, скромный бухгалтер воображает себя Юлием Цезарем или певицей Земфирой, начинает верить, что может проходить сквозь стены или летать по воздуху. Если любящие родственники не дадут ему воспарить с девятого этажа или пройтись по морю, аки по суху, то в больнице за месяц-другой беднягу приведут в чувство. И опять некоторое время человек будет здоров. До следующего приступа. А вот третья форма очень коварная. Называется она параноидная шизофрения, или, по-народному, просто паранойя, имеет мерзкая болезнь три стадии, и на первой практически не диагностируется. К большому сожалению не только медиков, но и соседей и родственников больного. А все дело в том, что именно на первой, паранояльной, стадии начинается мания преследования. Больному кажется, что против него что-то замышляют или его родители, или сослуживцы, или просто прохожие. Причем аргументы, как правило, железные. Сосед при каждой встрече косо смотрит? Значит, планирует дверь поджечь. Жена по утрам не улыбается? Значит, недаром утренний кофе горчить начал, наверняка какой-то яд подсыпан! А кстати, уж не сговорились ил сосед с женой его извести? Сами-то, небось, после его смерти пожениться планируют! Своими подозрениями больной с кем попало не делиться. Жене он ничего не скажет, соседу тоже. Да и знакомым не всем растреплет, только тем, кто никому не проболтается. Вначале параноик может и вовсе ни с кем не делиться подозрениями, просто начнет предпринимать некоторые меры предосторожности. Например, заменит деревянную дверь на бронированную, начнет сам утром кофе заваривать. А тот, что жена подала, незаметно в унитаз спустит. Но болезнь-то на месте не стоит, она прогрессирует. И в конце концов параноик понимает, что все меры предосторожности не помогают. Каким-то образом яд попадает даже в то кофе, которое он варит сам. Не иначе, весь кофейный аппарат отравлен. Сосед изобрел состав, который любую бронированную дверь подорвет. По ночам из кухни доносятся подозрительные звуки – наверняка у жены тайное свидание. Ах, жена рядом лежит и тихонько похрапывает? Маскируется, гадюка! На самом-то деле она давно на кухне любовника ублажает! К врачу, опять же, больной не пойдет. Еще чего! Его обманывают в его же квартире, травят почем зря, а еще и в сумасшедшие записывают? Ну уж нет, живым он не дастся! И в расстроенных чувствах, в порядке самозащиты, шизофреник может нанести опережающий удар. То есть убрать со своего пути ни о чем не подозревающих жену и соседа. Им здорово повезет, если выдержки у параноика хватит на долгое время, до тех пор, пока болезнь не перейдет во вторую фазу и он, наконец, не попадет в поле зрения врачей. Вторая фаза – собственно параноидная. Несчастному начинает казаться, что против него ополчились не только соседи, сослуживцы и родня, но и темные космические силы. В голове раздаются незнакомые, причем явно неземные, голоса, по вечерам в гости приходят инопланетяне или фиолетовые крокодилы. Причем все норовят покомандовать. Один голос велит холодильник в окно выкинуть, другой – ночью выйти на балкон и на луну завыть. А крокодил вообще распоясался – требует жене горло ножом перерезать. Надо отдать должное большинству параноиков. Несмотря на столь явный нажим темных или фиолетовых сил, жуткие приказы они выполняют крайне редко. Большинство начинает в меру своих слабых сил бороться с напастью. Правда, вначале обращаются не к психиатрам, а к бабкам-ворожеям да народным целителям. Но, убедившись, что экстрасенсы всех мастей не помогают, кидаются в ноги к родственникам и признаются в своих видениях. И только после этого не на шутку перепуганные родные чуть ли не силой волокут бедняг к психиатрам. Ну, а третья фаза, парафрения – самая приятная для больного и для окружающих. Мания преследования достигает апогея, но сочетается с манией величия. Параноик по-прежнему уверен, что вокруг него плетутся заговоры, но уже не подозревает соседа по лестничной клетке или по рабочему кабинету. О нет, против него теперь выступают целые галактики, населенные монстрами! Или, чтобы убрать его одного, ЦРУ объединилось с ФСБ, они разработали целые системы слежки и наблюдения, и теперь все их агенты, как один, охотятся на бедолагу. Страх у таких больных вытесняется вполне естественной гордостью. Такие силы против них ополчились, а вот обломались же! И дальше обломаются – тем более, дружественные внеземные цивилизации начинают таким больным потихоньку помогать. И параноики стараются успеть осчастливить человечество, пока живы. Они делятся с глупыми людишками своими невероятными изобретениями. Описывают в подробностях устройство летающих тарелок, на которых одни инопланетяне увозили их, спасая от других. Изобретают лекарства от смертельных болезней, рисуют вечные двигатели и рассылают странные схемы по редакциям журналов и научным институтам. В общем, никому никакого вреда, только редакции и ученые недовольны – приходится горы мусора разгребать. Парафреники обычно по гадалкам не ходят. Зачем? Они уже сами могут людей лечить, зря, что ли, их инопланетяне столько лет обучали! Людей с острыми приступами бреда в наш салон, естественно, тоже не привозят. Поэтому к нам обычно приходят параноики с начальными стадиями. Самые опасные для окружающих. Вот и сегодняшний, на вид такой мирный мужичок, окрысился за что-то на несчастного участкового терапевта. Хорошо, если повозмущается и забудет. А если нет? Или после моего сеанса решит, что я тоже к загадочной связи присоединилась? Может быть, зря я согласилась принять? – Ну вот, теперь дыра немного затянулась. – Закончив манипуляции, с натянутой улыбкой возвестила я. – Еще три сеанса, и от нее следа не останется. – Спасибо вам, Земфира. – Серьезно сказал мужичок. – А то я уже для себя все решил. Если эта гадина от меня не отстанет, я ей за оскорбления отплачу. Дураком называть себя никому не позволю! А вам я верю. Пока. Но если, не дай Бог, вы от меня скрыли связь с «ними»… Или вы вообще действуете заодно… Не договорив, он резко развернулся и вышел. Ну вот, так я и знала. Надо было сразу отказаться. – Полечка, я у тебя посижу. – В комнатку ворвалась обрадованная Оксана. – Наконец-то все клиенты закончились. Можно спокойно поболтать. Ксюша устроилась на стульчике, где только что сидел клиент, и принялась самозабвенно щебетать. Тема была вечная, как мир – мужики и отношения с ними. Оксана – хорошенькая шатенка, почти на две головы выше меня и всего на год старше. Мне 25 лет, ей, соответственно, 26. Но, в отличие от меня, она уже успела побывать замужем. Правда, давно и недолго, всего полгода. Но почему-то считает себя ветераном брачной жизни и даже дает мне советы. И почему-то очень хочет повторить поход в ЗАГС. Одного раза ей недостаточно. Но вот с женихами девушке катастрофически не везет. Мне, впрочем, тоже. Но я самокритично отношу невезение за счет своего ехидного характера и злого язычка. А вот милой Ксюше себя винить ни в чем не хочется. Поэтому во всем виноваты, разумеется, только «эти козлы». Ну, доля правды в ее словах, на мой взгляд, есть. Но наверняка среди множества парнокопытных должен найтись Иван-царевич, заколдованный злым волшебником. Надо только найти заклятье, которое возвратит ему человеческий облик. Так что не все так безнадежно. – Поля, давай запишемся в клуб знакомств! – предложила Ксюша. – На сайтах в Инете одни идиоты сидят, сетевые задроты. А к нам сегодня клиентка приходила, она свою судьбу именно в таком клубе встретила. И не одну. Представляешь, пришла гадать, какого из двух ухажеров предпочесть! Один – молодой красавец, студент-экономист, со своей машиной и родительской дачей. Но моложе клиентки на пять лет – и только это ее смущает. Второй – юрист солидной фирмы, но старше на пятнадцать лет. Вот она и мечется. Вроде юрист как муж надежнее, а студент ближе к сердцу. Я эту даму к Монике отправила, краем уха слышала, та студента нагадала. Клиентка такая счастливая вышла! Поля, я тоже хочу так выбирать. Пойдем в клуб? Я задумалась. Может быть, царевич, уставший от козлиного облика, ждет свою Аленушку именно в клубе знакомств? Во всяком случае, записаться туда можно, хоть немного развеюсь. А то от постоянного общения с нашими клиентами, того и гляди, сама начну по ночам с лиловыми пришельцами чаи гонять. И я согласилась. Явно ожидавшая этого Ксюша тут же вытащила рекламную газету, и мы старательно выписали адреса нескольких наиболее привлекательных объявлений, где нам обещали солидных женихов. Чтобы не тянуть кота за хвост, решили, что сегодня же вечером и пройдемся по всем адресам. Глава 2 В пятницу наш гадальный салон закрылся в полдень. Клиентов все равно почти не было. Воспользовавшись затишьем, Оксана повесила на дверь табличку «Закрыто по техническим причинам», и мы пошли по адресам клубов. Самым привлекательным нам показалось объявление клуба «Двенадцатая ночь». Там обещали богатый выбор мужчин на любой вкус. Мы подошли к презентабельному многоэтажному зданию в центре города, набрали код и зашли внутрь. На первом этаже на двери одной из квартир висела металлическая табличка: «Клуб знакомств. Услуги солярия. Бюро трудоустройства. Торговля недвижимостью». Да, жестокие законы бизнеса наложили свой отпечаток на деликатные услуги. Хорошо, хоть дровишками тут не торгуют. Собравшись с духом, мы вошли в многофункциональную квартиру. Прошли длинный коридор и в большой проходной комнате обнаружили сидящего за письменным столом жирного мужчину лет пятидесяти. – Ну что, хозяин, пришли купцы, выкладывайте товар, – нараспев сказала я, припоминая речи дореволюционных свах. Слегка оторопевший мужик жестом показал нам на маленький плюшевый диванчик и так же молча выложил на стол два массивных фотоальбома. Мы сели и, взяв по альбому, начали рассматривать фотографии. Закончив, разочарованно переглянулись, и я вновь обратилась к безмолвному хозяину: – Какие-то они у вас… убогие больно. Взгляд не на ком остановить. Хоть чуть-чуть посимпатичнее не найдется? – Ну, я предлагаю тех, кто мог бы заинтересоваться вами. – Рассеянно перебирая фотографии, заметил продавец. В ужасе от такого комплимента мы с Ксюшей, судорожно хватая ртом воздух, стали озираться в поисках зеркала. Но со всех стен на нас равнодушно взирали бизнес-лицензии. – То есть вы считаете, что симпатичные мужчины на нас внимания не обратят? – с воозмущением спросила я. – Нет, ну что вы… Ладно, раз вы так настаиваете… – Толстяк жестом фокусника достал откуда-то из-под стола тонкую стопку фотографий в прозрачной пластиковой обертке. – Но учтите, это товар дефицитный, только для вас! Потеряв дар речи, мы рассматривали дефицитный товар. Да, в этой папочке были собраны настоящие красавцы. Толстый мужик ненавязчиво комментировал: вот этот молодой брюнет – крупный бизнесмен, миллионер. Правда, недавно провел неудачную операцию, миллионов десять потерял, но еще столько же осталось, на скромную жизнь хватит. Вот этот интеллигентного вида шатен – актер городского театра. Правда, ему слегка за сороковник, но какой мужчина! У дам просто слюнки текут. А накачанный блондин с черными глазами, похожий на осветленного Сталлоне – это председатель городской федерации культуристов. – Но мы видели в газетах портрет председателя культуристов. У него совсем другое лицо. – Изумилась я. – Да что вы говорите? Ну, извините, перепутал. Значит, культурист у меня в другой папке, а этот… ах, да, он председатель федерации каратистов. Ну да, и тот и другой спорт начинается на букву К, попробуй тут не ошибиться. А может, председатель контрабандистов? Тоже слово на букву К. – Простите, но что все эти богатые и знаменитые делают в вашем клубе? У них проблемы с женщинами? – Невинно поинтересовалась Оксана. – Ох, вы не представляете себе, что такое бизнес! – демонстративно схватившись обеими руками за голову, закручинился хозяин клуба. – Некогда чаю себе заварить, не то что с женщиной познакомиться! Девушки, да вы не сомневайтесь, стоит вам захотеть, любой из них ваш будет! С вашей-то внешностью! Надо же, еще совсем недавно он был об этой самой внешности совсем другого мнения. – Ну, красавицы, решайтесь. Всего пятьдесят долларов – и я даю вам телефон любого из этих красавцев. И, естественно, внесу в свою картотеку ваши фотографии. Они ваши лица как увидят – сами звонить бросятся! Да, уже мчатся, прямо подметки на бегу теряют. Расставаться с внушительной суммой нам с Оксаной не хотелось, даже ради председателя неизвестного науке вида спорта. Мы обещали толстяку подумать и пошли по следующему адресу. На сей раз реклама привела нас к старому шестиэтажному дому, тоже в центре города, но без лифта. Клуб знакомств располагался как раз на последнем, шестом, этаже. Потолки в старых зданиях высокие, лестницы винтовые, крутые, с площадками для отдыха посередине пролета. Уже на третьем этаже нам с Ксюшей захотелось вернуться назад, но мы собрались с духом и поползли дальше. До заветной квартиры-клуба мы доползли буквально на четвереньках. Рванув на себя входную дверь, бросились к стоящим в коридоре стульям и с размаху плюхнулись на них. И без того расшатанная ветхая мебель жалобно всхлипнула, но не развалилась. Нам уже не нужны были никакие кавалеры, хотелось просто тихо лечь и помереть. А ведь в этом убогом месте, небось, даже полчасика полежать не дадут. Ничего, спуск всегда легче подъема. В коридор вышла миловидная дама преклонных лет. Категорически отказавшись встать и пройти в комнату, я спросила про картотеку мужчин. Сколько из них олигархов-миллионеров, чемпионов по бегу с препятствиями, и председателей федерации кройки и шитья? Улыбнувшись, дама ответила, что она клиентов не дурит. У нее все по-честному. А женихи – исключительно иностранцы. Тоже, правда, миллионеры, но из богатой западной Европы. – А что, наших совсем нету? – с обидой в голосе спросила подруга. – Есть, но совсем старенькие, пенсионеры. Я вовремя подхватила рукой пытавшуюся отвалиться челюсть. Мы с Оксаной, молодые, здоровые девчонки, чуть не померли на жуткой лестнице. А как сюда добираются бедные старички? Крепкие, однако, у нас мужчины, зря мы их ругаем. Хозяйка тем временем убеждала нас, что именно англичане и французы – живое воплощение девичьих мечтаний. Красивы, богатые, любезные с дамами. А в нашем городе красоту, молодость и обаяние никто не оценит. Да и вообще, кого мы тут найдем – кругом алкоголики, «голубые» и импотенты. Ох, за державу обидно! Иностранцы нас не заинтересовали. Немного придя в себя, мы поплелись вниз. Солнце уже клонилось к закату. Напоследок решили зайти еще в одно маленькое агентство, где нам опять выложили толстенный альбом с фотографиями. Серые, изможденные, неулыбчивые лица на них прекрасно гармонировали с нашим настроением. Сквозь шум в ушах доносились голоса двух молодых сотрудниц: «Торопитесь записаться к нам! Всего 20 долларов с человека. У нас огромный выбор, но вы можете опоздать на день, всего на день, и именно ваш размер разберут!» Тьфу, «вашего мужчину выберут». Вот что усталость делает с человеком. Изрядно потрепанные жизнью мужички в альбоме наше настроение не улучшили. К тому же среди них я обнаружила двух клиентов нашего гадального салона. Один из них отличался, мягко говоря, большими странностями. Когда он заходил в наш подвал, распевая заунывные псалмы, по коже присутствующих бежали мурашки. Второй же клиент славился крайне зловредным характером. Все гадалки отказывались с ними работать, даже за двойную плату. И за знакомство с этими уродами платить 20 долларов? Да я втрое больше согласна приплатить, только чтобы глаза мои их никогда не видели! Поддерживая друг дружку, мы с Оксаной вышли на улицу. – Ксюша, а давай пошлем эти клубы по известному адресу – в сердцах предложила я. – Неужели мы сами, без посредников, себе кадров не отыщем? – Полька, что за упаднические настроения? Вот от тебя не ожидала. Клубов много, в каком-нибудь нам наверняка нормальных мужиков предложат. – Нет, ты можешь продолжать поиски, а мне надоело. – Ну, Полечка, солнышко, – жалобно заныла Оксана. – Мне одной стремно как-то ходить. Ну еще в один клуб зайдем, если и там не понравится, тогда уже точно – все. Слушай, ты у нас гадалка. Давай сделаем так. Вот пять адресов. Раскинь карты – где нам повезет? К гаданию по такому важному вопросу решили подойти серьезно. Завтра намечалась суббота, в салон идти не надо, впереди – целая ночь. Купили бутылку вина, новые церковные свечи, поехали ко мне домой. До полуночи сидели на кухне, распивая вино и жалуясь друг другу на жизнь. Ровно в полночь я зажгла свечи, проделала все необходимые манипуляции, и мы стали гадать. Карты мадам Ленорман недвусмысленно указывала на клуб с интригующим названием «Обручальное кольцо». Кольцо так кольцо. На мой взгляд, оно вполне годилось на роль последней попытки. – Ладно, утро вечера мудренее. Сейчас ляжем спать, завтра позвоним по мобильному, узнаем, работает ли клуб по выходным, если да – сразу и съездим. Если только в будни принимают – перенесем поездку на понедельник. Или, если невтерпеж станет, просто перегадаем, авось другой клуб выпадет. Глава 3 В субботу с утра пораньше мы принарядились, основательно подкрасились, и через полчаса уже давились в переполненном автобусе. «Обручальное кольцо» находилось не очень далеко от моего дома. Надо проехать всего три автобусных остановки, правда, большие, через лес. Нас заверили, что по выходным у клуба самый что ни на есть присутственный день. И мы, наскоро перекусив, поехали. В желтом «Икарусе» я почувствовала себя как в настоящей печке. Кажется, на улице намного холоднее. Вдобавок автобус передвигался исключительно рывками. Он быстро разгонялся, затем резко тормозил, пассажиры судорожно хватались за поручни, пытаясь удержаться на ногах. Я очень жалела, что для нас с Оксаной сидячих мест не нашлось. Наконец мы набрали ход, и вот тут-то, видимо, совершенно неожиданно для водителя, случилась остановка. Надо отдать должное его реакции. Он затормозил мгновенно. Противно взвыли тормоза, стоявшие пассажиры рухнули на пол, сидевшие с размаху налетели на поручни передних кресел. Мне посчастливилось свалиться на дородную бабку, слетевшую с бокового сиденья. Оксане повезло меньше. Мало того, что она рухнула прямо на пол, так именно на нее полетела та самая бабка, сверху которой приземлилась я! Двери с радостным скрежетом распахнулись. Основная часть пассажиров, охая и держась за ушибленные места, поползла к выходу. Среди них я заметила несколько человек, которые садились в автобус на одной остановке с нами. Неужели им не лень было париться в переполненном салоне, покупать у кондуктора билет – и все лишь для того, чтобы с ветерком проехать одну-единственную остановку? Проще было пройти ее пешком. Я вскочила на ноги, ощупала руки, потом ноги. Вроде, все цело. Грузная бабка поднималась куда медленнее, оглашая автобус нецензурной бранью. Оксана осталась лежать на полу, жалобно стеная. Пока я и еще одна дама поднимали ее на ноги, несколько пассажиров бросились к водителю разбираться. Несколько минут в салоне стоял такой крик, что до сих пор удивляюсь, как не вылетели все стекла. Затем двери закрылись, и автобус бодро прыгнул вперед. Еще нетвердо державшаяся на ногах Ксюша снова грохнулась на пол. Не выдержав, я бросилась к водителю, где собралась целая очередь из желающих высказаться. Перекричав эту толпу, я завопила: – Эй, ты, ты мою подругу изувечил. Немедленно останови, нам надо врача вызвать! – Не имею права останавливаться между остановками! – огрызнулся парень за рулем. – Да что ты за водитель! – кричала толпа вокруг. – Вешать таких мало! – Да что вы привязались! Я уже час как водитель! Вожу, как умею. И вообще заткнитесь, а то остановку проеду. От ужаса народ на мгновение смолк. Люди лихорадочно озирались, ища какой-нибудь поручень понадежнее. Я первая увидела стремительно приближающуюся остановку: – Ложись! – дурным голосом завопила я и, не дожидаясь начала торможения, плюхнулась на пол и сунула голову под ближайшее сидение. Как показала жизнь, я была совершенно права. На этот раз водитель переплюнул сам себя. Автобус, похоже, не просто мгновенно остановился. Мне показалось, он как-то подпрыгнул на всех своих колесах и на секунду завис в воздухе. Людишки вокруг повалились, как кегли. Я чувствовала тяжелые удары по телу и тихо радовалась, что спасла хотя бы голову. На этот раз взрыва народного негодования не последовало. Салон наполнился плачем и стенаниями. Практически все пассажиры, кроме наиболее травмированных, быстренько выкатились в открытые двери, на ходу плаксивым голосом изрыгая проклятия. В автобусе остались кондуктор, мы с неподвижно лежащей Оксаной и еще одна девушка, сидевшая на полу. Похоже, у нее была вывихнула нога. Двери закрылись, и «Икарус», как ни в чем не бывало, бодро поскакал себе дальше. Я выползла из под сидения и, не решаясь встать на ноги, на четвереньках поползла к подруге. Пожилая кондукторша, передвигаясь тем же способом, оказалась на месте одновременно со мной. Оксана открыла глаза и, постанывая, попыталась сесть. Убедившись, что она жива, кондукторша занялась второй пострадавшей. – Ксюша, у тебя ничего не сломано? – Все тело болит, как один сплошной синяк. – Пожаловалась девушка. – А кости, голова? Ксюша пошевелила конечностями. – Нет, вроде бы синяками отделалась. А что это было? – Не что, а кто. Поднимайся, пойдем водителя поблагодарим. Держась за спинки сидений, мы осторожно подобрались к водителю. Наконец я смогла его как следует рассмотреть. На вид парню было лет двадцать, белобрысый, невысокого роста, по-детски округлые щеки. Зато одет он был, как на праздник: черные костюмные брюки и толстый шерстяной свитер ослепительной белизны. Учитывая жару, наряд более чем неуместный. С другой стороны, наряжался бы как угодно, хоть в скафандр, но людей зачем калечить? Пока я подбирала слова для гневной речи, автобус снова резко тормознул. На сей раз, правда, не по вине водителя. Прямо перед носом скачущего «Икаруса» дорогу перебегал здоровенный детина. Наверное, только мгновенная реакция нашего водителя спасла его от верной гибели. Мы с Оксаной, заранее готовые к самому худшему, удержались на ногах, зато на пол грохнулась кондукторша. Весело начинается суббота, ничего не скажешь! Не успела я порадоваться удачному началу дня, как дверь со стороны водителя распахнулась, и паренек, схватив здоровенную железную дубину, выскочил на дорогу. С жутким воем он на всех парах устремился за бугаем, уже добежавшим до тротуара. – Стой! Убью гада! – доносились до нас его дикие выкрики. Кондукторша, охая, доползла до окошка и взмолилась: – Девочки, остановите вы этого психа, он кому-нибудь голову монтировкой проломит. Мы с Оксаной переглянулись. В глазах подруги я прочитала сомнение: стоит ли нам попадать под горячую руку нервному водителю? Ему, похоже, глубоко фиолетово, кому настучать по черепушке дубинкой. Между тем события на дороге развивались. Водитель догнал-таки нарушителя инструкций, схватил за шиворот и занес над ним монтировку. Но здоровенный бугай, на две головы выше щуплого парня и в два раза шире в плечах, просто выдернул из тощих рук холодное оружие. И с силой размахнулся, явно вознамерился двинуть им нападавшего. Водитель пытался отбежать, но бугай рванул за ним следом. Мы с Оксаной и кондукторшей, не сговариваясь, гурьбой вывалились из салона и с криками понеслись к дерущимся. Пока мы добежали, монтировка пыталась пару раз приземлиться на голову паренька в свитере. К счастью, неудачно. Теперь водитель лежал на асфальте, а «перебежчик» в очередной раз заносил железяку над его головой. Мы с Ксюшей вцепились в поднятую монтировку, а храбрая кондукторша кинулась под ноги верзиле. Не выдержав атаки, бугай рухнул на недобитого водителя, сверху улеглись мы с Ксюшей. Кондукторша в пылу схватки откатилась в сторону и теперь, жалобно подвывая, пыталась встать. Я достала из кармана чудом уцелевший мобильник и набрала телефон «Скорой». В общем, остаток субботнего дня наша пестрая компания провела в травматологии. Водителю зашивали кожу на голове, Оксане и еще одной девушке вправляли вывихнутые ноги, кондукторша отделалась синяками. У меня болело все тело, но явных повреждений не было. Верзила-«перебежчик» грузиться в «Скорую» отказался и самостоятельно поковылял по свои делам. Я, как самая здоровая, поддерживала пострадавших морально. Пока сидели в приемной травматологии, познакомились с виновником всех сегодняшних бед. Водителя звали Игорьком. Он действительно в это утро впервые выехал на большую дорогу и теперь явно гордился удачным дебютом. Вне транспорта парень оказался очень коммуникабельным, развлекал нас анекдотами и очень мило уверял Оксану, что, даже если хирурги отнимут ей ногу, ее красота нисколько не пострадает. Две ноги ей, в общем-то, без надобности. А с одной она будет выглядеть оригинально и весьма пикантно. Наконец, медицинские манипуляции закончились, и мы с Игорьком, поддерживая перебинтованную Ксюшу под руки, вышли на улицу. Мой синий сарафанчик, треснувший по всем швам, напоминал накидку папуаса. У Ксюшиного воздушного платьица оторвался подол, и теперь оно превратилось в топик, не дотягиваясь даже до пупка. Чтобы прикрыть срам, к остаткам экстравагантного наряда пришлось привязать дырявую грязную шерстяную тряпку бурого цвета, еще недавно считавшую себя белоснежным свитером. Юный водитель остался в рваных брюках и абсолютно целой сиреневой майке, из-под которой торчали голые тощие руки и виднелась трогательная безволосая грудь. Игорек оказался тонким, как ивовый прутик, и росточком примерно с меня. Оксане мы доставали примерно до плеч, и она реяла над нами, как боевой стяг над потрепанным в жестоких боях фрегатом. Зато держаться за нас ей было очень удобно. Августовское солнце уже заходило, жаркий день плавно перетекал в довольно прохладный вечер. Я вспомнила о клубе «Обручальное кольцо», куда мы так и не доехали сегодня, и решила на всякий случай подстраховаться. – Игорек, мы с подругой завтра с утра поедем по тому же маршруту. Скажи, пожалуйста, в какое время там едешь ты, чтобы мы случайно к тебе не сели. – А что, скажешь, тебе скучно было? – оскорбился парень. – Да нет, обхохоталась прямо. Когда решу от лишних конечностей избавиться, только с тобой ездить буду. Но пока мне ноги не надоели, предпочитаю более скучный экипаж. – А куда вы ехали? – полюбопытствовал Игорек. Я слегка замялась. А впрочем, не в бордель же собирались, чего стесняться. – В клуб знакомств. «Обручальное кольцо», слышал про такой? Игорек внезапно покраснел и замолк. Ну надо же, его не смутило ни то, что кучу народу покалечил, ни то, что самому чуть башку не проломили. А от одного упоминания клуба знакомств как зарделся. А может… – Ты, случайно, в нем не состоишь? Игорек покраснел еще сильнее. Немного подумал и, наконец, нехотя выдавил: – Да, вроде когда-то заполнял карточку. Мне этот клуб вообще-то на фиг не нужен, друг уговорил. – Да, у нас та же история, мы друг дружку долго уговаривали, и наконец уломали. А вообще, туда много народу ходит? – Да я сам там был только один раз, когда заполнял анкету. Мне еще потом несколько девчонок оттуда звонили. – Ну и что, никто из них не понравился? – Ну почему же? Для меня главное – чтобы девушка общественный транспорт любила. Познакомился я в этом клубе с одной девчонкой – на вид вроде ничего. Но какая трусиха! Я ее взял на учебный маршрут покататься. Я – за рулем, инструктор и Наташка рядом сидят. Въезжаем мы на мост. Там такой кусок дороги – заграждений еще нет, а высота – будь здоров. И вот инструктор, будь он неладен, заявляет, чтобы я подальше от края моста держался. Мол, упасть можем. Ну, не дурак ли? Я, естественно, тут же слегка развернулся и быстренько на этот самый край поехал. Через секунду нос автобуса завис над бездной. А колеса на бордюр наехали, автобус и остановился. Никуда мы не упали. Но как Наташка визжала! Я чуть не оглох. Вот вы с подружкой – совсем другое дело, ничем не прошибешь. Вас бы я с удовольствием покатал. Я торопливо поблагодарила Игорька, прибавив, что он явно переоценил крепость наших черепов и нервов. Парень вроде не обиделся, по крайней мере, по собственной инициативе проводил нас с Ксюшей до моего дома. Я предложила ему подняться в квартиру, чтобы забрать остатки свитера, но Игорек любезно предложил мне самой выбросить эту рвань. Помог нам загрузиться в лифт и церемонно откланялся. Кое-как я дотащила раненную подругу до входной двери, затем до кухни. Заваривая чай, подумала: ужасно жаль убивать еще один выходной на поездку в «Кольцо». Игорек чрезвычайно забавен и мил, спору нет, но, чтобы с ним познакомиться, никакие клубы не нужны. Достаточно поездить на местных автобусах. – Ксюша, а давай завтра с утра в Лесопарк махнем? Последние солнечные деньки уходят, в сентябре уже не позагораешь… Измученная до предела Оксана из последних сил запротестовала: – Полечка, ну мы же договаривались… В Лесопарк мы и днем сможем поехать, сразу после клуба. Твои же собственные карты велели нам туда срочно отправляться! Я молча пожала плечами. Ничего такого мои карты не говорили. Но на споры уже не осталось сил. Мы быстро допили чай и пошли спать. Глава 4 В воскресенье мы добрались до места без проблем. Зашли в скромную на вид пятиэтажку, и сразу же взгляд упал на открытку с двумя обручальными колечками и белыми голубками. Открытка висела на двери одной из квартир. Я нажала на кнопку звонка. – Открыто, заходите! – Раздался изнутри женский голос. Я потянула на себя дверь, она послушно отворилась, и мы с Оксаной зашли. В коридоре стандартной «двушки» нас встретила высокая женщина в строгом брючном костюме. Миловидная, подтянутая, ее пышные каштановые волосы обрамляли лицо аккуратным каре. На вид ей было не больше тридцати, но многоопытный взгляд незнакомки подсказывал, что она наверняка намного старше. На безымянном пальце правой руки поблескивало тоненькое золотое колечко. Полные губы приветливо улыбались, но в глазах улыбки не было. – Софья Павловна. – Представилась дама. – Я хозяйка клуба. Сейчас мы с вами пройдем в гостиную, выпьем по чашечке чая и все обсудим. Мы прошли в небольшую проходную комнату, вся меблировка которой состояло из сиреневого плюшевого дивана, четырех сиреневых кресел и низкого журнального столика. Но окна закрывали уютные ситцевые занавески в тон мебели, на столике стоял медный поднос с синим заварочным чайником и тремя кобальтовыми чашечками. В хрустальной вазочке лежали разноцветные шоколадки. Мы сели за столик, и мне вдруг стало так тепло на душе. Все, решено, даже если нам покажут фотографии натуральных козлов с ветвистыми рогами, записываемся в клуб, и баста. Во-первых, мне нравится Софья Павловна, во-вторых, похоже, во все службы знакомств обращаются одни и те же мужчины. А в-третьих, и это самое главное, если мы не остановимся на «Кольце», Оксана потащит меня по новым адресам, и в Лесопарк мы сегодня так и не съездим. Мелодичный голосок хозяйки рассказывал нам о клубе, о вечерах встреч, которые регулярно устраиваются на этой квартире. «Конечно, надо было бы снимать другое помещение, а то мы с мужем в этой квартире живем, самим потом убирать приходиться. Но тогда людям пришлось бы больше платить за приглашение». Для вступления в клуб от нас требовалось заполнить анкету, заплатить 25 долларов и получить неограниченный доступ к картотеке женихов. Причем только юридически свободных, потому что женатых искателей приключений Софья Павловна на учет не ставила. Впрочем, как и замужних женщин. Записавшись, мы сразу могли просмотреть фотографии, получить по три телефона кавалеров, а затем раз в неделю могли приходить за новыми телефонами. Два раза в месяц на этой же квартире устраивалось нечто вроде вечеринки, где избранные могли попить чайку с пирожными, посмотреть друг другу в глаза, а не только на фотографии. Участие в таком «парти» стоило 30 долларов, но приглашались не все. Для каждой вечеринки хозяйка лично подбирала по картотеке по десять мужчин и женщин, подходящих друг другу по возрасту, внешности и интеллекту. – Вы знаете, – доверительно понизив голос, сказала Софья Павловна. – В основном счастливые пары нашего клуба нашли друг друга именно на этих вечерах. Почему-то свидания «вслепую», знакомства по фотографиям такого успеха не приносят. А впрочем, бывает по-разному, попробовать стоит. Даже не попросив показать товар лицом, я решительно полезла в сумочку за кошельком. Ксюша, поглядев на меня с некоторым сомнением, тоже достала 25 долларов. Мы протянули деньги любезной хозяйке, она быстро вышла в соседнюю комнату, и вернулась уже без денег, но с несколькими листами бумаги и большим фотоальбомом в руках. – Давайте, девушки, познакомимся поближе. Вот, заполните анкеты клуба. Совсем простые вопросы: имя, род занятий, возраст – ну, если пожелаете указать. И, разумеется, требования к потенциальному партнеру. – А род занятий обязательно указывать? – осведомилась я. – Боюсь, он не вызовет энтузиазма у мужчин. – О, Полина, чем же вы таким серьезным занимаетесь? – Я гадалка в салоне «Зазеркалье». Заодно ворожея, ясновидящая, потомственная целительница и прочее, прочее, прочее. Кстати, целю и ясновидю под именем Земфира, мое собственное показалось хозяйке салона недостаточно загадочным. А Ксюша – администратор того же салона. Так как, нам писать, где мы работаем? – Пожалуй, не стоит. – Мне показалось, или Софья Павловна действительно немного побледнела? – А то, чего доброго, и впрямь всех женихов распугаете. Я вот и то вас немного бояться стала. – Бояться? – Я не поверили своим ушам. – Но почему? Я не ведьма, ураганы не вызываю, мор и чуму не навожу. Хотите, вам бесплатно погадаю? – Нет, – торопливо ответила Софья Павловна. Теперь я уже не сомневалась в ее реакции. – Нет, не надо. Не люблю я заглядывать в будущее. Все равно ничего не изменишь. Я не стала настаивать, хотя не на шутку удивилась. Впрочем, мне совсем не хотелось гадать, я предложила это просто из любезности. Гадание давно перестало быть для меня развлечением, превратившись в довольно-таки рутинное занятие. Но все знакомые дамы были в таком восторге, когда я после долгих уговоров соглашалась им погадать! Впервые кто-то отказался от моих услуг, вдобавок, предложенных добровольно! Мир явно сошел с ума. Мы с Оксаной без дальнейших вопросов заполнили анкеты, раскрыли протянутый альбом и стали листать его, с разочарованием разглядывая те же самые рожи, что в прежних клубах. Ага, вот зловредный клиент нашего салона. Псалмопевца, правда, пока не вижу. Похоже, мы здорово прокололись. Может быть, пока не поздно, попросить деньги обратно, извиниться перед любезной хозяйкой и дать отсюда деру? О, вот пошли мужички поприличнее. По крайней мере, по внешнему виду не скажешь, что их основное занятие – собирать на помойках пустые бутылки. А вот и очень даже симпатичный Гражданин. Правда, старше меня лет на 15, но какой представительный! Наверное, попрошу его телефончик, решила я. В это время во входную дверь позвонили. Хозяйка крикнула «Открыто», и в комнату вкатилась молоденькая девушка. Невысокая, весьма упитанная, свеженькая, с румянцем во всю щеку, аппетитная, как свежеиспеченная булочка. Прямо с порога толстушка начала тараторить, обращаясь к хозяйке: – Софья Пална, дайте еще три телефона! С теми ничего не вышло, ну что за люди! Я одного в кафе водила, и ведь ничего не заказывала для себя. Только для него булочку и кофе взяла, и то сама заплатила. А он все равно не перезвонил! Софья Пална, ну чего им надо? Мне уже подруги говорят, к гадалке идти пора, не иначе, «венец безбрачия» на мне висит. – «Венец», говорите? – переспросила я. – Вам повезло, я и есть гадалка. Могу снять ваш «венец» за три сеанса. – Ой, что вы говорите! – оживилась толстушка. – Я Милочка, а вас как зовут? Полина? Давай на «ты» перейдем, как-то меня эти церемонии напрягают. Конечно, снимайте «венец», на что он мне сдался. Давайте прямо сегодня и начнем. – Только не сегодня, – быстро сказала я. – Мы с подругой прямо сейчас отправляемся в Лесопарк. – Отлично девочки, я туда же собираюсь. – Обрадовалась толстушка. – Вместе и поедем. Мы попросили болтушку подождать еще немного, выбрали из альбома по три кандидатуры и записали их телефоны. Заполнили анкеты со своими данными и требованиями к потенциальному партнеру, поблагодарили хозяйку и пообещали в самом скором времени принести свои цветные фотографии. Вышли из квартиры и дружно потопали к трамваю. Признаюсь честно, меня вовсе не обрадовала неожиданная попутчица. Хотелось обсудить с Ксюшей выбранных кадров, но Милочка всю дорогу не давала ни одной из нас раскрыть рта. Похоже, толстушка вознамерилась изложить нам всю свою жизнь с момента рождения. Справедливости ради замечу, что на детсадовских и школьных годах она остановилась лишь мельком. О своей учебе на филфаке тоже почти не рассказывала, сообщила только, что безумно рада каникулам, зубрежка осточертела аж до головной боли. В основном наш слух услаждала бесконечная повесть о милочкиных кавалерах. – Девочки, только представьте себе… На улице проливной дождь, я его жду под открытым небом возле кафе. Промокла, как кошка драная, весь макияж по щекам растекся. Мне только на Хэллуин отправляться в таком виде, детей пугать. А ведь так старалась ради него, у самого модного стилиста глаза себе рисовала. А он на полчаса опоздал. И это на мой день рождения, вот гад! Пришел – ну хоть бы цветочек принес, самый паршивенький. Я, конечно, его ругать не стала, чего праздник портить. Поцеловала, завела в кафе. Выпивку выставила, закуску. Думала – все хорошо будет, вот как он уплетать принялся! Ан все съел, выпил, и, вместо благодарности говорит: «Я понял, Мила, что мы друг другу не подходим. Нам надо расстаться.» И это в такой день сказал, когда у меня праздник, ну вы только подумайте! Я рассеянно слушала причитания девушки. Эта история мне хорошо знакома. Каждый день ко мне приходят девушки с «венцом безбрачия». И как минимум половине из них нужна вовсе не гадалка, а хороший психолог. Не умеют они с мужиками обращаться, вот в чем дело. – А Сашка вообще женатым оказался. Правда, обещал развестись. Я поверила, все капризы его терпела. Ни фига он не развелся. Поматросил и бросил. Петька – тот вообще, так меня перед подругой опозорил. Пришел к ней на день рождения, а вместо подарка своего бульттерьера привел. Пожрать на халяву. Эта свиноподобная тварь, такая же наглая, как хозяин, разлеглась у подруги на любимом бархатном диване, и давай рычать на всех, кто рядом сесть пытался. Нас вместе с Петькой и его булькой чуть из дома не выгнали. Но я и ему ничего не сказала, так все равно бросил через месяц. И постоянно так происходит. Девчонки, скажите, мне одной так не везет или у всех женская доля такая? Пассажиры неприязненно косились на нас, но Милочка в запале не замечала ничьих взглядов. Оксана откровенно зевала, я обдумывала разные хитрые ходы, с помощью которых мы сможем отделаться от навязчивой спутницы. Но тут Милочка затронула неожиданную тему. – А вы трупов боитесь? – хитренько прищурившись, спросила она. От неожиданности я потеряла дар речи. – Представляете, у нас в клубе маньяк завелся, – продолжила толстуха. – Ты жалуешься или хвастаешься? – не выдержала Оксана. – Нет, девчонки, я серьезно, – не унималась Милочка. – Пришла недавно в наш клуб библиотекарша. Тихая такая девчонка, просто воды не замутит. На одной вечеринке только побывать успела. Ну, знаете, такое сборище, на котором десять мужиков и десять девок бывает. А через пару недель полиция нагрянула. Эту библиотекаршу, Ленку, убили. Даже не просто убили, а на две половинки разрезали. Верхнюю нашли, а нижнюю до сих пор ищут. Ее мать от разрыва сердца умерла, как про дочку узнала. А полиция в клуб пришла. Софью Палну месяц допрашивали, мне три раза повестки присылали. А еще всех вызывали, кто в той вечеринке участвовал. В полиции считают, что кто-то из клуба, с кем Ленка встречалась, и есть маньяк. Вот повезло нам с Ксюшей. Долго пришлось трудиться, даже на картах гадать, чтобы, наконец, на маньяка напороться. Впрочем, он наверняка и в остальных клубах на учете состоит. На все случаи не подстрахуешься. И, кстати, у покойной библиотекарши могли быть и другие знакомые, не из клуба. Наконец, мы доехали до Лесопарка, вышли из трамвая и направились в сторону озера. Милочка продолжала рассказ об очередном кавалере. Похоже, их у нее перебывало немеряно, прямо конвейер какой-то. Я собралась с духом и очень серьезно проговорила: – Милочка, давай мы с тобой завтра вечером встретимся, я тебе треть «венца» сниму. А сейчас мы с Оксаной тебя вынуждены оставить. У нас очень серьезный разговор, строго секретный, свидетелей быть не должно. – Да, да, это дело жизни и смерти – обрадовано выпалила Ксюша. Толстушка недоверчиво посмотрела на нас, но возражать не решилась. Мы обменялись домашними телефонами, Милочка обещала завтра вечером приехать ко мне домой, и мы с Оксаной наконец отделались от неожиданной попутчицы. – Ну надо же, два выходных потратили, чтобы с девчонкой познакомиться, – вздохнула Оксана. – Да еще с такой трещоткой! – Сама же требовала: вынь да подай мне «Кольцо». Ну да ладно. У нас по три телефона есть. Позвоним по ним, потом обменяемся номерами. Глядишь, и понравится кто. А пока давай о мужиках забудем. Смотри, какое солнышко! И вода теплое. Раздевайся, полезли в озеро. Глава 5 Назавтра, ровно в восемь вечера, Милочка, как штык, была у меня дома. Поскольку я принимала ее частным образом, не отдавая львиную долю выручки салону, снятие трети «венца» обошлось ей всего в пять долларов. Закончив магические манипуляции, мы с Милочкой засели на кухне за чашкой чая. Девчонка болтала без умолку, и я уже раскаивалась, что не отправила ее сразу в салон. Мне бы достались те же пять долларов, зато не пришлось бы тратить целый вечер на бесплодную болтовню. Постойте, что такое она несет? – Увидишь, я его сразу вычислю! – Прости, я что-то прослушала. Кого вычислишь? – Ну как же, того психа, который Ленку надвое разрезал. Я тебе ведь рассказывала, половину библиотекарши нашли. И полиция считает, кто-то из клуба постарался. Я сегодня утром у Софьи Палны побывала, переписала телефоны всех мужиков, которые Ленке звонили и которым она звонила сама. Кстати, совсем немного народу, всего 6 человек набралось. Я, пока каникулы не закончились, быстренько со всеми встречусь, и обязательно кого нужно вычислю! Мне стало дурно. Глупая толстуха, ничего не понимающая в мужиках в целом и в маньяках в частности, собралась провести свое расследование. Надо довести до ее заплывших жиром мозгов, во что она может вляпаться. – Милочка, и чего ты хочешь добиться? Чтобы тебя тоже надвое разрезали? Глупышка хихикнула, хотя я и не собиралась острить. – Полька, какая ты вредина! Я раскрою преступление, в полиции мне объявят благодарность. На стенку почета фотку вывесят. А среди полицейских, между прочим, та-акие мужчины встречаются! Да, против эдаких аргументов не попрешь. Вывесят ее фото на стенку, обязательно. На стене полицейских участков. Потом ее изображение появится в газетах, в отделе розыска пропавших. А потом в криминальной хронике, где пишут про убийства. Но логическими доводами девчонку, скорее всего, не переубедишь. А если попробовать по-другому? – Милочка, хочешь, я тебе бесплатно на твое расследование погадаю? – Ух ты! – взвизгнула девушка. – Полечка, конечно, давай! Я достала колоду Таро. Милочка сняла часть колоды, я перетасовала карты. – Внимание! – строго промолвила я. – Теперь ты вытянешь одну картинку, и мы увидим, что тебя ждет в конце следствия. Толстушка потянула карту, и я совсем не удивилась, увидев на картинке пляшущий скелет. – Ой, что это значит? – растерянно протянула Милочка. – То, о чем я говорила. Неминуемую погибель. Брось ты это грязное дело. Пусть убийц полиция ловит. А я в следующий раз сниму с тебя остатки «венца», ты встретишь нормального парня, замуж выйдешь. Если мне не веришь, то хоть картам Таро поверь. Они врать не станут! Девчонка неохотно пробормотала что-то в ответ, и быстро перевела разговор на другую тему. Мы поболтали еще полчаса, назначили на пятницу следующий сеанс, и Милочка наконец ушла. В пятницу, в восемь вечера, я вяло сидела у окна, с тоской ожидая болтушку. За неделю я так устала гадать, ворожить и снимать порчу, что не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Ксюша уже вовсю встречалась со всеми тремя выбранными кавалерами, а я никому даже не позвонила. Завтра выходной, все подруги заняты, не с кем даже на море съездить. Набрать, что ли, номер одного из претендентов, пусть составит компанию? Вот уйдет Милочка, и сразу же позвоню. А кстати, где она? Уже на полчаса опаздывает. Может, заболела? Но у нее записан не только мой адрес, но и телефон, могла бы позвонить, предупредить, я ведь время теряю, жду ее! Между прочим, если бы не она, я бы весь вечер по району гуляла, хоть свежего воздуха бы вдохнула. Я набрала номер телефона девушки. – Я слушаю, говорите! – Выдохнул расстроенный женский голос. – Позовите, пожалуйста, Милу. – Пропала Милочка. Нет ее больше, – прорыдали в трубку. – Как пропала, когда? – Позавчера. Вечером вышла… вышла из дома, и все. Не вернулась… – голос захлебнулся в рыданиях. – Я в полицию обращалась. А там сказали… сказали, загуляла девочка. Только через три дня… через три дня начнут искать. Так, глупышка, похоже, доигралась. А я-то думала, хоть гаданию моему поверит. – Вы не знаете, она пошла на свидание? К кому? – Откуда мне знать? – из-за всхлипываний я едва разбирала слова. – Она все время о кавалерах болтала, да я не слушала. Она целыми днями о них говорит, я в именах давно запуталась. А вчера… вчера кто-то позвонил, она мгновенно собралась… собралась, и к двери. В одном сарафанчике без рукавов. Я вслед крикнула, что вечер холодный, надо кофту надеть. А она… она ответ буркнула, мол, на машине… на машине ее повезут. А потом обратно доставят. И я… – Дальше я уже не могла расслышать ни слова. Повесив трубку, я горестно задумалась. Милочка пропала позавчера, врядли она еще жива. С другой стороны, вдруг маньяк, как в «Молчании ягнят», держит жертву неделями в каком-нибудь погребе, и лишь потом убивает? В таком случае, у меня еще остается шанс отыскать девушку раньше «часа Х». Пойду по тому же пути, что и она. Возьму у Софьи Павловны список из 6 фигурантов, и за выходные встречусь со всеми. Скорее всего, Милочка стала очередной жертвой потому, что сумела-таки вычислить убийцу. Раз она смогла, то я и подавно. Опыт есть, пару месяцев назад матерого киллера разоблачила! Тем более, я уже знаю, что у подозреваемого есть машина, значит, безлошадных можно сразу отбросить. Ох, как не хочется убивать на поиски маньяка выходные, последние выходные уходящего августа. Но, похоже, выбора у меня не остается. Полиция еще два дня не почешется, да и потом из кожи вылезать не станет. Значит, если не я, Милочку никто не найдет. Разве что случайно и по частям. Не мешкая, я позвонила хозяйке клуба. – Софья Павловна, это Полина, я с подругой была у вас в прошлую субботу. Помните Милочку, говорливую толстушку из вашего клуба? Сейчас мне позвонила ее мать и сообщила, что она пропала. – Куда пропала? – Боюсь, она попала в руки тому же типу, который убил библиотекаршу. – Какой ужас! Полиночка, надеюсь, вы ошибаетесь! – воскликнула собеседница. – Увы. Помните, она у вас список подозреваемых брала? С кем-то из них она позавчера встретилась. И с тех пор – никаких известий. Софья Павловна, я завтра с утра приеду за тем же списком и продолжу расследование. Милочка, может быть, еще жива. Дорог каждый час. Вы тоже пока подумайте, кто бы это мог быть. Озадачив хозяйку, я с чистой совестью пошла умываться. Лягу пораньше, а завтра с утречка займусь этим мерзким делом. Но, положим, я пойму, кто маньяк, прослежу за ним… а если понадобиться его по горячим следам задержать? Одной мне не справиться. Оксана еще прихрамывает, да и вообще, две девчонки против одного психа… Нет, нужна крепкая мужская рука. Но у моего друга детства Альберта в самом разгаре горячий роман. Он не сможет на все выходные бросить подругу. А привлечь ее к погоне за маньяком… Нет, боюсь, на такое ни один влюбленный не согласится. Есть у меня еще несколько знакомых, но не настолько близких, чтобы ради меня пойти на риск. То есть, ради меня, может, как раз пойдут, а вот ради совсем чужой девчонки… Но что это я? Ведь совсем недавно познакомилась с храбрецом, которому сам черт не брат. Ох, как жаль, что мы не обменялись телефонами! Но я навсегда запомнила то субботнее утро, когда его впервые увидела. Завтра как раз суббота, надо подойти к остановке в тот же час, что и неделю назад. Если что, подожду немного, на маршруте всего три-четыре автобуса. Никуда Игорек от меня не денется. Глава 6 Старый «Икарус» подъехал точно в расчетное время. Я узнала его издалека. Автобус ехал зигзагом, явно пытаясь протаранить как можно больше машин на встречной полосе. Но встречные легковушки пугливо жались к обочине, пропуская нагло прущую громаду. Практически пустой «Икарус» подъехал, и я вскочила в переднюю дверь. – Игорек, нам надо поговорить, – начала я, протягивая деньги все той же пожилой кондукторше. – Очень важное дело. – Потом, на остановке, – не оборачиваясь, прошипел одетый в новый черный костюм водитель. – Не мешай движению. Чем можно помешать такому движению, я представляла слабо, но на всякий случай решила не спорить. Села на переднее сиденье, готовясь к серьезному разговору. На следующей остановке я было привстала, но в переднюю дверь вошли несколько пожилых теток с большими кошелками. Они создали возле водителя затор, к ним направилась кондукторша, и я решила подождать еще немного. Пока тетки доставали кошельки, автобус поехал вперед. Но то ли водитель задумался, то ли, наоборот, очнулся от раздумий, но внезапно «Икарус» высоко подпрыгнул. Я успела ухватиться за соседнее сидение, но стоявшие бабки посыпались на пол. По-моему, никто серьезно не пострадал, но какой поднялся крик! Особенно старалась жирная бабуся с большими черными усами и намеками на бороду. Она красочно обрисовала всю родословную водителя, начиная от его прабабок, и заканчивая правнуками. Другая бабка визгливо советовала парню провериться в психдоме. Неожиданно автобус встал, как вкопанный. Злобствующие тетки опять повалились на пол. – Дальше пешком пойдете! – крикнул водитель, выскакивая на дорогу. Я огляделась. Мы остановились на узкой лесной дорожке ровно посередине двух остановок. Игорек быстрым шагом уходил куда-то в чащу. – Эй, постой, ты куда? – крикнула я. – В психушку, провериться! – не оборачиваясь, прокричал водитель брошенного транспорта. Я посмотрела на кондукторшу. Она затравленно озиралась, явно не представляя, что делать дальше. Ошалевшие пассажирки так и сидели на полу, озадаченно смотря на мелькающие среди деревьев ботики водителя. Я подумала, что пешком идти, пожалуй, далековато. Да и вообще, Игорек мне нужен позарез. Придется дождаться его возвращения. Я вышла из раскрытых дверей и села прямо на травку на обочине. Ладно, я никуда не опаздываю, надеюсь, парень не попер на самом через весь город в психдом. Хотя, с него станется. Впрочем, наверное, для моих планов совсем неплохо, что у него не все винтики на месте. Один псих всегда распознает другого, в этом я твердо уверена. Из салона автобуса раздавались звуки свары. Похоже, оправившиеся от потрясения бабки требовали у кондукторши возврата денег за купленные билеты. Та храбро отбивалась. В это время из темного леса показался Игорек. Он вскочил на ступеньку, махнул мне рукой: мол, забирайся внутрь, и вошел в салон. С видом победителя огляделся и громко вопросил: – Ну, и чего вы сидите? В ответ ни раздалось ни звука. Бабки ошалело смотрели на парня, одна, кажется, даже перекрестилась. Я вскочила внутрь, двери закрылись, и мы поехали дальше. Я стояла рядом с Игорьком и на очередной остановке быстро проговорила: – Давай номер мобильника, мне сейчас сходить. – Записывай, – он быстро продиктовал номер. – Только звони после пяти вечера, когда моя смена закончится. За рулем я ни с кем не разговариваю! Надо же, какие странные принципы у парня, дивилась я про себя, направляясь к знакомой пятиэтажке. Спокойно может бросить транспорт посреди дороги, нахамить пассажирам, избить пешехода. Но сказать пару слов, когда сидит за рулем – да ни в жизнь! Софья Павловна ждала меня, разложив на столике фотографии и анкеты. – Полина, вот они все, – она протянула мне стопку бумаг. – Вот эти три анкеты, я их красным фломастером пометила – тех мужчин, чьи телефоны выбрала Елена. Я ко всем анкетам сразу фотографии прикрепила, чтобы нагляднее было. А вот еще три анкеты с синими пометками – это джентльмены, которым понравилась девушка и которые записали ее телефон. Я села рядом и стала сосредоточенно просматривать записи. «Красные» кадры оказались довольно смазливыми. У покойной библиотекарши был, похоже, изысканный вкус – со всех трех фотографий смотрели утонченные лица потомственных интеллигентов. «Синие» джентльмены выглядели попроще. Один, пожилой толстяк с оплывшим лицом, и вовсе смотрелся отвратительно. Думаю, его кандидатуру можно отмести с ходу. С этакой тушей Лена точно никуда бы не поехала. Хотя, если толстяк позвонил и назначил свидание впервые… она же не могла заранее знать, как он выглядит. А когда села в машину, протестовать было уже поздно. Да и зачем, девушка ведь не знала, что эта поездка будет последней. Думала, покатаются полчаса, она извинится и под каким-нибудь предлогом попросит отвезти ее домой. Нет, исключать из списка можно только тех, у кого нет личного авто. – Софья Павловна, у кого из шестерых нет машины, вы не в курсе? За Милочкой заехал кавалер на колесах. – По-моему, у всех есть, – растерянно ответила хозяйка. – То есть, мне так кажется, я ведь не следила за ними специально. И в анкетах не догадалась об автомобилях спрашивать. Знать бы заранее, что понадобится… – Но хоть какие-то подозрения у вас возникли? Хоть кто-нибудь на маньяка тянет? – Я пока еще ни одного маньяка не встречала. Даже представить себе не могу, как они выглядят. Впрочем, если уж выбирать из этих шести… – она неуверенно показала пальцем на забракованного мной толстяка. – Вот этот, смотрите, какая мерзкая рожа! Да уж, рожа была препоганая. Но, если бы маньяков можно было так легко вычислить по лицу, их бы всех давно переловили. Да и находить очередную жертву им было бы очень нелегко. – Софья Павловна, можно, я заберу все шесть анкет, а вечером, на досуге, просмотрю? – попросила я. – А то вот так, наспех, что-то очень важное можно пропустить. – Конечно, берите. Только полиция эти анкеты уже запрашивала, снимала со всех копии. И, похоже, все впустую. – Я на полицию и не надеюсь. Давайте, я прямо от вас позвоню хотя бы двоим из списка, назначу на сегодня свидание. Остальную четверку разбросаю на завтра. – А вы за себя не боитесь? Если человек убил двоих, третью уничтожить для него не проблема. Может быть, лучше обратиться в полицию? – В полицию обращалась мать Милочки, там обещали через три дня начать поиски. Столько девушка, боюсь, не проживет. А грозящая мне опасность… Вы думаете, маньяк всех подряд похищать начнет? Навряд ли. Насколько я понимаю, ему одной жертвы надолго хватает, по крайней мере, на месяц. Иначе бы пол-города уже перебил. А если я кого-то заподозрю, тогда сразу в полицию и побегу. На самом деле я не собиралась обращаться в полицию. Они пока не начали поиск Милочки, поэтому меня и слушать не станут. Но зачем расстраивать Софью Павловну? К тому же, возможно, мне удастся уже сегодня установить, с кем встречалась убитая библиотекарша в последний вечер, и вот тогда можно будет обратиться к помощи полиции. Я стала звонить по указанным в анкетах телефонам. Из шести человек мне удалось дозвониться лишь до двоих – тот самый толстяк и один из утонченных интеллигентов. Толстяка я запланировала на восемь вечера, интеллигента – на девять. Остальным позвоню, когда доберусь до дома после обоих свиданий. Довольная проделанной работой, я аккуратно сложила в сумочку анкеты, попрощалась с хозяйкой и прямиком поехала в Лесопарк, на озеро. Раз компании нет, могу и одна позагорать, не гордая. Я загорала до пяти вечера, потом оделась, села за плетеный столик в одном из уличных кафе и позвонила на мобильный Игорьку. – Привет, это Полина. Мы можем сегодня встретиться в городе, к примеру, через час или полтора? – Давай через два, у меня только смена окончилась, надо смотаться домой пообедать. – Хорошо, встречаемся в кафе кинотеатра «Рассвет». Только не опаздывай, у меня времени в обрез, а разговор очень долгий. – Не опоздаю, не боись. – Игорек отключился. Действительно, ровно в семь он ждал меня в кафе, на сей в поношенном сереньком джемпере. Сначала я даже не узнала парня. За рулем он всегда сидел исключительно в нарядных черных костюмах и белоснежных рубашках, и в свитерке был сам на себя не похож. Я хотела было спросить про костюм, но вовремя одумалась. В самом деле, чего ради меня наряжаться, я же не автобус. Решив не зацикливаться на мелочах, я подсела за столик парня и подробно рассказала ему о Милочке и ее исчезновении. А также о намеченных свиданиях с потенциальными маньяками. Игорек присвистнул: – Ну ты даешь! Приключений захотела, адреналину тебе мало? – Да ты спятил! Девчонка пропала, ее убили или вот-вот могут убить. Полиция пока хватится, точно поздно будет. И потом, что полицейские сделать могут? А я познакомлюсь со всеми и найду… – Пропеллер с винтом на свою задницу! Пока ты со всеми перезнакомишься и всех проверишь, не три дня, а три года пройдет. Если тебя саму раньше не уроют. Да сговорились они все, что ли! Сначала Софья Павловна, теперь Игорек всякие ужасы предсказывают. Тоже мне, предсказатели нашлись. В конце концов, кто из нас гадалка? – Я хотела тебя о помощи попросить. Но, если трусишь, так и скажи. Меня пугать нечего, пуганная уже. – Сердито проворчала я. – Это я-то трусю… Трушу! – возмутился парень. – Ну держись, в следующий раз прокачу тебя с ветерком! Разберемся, кто из нас чего боится. Меня никто еще напугать не мог. А что, собственно, ты из под-меня хочешь? – Следить за мной. Если в машину силой затаскивать начнут, придется отбивать. – Нет проблем. – Парень гордо достал из кармана небольшую изогнутую железяку. – Видишь трамвайный реверс? Вот этой штукой любому могу челюсть разломать. – Не сомневаюсь. Постарайся только не нападать ни на кого без моей настоятельной просьбы. Значит, делаем так. Я тебя посажу в летнем кафе Стрелкового парка. Как раз напротив фонтана, у меня там назначены оба свидания. На первое подойдет отвратный толстяк, мы с ним сядем за столик в том же кафе, недалеко от тебя. Пока будем пить кофе, можешь за нами специально не следить. А вот когда, примерно через полчаса, начнем прощаться, смотри в оба. Я постараюсь разойтись с толстяком в разные стороны. Но может случиться и так, что он пойдет следом и попытается затащить меня в машину. Ну, или в какой-нибудь темный подъезд. Ну, вот тогда действуй. Можешь свою железяку применить, не обижусь. – Думаешь, попытается затащить? – Так на это весь мой план рассчитан! А иначе как маньяка разоблачить? Даже если у него на лбу клеймо пылает: «Убиваю в свободное от работы время!», для полиции это не доказательство. Они подобным письменам не доверяют. – А если на своих двоих уйдешь, я свободен? – Ты чем слушал? Я прогуляюсь по парку и минут через десять вернусь к фонтану, у меня там же второе свидание назначено. И гулять буду рядом, чтобы ты все время мог меня видеть. – А если толстяк за тобой проследит, прикинь, как обломается, увидев, что ты уже с другим пацаном встретилась? – Все девушки в клубе встречаются как минимум с тремя кандидатами. Некоторые, наверное, и большим числом не брезгуют. Кстати, уверена, парни тоже себя ни в чем не ограничивают. Так что никто не удивится. Ты, главное следи за мной и кофе пей. – Это сколько же кофе на два часа запасти надо! Мне что, сразу баллон заказывать? Мне столько не выпить! – Дать тебе денег на кофе? – Обижаешь, начальник, – надулся парень. – Совсем у тебя чувства юмора нет. Ну вот. Впервые меня обвинили в отсутствии самого развитого у меня чувства. Ладно, ради дела прощу. – Все, солнышко. – Я поднялась из-за стола. – Пора идти, а то заждется мой толстяк. Ты иди за мной шагах в пяти, как будто сам по себе гуляешь. Придем в парк, разойдемся. Я – к фонтану, ты – в кафе. И не дай Бог тебе на что-нибудь отвлечься. Если меня-таки затащат в машину, я тебе по ночам являться буду. Вернее, та половина, что от меня останется. Глава 7 К фонтану я подошла на трясущихся ногах. Пока за спиной раздавались шаги Игорька, я еще храбрилась, уверяя себя, что мне не страшен серый волк. А теперь нервы стремительно сдавали. Роль приманки казалась все менее привлекательной. Предположим, я напугаю убийцу, но он не начнет меня устранять прямо сейчас, на глазах изумленной общественности. Спокойненько проследит до дома, и нападет в моем собственном подъезде. Или вообще дождется утра и подкараулит на выходе из квартиры. Никакой Игорек не спасет. Еще не поздно отказаться от дурацкой затеи, отпустить на все четыре стороны приятеля и ехать домой. А как же Милочка? Пока я терзалась сомнениями, колокол соседней церкви пробил восемь раз. За спиной раздалось нервное покашливание. Я обернулась и увидела нелепую фигуру: нечто вроде круглого самовара, обернутого в сиреневую плащевку. Ростом существо было чуть повыше меня. Сверху самовара сидела небольшая головка, она была явно маловата для заплывшего жиром квадратного лица. Глазки непонятного цвета завалились куда-то вглубь черепа. Со лба толстяка стекали капли не то пота, не то сала. Меня передернуло от отвращения. Но, похоже, отступать некуда. – Полина, это вы? – робко произнесла туша. – Это я. А вы Петр Евгеньевич? – кокетливо произнесла я. – Если вы не против, я буду называть вас по имени. Вы согласны, Петенька? Толстяк, похоже, подавился слюной. Он долго кашлял, тряся крошечной башкой и разбрызгивая во все стороны пот. Я невольно попятилась. Наконец, бедняга опомнился. – Э-э-э, мне очень приятно. Куда пройдем? Меня начал душить хохот. «Пройдемте, гражданочка!» Он, случайно, не в полиции работает? Нет, в анкете вроде было указано что-то другое. – Петя, а где вы трудитесь на благо Отечества, на какой, так сказать, ниве? – абсолютно серьезно произнесла я. – Я, э-э-э, работник умственного труда… – через силу выдавил толстяк. – Уважаю. И в чем этот труд состоит? – Ну, это, в библиотеке. Полиночка, зачем нам об этом говорить? Давайте, пройдем куда-нибудь, где посидеть можно. Понятно, ноги не могут долго выдержать этакую тушу. Я указала пальцем на летнее кафе. – Давайте за этим столиком посидим. И передохнем, и кофе выпьем. Петенька радостно порысил к свободному столику. Я поймала взгляд Игорька. Он действительно не сводил с нашей парочки глаз, но, к сожалению, слишком их вытаращил. А уж рот, по-моему, и вовсе зря раскрыл. Из-за спины толстяка я показала парню кулак. Он захлопнул рот, но продолжал ошалело таращиться на моего спутника. Ладно, авось Петенька не заметит. Сев за столик, я послала кавалера за кофе. Отхлебнула из пластиковой чашечки глоток и повела наступление дальше. – Петенька, я так рада, что вы согласились со мной встретиться! Я уж думала, вас Милочка полностью приватизировала. Толстяк недоуменно поморгал поросячьими глазками. – Разве она вам не рассказывала? Мы с ней обе выбрали в альбоме ваше фото, просто я ей очередь уступила. А в среду вечером я ей позвонила, она даже разговаривать со мной не стала. Сказала, вы за ней на машине заехали, и она очень торопится. И так мне и не перезвонила, представляете! Подруга называется. Я решила, раз она со мной так поступает, то я могу на вас… ха-ха – покуситься. Так как, понравилась вам Милочка или нет, признавайтесь! – Полина, вы меня с кем-то перепутали – продолжая невинно хлопать глазками, проблеял Петр Евгеньевич. – Я не встречался с девушкой по имени Милочка. А в эту среду вообще ни с какой девушкой не встречался. – Э, нет, шалунишка, меня не проведете! – сдерживаемый хохот перекрывал мне горло, и я с трудом выговаривала слова. – Я знаю, вы не хотите о ней говорить, чтобы я не приревновала. Но вас ни с кем перепутать невозможно. К тому же, мы с Милочкой рядом живем. Когда она мне про вас сказала, я так расстроилась… И выбежала из дома проверить – вдруг она меня просто дразнит? Ни фига! Она действительно садилась в вашу машину. – Уверяю вас, вы ошибаетесь, – потихоньку толстяк начал терять терпение. – У меня и машины-то нет! – А на чем вы ко мне приехали? – На троллейбусе. – Куда же машину дели? – Побойтесь бога, Полина, какая машина! Я ночной сторож в научной библиотеке! – потеряв последнее терпение, жалобно вымолвил Петенька. Вот так облом. Похоже, работник научного труда невиновен. Скорее всего, Милочка ему не успела позвонить, оставила, так сказать, на закуску. К тому же, он безлошадный. Впрочем, машину он мог, как бы сказать поделикатнее, взять напрокат у невнимательных автовладельцев. Бывают же люди, которым жаль денег на надежную сигнализацию для своего авто. Но в любом случае, похоже, напугать его не удалось. Впрочем, будущее покажет. А пока ему и нечего бояться. Он уверен, что я ничего об исчезновении Милочки не знаю. Когда еще полиция до меня доберется – он сто раз успеет принять меры. – Сдается мне, Петенька, обманываете вы доверчивую девушку. – Вздохнула я. – Давайте договоримся так. Я вечерком позвоню подруге. Если и впрямь вас, такого красивого, с кем-то спутала – свою вину перед вами завтра же искуплю. А если вы меня надули – не видать вам ни меня, ни Милочки, как своих ушей! Толстяк радостно вскочил с плетеного стула и утер обильно выступивший на лбу пот. Похоже, он уже и не надеялся так дешево отделаться. С чего это я взяла, что он не перепугался? Вот, аж жир на щеках трясется. Правда, неизвестно, угроза разоблачения навела на него такой ужас, или моя неповторимая личность? Я небрежно кивнула толстяку и быстрым шагом пошла вглубь парка. Шагов через десять притормозила и оглянулась. Петенька бодро шуровал в противоположную сторону, и уже почти добежал до троллейбусной остановки. Похоже, пуще всего он опасался, что я передумаю с ним расставаться. Надо же, какую скорость может развивать такая туша, если ее как следует шугануть. Если бы не проверила экспериментальным путем, ни за что бы не поверила. Я сделала несколько кругов по парку и вернулась к фонтану. Игорек вяло допивал очередную чашку кофе, отодвинув на край стола остальные три. Вот бедняга. Если сегодня меня постигнет неудача, ему еще завтра помучиться придется. Навсегда отвращение к кофе заработает. Встреча с Петенькой вернула мне бодрое настроение, и я была морально готова к любым неожиданностям. – Полина? – ко мне подошел высокий молодой человек в джинсах и синей тенниске. На носу красовались огромные солнечные очки. Я невольно посмотрела на небо. Солнце уже практически спустилось за линию горизонта, надвигались сумерки. Интересно, что можно увидеть в полутьме через темные линзы? – Денис? Очень приятно. У меня сегодня был очень напряженный день, ноги почти не держат. Давайте немного в кафе посидим. Мы сели за столик и завели милую светскую беседу. Денис оказался системным администратором одного из банков. Автомобиль у него, разумеется, был, почти новая «Ауди». Более того, после нескольких наводящих вопросов он спокойно признался, что Милочка ему звонила во вторник. И пыталась назначить свидание как раз на среду. – Наверное, еще в прошлом месяце я бы согласился встретиться в середине недели. Но в нашем банке сейчас аврал, мы переходим с одной системы учета на другую, и работать приходится до десяти вечера. Я до дома добираюсь без задних ног, какие уж тут свидания. Попросил до выходных подождать. Но она больше не позвонила. Похоже на правду. Надо бы проверить его алиби, но не думаю, что он так бездарно врет. Разве что решил сегодня же от меня избавиться, поэтому не считает нужным напрягать воображение. Но все же, что таится под непроницаемыми темными очками? – Денис, вам кажется, что сейчас светит солнце? Парень вяло улыбнулся и снял очки. Взглянув в его слезящиеся глаза с красными от лопнувших сосудов белками, я поняла причину светобоязни. Как хорошо, что в нашем салоне не установили компьютеры с гадальными программами, а ведь хозяйка грозилась. Что же, похоже, и тут облом. Сейчас я попытаюсь Дениса слегка припугнуть на прощанье, и поеду домой. – Надо же, как странно… Когда я в среду вечером Милочке позвонила, она сказала, что торопиться на свидание с компьютерщиком. Вроде его из банка пораньше отпустили. Никогда бы не подумала, что в клубе работают два компьютерщика из такого учреждения! – А чего здесь странного? – поразился парень. – В одном нашем банке сколько народу разными системами занимается. Может быть, они и в клубы знакомств записаны, я бы не удивился. Вот мне, к примеру, когда с девушками знакомиться? Часто даже в выходные работать приходится. Я сослалась на усталость и начала прощаться. Денис рвался меня проводить, но я сослалась на старорежимных родителей, и парень уступил. Он записал мой номер мобильника, и мы договорились созвониться на следующей неделе. Я поднялась и медленно, давая возможность среагировать Игорьку, пошла к троллейбусу. Оглядываться я не решалась, но надеялась, что мой защитник не уснул от долгого ожидания. Впрочем, после двух литров кофе не очень-то заснешь. Только зайдя в транспорт, я осмотрелась. Игорек с независимым видом стоял в пяти шагах, Дениса не было видно. Впрочем, у него же машина. Если решил за мной проследить, просто поедет за троллейбусом. Я доехала до своей остановки, сошла и довольно быстро пошла через небольшой пустырь к дому. Уже подходя к подъезду, опять почувствовала иррациональный страх. А вдруг маньяк обогнал меня на повороте, и теперь поджидает в подъезде? Я понимала, что это невозможно, но пересилить себя не могла. У самой двери остановилась и жестом подозвала плетущегося следом Игорька. – Слушай, я боюсь одна входить. Пойдем вместе, до квартиры проводишь. Игорек зашел в подъезд первым, огляделся, придерживая входную дверь рукой, и кивнул мне: – Все чисто, заходи. Мы поднялись на четвертый этаж, не встретив по дороге не души. У дверей квартиры я остановилась. – Я сейчас обзвоню ставшихся четырех подозреваемых и назначу им свидание. Потом перезвоню тебе. Надеюсь, ты в воскресенье не работаешь? Думаю, завтра уж точно вспугнем того, кого надо. – Свалилась ты на мою голову! У меня на воскресенье совсем другие планы были. – Так что, Милочке теперь погибать, потому что у тебя другие планы? Тебе легко будет жить, имея на совести гибель молоденькой девушки? – Ну конечно, я за всех в ответе. А если завтра маньяка тоже не вычислим, мне что, вообще работу бросить и целыми днями за тобой следить? Я вздохнула. Действительно, гарантии никакой. Впрочем, ее дает только Госстрах. Вернее, раньше давал. – Нет, тогда слежка закончится. И вообще, скорее всего, тогда уже торопиться некуда будет. Но завтра мы обязательно должны попытаться. Иначе никогда себе не прощу, что могла спасти девушку, и поленилась! Игорек уныло покивал головой. Я записала его домашний телефон, и парень, забыв про лифт, поплелся вниз по лестнице. Глава 8 Наскоро перекусив, я засела за телефон. Двое из кандидатов в маньяки согласились на свидание сразу, двое изо всех сил старались перенести встречу на следующую неделю. Но я проявила настойчивость, и в результате уломала всех. Правда, расклад во времени и местам выглядел достаточно дико: первое свидание происходило в полдень у любимого мной фонтана. Следующее – через три часа, за городом. Мой собеседник снимал комнату в частном домике за городской чертой, и совершенно не собирался тратить выходной на поездку в центр. Затем в шесть вечера встреча у фонтана, и в семь вечера – свидание в Старом городе, у кафе «Линда». В общем, дурдом, да и только. Можете себе представить, что сказал Игорек, когда я позвонила с отчетом о проделанной работе? Я пропустила мимо ушей взрыв праведного гнева. В конце концов, я ведь не развлекаюсь, трачу свои выходные и, кстати, рискую жизнью! – Послушай, без транспорта мы завтра просто зашьемся. – Дождавшись, когда парень устанет и выдохнется, спросила я. – Ты не можешь достать на денек автобус? Ну, самый завалящийся? Казалось, в собеседника кто-то вдохнул новые силы. Он ругал меня на все корки еще минут десять, наконец, исчерпав весь запас красноречия, выдохнул: – Я попрошу у друга «Жигуль». – Отлично, ты настоящий герой! – обрадовалась я. – Заедешь за мной в одиннадцать утра, и отвезешь на место. Я быстро повесила трубку, не дожидаясь нового взрыва негодования. Надо поразмышлять в тишине и покоя. Мамочка смотрела очередной сериал, из ее комнаты доносились вопли: «Мауриция, я узнала, что Педро вчера мне изменил! Неужели вчера? Не может быть! Я не верю тебе.» Интересно, если бы сие радостное событие произошло позавчера, оно не вызвало бы такой бури эмоций? Ладно, не будем отвлекаться на пустяки. Итак, что мы имеем? Из разговора с Денисом становится ясно, что я на правильном пути. В понедельник утром Милочка взяла в клубе список подозреваемых. Этим же вечером пришла ко мне и похвасталась, что выведет маньяка на чистую воду. Ушла от меня довольно поздно, и, вероятно, придя домой, никому не звонила. Только во вторник вечером начала действовать. Денис на очереди был первым, но, если верить его словам, от свидания отказался. Видимо, Милочка, не смутившись, позвонила следующему, более сговорчивому кандидату. И сразу же напоролась на убийцу? Впрочем, ничего невероятного в таком предположении нет. Этакой вариант русской рулетки. Если в барабане револьвера пять холостых патронов и всего один боевой, то можно нажать на курок всего один раз и застрелиться. Вот Милочке и не повезло. И мне тоже. Если бы она до исчезновения успела встретиться хотя бы с четырьмя кавалерами, и вернулась бы домой целой и невредимой, то выбирать пришлось бы из двух оставшихся. А так – изволь перебрать всех. Может быть, карты раскинуть? Ох, нет. Меня прямо передернуло от неприятных воспоминаний. Не буду гадать на это расследование. И так догадываюсь, что карты скажут. И какую картинку я вытяну, если захочу узнать, чем сердце успокоится. Вместо карт я веером раскинула шесть анкет с пришпиленными фотографиями. Долго тупо всматривалась в улыбающиеся и серьезные лица. Затем стала заучивать текст. Самым подозрительным по-прежнему выглядел толстяк Петенька, но я как-то не верила в его виновность. Денис? Все возможно. Ладно, надо пристально вглядеться в остальных. Ага, вот интересный кадр. С цветной фотографии смотрит красавчик, похожий на ковбоя, рекламирующего джинсы. Что он пишет в анкете? Максим Андреев. Не судим, в браке не состоял, детей нет. Брюнет. Возраст: 32 года. Рост: метр восемьдесят пять. Ого! Увлечения: ушу и дзюдо. О-го-го! Место работы: директор фирмы по торговле медтехникой. Вопрос на засыпку: что этот знойный обеспеченный мужчина делает в затрапезном клубе знакомств с сентиментальным названием? К нему женщины должны в очередь записываться. Да, это подозреваемый номер один. Вот два банковских клерка. Несмотря на пятилетнюю разницу в возрасте, похожи, как братья-близнецы. Но фамилии, имена и отчества разные. Названия банков тоже. Скорее всего, дяди вообще незнакомы, а сходство им придают одинаковые очки в тонкой металлической оправе и короткие стрижки. Тоже надо присмотреться. Конторские крысы в душе могут держать целый легион чертей. А вот последний кадр, студентик Александр Петров. Шурик, значит, 25-ти лет. Заучился он что-то, работать пора. Узенькое личико с мелкими, какими-то женскими чертами. К тому же довольно щуплый, даже толстенькая неспортивная Милочка легко бы с ним справилась. Я взглянула на висящие на стене часы. Уже далеко за полночь, пора ложиться спать, чтобы завтра быть в форме. Мало ли какие сюрпризы преподнесет день. Но в голову закралась мысль: если не трогать карты, но все же попытаться предугадать будущее? Я подошла к книжному шкафу, вытащила первый попавшийся под руку детектив Агаты Кристи в мягкой обложке, зажмурилась, раскрыла наугад книжечку и ткнула указательным пальцев куда-то в середину страницы. Затем раскрыла глаза и прочла строчку: «Люди часто бывают не теми, за кого себя выдают.» Очень ценное замечание. Я-то думала, что маньяк всегда представляется при встрече: «Здравствуйте, я серийный убийца? Вам половинку не отрезать? Верхнюю, нижнюю, какую предпочитаете?» Надо попробовать еще раз. Я проделала с книгой те же манипуляции, и томик выдал ответ: «Ты увидишь его очень скоро». Что же, остается надеяться, что эта встреча не окажется для меня последней. С такими веселыми мыслями я, наконец, заснула. Глава 9 Естественно, будильник я завести забыла, и, когда Игорек позвонил в дверь, еще валялась, раздетая и полусонная, в постели. Пока мамочка поила моего недобровольного помощника кофе, я торопливо красилась и расчесывала волосы. Интересно, когда у бедняги начнется аллергия на бодрящий напиток? Собралась я по-армейски, за десять минут. Зашла на кухню, под недовольное бурчание гостя запихнула в рот три бутербродика и скомандовала: – С вещами на выход! – Подожди, давай выйдем на два слова! – предложил Игорек. Мы вышли в коридор. – Полька, а ты уверена, что твоя подруга пропала? – прошептал парень. – Я вот вчера подумал: а вдруг она и впрямь загуляла? Сама же говорила, она на передок слаба. Увидела классного мужика, про мать тут же забыла. Может, она давно домой вернулась, а мы второй день уродоваться будем! Резонно, и такое может случиться. Я набрала домашний номер девушки. Ответил все тот же тихий женский голос: – Пожалуйста, говорите! – Я подруга Милочки, недавно вам звонила. Скажите, ваша дочь нашлась? – Нет, никаких… никаких известий. С тех самых пор. – А полиция приняла заявление? – Да, вчера. Обещали… обещали опросить… опросить ее знакомых. А на самом деле… Вас не опрашивали? – Не добрались, наверное. На всякий случай запишите мой номер. Если полиция заинтересуется подругами дочери всерьез, пусть позвонит. Я повесила трубку и повернулась к Игорьку. Он уже все понял и, не говоря ни слова, пошел к выходу. Мы вышли из подъезда, и я увидела то, что парень попросил у друга для наших поездок. Назвать ЭТО машиной у меня не повернулся бы язык. Да, к него присутствовали четыре колеса. Но на этом сходство заканчивалось. На стертых шинах непонятного цвета громоздилась обычная куча металлолома. Для описания цвета самой машины в русском языке, боюсь, не хватает прилагательных. По крайней мере, я бы затруднилась их подобрать. Лет двадцать назад он, вероятно, был бежевым или серым, а теперь напоминал слегка разведенную сажу. В помятом капоте навряд ли оставалось место для мотора. Причем все это великолепие было покрыто ржавчиной и, как мне показалось, даже паутиной. – Боже мой, с какой помойки ты приволок эту рухлядь? Это что, самый первый автомобиль, конца 19 века? Этот антиквариат остановит первый же пост ГИБДД! Если мы, конечно, до него доедем. – Ну ты зануда, Полька! – не на шутку рассердился мой спутник. – То умоляла найти хоть какое-нибудь транспортное средство, а то выпендриваться начала. Не нравится экипаж – топай пешком! Топать пешком мне совсем не хотелось. Я опасливо потянула переднюю дверцу раритета, опасаясь, что она останется у меня в руках. Дверь с резким скрипом распахнулась, но не отвалилась. Похоже, машина крепче, чем кажется на первый взгляд. Я поглядела на пальцы. Ничего, вроде особой грязи на них не осталось. Вздохнув для порядка, я забралась внутрь. Игорек уселся не место водителя. – Пристегнись. Мы опаздываем, так что поедем рысью. Я сомневалась, что эта, с позволения сказать, машина, способна тронуться с места вообще. Но пристегнулась, чтобы зря не раздражать водителя. – Учти, дорогой, если мы застрянем, тебе придется бросить эту рухлядь на произвол судьбы и ехать со мной на общественном транспорте. – Не боись, не застрянем. К сожалению, Игорек оказался прав. Уже через несколько минут я мечтала только о том, чтобы чертова колымага сдохла. Поездка на «Икарусе» по сравнению с сегодняшней казалась увеселительной прогулкой. Может быть потому, что в автобусе я всегда падала на чье-то мягкое тело. В машине же на живую подстилку рассчитывать не приходилось. Периодически меня с силой кидало назад, голова стучала по подголовник и тут же отлетала вперед, стремясь к лобовому стеклу. Ремень врезался в живот, грозя перерезать пополам. Ох, еще полчаса, и никакой маньяк мне будет не страшен. Для него просто не останется работы. – Твой друг сам ездит на своей колымаге? – Еще чего! У него Бемка последней модели. А эта машина просто стоит под окнами. Впрочем, я ее часто беру, если куда срочно надо. Кстати, BMV тоже иногда одалживаю, девчонок покатать. А «Жигуль», наверное, заберу насовсем. – А сегодня твой друг не мог тебе сегодня одолжить BMW вместо этой рухляди? Я, как-никак, тоже девушка! – Мне надо было предложить ему поехать на работу вот на этом экипаже? – Да, ты прав, никакой фирме не требуется половина работника. А шансов добраться до места целиком у пассажиров этой машины – никаких. Тем не менее, мы доехали до парка живыми и относительно здоровыми. Меня несказанно удивил тот факт, что я смогла самостоятельно выйти из машины. Признаюсь честно, я была уверена, что из машины меня придется доставать по частям. Но после нескольких энергичных упражнений я почувствовала, что вполне могу самостоятельно идти к фонтану. Игорек шел на небольшом отдалении, проводил меня до места, огляделся и сел за любимый столик в кафе. Я осталась ждать Максима Андреева, высокого красавца, занимающегося дзюдо и торгующего медтехникой. – Полина? Я резко обернулась. Рядом со мной стоял невысокий, худенький белобрысый паренек с лицом недокормленного цыпленка. Постойте-ка! Ладно, то, что парень уже не брюнет, а блондин, я еще могу пережить. Ну, покрасил волосы, с кем не бывает. Парни так часто делают. Правда, обычно это парни не совсем нужной ориентации. Но вот то, что он стал намного ниже ростом, меня сильно смутило. Вдобавок, здорово изменились и лицо, и фигура. Этот заморыш может рекламировать не одеколон, а разве что средство от перхоти. Впрочем, на таких жидких волосенках она без всяких ухищрений вряд ли надолго задержится. – Вы Максим? – я оглядела парнишку с головы до ног. – Обладатель черного пояса в народной русской борьбе «Укушу»? Как-то вы изменились с тех пор, когда заполняли анкету клуба. – Вы… Простите, это не я, – заливаясь краской, пролепетал парнишка. – Тогда и я – не я. А кто же вы? – Я имею в виду, что я не Макс. Я – Паша. – Очень приятно. Но я вроде договаривалась о встрече с Максом. – Вы договаривались со мной. – Но в анкете… У вас с Максом один мобильный телефон на двоих? – Что вы, конечно же нет. Мы работаем в одной фирме. Он – начальник, я – рекламный агент. Просто я тайком взял его фотографию, чтобы отнести в клуб. Ну и… в анкете тоже написал про него. Я знаю, на него девчонки все поголовно западают. А телефон, естественно, дал свой. На мой взгляд, это было совсем не естественно, а, напротив, безобразно. Признаюсь, я испытала некоторое разочарование. То есть, конечно, главное – найти Милочку, а этот щуплый тип очень даже подозрителен. Но я как-то уже настроилась, что сейчас увижу спортивного красавца… И, если он окажется ни в чем не виновным, то, возможно, наша встреча будет не последней. Раскатала губу, сыщица. Надо закатать ее обратно, и сосредоточится на главном деле. – А Милочка, которая встречалась с вами в эту среду… она встречалась тоже с вами, не с Максом? – Милочка – это кто? – Такая пышечка, болтушка. Я сидела у нее в гостях, когда Макс… когда вы позвонили. То есть она думала, это красавчик с фотографии, сорвалась с места, бросила меня и побежала к вам на свидание. – Я с такой не встречался. Ни в среду, ни в четверг. Макс – тем более, он вообще ни в какие клубы знакомств не обращается. – Но вы ей звонили? Или она вам? – Да нет же. Мне звонили девушки из клуба, очень даже часто. Они ведь думали, что звонят Максу. Но девушка по имени Милочка не звонила ни разу. – Паша, а с кем вы встречались в среду? Может быть, она просто по-другому назвалась? Паша добросовестно задумался. – Я с друзьями вечером зашел в пивнушку… Там каких-то девчонок подцепили. Ужрались в умат, поехали на квартиру к другану. А девушек звали… Как-то типа Тани и Лены. А может, и по-другому. Мы наутро тихо расстались, не продолжая знакомства. Ну вот, и у этого алиби. Ладно, рано или поздно до меня доберется полиция, я подробно расскажу все истории, а следователь пусть проверяет. – Ты скажи, хоть машина у тебя имеется? Или предпочитаешь народное средство передвижения типа «топтобус»? – Да вот же, в том конце парка стоит, светло-серый «Опель». Хочешь, до дома подвезу? – Ладно, Паша я сама на колесах. Приятно было познакомиться. Но я рассчитывала на Макса, поэтому, не обессудь… Так ты уверен, что не встречался с Милочкой? Паша был в этом уверен. Мы распрощались. На всякий случай я дала Паше номер мобильного, попросив без крайней нужды не звонить. Разве что его шеф Макс захочет познакомиться с невысокой симпатичной блондинкой. Вот тогда пусть Паша звонит без промедления. Я покружила по парку, махнула рукой Игорьку, мы погрузились в его экипаж и поехали за город, к следующему кандидату, очередному работнику банка Петру. Тот ждал нас во дворе небольшого деревянного домика. Рядом с деревянной скамейкой стоял стол, покрытый вышитой скатеркой, а на скатерти – два бокала и бутылка красного вина. На сей раз я решила не расставаться с Игорьком, резонно пояснив ошарашенному кандидату на мое сердце, что пешком в такую даль идти не захотела, поэтому приятель подвез. Пока Петр приходил в себя от шока, я налила себе вина, села на лавку и механическим тоном повторила свои обычные вопросы. И получила стандартные ответы – Милочка не звонила, Петр даже не знает, кто она такая. На маньяка банковский клерк никак не тянул, как и его коллега Денис. Допив вино, я встала и, сухо попрощавшись, вместе с Игорьком отбыла восвояси. Последнее свидание на этот вечер прошло вяло. Студент Шурик оказался милым мальчиком, хрупким и хорошеньким, словно девочка. Он очень расстроился, уяснив, что я встретилась с ним лишь для того, чтобы поговорить о пропавшей подруге. И, разумеется, тоже заверил, что Милочка ему не звонила. Поздним вечером у меня дома собрался военный совет. Кроме меня и Игорька, присутствовала Оксана. Я подробно рассказала о шести свиданиях, которые ничего, кроме разочарования, не принесли. Никто на меня не нападал, не пытался задушить или подсыпать яд. Никто, кроме Дениса, не признался даже в том, что Милочка ему звонила, не говоря уж о том, что они с ней встречались в среду. – А может быть, ее исчезновение действительно не связано с клубом? – поинтересовалась Оксана. – В жизни бывают разные совпадения. – Но кто-то из шести врет! – горячо воскликнула я. – Ты ведь не думаешь, что после отказа Дениса Милочка решила вообще прекратить охоту? Наверняка, позвонила следующему кандидату. Кстати, скорее всего это был Лже-Макс, который Паша. Очень уж он в анкете и на фото привлекательный. Кстати, странно, что не ему первому. Может, конечно, Паша тоже отказался от встречи. Но тогда почему врет, что имени такого никогда не слышал? – Да-а, загадка… – Протянул Игорек. – В общем, врет либо Денис, либо Паша. Уже легче. Будем выбирать из двоих, а не из шести. – Остальных тоже нельзя сбрасывать со счетов. И вообще, пока мы тут ребусы разгадываем, маньяк, может быть, как раз Милочку убивает! – в отчаянии воскликнула я. – Успокойся, Полечка! Тебе чайку налить? – предложила подруга. – Если начнем паниковать, точно ничего не выясним. Давай для собственного спокойствия решим, что маньяк держит жертв в плену около недели. И спокойно обдумаем ситуацию. Есть еще одна возможность разоблачить негодяя. Помнишь, Софья Павловна говорила про вечеринки? На одной из них были и Милочка, и библиотекарша Елена. Надо в следующую субботу снова собрать тех же людей. Только вместо пропавших девушек пойдем мы с тобой. Кстати, неплохо бы узнать, кто из шестерки был на той вечеринке. Если там, к примеру, находился Денис, то навряд ли он мог не знать Милочку в лицо. – Да, Денис – это ведь который в темных очках? – неожиданно оживился Игорек. – Я весь вечер пытаюсь припомнить, где же его видел, причем, совсем недавно. По-моему, как раз в ту среду, о которой речь. Я шел в хлебный магазин напротив своего дома, а он как раз выходил из машины. А следом за ним вышла девушка – такая полненькая, румяная пышечка. Глава 10 В понедельник Оксана обещала прикрыть перед хозяйкой мое опоздание, и я с утра пораньше поехала к Софье Павловне. На этот раз в квартире она была не одна. В уютной сиреневой гостиной на диванчике сидел высокий молодой мужчина. На вид ему не было и тридцати. Даже лучший друг не назвал бы его красавцем, но утонченное лицо с неправильными чертами лица привлекало внимание какой-то нервной энергией. Она словно кругами расходилась вокруг него. Трагический излом бровей придавал ему дополнительный шарм. Я с трудом подавила желание присесть рядом, взъерошить непокорные кудри… – Антон, – не приподнимаясь с дивана, четко выговорил парень, пристально глядя мне в глаза. – Это мой муж. – Натянуто улыбнулась Софья Павловна. – Вот, сегодня с утра что-то затемпературил, я его уговорила на работу не ходить. Пусть дома отлежится. Везет же некоторым, разочарованно подумала я. Наверняка, он ее намного моложе. Интересно, они через клуб познакомились? Ладно, раз Антон для меня все равно недоступен, займемся тем делом, из-за которого я сюда приехала. Хозяйка уже протягивала мне густо исписанный листок бумаги. – Хорошо, что я его не выбросила до сих пор. Обычно я храню эти списки ровно две недели, до следующей вечеринки, ну, чтобы не приглашать все время одних и тех же. Тут имена, фамилии, возраст, увлечения, пожелания к партнерам. Этим списком уже интересовалась полиция, ну, я и решила его на всякий случай сохранить. Вот и пригодился. Мы с Софьей Павловной сели на кресла и вдвоем склонились над списком. Антон отрешенно смотрел куда-то вдаль. Впрочем, иногда я боковым зрением ловила на себе брошенный украдкой взгляд. Но сама на мужа хозяйки не смотрела. Ага, вот знакомые имена. На вечеринке были и Денис, и лже-Макс Паша, и женоподобный Александр. Естественно, все они попадали в категорию «Около тридцати.» Ну, плюс-минус пять лет. О, а вот и жирный Петенька! Как сюда попал работник умственного труда? Остальным присутствующим он в отцы годится. – Софья Павловна, а этот как оказался в списке? Приступ второй молодости? – Да не хотела я его вообще на вечеринки приглашать. – Вздохнула хозяйка. – Так он у меня все выклянчивал телефоны молодых девушек. Уверял, что ровесницы им не интересуются. – А те, что в дочери годятся, от него без ума? – Увы. Они мне потом претензии предъявляли. Мол, зачем даю их телефоны кому попало. Но одна из девчонок, видимо, проболталась о вечеринке, на которую ходят молодежь. Ну, и Петр Евгеньевич пристал ко мне, как клещ. Дескать, не жить ему без приглашения. Я на все была готова, только бы отстал. Кстати, обратите внимание: я пригласила десять девушек и одиннадцать мужчин. Так как Петра Евгеньевича за полноценного кавалера, естественно, не считала. Я продолжала изучать список. А, вот промелькнуло знакомое имя. Игорь Поташев, 22 года, хобби – общественный транспорт. Погодите-ка, это не наш Игорек? – Этот парень не водителем автобуса работает? Вы не могли бы достать его анкету? Софья Павловна немедленно вышла в соседнюю комнату и принесла анкету с фотографией. С нее на меня смотрело знакомое лицо недавнего приятеля. – Вы не знаете, он брал у вас телефон Милочки… или Елены? Хозяйка опять вышла, принесла большую конторскую книгу и тщательно просмотрела записи. Нет, через клуб не брал. Тем не менее, он видел обеих девушек на вечеринке. Мог лично попросить телефончик. Да что это со мной? Так и саму себя заподозрить недолго. Отбросив неуместные подозрения, я начала договариваться с Софье Павловне о субботней вечеринке. На нее следовало пригласить всех тех, кто присутствовал в первый раз. И добиться, чтобы они обязательно пришли. Правда, чего, собственно, таким образом можно добиться, я представляла себе смутно. Ну ничего, главное – ввязаться в драку, а там поглядим. Придумаем что-нибудь, чтобы испугать преступника и спровоцировать его на новое нападение. Я попрощалась с хозяевами, удостоилась еще одного заинтересованного взгляда Антона, и быстро вышла из квартиры. Выйдя на улицу, я тут же позвонила на мобильник Игорьку. Трубка рявкнула нечеловеческим голосом: «За рулем не разговариваю», раздались короткие гудки. Я посмотрела на часы. Ого, Оксана, бедная, прикрывает меня уже полтора часа. А пока я еще доеду… Ох, не миновать мне нагоняя. С Игорьком удалось пообщаться ближе к вечеру, когда он уже пришел домой. Я набрала номер домашнего телефона и без обиняков спросила: – Почему ты сразу не сказал, что на вечеринке, где были Милочка и библиотекарша, ты тоже присутствовал? Так это была та самая вечеринка! – присвистнул парень. – Откуда я мог это знать? Всего один раз и был на таком сабантуе. Честно скажу – не покатило. Какие там были крокодилы! Паноптикум, в натуре. Я через полчаса сбежал. – Но ты должен был узнать по моему описанию хотя бы Милочку? – Ты хочешь сказать, что в клубе всего одна толстая деваха? Имен я ни у кого не спрашивал. Я прекратила бесполезный допрос. В самом деле, если бы два-три месяца назад я попала на подобное шоу уродов, наверняка бы тоже забыла лица присутствующих, как кошмарный сон. Правда, если честно, сам Игорек тоже не Ален Делон. Хотя, кто знает, каким он себя видит, когда глядится в зеркало. Может, искренне считает, что сам Шварцнеггер ему завидует. Я напомнила приятелю, что в субботу ему предстоит еще один поход в крайне неприятное ему заведение, и повесила трубку. Этим же вечером, где-то в начале двенадцатого, на мой мобильный позвонили: – Полина, узнаешь? Это Денис, мы встречались в субботу. Помнишь, ты меня спрашивала о девушке по имени Милочка? Так вот, о ней же меня сегодня спрашивал полицейский. Оказывается, твоя Милочка пропала без вести! – Да, я в курсе. – Полина, нам надо встретиться. Ты дома? Хочешь, я прямо сейчас к тебе подъеду? Меня пробрала легкая дрожь. Неужели Денис и есть таинственный убийца, и сегодня все же решил со мной расправиться? Но я не готова… То есть, на ночь глядя никто из друзей не приедет, чтобы отбивать меня от маньяка. Значит, пусть потерпит до завтра. – Денис, я уже легла спать. Что тебе так приспичило? Приезжай завтра в пять вечера к тому фонтану, где мы встречались. – В пять никак не смогу. Давай в семь? – Договорились. Как назло, выяснилось, что во вторник Игорек работает во вторую смену. Ладно, сойдет и Ксюша. Посажу ее в том же кафе, пусть стережет. Из парка я никуда не двинусь, ни за какие коврижки. А если Денис начнет затаскивать меня в машину… Ну, во-первых, в парке куча народу, во-вторых, тут же крикну ему, что про наше свидание знают все мои друзья. В общем, отобьемся. На самом деле, я не очень верила, что мне грозит опасность. Вот если бы компьютерщик настаивал на немедленной встрече, тогда другое дело. А на следующий день, когда я уже всем успею про свидание разболтать, да еще в самом людном месте… Ровно в 7 вечера я стояла у фонтана, а Оксана сидела в кафе. Денис опоздал минут на десять. Он по-прежнему был в темных очках, зато принес целую охапку бело-розовых лилий. Мы сели за столик, компьютерщик принес мне шампанское, пирожные, кофе… То ли решил начать полномасштабное ухаживание, то ли элементарно подкупал. – Поля, я в прошлый раз сказал неправду. Вернее, не всю правду, – слегка покраснев, произнес парень. – Что же именно было неправдой? – Я согласился на встречу с Милочкой. Вот те раз! Может, он решил во всем признаться, только не полиции, а мне? Неважно кому, пусть скажет, где пленница. – Значит, она шла на свидание к тебе? Так это ты ее похитил? – Да послушай ты! Мы договорились встретиться с шести до семи вечера, я точно не знал, когда освобожусь. Поэтому после работы решил подъехать к ее дому, звякнуть, чтобы спускалась, и повезти кататься. В полседьмого подъехал к углу дома, позвонил, и, не выходя из машины, стал ждать. Девушка спустилась минут через пять, огляделась по сторонам, и я… решил уехать. Понимаешь, я ее раньше не видел, и она мне просто не понравилась. Ну не люблю я толстух! Зачем было понапрасну девчонке голову морочить? – И ты думаешь, кто-то караулил у подъезда, дождался, пока ты отъедешь, и утащил девушку? – Понятия не имею. Я, кстати, не сразу отъехал, дождался, пока она в подъезд зайдет. Подумал, что отъезжающая машина сразу привлечет внимание. А так – она же ни марки, ни номера не знала, а стекла у меня тонированные. Решил, что обижать девчонку ни к чему, лучше через часик позвоню и совру что-нибудь, дескать, срочно на работу вызвали, не смог дождаться. – Ну и как, позвонил? – Естественно. Но мне ответили, что Милочка только что вышла. Вышла так вышла, перезванивать я не стал. – Почему же ты ничего не сказал мне о несостоявшемся свидании? – А зачем? Я подумал, вы подруги, пусть она сама о своих обломах тебе рассказывает. А то ляпну что-нибудь не то, ты ей передашь… – Надо же, какой ты чувствительный. А полиции тоже ничего не рассказывал, чтобы лишнего не ляпнуть? Денис покраснел еще сильнее. – Поля, я хотел тебя попросить… Пожалуйста, ты тоже ничего не говори полиции. Ну, вообще про меня. Забудь. Я Милочку не похищал, но алиби у меня нет. А полиции все равно, кого арестовывать, главное – отчитаться. Так, теперь его спровоцировать будет несложно. – Денис, но я знаю, что в среду вечером ты встречался с Милочкой, тебя видели с ней. – Неправда. – Как-то неубедительно промямлил парень. – А кто нас видел? – Неважно. Ты извини, но я обязательно расскажу полиции все, что знаю. Это мой гражданский долг. Я резко встала из-за стола и медленно пошла к остановке. Следит ли за мной Ксюша? Ах, как жаль, что нет Игорька? Важно шествуя вдоль дороги, я ожидала нападения. Ну, чего Денис ждет? Так ведь я уеду незнамо куда. Я оглянулась. Компьютерщик сзади не шел. Понятно, он, наверное, поехал прямо к моему дому, небось еще в прошлый раз проследил, где живу. Ну, дудки. Пусть ждет до завтрашнего вечера. Окружным путем я вернулась к летнему кафе, и мы поехали домой к Оксане. – Ну что, это Денис? – без обиняков спросила подруга, когда мы благополучно зашли в ее квартиру. – Похоже на то. Если бы я поехала к себе и тоже исчезла бесследно, мы бы знали это точно. Но я не готова к такой жертве. Жаль, нет Игорька с его реверсом. Сегодня бы накрыли гада с поличным. Ладно, подождем до завтра. Чует мое сердце, Денис так просто от меня не отстанет. – А завтра ты согласна пожертвовать собой? – Ну что ты несешь? Завтра я сама назначу ему свидание в каком-нибудь безлюдном месте, а вы с Игорьком спрячетесь в засаде. На месте преступления его и сцапаем. – Мы его или он нас? А вдруг он не один придет? – У маньяков помощников не бывает. – Заявила бы ты в полицию! – О чем? Он мне даже не угрожал. Да что ты в самом деле? Неужели мы втроем с одним психом не совладаем? Оксана нехотя согласилась на мой план. Но настоящий сюрприз ждал меня этим же вечером, примерно через час. На мобильник позвонил Паша. – Поля, ко мне тут полиция приходила! – испуганно крикнул он в трубку. – Ко многим она рано или поздно приходит, – философски заметила я. – Мне не до шуток. Они спрашивали про девицу… как ее зовут? – Милочка, – подсказала я. – Мы с ней во вторник встречались. Теперь понимаешь, во что я влип? – Но она пропала в среду. – В полиции думают, что в среду я тоже за ней заезжал. Поля, я сейчас к тебе подъеду, диктуй адрес. Нам надо срочно встретиться. И этот меня домогается! – Всем со мной надо срочно встретиться. Завтра в шесть вечера у фонтана. Если опоздаешь – уйду. На этот раз я не стала брать с собой даже Ксюшу. Щуплого Пашу я почему-то совсем не боялась. Он, естественно, не опоздал. На этот раз дохляк еще больше напоминал выпотрошенного цыпленка. – Ну, герой, рассказывай про свои проблемы. – Ты думаешь… это правда проблема? В полиции мне не поверят? – Да ни в жизнь. Я вот тоже тебе не верю. Ты сколько одиноких дам уже обманул? Вместо своей роскошной физиономии в альбом клуба фотку шефа подсовываешь. И вдобавок все его данные указываешь. Единожды солгавши… – Я не лгал! – Паша весь взмок. Волосенки на лбу аж слиплись от пота. Бледно-серые, как будто обтянутые туалетной бумагой щеки покрылись багровыми пятнами. – Я, как с очередной девчонкой встречался, тут же ей все про себя рассказывал. – Ладно, образец честности, ты давай про Милочку говори. – Ну чего там… Погуляли мы с ней во вторник по городу пару часов. Даже не заходили никуда. Она, как и ты, была в претензии, что я, дескать, не тот, которого она надеялась лицезреть. Потом я ее на автобус посадил, и пошел к себе домой. И все, честью клянусь! В среду я ее не видел и не слышал. – А от меня-то что хочешь? – Полечка, – оживился парень. – А давай ты в полиции скажешь, что в среду мы весь вечер с тобой провели! – Что я должна сказать? – я подумала, что ослышалась. – Ну как, это алиби называется. Ты говоришь, что мы с тобой по городу гуляли, от меня следствие отвязывается. А я тебя за это с Максом познакомлю. – Интере-есное предложение. – Задумчиво протянула я. – Очень даже заманчивое. Я бы, пожалуй, на него согласилась. Если бы не одна малю-усенькая деталька. Как я могу быть уверена, что ты не тот самый маньяк, похитивший Милочку? Сегодня я тебя от полиции отмажу, а завтра ты меня пополам разрежешь. – П-полина, т-ты по-пошутила? – От ужаса Паша стал заикаться. – Какие шутки! Ты забываешь, дружочек, что Милочка сказала мне в среду, что идет на свидание с Максом, то есть с тобой. – Не могла она такое сказать! Она меня уже видела во вторник! – И почему же ты не сказал мне об этом два дня назад? – Я же с тобой хотел серьезно… Ты мне понравилась. Зачем тебе про других девушек рассказывать? – Про шлюх из пивной рассказывал, и с удовольствием. – Так это же совсем другое дело. К таким не ревнуют. – А полиции ты про Милочку рассказал сразу, или тоже боялся, что приревнуют? – В том-то и дело, что не хотел я им ничего говорить. А Милка, оказывается, матери про меня разболтала. Так что теперь у полиции я главный подозреваемый! Интересно, Паша действительно полный придурок или хочет таковым казаться? – Постой, – спохватилась я. – Так ты как раз в среду девок снимал. И отправился с ними ночевать к приятелю. Почему же он твое алиби не подтвердит? – Да в пятницу мы в пивнушку ходили. – С досадой бросил парень. – А в среду я весь вечер дома продрых. – Еще лучше. Ты что, врешь рефлекторно, как дышишь? – Просто похвастаться захотел. – Выдавил Паша, опять покрываясь красными пятнами. Да уж, выглядит эта история не очень правдоподобно. Но мне уже встречались в жизни патологические вруны. И ничего, далеко не все из них убивали знакомых девушек. – Вот что, Паша. – Серьезно сказала я. – Алиби я тебе создавать не стану. Но, как профессиональная ясновидящая, могу бесплатно дать хороший совет. Постарайся отучиться врать. А иначе – вижу я в твоей ауре дальнюю дорогу и казенный дом. Бывай! Я поднялась и пошла из парка прочь. Через двадцать шагов оглянулась. Паша, как пришибленный, сидел на том же месте, обхватив голову руками. Я подавила в зародыше неуместную жалость и поехала домой к Оксане. – Ну и кого выбираешь: Дениса или наглого враля? – поинтересовалась подруга, выслушав мой рассказ. – А бис его знает! – в сердцах воскликнула я. – Денис почему-то скрыл несостоявшееся свидание. Если невиновен, то с чего бы ему молчать? С другой стороны, ни одному слову Паши вообще верить нельзя. Вот и выбирай тут. Так и не придумав ничего путного, мы легли спать. Утром вместо будильника нас разбудил мой мобильный. – Полина? Это Софья Павловна. Ко мне только что приходил полицейский. По поводу Милочки. Я ему рассказала все, что знаю, дала список участников вечеринки. Ну и… рассказала про вашу сыскную деятельность, тем более нужные анкеты у вас. Я правильно поступила? – Конечно, Софья Павловна. Не волнуйтесь, у меня нет секретов от полиции. Глава 11 В конце августа клиентов в салоне было немного. Вероятно, если у людей выдавался свободный часок, они рвались на природу, чтобы надышаться кислородом перед балтийской ранней осенью. До полудня ко мне пришел лишь один парень из села. – Вот. – Он положил передо мной черный сатиновый мешочек. – Что это? – На всякий случай я не стала прикасаться к непонятному дару. – Еще зимой это влетело ко мне в окно. Там, внутри, куринные косточки. Я по глупости кости в руки взял, и вот уже полгода сплошные неприятности. Голова раскалывается, забывать начал все, даже что вчера со мной было. Прикинь, позавчера к другу в гости собрался, и начисто из памяти вылетело! Пока до меня друганы дозвонились, пока доехал к ним – всю водяру вылакали. Я недоверчиво посмотрела на припухший сизоватый нос парня, бегающие глазки, трясущиеся руки. Подавив неуместный совет «Надо меньше пить», я мягко спросила, кто же, по его мнению, навел страшную порчу. – Да баба моя, кто ж еще. Я ее еще осенью по пьяни прибил немного и на улицу вышвырнул в чем мама родила. Вот она и затаила злобу. Я ей предлагал вернуться, обещал, что прощу все, жить будем ладно. Нет, ни фига не вернулась. Я после этого не раз неладное замечал. То песок какой-то перед крыльцом рассыпан, то шнурки под дверью валяются. Ну, думаю, пусть баба побесится. Надоест – сама на коленях приползет, я ей тогда эти шнурки на шее завяжу. А в феврале – вот! – Он ткнул трясущейся рукой в мешочек. – А вы держите зимой окна открытыми? – удивилась я. – Да я ж о чем и говорю. Окно закрытым было. Ложился спать – на полу чисто. Проснулся утром с похмелья – вот это валяется. – В мешочке? – Да по полу косточки рассыпаны. Я их сам в мешочек собрал, хотел бабке-колдунье в деревню отвезти. – Почему же не отвезли? – Как не отвез? Да бабка долго колдовала, триста долларов взяла, а толку… пшик. Тем же вечером тараканы из всех углов полезли. Да, похоже, «белочка». Белая горячка, делирий по научному. Надо же, как я в психиатрической литературе поднаторела. Я записала алкаша на сеансы очищения от порчи, хотя, по-хорошему, следовало бы закодировать его от алкоголизма. Но кодировать я не умела. Впрочем, в нашем салоне никто не умел, хотя многие брались. А потом родственники так и не излечившихся пьяниц подкарауливали наших ворожеек в темных углах. Разумеется, не для того, чтобы прошептать на ушко слова любви. Следователь, предварительно созвонившись, пришел в наш салон, когда клиентов не было. Мы с Оксаной пили чай в моей комнатке. Высокий пожилой полицейский выглядел уставшим, как будто не спал несколько ночей. Ксюша вышла из каморки, и я добросовестно пересказала все, что удалось узнать от моей шестерки кандидатов. Умолчала лишь о просьбе Паши соорудить ему алиби. Зачем дурачка под монастырь подводить. Если он виновен, это выясниться и так, а если чист, как слеза младенца, не стоит пускать полицию по ложному следу. – Анкеты и список участников вечеринки у вас с собой? – Нет, я же не знала заранее, что вы придете. – Ладно, приносите завтра. Можете оставить у администратора, я за ними зайду. – Он поднялся, собираясь уходить. – Простите… Пока о Милочке ничего не известно? – Известно, – устало бросил он. – Она нашлась? – Да. – Живая? – Спросила я, уже предчувствуя ответ. – Нет. – Но… Хоть целая? – Тайна следствия. – Буркнул полицейский. Все понятно. Значит, разрезана, как библиотекарша. – Я должен поговорить с вашей подругой. – Полицейский поднялся и пошел к выходу. Я побежала за ним и схватила за рукав. – Но хоть скажите напоследок: ее убили сразу? Или через несколько дней? Прошу вас! Мы ведь так старались ее побыстрей найти. Я должна знать, был ли у нас шанс. – Ее убили той же ночью. – Полицейский выдернул рукав и официально обратился к Оксане: – Теперь я хотел бы побеседовать с вами. В расстроенных чувствах я села за столик администратора. Теперь наше расследование могло иметь только теоретический интерес. Может, оставить его полиции? Но… вполне вероятно, что своими расспросами я уже потревожила спящего зверя, и теперь он охотиться за мной. Хотя… если бы охотился, давно бы поймал. Нет, что-то в этой истории не вяжется. Судя по всему, Милочку нашли в том же виде, что и библиотекаршу Елену. Значит, можно считать доказанным, что их убил один и тот же маньяк. Елена ему чем-то приглянулась, а Милочка намекнула, что знает про убийство, и сумела напугать. Но почему, почему она сумела, а я нет? Может быть, напрасно я так зациклилась на шестерых подозреваемых? Елена и Милочка могли познакомиться в клубе с седьмым кандидатом в маньяки, назовем его мистер Х. К примеру, он ухаживал за обеими девушками на той самой вечеринке. Милочка, перебрав всех мужчин из шестерки, решила, что они невиновны. Тогда она вспомнила про мистера Х, и решила на всякий случай встретиться с ним тоже. И вот он оказался убийцей. Стоп! За понедельник и вторник Милочка не успела перебрать всех мужчин из списка. Она назначила свидание только двоим из них. Неужели в среду она решила сразу, минуя оставшихся, перейти к мистеру Х? Какая-то смутная мысль билась в голове, но я никак не могла ее уловить и оформить в слова. Еще немного, еще чуть-чуть… Но тут из моей каморки вышли Оксана с полицейским, и озарение исчезло. Полицейский положил на стойку белую визитку с несколькими напечатанными телефонами. – Если еще что-нибудь вспомните, сразу звоните. И еще, девушки. Не надо самодеятельности. Она обычно очень нехорошо кончается. Полицейский ушел. Я поделилась с подругой своими мыслями. Ксюша с ними не согласилась: – Откуда ты знаешь, что не говорила с маньяком и не напугала его до дрожи в коленках? Просто у него не было возможности заманить тебя в ловушку. Милочка, бедная, просто тыкала пальцем в небо. А ты бы ведь не поехала, к примеру, ночью покататься с Денисом или Пашей? Я молча покачала головой. Я бы с ними и днем не поехала. И вовсе не потому, что боялась. – Я голосую за Дениса. – Решительно проговорила Ксюша. – Паша слишком бездарно врет, его бы полиция в два счета разоблачила. И потом, вполне логично, что Милочка позвонила ему первому. Увидела фото Макса, и загорелась. А после того, как увидела воочию во вторник, навряд ли согласилась бы еще и среду на него терять. А история Дениса… согласись, странное совпадение. Денис договаривается с Милочкой о свидании в среду. Примерно в то время, в которое она пропала, звонит ей. Звонок слышит мать девушки. Милочка выходит на улицу… а кавалер уезжает. Ты в это веришь? – Но зачем он вообще рассказал мне, что ездил на это свидание? Свидетелей-то нет. – Наверное, поверил, что ты в тот вечер сидела в гостях у Милочки, и она сообщила имя звонившего. И решил срочно придумать что-то, чтобы отвести подозрения. – Ничего себе отвел! Скорее, наоборот. Уж придумать можно было что-то покрасивее. – Ну, уж на что фантазии хватило, то и выдал. Не у всех такое буйное воображение, как у тебя. – В конце концов, его историю легко проверить. Если она правдива, то Милочке в тот вечер звонили два раза подряд, и оба раза она выходила на улицу. Надо позвонить ее матери и спросить, так ли это. Только не хочется несчастную женщину лишний раз беспокоить. – И не надо. Наивная ты, подруга, как ребенок. На такой ерунде твой компьютерщик бы не прокололся. Конечно же, было два звонка. В первый раз Денис сказал, что подъезжает, и попросил девушку спуститься. Дождался, пока она обратно в дом уйдет, и позвонил второй раз. Мол, немедленно спускайся, а то обижусь. – Но зачем такие сложности? – Да вот именно на случай, если Милочка сболтнет кому-нибудь, с кем свидание назначено. Перестраховался. – А в третий раз, когда он спрашивал у матери, дома ли Милочка? Он что, прямо при ней звонил? – Так она к тому времени, небось, в багажнике лежала, с кляпом во рту. И ничем помешать не могла. Я пожала плечами. Конечно, все могло быть именно так. А могло и не быть. До самого вечера мы с Ксюшей спорили, но так и не пришли к соглашению. Оставалось надеяться только на вечеринку и присутствие на ней некоего мистера Х. Или на то, что уже обслуженный мною маньяк как-нибудь выдаст себя. Ускользнувшая мысль ко мне так и не вернулась. Глава 12 В пятницу вечером мы с Оксаной и Игорьком поехали к Софье Павловне. Во-первых, пора было вносить деньги, во-вторых, хотелось заранее обговорить мизансцены. Хозяйка квартиры вместе с супругом встретили нас, как родных. На время я даже позабыла о трагической судьбе несчастной Милочки. Мы лакомились свежими эклерами, смеялись и придумывали ловушки для маньяка – одна хитроумнее другой. Антон сидел на кресле, немного поодаль, и почти не принимал участие в веселой болтовне. Только иногда сдержанно улыбался. Но почему-то наши с Оксанкой головы, как намагниченные, все время поворачивались в его сторону. Игорек злобно косился на меня. Софья Павловна, похоже, ничего не замечала. По крайней мере ее приветливость не уменьшалась ничуть. В конце концов Ксюше удалось вовлечь в разговор супруга хозяйки. Антом оказался журналистом. Он три года учился в Москве, в Литературном институте. Поступил туда без блата, публиковался в столичных журналах. Но потом затосковал по родному городу и вернулся, не закончив учебу. И сейчас работал корреспондентом в редакции одной из городских газет. – Чему же вас научили в Литературном институте? – поинтересовалась я. – Вы теперь можете за день написать роман? Антон усмехнулся одними уголками губ. – Хотите, стихи прочитаю? – Хотим! – одновременно закричали мы с Ксюшей. Антон слегка откинул голову в кресле. Его голос немного изменился, стал ниже и мелодичнее. И ничего не отразится в зеркалах Когда ты к раме молчаливо подойдешь. По слою пыли на расколотых полах Текут осколки, огибая острый нож. И странным блеском нити люстр обагрены Бокалы мести исчезают со стола. Струится смех из-под хрустальной вышины И алой мутью затекают зеркала. Коротким вздохом, словно острием иглы Ты на стекле свое заклятье начертал. И улыбнулась тишина гримасой мглы — Но оглянись, тебя жжет свет, и день настал. Прикрыв глаза, я слышала совершенно непонятные, но странно тревожащие душу стихи. Бывают же такие мужчины – утонченные, загадочные, галантные… А Антон – еще и чертовски привлекателен. Везет же Софье Павловне. Ну почему ей, а не мне? Я вздохнула. Вернись обратно, белый дым, забудь про кровь. Твоя потеря смотрит грустно со стены. Ты растворишься, не возникнешь в замке вновь. Как жаль, что только привиденьям снятся сны. Антон закончил стихотворение, эффектно взмахнув правой рукой. На глазах погрустневшей Оксаны я заметила слезы. Надо же, как ее проняло! Вот она, сила поэзии. Хотя, скорее всего, она горевала о том же, что и я. Ладно, будет и на нашей улице праздник. Мы еще немного поболтали. Почему-то после стихов Антона мне уже не хотелось шутить. Да и поимка маньяка слегка потеряла свою актуальность. Софья Павловна и Игорек продолжали фонтанировать идеями. Наконец, мы выработали план действий, и я решительно встала. Оксана и Игорек поднялись следом. Мы вышли из гостеприимного дома, проехали вместе 2 остановки, затем Игорек с Ксюшей сошли и пошли на свои троллейбусы, а я поехала дальше. В самом мрачном настроении доехала до своей остановки, вышла – и увидела прямо перед собой Антона. Он мрачно посмотрел мне в глаза, потупился и срывающимся голосом произнес: – Полина, я должен был вас немедленно увидеть! – Зачем? – Я почувствовала, что в моей груди не хватает воздуха. – Я должен вам все объяснить… Я увидел вас сегодня всего второй раз, Полина. Но… я хочу быть с вами! Хотя бы одну ночь, но эта ночь будет нашей. Поедем со мной. Он нежно взял меня за руку и повел за собой. Я машинально сделала несколько шагов, потом резко остановилась. Нет, так дело не пойдет. Мальчик решил, что старой законной жены ему маловато. Для полного счастья нужна молодая хорошенькая любовница. Но со мной он обломался. Не то, что я такая высокоморальная, но связь с женатиком – не для меня. По той просто причине, что я – жуткая собственница и не могу ни с кем делить любимого мужчину. Или он мой, от кончиков усов до пяток, или пусть катится ко всем чертям. А положение воровки, сумевшей урвать кусочек радости у чужой женщины, меня не соблазняет абсолютно. – Антон, извините, но я с вами никуда не поеду. Он выпустил мою ладонь, обернулся и пристально уставился в мои глаза. – Полина, вы не пожалеете о вашем отказе? Ведь я вам нравлюсь, я знаю это! – Да, нравитесь. Но вы женаты. Обманывать Софью Павловну, а потом как ни в чем не бывало улыбаться ей при встрече не смогу. – А если не сегодня? Я дам вам время подумать. Вы тоже чувствуете, что мы предназначены друг для друга, верно? Ваш отказ не окончательный? – Окончательный. – Выдохнула я. – Лучше вам не рассчитывать ни на что. Прощайте, Антон. – Прощайте. – Он отвернулся и, не оборачиваясь, пошел к светофору. Я смотрела ему вслед, ощущая легкое разочарование. Конечно, ни за что бы не изменила своего решения… но он мог хотя бы немного дольше поуговаривать! Нет, все же в чем-то Оксана права. Все мужики – козлы, только некоторые лучше маскируются. Приехав домой, я тут же позвонила Оксане. Выслушав меня, она завистливо вздохнула: – Надо же, как ты ему понравилась! Как жаль, что на твоем месте была не я. – Ты что, закрутила бы роман с женатым? – Подумаешь, жена – не стена, подвинуть можно. Я вздохнула, решив не ввязываться в очередной спор. Оксана давно уже взрослая девочка, на целый год старше меня. Мои нотации ей тысячу лет не нужны. – Ладно, до завтра. В субботу с самого утра зарядил мелкий дождик. Гулять по улицам не хотелось, поэтому на вечеринку с Оксаной пришли первыми, даже раньше Игорька. Софья Павловна усадила нас на диван. Антон, как ни в чем не бывало, приветливо кивнул мне. Ксюша прямо ела его глазами. Меня же его присутствие как-то угнетало. Ну надо же, какое олимпийское спокойствие! Вчера еще пылал от страсти, а сегодня… Я бы на его месте хоть как-то себя выдала. Или для него легкие интрижки на стороне – дело обычное? – Девочки, хорошо, что вы рано пришли. – Сияя, как ясно солнышко, сказала хозяйка клуба. – Я уже звонить вам хотела. Вы знаете, что Дениса вчера арестовали? – Ну, что я говорила! – торжествующе посмотрела на меня Оксана. – У полиции тот же ход мыслей, что и у тебя. – Согласилась я. – Ну и чему здесь радоваться? – Тебя этот ход чем не устраивает? – Точно не могу сказать – протянула я. – Дениса арестовали на основе моих показаний. Он знал, что я – единственный свидетель. Почему не попытался меня устранить? – Опять двадцать пять. Я ведь уже говорила – возможности не было. – Может быть, ты и права. Правда, что-то еще меня смущает… Но никак не пойму, что именно. Так что, отбой? Просто повеселимся сегодня, как белые люди? – Да ну тебя, Полька, – немного обиделась Ксюша. – Весь кайф хочешь обломать. Мы столько готовились. Я хочу блеснуть перед публикой. Ведь никто, кроме нас четверых, не знает, что Денис задержан? – Нет, я никому не успела сказать. – Успокоила мою подругу Софья Павловна. – Ну так и не говорите. Устроим наше шоу, а про арест люди и так когда-нибудь узнают. Софья Павловна, пожалуйста, ни-ко-му ни слова! – Под пытками не скажу. – Улыбнулась хозяйка. Тут появился Игорек. Ему мы, разумеется, без всяких пыток сказали про арест Дениса. – Вот классно! – Обрадовался приятель. – А то мне до чертиков надоела постоянная слежка за всеми подряд. – Не говори «гоп», – попросила я. – Ксюша вот думает, что стоит нашу сценку проиграть. А вдруг полиция ошиблась? Так что придется тебя ее сегодня проводить. Как всегда, незаметно для окружающих. Мы продолжили беседу. Ксюша была в ударе: она шутила, рассказывала забавные истории про наш салон, про своих кавалеров, и всячески старалась вызвать интерес Антона. Он же глядел на нее с вежливой полуулыбкой на слегка напряженном лице. Ну ни дать ни взять – древнеегипетский сфинкс! – Замужем я была целых полгода. – Строя чужому супругу глазки, пела Ксюша. – Ничего там хорошего нет. Когда мужчина ухаживает, все выглядит так красиво – цветы, кофе в постель, комплименты по поводу и без. А как поженились – старые тренировочные штаники на весь вечер, и пиво в постель – правда, только себе. А на мою долю осталось стряпать омлеты, стирать его носки и мыть посуду. Ну нет, такая жизнь не для меня. – И вы ушли от мужа? – Подал голос Антон. Надо же, он, оказывается, внимательно слушал. А я думала – только делал вид. – О, не сразу… – Ксюша слегка покраснела и мило опустила глаза. – Понимаете, он у меня был… первым мужчиной. Но потом я решила, первый не обязательно должен быть последним. Попробовала с другими… И поняла, что не обязательно быть замужем, чтобы получать удовольствие. Глава 13 Еще через полчаса начали подтягиваться остальные гости. В половину седьмого почти одновременно появились врун Паша и жирный любитель юных девушек Петенька. Я подмигнула толстяку, он вздрогнул, как от удара тока. Паша старательно делал вид, что меня не видит в упор. И только красные пятна на бледных впалых щеках говорили об обратном. Миленький студентик Шурик признал меня сразу, подсел рядом и завел светскую беседу, кокетливо стреляя глазками. Я вяло поддерживала разговор, пытаясь проследить сразу и за Оксаной и за Игорьком, который тоже притворялся, что со мной не знаком. Еще через полчаса собрались все приглашенные. Я с интересом разглядывала разнородное общество. Да, у Софьи Павловны, видимо, своеобразное чувство юмора. Или она специально подбирала людей на разные вкусы? Среди восьми слегка перезрелых девиц четверо были румяными пышками, а остальная четверка, видимо, страдала несварением. По крайней мере, ввалившиеся щеки и нездоровый цвет лица наводили на мысли о гастрите или о язве. Девушек со здоровыми спортивными фигурами вокруг не наблюдалось. Приятным исключением были мы с Оксаной. Я никогда не видела покойную библиотекаршу Елену, даже на фото ни разу не взглянула. Но, учитывая присутствие на той вечеринке толстой Милочки, могу предположить, что библиотекарша была худышкой. Довольная своей безупречной дедуктивной логикой, я прекратила разглядывать женщин и сосредоточилась на мужской половине присутствующих. Похоже, за исключением работника умственного труда, парни на этом сборище были намного моложе девиц. Вот Игорьку всего 24 года, Шурику – 25. Правда, лжеМаксу по анкете стукнуло 32 годочка, но его альтер Эго Паша явно моложе. А вот той худосочной даме в очках с мужской металлической оправой и короткой стрижкой под мальчика – давным давно перевалило за тридцатник. А может, и за сороковник. Интересно, а вдруг Софья Павловна специально приглашает на вечеринки дам постарше и пострашнее, чтобы не провоцировать лишний раз своего муженька? Знает, небось, что тот не прочь поразвлечься на стороне. Вот и лишает человека удовольствия. Народ, забивший комнату до предела, гудел, как рой потревоженных пчел. По знаку Софьи Павловны в комнате наступила тишина. И в ней хозяйка салона торжественно объявила: – Помните, примерно полтора месяца назад мы собирались почти той же компанией? С нами еще была девушка Елена, после этой вечеринки ей назначили свидание и убили. Я думала, никто не знает, к кому шла Елена в тот роковой вечер. Но, оказалось, это не так. Она оставила у соседки детектив для подруги. Вчера вечером ее подруга наконец прочитала книгу, и нашла там коротенькую записку с именем того, кто назначил свидание. Похоже, он сейчас находится в этой комнате. Сейчас Оксана прочтет нам эту записку. Во время всей этой заранее отрепетированной речи я жадно вглядывалась в лица присутствующих мужчин. Но все глаза были устремлены на хозяйку салона. Никто не упал в обморок, не забился в истерике, даже не побледнел. Царила полная тишина, в которой можно было расслышать потрескивание свечи в фарфоровом подсвечнике. Оксана гордо вышла на середину комнаты, сунула руку в кармашек платьица… Долго шарила там, увядая прямо на глазах. Затем растерянно подняла глаза на Софью Павловну. – Я, видимо, положила записку на трюмо, когда одевала это платье. Собиралась сунуть в кармашек, и… забыла. Хотите, прямо сейчас за ней съезжу? Разумеется, Софья Павловна не хотела. Она предложила Оксане успокоиться, и завтра с утра передать записку в полицию. А сейчас… – Может быть, ты просто назовешь нам имя? Но Ксюша, мастерски изображая глубокое расстройство, отказалась это делать наотрез. Тем более, в слезах объясняла она, в ценной бумаге было не имя собственное, а, скорее, прозвище. Правда, неизвестно, его придумала сама Елена, или так представился ее кавалер. Ничего, в полиции разберутся, кому оно подходит. Слегка обескураженные гости попытались было настаивать на немедленно оглашении непонятного прозвища, но Ксюша молчала, как партизан на допросе. Вечеринка закончилась очень быстро. Похоже, никто не заметил явных неувязок в нашем представлении. Дамы растерянно переглядывались между собой, всячески стараясь сгруппироваться у окна, подальше от кавалеров. Стоило кому-нибудь из мужчин приблизиться к окошку, как женщины вжимались в подоконник, вытаращивали на наглеца глаза, и, казалось, готовились завизжать. Понятно, что осмелевший мужик пулей отлетал обратно, к своим погрустневшим собратьям. Престарелых девиц почему-то совершенно не вдохновляла мысль о том, что они тусуются в обществе маньяка. Не оценив оказанной чести, они в течении получаса под разными предлогами покинули квартиру. Мы с Ксюшей остались единственными девушками в мужском обществе. Правда, мужчины тоже веселились слабо. Они с тоской глядели вслед уходящим дамам, и с явной опаской косились друг на друга. Что до Оксаны, то от нее сильный пол просто шарахался. Интересно, почему, не могут же они все, как один, оказаться серийными убийцами? Из мужчин первым отчалил толстый Петенька. Его уход как будто послужил знаком для остальных. Кавалеры, как по команде, тесня друг друга, кинулись в прихожую. Наскоро прощались с хозяйкой, хватали свои зонтики или плащи и выбегали на лестницу. Через пять минут из всех представителей мужского поголовья в комнате остались Игорек и Антон. Я попросила Игорька выйти и следить за подъездом. Может быть, он сразу увидит маячащую рядом фигуру. А если нет, то пусть дождется выхода Оксаны и, не привлекая лишнего внимания, следует за ней. Парень покорно вышел из квартиры. Через несколько минут отправилась домой Оксана. Подождав для порядка четверть часа, я тоже отправилась к выходу. – Сонечка, провожу девушку до остановки. – Антон встал и пошел за мной. Хозяйка лишь мило улыбнулась в ответ, хотя мне показалось, что улыбка вышла несколько кривоватой. Я быстро спустилась по лестнице, крепко держась за перила. Ноги почему-то подкашивались, и сердце колотилось так, словно я пробежала марафон. Антон опередил меня, вышел первым и галантно распахнул дверь подъезда. Я тоже вышла на улицу и резко остановилась, едва не уткнувшись лицом в его плечо: – Антон, меня не надо провожать! – Вашу подругу надо, а вас нет? – тихо спросил он. – А ведь вы намного красивее! Будь я маньяком, для своей услады выбрал бы только вас. Я невольно вздрогнула. – Полина… вы меня боитесь? – он заговорил еще тише. – Вы всерьез полагаете, что я способен причинить вам зло? Я молчала, пытаясь собраться с мыслями. – Полина, я скорее убью себя, чем обижу вас. Мне физически вас не хватает. У меня тут недалеко квартирка, маленькая, только для меня. Я должен иногда побыть в одиночестве, и потому туда никогда не приезжает никто, кроме меня. Это моя тайна, мое убежище. Но вас – вас я приглашаю разделить мое одиночество. Если вы только захотите, я приеду завтра туда на всю ночь. У меня есть камин, маленький, но настоящий, с живым огнем. На него так приятно смотреть, обнявшись. Мы будем вдвоем, только вдвоем… – он склонился надо мной, теперь его горячие губы почти касались моего уха. – Полина, я не сплю ночами с тех пор, как впервые вас увидел. Я посвящаю вам стихи. Неужели вы так жестоки, что не ответите на мою любовь? – А как же … Сонечка? – слегка охрипшим голосом спросила я. – Вы собственница, да? – с горечью спросил Антон. – Вы не можете допустить мысль, что мое тело изредка принадлежит другой женщине. А моя душа вам не нужна! На сей раз я разозлилась. – Почему же, душа очень даже нужна. Вам тоже нужна лишь моя душа, верно? Он отшатнулся, всем своим видом выражая ужас и отвращение: – Полина, вы сами не понимаете, что говорите. Неужели вы думаете, что меня интересует только ваше тело? – Я ошибаюсь? Если да, очень рада. Моя душа в вашем распоряжении. Вы ведь предлагаете чистую дружбу? Тогда зачем нам квартирка? Зачем тайные встречи? Мы можем читать друг другу стихи по телефону. – Зачем вы так… – простонал он, картинно прикрыв лицо рукой. Затем, чуть ссутулившись, повернулся и вошел в подъезд, забыв о том, что мне, вроде бы, угрожает опасность. Глава 14 Доехав до дому, я сразу позвонила подруге. Она была уже дома, добралась без приключений, никто на нее не покушался. Впрочем, она и так была уверена, что ей ничего не грозит. Я предложила провести воскресенье в Лесопарке, но Ксюша сослалась на неотложные дела, которые займут весь день. В Лесопарк я поехала с подругой детства Людой и ее бой-френдом. Весь день я развлекала честную компанию душераздирающими рассказами об охоте на расчленителя. Люда весело хохотала, ее друг натянуто улыбался. Расчленитель его явно не вдохновлял. Вот она, знаменитая мужская солидарность! В понедельник утром я, вопреки обыкновению, приехала вовремя. Ксюши на месте не было. Ладно, значит, моя очередь ее прикрывать от начальства. Я села за стойку администратора. Раздался звон колокольчика на двери, и в подвальчик спустилась странная парочка: очень худой мужчина, напоминающий карандашный грифель, и очень толстая женщина, похожая на пивной бочонок. У этой пары явно произошло неравномерное распределение жира. Худющий гражданин оказался язвенником. Причем был уверен, что язву на него навели недруги. Я раскинула карты. Они показали трефовую даму. – На вас болезнь наводит родственница. – Наугад сказала я. – Но не самая близкая. – Я понял. – Прошипел «грифель» – Это теща. Ничего, я старой карге в суп крысиный яд подсыплю. Наверное, я слегка изменилась в лице, потому что он изумленно спросил: – Девушка, да вы никак меня испугались? – Да что вы, ко мне разные люди ходят, – успокоила я. – Сейчас посмотрим, что вас ждет, если вы тещу отравите. Я смешала колоду Таро и ловким жестом вытащила пляшущий скелет. На этой работе скоро форменным фокусником стану. – Видите, что карты обещают? – ласково спросила я. Язвенника передернуло. – Что же делать? Самому помирать прикажете? – Ну зачем же так сразу? Поживете еще. Приходите ко мне на три сеанса очищения, затем я вам защиту поставлю. Никакая теща не прошибет. Немного успокоенный посетитель вышел в коридорчик к своей толстенной женушке. Интересно, ее-то с чего так разнесло? Я проводила странную пару до выхода и опять села за стойку. Однако, уже почти одиннадцать, Оксана уже час как должна быть на работе. Хоть бы заранее предупредила, что надолго задержится. Я позвонила подруге домой. Трубку никто не брал. Ксюша снимает квартиру в одиночку, и наверняка давно выехала на работу. Я позвонила на мобильник. Он оказался отключенным. Примерно через полчаса я почувствовала сильную тревогу. В конце концов, девушка живет одна, мало ли что могло с ней случиться. Попала под машину, к примеру, лежит где-нибудь в реанимации без сознания, и некому о ней побеспокоиться. Еще через полчаса не появится, начну обзванивать больницы. Тут пришли очередные клиенты, и около часа я не смогла приступить к поискам подруги. Наконец, наступило затишье. Я засела за телефон, но в душе сгущалась чернота. Я уговаривала себя, что ничего страшного не произошло, ну, может, по дороге на работу Ксюша подвернула ногу, и поехала в травматологию. А мобильник разрядился, и позвонить неоткуда. Мне до смерти хотелось разложить карты, но ужас охватывал все сильнее, и я так и не решилась на это. Позвонила в больницы, в Институт травматологии. Собралась с духом и набрала телефон морга. Но никого даже отдаленно похожего на молодую высокую шатенку ни в медицинские учреждения, ни в морг не привозили. Может быть, Ксюша заболела, потеряла сознание и лежит дома? В панике я позвонила Игорьку. Он через три часа собирался на работу, но согласился на мою просьбу съездить к Оксане домой. Через полчаса позвонил мне с сообщением, что дверь квартиры заперта, на звонок никто не отвечает. Пожилая соседка по лестничной площадки ничего интересного тоже сказать не смогла. Она видела Оксану воскресным утром, когда та, по словам старухи, «размалеванная, как шлюха», выбегала из подъезда. И даже не поздоровалась со старой грымзой. Судя по всему, в воскресенье Оксана торопилась на свидание. Возможно, с кем-то из клуба. Но куда она подевалась потом? Спокойно, Полина, не паникуй. Маньяк арестован. А если нет? Я позвонила домой хозяйке салона: – Алиса, простите меня. Мы с Оксаной вчера вечером чем-то отравились. Оксану еще вчера «Скорая» в больницу увезла, а я вроде держалась… но сейчас прямо помираю. Боюсь, меня прямо при клиентах вырвет. Что делать? Естественно, хозяйка салона велела мне вызвать кого-то из гадалок на замену и ехать домой лечиться. Я упросила Монику, которая должна была работать с трех часов, выйти на работу на два часа раньше, и достала из кармана визитку полицейского. Ага, вот его рабочий номер. – Гражданин Петряков? Это Полина Кудрявцева, вы меня допрашивали по поводу расчленителя. Ну, который убил двух девушек из клуба «Обручальное кольцо». Вы простите, но мы с подругой в субботу пытались спровоцировать новое нападение. И моя подруга бесследно исчезла! Через час мы встретились у квартиры Оксаны. Полицейский привел с собой участкового и дворничиху. Мы долго звонили и стучали в замершую квартиру, и, наконец, участковый достал отмычку. Мягко провернулся шлейперный ключ, и мы вошли в квартиру. Она была пуста. – Посмотрите внимательно, все вещи на месте? – обратился ко мне молодой участковый. – Да я была тут в гостях всего два раза. – Расстроено ответила я. – Вроде, все на месте. – Так что, ложная тревога? – Но я и не предполагала, что подругу ограбили. В этой квартире нет главного – самой Оксаны. Оба полицейских пожали плечами. – Гражданин Петряков, но по горячим следам легче раскрыть похищение! Если Милочку начали искать сразу же, возможно, ее сумели бы спасти. – Согласно вашим показаниям, мы нашли виновного. Он уже арестован. – Как мне показалось, не очень уверенно заявил полицейский. – А если вы ошиблись? – Девушка, не переживайте вы так. – Душевно сказал участковый. – Ну, загуляла ваша подруга, дело молодое. Я хотела возразить, но тут из глаз полились слезы. Я зарыдала в голос и без сил опустилась прямо на не слишком чистый пол. Петряков молча вышел в коридор, а молоденький полицейский бросился меня утешать. – Не плачьте, найдется ваша подруга. Хотите, прямо сейчас пойдем по соседям, всех расспросим? И вы убедитесь, что она просто ушла на свидание. – Да, с серийным убийцей. – Сквозь рыдания выдавила я. Похоже, участкового это не убедило. Но слово он сдержал. Гражданин Петряков и дворничиха отбыли в неизвестном направлении, а мы пошли по соседним квартирам. Еще один сосед-пенсионер видел Оксану воскресным утром. Он как раз переходил дорогу на пешеходном переходе, в квартале от дома, когда в двух метрах от него притормозила темно-серая иномарка с тонированными стеклами. Оксана подбежала к машине, открыла дверь и села на переднее сиденье рядом с водителем. Естественно, лицо водителя сквозь затемненные стекла пенсионер не разглядел. Номер машины не запомнил, а в марках сроду не разбирался. Больше Оксану никто не видел – ни в воскресенье, ни сегодня. Глава 15 Весь вечер я просидела дома в полном ступоре. Мамочка пыталась отправить меня погулять, приносила чай с моими любимыми блинчиками. Но сладкое тесто не лезло в рот, а выходить на улицу было просто страшно. Я старалась не рыдать при маме, она уже и так заподозрила неладное. Около десяти вечера я сослалась на головную боль, разделась и легла в постель. Но сон все не шел. Более того, аналитические способности, которыми я так гордилась, явно взяли отгул. В гудящую голову не приходило ни одной путной мысли. Как вычислить похитителя? Опять пойти по кругу, встречаясь все с теми же осточертевшими до предела харями? Это займет кучу времени… а уже прошло двое суток. Ночь была кошмарной. Дождавшись полуночи, я выползла на кухню, стараясь не шуметь, достала из домашней аптечки пузырек валерианки, залпом выпила полбутылки. Но желанного успокоения не наступило, наоборот, меня затрясло еще сильнее. Я перетащила домашний телефон из коридора в кухню, поплотнее закрыла дверь и набрала номер Оксаны. Дома трубку по-прежнему не брали, мобильный пребывал в отключке. Я оцепенело сидела с трубкой в руке. Прошел, наверное, час, пока меня не сморил сон. Трубка выпала из ослабевшей руки и грохнулась на пол. Я мгновенно проснулась, подхватила упавший следом телефон и прислушалась. Нет, все тихо. Видимо, маму не разбудил непонятный грохот. Два часа ночи. Может быть, лечь в постель? Нет, я не могу! Мне казалось, это будет предательством по отношению к Оксане. В эту самую минуту, наверное… Нет, не буду об этом думать. Не могу я сегодня оставаться одна! Я набрала номер мобильного Игорька. Пару минут в ответ раздавались длинные гудки. Наконец, сонный голос прохрипел: «Алле!» – Игорек! – Зарыдала я в трубку. – Пожалуйста, поговори со мной, мне очень плохо. Можно, я тебе на домашний номер позвоню? – Звони. – По-моему, парень еще до конца не проснулся. Я тут же перезвонила на простой телефон. – Игорек, неужели Ксюшу уже убили? – Ну ты с ума спятила, – раздраженно откликнулся приятель. – На свиданку твоя Ксюша побежала, неужели не ясно? – На двое суток, никого не предупредив? Прогуляв работу? – А что, с бабами такого не случается? – Ты и про Милочку так думал! – Ладно, Полька, поговорим серьезно. Не плачь только. – Игорек, видимо, проснулся окончательно. – Ты в квартире ее была? – Да. – Похоже, что в ее вещах что-то искали? – Нет… Вроде, не похоже. – Если бы ее выманил маньяк, он бы кровь из носу старался бы отыскать записку библиотекарши. Ведь именно в ней состояла суть нашего прикола. Какой смысл похищать Ксюшу, и оставлять у нее дома главную улику? – Убийца мог попросить ее захватить записку с собой, мол, на досуге попробуют разгадать вместе. – Ну, мать, крепка ты умом! Ты себе как это представляешь: звонит, к примеру, старый жиртрест Ксюше, назначает свиданку на воскресенье и просит писульку с собой прихватить. Девчонка бежит к нему, теряя шнурки, и даже тебя не предупреждает? Она что, совсем без царя в голове? Я призадумалась. Оксана не должна была даже выходить из дома, не позвонив мне. Кто бы из подозреваемых ни пригласил ее на свидание. Предположим, позвонивший мог назваться чужим именем. Но неужели Оксана не насторожилась даже при упоминании о записке? Или о ней этот мужчина не упоминал вовсе? Но ему грозит разоблачением именно этот клочок бумаги, а вовсе не девушка. Без записки ей никто не поверит. На что же он рассчитывал? Что Оксана всегда носит записку у сердца? Или просто у сумасшедших своя, неподвластная посторонним наблюдателям логика? – А вдруг он просто забыл про бумажку? Он же псих! На этот раз задумался Игорек. Помолчав минуты две, он, наконец, неуверенно произнес: – Псих, но не дурак ведь! Если бы про важные улики забывал, его бы давным-давно изловили. Я немного успокоилась. В самом деле, есть надежда, что Оксана жива-здорова. Может быть, с каким-то кавалером уехала, к примеру, на отдаленный хутор. Машина у кавалера заглохла, мобильник в Тьму-Таракани сигнал не берет… Авось, не сегодня – завтра появится дома. Или на работе. Я поблагодарила Игорька за моральную поддержку, повесила трубку и, наконец, пошла спать. Проснувшись утром, я первым делом кинулась звонить Ксюше. Увы, телефоны по-прежнему молчали. Я приехала в салон и опять села за стойку администратора. Заглянувшей на огонек хозяйке Алисе пришлось соврать, что Ксюше все еще плохо. Хорошо, Алиса не спросила, в какой больнице лежит администраторша. Впрочем, в ближайшие дни картина прояснится. Рано или поздно Оксана найдется. Или найдут… От тяжелых мыслей меня отвлек жуткий грохот. Прямо мне под ноги, пересчитав головой все шесть ступенек нашей лесенки, свалилась молоденькая девчушка. Охая и постанывая, поднялась, долго отряхивала нарядное шелковое платьице, основательно подчистившее наш пол. И плачущим голосом обратилась ко мне: – Девушка, кто у вас лучшая гадалка? – Она перед вами. – Без ложной скромности ответила я. – Давайте познакомимся, меня зовут Земфира. – А меня Тоня. Вы видели, как мне не везет? – Не только видела, но и слышала. Вы ничего себе не повредили? – Вроде нет, только платье испачкала. – Ну, тогда, можно сказать, вам как раз повезло. Ну ничего, сейчас я вам погадаю, всю правду скажу. Я повела девушку в свою каморку. Она осторожно вошла в полутемную комнатку, слегка споткнувшись о низенький порожек. Я усадила ее на стул и разложила карты. – Вы студентка? – Да. Как здорово, вы сразу про меня поняли! – Вот карта – червовая дама. На вас порча, ваша сокурсница позавидовала вам. – О, я поняла, про кого вы говорите. Я это подозревала. Понимаете, уже полгода так мучаюсь. Когда в институт поступила, все было в полном порядке. А уже во время зимней сессии глаза стали почему-то слезиться и болеть. Голова периодически взрывалась – в виски будто шило кто-то всаживал. После сессии еще хуже стало. Сижу за учебником, а буквы расплываются перед глазами, и я их прочесть не могу. Отрываюсь от книги, а весь мир вокруг туманом затягивает, все больше и больше. Я его теперь как сквозь аквариум вижу. Обо все спотыкаюсь. А как стемнеет – вообще беда. Даже дорогу боюсь переходить, не могу определить, далеко ли машины. Я так и подумала – кто-то порчу навел. Понятно. Девочке давно уже надо было бежать к окулисту, а вовсе не к гадалке. Представляю, какое у нее зрение, если она ступенек в нашем подвальчике не заметила. Отсюда и головные боли. – Вы у глазного врача никогда не бывали? – А зачем? – А вот мои карты говорят, что завистница наслала порчу именно на ваши глаза. Сходите к врачу, он вам выпишет очки, вы их купите и придете ко мне. Я поставлю на стекла защиту, и ничья зависть ее не пробьет. – И я буду ходить в страшных окулярах? – Думаю, очки вам очень подойдут. А если нет – купите контактные линзы. Они вообще незаметны на глазах. Радостная девчонка заплатила 20 долларов за гадание и побежала к выходу. Естественно, ступеньки опять оказались для нее непреодолимым барьером. Но Тоня даже не расстроилась, грохнувшись вторично. Платью уже ничего повредить не могло. Я в который раз набрала номер Оксаны. Слушая длинные гудки, задумалась: а может, я тоже смотрю на мир как сквозь аквариум? Пропускаю очевидные вещи. И некому послать меня за очками… До вечера Оксана так и не объявилась. В семь часов я закончила работу и решительно позвонила Петрякову: – Прошло уже трое суток, моя подруга не нашлась. Я хочу написать заявление о ее исчезновении. – Оксана Еремеева нашлась три часа назад. – То есть… Где она? – В судмедэкспертизе. В морге. – Как?! Что вы несете? – Не помня себя, заорала я в трубку. – Вам придется приехать на опознание. Я сейчас за вами заеду. Глава 16 Процедуру опознания я помню смутно. Меня завели в небольшой зал, похожий на операционный в обычной больнице. На каталке лежало тело, накрытое белой простыней. Полицейский сдернул простыню. Я увидела нечто, похожее на восковую фигуру. С желтым заострившимся лицом. Это лицо просто не могло принадлежать моей цветущей подруге! Рук и ног у фигуры не было. Кажется, я орала на бесстрастного Петрякова, обвиняя его в обмане, заявляла, что это просто кукла, мне подсунули восковую куклу, а Оксану, настоящую живую Оксану, куда-то спрятали. Затем каменный пол стал стремительно приближаться к моему лицу. Удара я не почувствовала. Очнулась от мерзкого запаха аммиака. С детства ненавижу нашатырь. – Попробуем еще раз? – все с тем же невозмутимым видом предложил полицейский, помогая мне подняться. По его кивку мужчина в белом халате сунул мне в рот какую-то таблетку, поднес к лицу стаканчик воды. Я послушно проглотила таблетку, сделала два глотка из стакана… и все выпитое тут же оказалось на полу. В эту же лужу приземлилась и я. – Полина, У Оксаны в городе нет родственников. Она с дальнего хутора. Кому же ее опознавать, как не ближайшей подруге? – произнес полицейский, сев на корточки рядом со мной. – Это я виновата! – зарыдала я в голос, размазывая грязными руками по лицу слезы. – Все эти ловушки… это я придумала. Если бы мы не лезли в это дело, ничего бы не случилось. – Возможно, ваша подруга осталась бы жива. Вместо нее погибла бы другая девушка. Полина, нужно поймать убийцу. Пожалуйста, соберитесь. Мне нужны ваши показания. Я оперлась о протянутую руку и снова встала на ноги. Повторилась манипуляция с таблеткой и водой, но на этот раз мне удалось отправить таблетку в пункт назначения, и она не вернулась обратно. На ватных ногах я приблизилась к покрытому простыней телу. Да, это была моя подруга. Закончив опознание, я, держась за руку полицейского, доковыляла до его машину, и мы, несмотря на поздний час, отправились в полицию. Не помню, на каком этаже нашелся пустой кабинет, где проходила беседа. Слезы мешали мне говорить. Правда, истерика закончилась, видимо, ее отодвинула таблетка. Я в который раз пересказала все беседы с шестеркой подозреваемых. Затем в деталях описала субботнюю вечеринку. Сообщила даже про ночной разговор с Игорьком и его размышления о записке. Полицейский, не поднимая на меня глаз, что-то мрачно записывал на белые листы бумаги. Перебил меня он лишь один раз. – Я правильно понял? Павел Носов попросил вас обеспечить ему алиби, и вы ничего мне об этом не сказали? – А разве это улика? Он мог и правда сидеть дома, а потом перепугаться до полусмерти. Я не хотела вас наводить на ложный след. – А сейчас вы рассказываете все, что было? Или опять сами решаете, что мне нужно узнать, а что не стоит? – Я вам все говорю, все, что только могу вспомнить! – Хорошо, только не волнуйтесь. Продолжайте, я слушаю. Но я уже не могла продолжать. Что я наделала! Теперь из-за моего длинного языка арестуют безвредного вруна Пашу. Ну что я за чума такая – всем, кто со мной сталкивается, приношу или погибель, или казенный дом! Слезы хлынули из глаз не какими-то жалкими ручейками, а настоящим Ниагарским водопадом. Я пыталась размазать водопад по лицу, но абсолютно безуспешно. Вода струями заливалась за шиворот, сразу промокла нарядная белая блузка. Я пыталась открыть рот, но туда мощным потоком врывалась горько-соленая жидкость, и я захлебывалась ею. Гражданин Петряков жалко суетился вокруг со стаканом воды. Сначала пытался засунуть краешек мне в рот, но потерпел сокрушительную неудачу. Стакан опрокинулся, и вся вода вылилась на мундир полицейского. Очень быстро откуда-то возник второй стакан. Слегка побегав вокруг меня, полицейский, наконец, прицелился и метко выплеснул ледяную жидкость мне в лицо. Как ни странно, попал. Не то, чтобы я стала более мокрой, но холод на время привел меня в чувство. Я попросила полотенце. Дождавшись не слишком чистого на вид куска сухой тряпки, кое-как вытерла лицо и шею и продолжила рассказ. Когда я закончила, Гражданина Петрякова заинтересовало, что я сама делала в воскресенье. Я честно ответила, что загорала у озера в Лесопарке. И мое хваленное ясновидение ничего мне не подсказало. При этих словах в горле возник комок, в носу подозрительно запершило, на глаза опять навернулись слезы. Заметив это, полицейский как-то скомкал допрос. Торопливо поблагодарил меня, подхватил под локоток и быстренько вывел из здания. Видимо, испугался, что на меня воды не напасешься. Кажется, я приехала домой на троллейбусе. Только захлопнув за собой дверь квартиры, ощутила настоящий ужас. А если маньяк охотиться за мной? А я хожу так неосторожно, в темноте, одна… Не пойду завтра на работу! Я торопливо набрала номер хозяйки Алисы. Захлебываясь рыданиями, рассказала о гибели администраторши, о процедуре опознания. И добавила, что после перенесенного нервного шока не смогу назавтра выйти на работу. Мне как-то не до гаданий и приворотов. Алиса посочувствовала мне, немного посокрушалась о судьбе Оксаны, и разрешила не приходить в салон целых три дня. Я соврала мамочке, что простыла на работе, и заперлась в своей комнате. Как жаль, что не догадалась по дороге купить снотворного! Теперь до утра промучаюсь. Не раздеваясь, я откинула одеяло и легла на кровать. И почти сразу же уснула, как отрубилась. Я проспала, наверное, до полудня. Разбудил меня сильный стук в дверь. – Поля, к тебе тут гость пришел! Вставай, засоня! Я вскочила с кровати. Большого зеркала в комнате не было, но я и без того мгновенно представила себе собственную неприглядную внешность. Грязная мятая блузка, когда-то бывшая белой, черная юбка со странными подтеками. Про лицо с размазанной вчерашней косметикой лучше вообще промолчу. – Мама, запри гостя на кухне. Я должна умыться. Мамочка честно развлекала пришедшего все полчаса, пока я приводила себя в порядок. Из-за закрытой кухонной двери не было слышно голосов, и я недоумевала – кого черт принес в будний день, когда все приличные люди на работе? Может, опять полицейский с допросом? Как бы он не вздумал допрашивать мамочку. Я не говорила ей о маньяке ни слова, иначе она просто умерла бы от страха за меня. Переодевшись и кое-как умывшись, я, даже не подкрасив губы, ворвалась на кухню. За круглым столиком напротив мамочки сидел Игорек. – Чего тебя принесло в такую рань? – искренне изумилась я. – Ну ты даешь, полдень на дворе, – ответила мама. Игорек поднялся из-за стола: – Нам надо поговорить. Я позвала парня в свою комнату, не успев затворить за собой дверь, он тут же злобно напал на меня: – Полька, что ты наговорила полицейскому? Я раскрыла рот. Увы, сегодня я совершенно не в состоянии была вспомнить, какую чушь несла вчера. – Не знаю, то есть не помню… А что, я сказала что-нибудь не то? – Ты все сказала не то! Ко мне сегодня пришли с утра, двое в форме. Я думал, они меня тут же арестуют! Может быть, решили перенести на вечер, просто за ордером поехали. – Да я-то тут при чем? – Они уверены, что я – единственный человек, к которому Оксана могла без страха пойти на свидание. К тому же, они все желали узнать, что я делал в воскресенье. А я готовился во вторую смену выйти, и полдня просто лежал в постели. Один дома, отец еще накануне на дачу уехала. – Да они там в полиции совсем с катушек съехали! – От изумления я даже позабыла про собственные переживания. – Ксюша выше тебя на две головы. Какое свидание, она на тебя как на парня и не взглянула бы никогда! – Ну, спасибо, Полька, уважила! – прошипел Игорек. – Вот и помогай тебе после этого. – Ох, да не хотела я тебя обидеть. Наоборот, думала утешить. Никто не поверит в такой поклеп. – Ты не поверишь, а вот полиция о моей внешности лучшего мнения. – Да уж… Считаешь, они и правда могут тебя арестовать? – Да им как плюнуть… Спишут все убийства, и порядок. – Но убийства-то не прекратятся сами по себе. Похоже, маньяк только вошел во вкус, и теперь каждую неделю начнет резать по девушке. Как ты думаешь, наверное, он вовсе не из-за записки Ксюшу похитил? А просто новой крови захотел, потребовалась жертва, а Оксана, как нарочно, внимание к себе привлекла? – Да не могу я об этом думать, когда за мной вот-вот придут! – Да погоди ты. Давай я тебе алиби сооружу. Я полицейскому уже сообщила, что все воскресенье в Лесопарке загорала. А ты что сказал? – Вообще без адвоката отвечать отказался. – А в следующий раз согласись. И заяви, что мы вместе с тобой полдня загорали. И расстались за полчаса до начала твоей работы. Ты прямо с пляжа в автобусный парк и поехал. – Ну, Полька, ты голова! – Я знаю. Давай детали проработаем. Беседовали мы почти до вечера. Тщательно продумали алиби, постаравшись учесть все мелочи, затем переключились на отвратительную личность маньяка. Но тут, увы, ничего путного придумать не могли. Я призналась Игорьку, что боюсь выходить на улицу. Понимаю, что навряд ли убийца установил круглосуточный пост возле моего дома, но ничего поделать с собой не могу. Предчувствие какое-то. – Ладно, ты меня выручила, и я тебя в беде не оставлю. Если буду свободен, сопровожу тебя, куда захочешь. – Выполнишь любую мою просьбу? – на всякий случай уточнила я. – Ну, ты загнула! Нет, любую не выполню. Вдруг ты потребуешь, чтобы я водить автобусы перестал! – А что, хорошая идея, человечество было бы мне благодарно. Нет, я чего-нибудь лично для себя попрошу. Вот только придумаю, чего именно. Около десяти вечера нежданный гость наконец удалился. Через пять минут зазвонил мой мобильный. – Полина, что вы сказали в полиции?! Меня вот-вот арестуют! – Представляться надо. И здороваться! – Я Петр Евгеньевич, здравствуйте. Так что вы сказали полиции? Весь остаток вечера меня донимали звонки. После жирного Петеньки с теми же претензиями позвонил студент Шурик. Не преминули отметиться оба банковских клерка. Похоже, что полиция готовилась арестовать весь клуб знакомств, плюс несколько сочувствующих ему людей. В принципе, вполне логично. Если пошире забросить невод, наверняка среди нескольких десятков невиновных попадется и искомый маньяк. Или не попадется? Интересно, Дениса уже выпустили? Бесконечные звонки раскалывали голову, зато жуткая тоска, перемешанная со страхом, спряталась куда-то на задворки сознания. Мобильник снова принялся выводить Моцарта. Нет, надо срочно поставить на него автоответчик. Пусть сразу чеканит моим голосом: «Тебя посадют, а ты не воруй!» Или «Не убий», это конкретнее звучит. Я нажала кнопку «Прием» и гаркнула в трубку: – Я не говорила с полицией! Это она разговаривала со мной. – Полина, что с тобой? Как это не говорила? Ты в своем уме? Ты меня заложила с потрохами! Ага, это Паша. Правильно, я уже удивлялась, чего это он до сих пор не объявился. Даже, грешным делом, подумала, что всех остальных полиция арестовать только собиралась, а в случае с Пашей свое желание осуществила. Ан нет, на свободе курилка. Зато страху на него нагнали! Жалобное лепетание в трубке начало действовать мне на нервы. – Ты алиби хочешь? Знакомь с Максом! – Да, да, конечно, я сам это хотел предложить. – Ну и когда? – Да хоть сегодня! – Твой шеф у тебя на подхвате? – Поля, я ему прямо сейчас позвоню, обрисую ситуацию, он поймет. – Давай, рисуй, и пусть он мне немедленно перезвонит. Через полчаса я ложусь спать и отключаю мобильник. Не уложишься в график – не будет тебе алиби. Я дрожащей рукой положила аппаратик на тумбочки возле кровати. Так-так, очень интересно. На что способен Павел ради своей безопасности? Звонок раздался минут через пятнадцать. Ага, на табло определился другой номер, звонят не с мобильного, а с городского телефона. – Да, я слушаю. – Здравствуйте. Это Максим беспокоит. Странно, но голос совершенно незнакомый. Я настолько была уверена, что услышу слегка измененный характерный Пашин голосок, что от неожиданности растерялась. Ладно, поговорю еще немного. – Очень приятно. Чем обязана? – Церемонно протянула я. Теперь, в свою очередь, растерялся мой собеседник. – Простите… Мне Паша сказал, что вы давно мечтали со мной познакомиться. – Сильно сказано… Но вообще-то, я не против. – Когда мы можем встретиться? – Предлагайте ваш вариант. – Приезжайте ко мне, прямо сейчас. Такси я, разумеется, оплачу. – Согласна, сейчас приведу себя в порядок и тут же выезжаю. – Кокетливо протянула я. – Диктуйте адрес. Я старательно записала адрес дома, код подъезда, нажала «Отбой» и тут же с обычного телефона перезвонила Петрякову. Кратко пересказала наши с Пашей переговоры и трогательное приглашение его приятеля, и предложила полиции проверить квартиру, где ждут дорогую гостью. Может быть, там уже все готово для устранения нежелательной свидетельницы. Или, по крайней мере, найдутся какие-либо следы Оксаны. Кстати, если ей в роковое воскресенье позвонил не Паша, а какой-либо его друг, она могла и не заподозрить обмана. Ксюшино фото в картотеке клуба пользовалось большим успехом, и ей почти ежедневно звонил новый поклонник. Я попрощалась с полицейским, отключила оба телефона и с чистой совестью легла спать. Вот будет сюрприз для Паши со товарищи, когда вместо одинокой беззащитной девушки в его квартиру ворвется рота спецсназа! Глава 17 Вот что значит чувство выполненного долга! Несмотря на все переживания, отправив полицию к Паше, я уснула богатырским сном. Проснулась около полудня, вяло приподнявшись на кровати, воткнула штепсель городского телефона в розетку. Аппарат тут же зазвонил. – Гражданка Кудрявцева? Приезжайте через час в полицейское управление по адресу… К следователю Тюнину. Не забудьте удостоверение личности. Я по-армейски быстро оделась и пулей вылетела из дома. В результате подъехала аж на пятнадцать минут раньше. Войти или погулять по улице, остынуть? Но хорошо развитое женское любопытство, многократно увеличенное тревогой, не давало расслабиться. Я решительно вошла в здание управления, получила в окошечке у дежурного пропуск и решительно поднялась на второй этаж. Следователь Тюнин, высокий немолодой мужчина с роскошными седыми усами, принял меня довольно сухо. Не скажу, что я ожидала увидеть накрытый стол с тортом и розами, но с ценной свидетельницей, на мой взгляд, можно было обойтись полюбезнее. Вместо этого мужчина за широким столом жестом указал мне на хлипкий стул и, не отрывая головы от какой-то бумаги, потребовал паспорт. Я подала требуемый документ и с нетерпением ждала продолжения банкета. Но следователь методично переписывал мои данные, и казалось, это все, что его интересует в этой жизни. Минут через десять у меня начали сдавать нервы: – Гражданин Тюнин… Простите, что отвлекаю вас от важных занятий, но мне хотелось бы знать: преступники арестованы? Не сочтите меня излишне любопытной, но от их ареста зависит и моя жизнь. Следователь наконец оторвал голову от бумаг: – Гражданка Кудрявцева, должен вам сообщить, что Павел Носов и Николай Уфимцев вчера вечером были задержаны нарядом полиции. А теперь мне хотелось бы узнать, на каком основании вы заподозрили их в покушении на вашу жизнь. – Интересно, а что бы вы подумали на моем месте? – не сдержалась я. – После жуткого убийства моей подруги мне звонит один из тех, кого мы с ней подозревали больше всего, и просит обеспечить ему алиби на день убийства. Через некоторое время мне перезванивает какой-то его друг, опять же, называется чужим именем, и поздней ночью приглашает меня к себе домой! По-вашему, я должна была предположить, что Гражданин Носов проникся ко мне невероятно пылкой любовью, и потому не в состоянии отложить встречу до утра? Следователь, не отвечая, опять уткнулся в свои бумаги, но мне показалось, что он с трудом сдерживает улыбку. Через пару минут я задала вопрос, волновавший меня больше всего: – А вы ничего не нашли на этой квартире, что говорило бы… ну, что там побывала Оксана? – Нет. Зато на столе стояло множество спиртных напитков. Шампанское, водка, три ликера различных марок, виски, текила… Все это ждало именно вас. А теперь, увы, достанется конфисковавшим улики полицейским, – в голосе следователя явно послышалось сожаление. – Неужто они с вами не поделятся? – вырвался у меня неуместный вопрос. Я тут же в смущении зажала рот ладошкой. Следователь странно хрюкнул и начал торопливо чиркать что-то на белом листе. Наконец, оторвался от этого увлекательного занятия и официально заявил: – Гражданка Кудрявцева, я вызвал вас на очную ставку с гражданами Носовым и Уфимцевым. Сейчас их сюда приведут. – Ну и отлично, давайте сюда этих граждан. Хочу взглянуть в их честные глаза. Гражданин Тюнин нажал на какую-то кнопку в небольшом аппаратике на столе, и через несколько минут дверь кабинета отворилась. Двое конвоиров ввели в кабинет донельзя перепуганных парней. По знаку следователя конвоиры испарились из кабинета, а парни остались. – Садитесь, Граждане! – широким жестом следователь показал на три жалких стула, стоящие вдоль стены. Паша с подельником покосились на стулья, но продолжали стоять у двери. Следователь поднялся из-за стола и нетерпеливо повторил предложение сесть. Парни, наконец, повиновались. Тюнин уселся тоже. – Гражданка Кудрявцева, именно этот человек, – он указал шариковой ручкой на Пашу, – просил вас обеспечить ему алиби сначала на день убийства Людмилы Головлевой, а потом на день убийства Оксаны Еремеевой? – Да, именно этот. Причем ради алиби он готов был давать любые обещания, даже те, которые явно не мог выполнить. – А вот этот человек, – кивок в сторону второго парня – звонил вам вчера после полуночи и приглашал приехать в гости? – А вот тут не могу ничего утверждать. Тот, кто мне звонил по просьбе Паши, представился Максимом. Кто это был на самом деле – мне неведомо. – Расскажите еще раз вашу историю. Я послушно повторила свой рассказ. Следователь повернулся к стоящему на столе компьютеру, что-то торопливо набирал на клавиатуре, затем включил принтер, и через некоторое время протянул мне несколько отпечатанных листов на подпись. Я, не глядя, подмахнула бумаги. Следователь повернулся в сторону парней. – А теперь, граждане, я слушаю вашу версию. Версия Паши, естественно, была слегка другой. Он начла клясться мне в любви, страстной и почти неземной. И чуть ли не со слезами на глазах уверял следователя, что создание алиби – лишь предлог для того, чтобы увидеть небесное создание, не проявившее к нему никакого интереса. – Полина, я понял, что иначе мне тебя ничем не зацепить! – взывал ко мне этот недоделанный Дон-Жуан. – Ты хотела познакомиться с красавцем Максом, я я для тебя был слишком мелок. Я попросил друга назваться Максом и пригласить тебя домой, чтобы попробовать завоевать твою любовь! – То есть как это… завоевать? – ошалело переспросила я. – Ты что имеешь в виду? – О, я имел… я хотел за тобой немного поухаживать. Или хотя бы объясниться. Если бы не этот невинный обман, как я смог бы донести до тебя свою любовь? – Очень просто, с помощью бензопилы. – Ляпнула я. – Так же, как до Милочки и Оксаны. – Да ты с ума сошла! – Буквально взвыл безутешный влюбленный. – Я бы скорее себе руку отпилил. Я пожала плечами и вопросительно взглянула на следователя. Тот, не отрывая глаз от компьютера, протянул Паше на подпись очередную бумагу, затем снова нажал на кнопку. Через минуту в кабинете материализовались конвойные, и парней увели. Гражданин Тюнин наконец поднял на меня глаза. – Гражданка Кудрявцева, боюсь, вы ошиблись. Никаких криминальных целей вчерашнее приглашение не имело. – Вы что, поверили в этот бред о неземной любви? – Вы симпатичная девушка, – улыбнулся следователь. – А эти двое были слегка под кайфом. Я думаю, мужчины хотели вас напоить, чтобы сделать более покладистой, и… гм, немного поразвлечься. Нехорошо, конечно, но ничего противозаконного. Разумеется, если бы они не прибегли к прямому насилию. – Смотря как они собирались развлекаться. Изнасилование, похоже, еще не самое любимое их развлечение. Вы уверены, что там не было бензопилы? Или пусть даже небольшого напильника? – Не было. Больше того, у Павла Носова есть алиби почти на все воскресенье. В три часа дня он присутствовал на слете коллекционеров старинных монет, это подтверждают десятки свидетелей. – Но Оксана пропала около полудня. У него было три часа на расправу с ней. – Не так уж много, если учесть обьем проделанной работы. Меня слегка замутило. Назвать работой то, что сделали с моей подругой… Но в полиции к подобному, наверное, уже привыкли. Ладно, надо говорить по существу. – Он мог ее сначала убить, спрятать где-нибудь, а назавтра вернуться и докончить дело. – Нет. Экспертиза показала, что все увечья нанесены в течении нескольких часов. – Это значит… Она была еще живая? Наверное, если бы следователь подтвердил мою мысль, я бы вырубилась прямо в его кабинете. Но он торопливо замотал головой. – Нет, сначала ей перерезали горло ножом. Я глубоко вздохнула, стараясь унять выступившие слезы. У меня впереди целый день, чтобы нареветься всласть. Кое-как справившись с собой, я вопросительно уставилась на Тюнина. Но следующий вопрос застал меня врасплох. – Игорь Поташев утверждает, что утро воскресенья вы провели вместе. Вы подтверждаете это? – Конечно. – Вы понимаете, что такое лжесвидетельство? – Я не понимаю, какое отношение оно имеет ко мне. – Я уверен, что никто не знает, где гражданин Поташев провел почти весь воскресный день. – Между прочим, в пять вечера он вышел на работу. Думаю, свидетелей у него не меньше, чем у Паши. Все водители подтвердят факт выхода. А если вы думаете, что он бросил автобус и пошел резать девушку, поспрашивайте пассажиров. Его манера езды обращает на себя внимание. Уверена, ее запомнили все, кто имел несчастье в тот день ехать на его «Икарусе». – Гражданин Поташев в воскресенье опоздал на работу на полчаса. Вам это неизвестно? – Да, он очень торопился на трамвай, боялся опоздать. Но я его до остановки не провожала, не хотела с озера уходить. Поэтому понятия не имею, успел он догнать трамвай или ждал следующего. Там трамваи ходят редко, два раза в час. Так что ничего удивительного, что он на работу добрался позже. – Полина, поймите, у Игоря Поташева было намного больше времени на убийство. Я уверен, что вы не видели его в воскресенье. – Почему вы хотите обвинить именно его? – Ну подумайте сами. После вашего спектакля-ловушки ваша подруга должна была насторожиться, кто бы ни позвал ее на свидание. Даже если позвонил незнакомец и представился Аленом Делоном, разве она не заподозрила бы неладное? Я нехотя призналась, что Ксюша не была клинической идиоткой. – Но вот если ей позвонил друг, который в курсе розыгрыша, она могла без опасений поехать с ним на прогулку. – В ваших словах есть резон. Но вы ошибаетесь в одном. Оксана никогда не стала бы краситься и наряжаться перед прогулкой с другом. А романтических чувств к Игорю она точно не испытывала. – Вы можете ручаться за чужие чувства? – Да Игорек Ксюше до пупка не доставал! – Ладно, не будем спорить. А если предположить, что с вашим другом Игорем она поехала прокатиться всего на часок, а потом без заезда домой собиралась на другое свидание? Поэтому принарядилась заранее. Это ведь многое объясняет, верно? Даже то, почему она не позвонила вам и не сообщила о следующем свидании. Просто была уверена, что Игорь Поташев вам сам все расскажет. Я глубоко задумалась. Да, в самом деле, звучит правдоподобно. Что я могу противопоставить железной логике следователя? Свой внутренний голос, который настойчиво твердит, что Игорек не может быть кровавым убийцей? Он, конечно, псих. В голове у него не то что отдельные тараканы, а целый тараканий питомник. Но… он добрый! Тут я не могу обмануться. К сожалению, для следствия это не аргумент. А, вот что надо обязательно выяснить. – Гражданин Тюнин, я вас что-то не понимаю. В те дни, когда были убиты Милочка и библиотекарша Елена, у Игоря есть алиби? – А вы как думаете? – как мне показалось, в глазах следователя промелькнуло сочувствие. – Уверена, что есть. – Вы ошибаетесь. Оба вечера он провел дома. Причем один. Вообще-то он живет с отцом, но, как ни странно, во все «критические дни» его отец выезжал на дачу. Ну так как? Сознавайтесь же, Гражданка Кудрявцева: вы ведь не видели в воскресенье гражданина Поташева? – Видела. – Отчеканила я. – Мы вместе загорали до четырех вечера. – Полина, вам не страшно? – задушевно произнес следователь. – Вы не предполагаете, что стоите в списке жертв следующей? – Нет, ничего такого не предполагаю. Очень сожалею, что лишаю вас возможности арестовать Игоря. Но ничего не попишешь, се ля ви. – Ну что же. – Следователь поднялся из-за стола. – Действительно, тут я бессилен. Боюсь, что вы подписали себе смертный приговор. Прощайте. Глава 18 Не помню, как я очутилась на улице после этого разговора. Кажется, довольно невежливо выдернула пропуск из руки следователя, бросилась к двери и с силой захлопнула ее за собой. Нет, какая наглость! Меня считают безумной девицей, из каких-то личных соображений выгораживающей маньяка. Расчленившего, к тому же, мою подругу и замыслившего распилить меня саму. Нет, это уже слишком! В расстроенных чувствах я добежала до парка. Хотя на календаре значилось начало сентября, солнышко грело еще по-летнему. Я уселась на скамеечке напротив фонтана, подставила лицо теплым лучам. У Игорька нет алиби ни на одно из убийств. Ну и что? Наверняка, такого алиби нет еще у нескольких тысяч мужчин. А если подсчитать еще и провинциалов… Но глубоко в душе что-то неприятно поскребывало. Что я знаю про приятеля? Что он способен кинуться с монтировкой на человека, который перебежал дорогу его автобусу? Мы встречались много раз, но он ни слова не сказал о себе! О своих родителях, увлечениях… А, вру, довольно много говорил об общественном транспорте. И лишь однажды обмолвился о друге и его машинах. Совсем недавно нежелание мужчины говорить о себе казалось мне безусловным достоинством. Им обладали единицы. Большинство кавалеров, только познакомившись, начинали излагать мне истории из жизни с такими интимными подробностями, которые более пристало бы поведать врачу-сексопатологу, в его уединенном кабинете. Например, вполне приличный с виду парень, строитель-монтажник, рассказал, как мать хотела женить его на дочери своей подруги. Расстелила им две кровати в одной комнате, а сама уехала ночевать к подруге. А девица времени не теряла. Не буду пересказывать, как она возбуждала несчастного и подталкивала к грехопадению, а если вкратце – она своего добилась. Строитель-монтажник некоторое время встречался с предприимчивой девицей, а потом, несмотря на настояния матери, расстался с ней. Но я-то здесь причем? Я уже привыкла, что если не на первом свидании, то уж на втором точно, я узнаю о личной жизни нового приятеля всю поднаготную. И это касалось не только мужчин, которые за мной ухаживали, но и просто друзей. Правда, в последнем случае интимные подробности раздражали меня куда меньше. Друзья – на то и друзья, чтобы делиться секретами и поддерживать друг друга. А вот на что рассчитывали ухажеры, представая передо мной безвольными тряпками в хищных женских ручках? Впрочем, рассказы о многочисленных победах тоже уважения к Казановам не прибавляли, хотя бы потому, что не внушали особого доверия. Да ладно, Бог с ними, с кавалерами. Поскольку никакого романа у нас с Игорьком не намечалось, я давно была готова послушать интимные подробности про его личную жизнь. Но он не торопился открывать мне душу. И лишь сегодня я это поняла. От размышлений меня отвлек оживший мобильник. Я посмотрела на определитель – нет, такого номера не знаю. – Привет. Ну как, по ночам спишь спокойно? – прозвучал незнакомый мужской голос. – Кто это? – переспросила я шепотом. Ну надо же, и так нервы на пределе, так еще пугают все кому не лень. – Тот, кого ты посадила в тюрьму. Почти на неделю. Я молчала, не зная, что отвечать. «Очень приятно»? Как-то к случаю не подходит. Сказать, что сожалею? Особого сожаления я тоже не испытывала. В конце концов, в своих мелких неприятностях Денис сам виноват. Если уж назначаешь девушке свидание, так будь добр хотя бы «Здрасте» ей сказать. А не уезжать, едва увидев ее силуэт. Так что же ответить, может, «Айм сорри», как в анекдоте об английских лучниках? Денис истолковал мое молчание по-своему. – Ну, что молчишь? Столько народу за решетку упрятала, что уже и вспомнить поименно не можешь? – Ну, ты мне льстишь, не так уж их много. И дюжины не наберется. На сей раз надолго вырубился Денис. Когда он, наконец, подал голос, в нем звучала настоящая ненависть: – Ну что, подружку твою, слышал, на куски разрезали? Как ты думаешь, кто будет следующей жертвой? При упоминании об Ксюше слезы было хлынули из моих глаз, но тут же высохли, как от пожара. Злость захлестнула меня так, что стало тяжело дышать. Сволочь, ох, какая сволочь! Я ведь не вредила ему специально, я просто рассказала следователю все, что знала. А он… Он упоминает бедную, мертвую Ксюшу, как сломанную куклу. Просто так, чтобы меня больнее уколоть. Ну, получай, фашист, гранату! – А почему тебя выпустили? – как ни странно, мне удалось настолько собраться с духом, что даже голос не дрожал. – Мне следователь сказал по секрету, что убийство Оксаны к делу о маньяке отношения не имеет. Ее убил разъяренный любовник, его арестуют со дня на день. А по делу Милочки и Елены ты по-прежнему – главный подозреваемый. У тебя одного на эти дни алиби нет. Я вот думала тебе передачу принести, уже сухари подготовила. Но теперь – ни за что не понесу. Подыхай там с голоду. – Ах ты… – Денис запнулся, пытаясь, видимо, подобрать нужные слова. Наконец, ему это удалось, и из трубки полился такой отборный мат, что, думаю, позавидовали бы и портовые грузчики. Я положила аппаратик на скамейку рядом с собой и удивленно уставилась на него. Ну надо же, а ведь этот знаток русского устного сначала интеллигентом показался. Может, это на него так неделя в СИЗО подействовала? Из трубки все доносилась грязная ругань. Я с интересом прислушивалась к незнакомым доселе оборотам и выражениям, заодно поглядывая на часы гадая, на сколько минут хватит компьютерщику словесного запаса. Через три минуты 25 секунд Денис начал повторятся, делать длинные паузы. Я подняла телефон и деликатно покашляла в трубку: – Извини, не поняла ни слова. Ты не мог бы перевести все это на русский? Словоизвержение вновь усилилось. Оказывается, в первый раз компьютерщик выложил еще не все, что знал. Я опять положила телефон на скамейку, удовлетворенно кивала в такт нехорошим словам. Надо же, как его пробрало! Ничего, это ему за Оксану. И, кстати, меня тоже нечего пугать. И так по улицам ходить боюсь. Задумавшись, я даже не сразу заметила, как поток ругательств и проклятий иссяк и заменился короткими гудками. Убедившись, что содержательная беседа окончена, я положила телефон в нагрудный карман платья, но он тут же зазвонил вновь. Неужели Денис вспомнил еще парочку новых выражений? Нет, номер вроде другой… Паша! Может, не отвечать? Урок занимательной лингвистики я уже прослушала, на фига мне повторы? Но все же я нажала «Прием». – Ну, Полька, держись, – угрожающе-спокойно произнес Паша. – То, что сделали с твоей подругой, тебе цветочками покажется. Он отключился. Я нервно огляделась по сторонам. Нет, за кустами давно отцветшей сирени не прятались неуловимые мстители. Однако, как понимать эту угрозу? Просто решил нервы потрепать, отомстить за свидание с СИЗО? А если нет? Неужели я все-таки вышла на маньяка, а наша полиция его отпустила еще погулять, дескать, у него на воле еще не все дела переделаны? Ну что же это твориться, люди добрые? Я теперь боюсь домой ехать! Чтобы дойти до подъезда, надо два квартала пройти по пустырю, там даже днем почти никого не встретишь. Звонить в полицию и требовать охрану – бесполезно, все равно не поверят. Решившись, я позвонила Игорьку. Он усек проблему с нескольких слов и тут же предложил приехать. Но не раньше шести вечера. – А что я еще три часа в парке делать буду? – Ну зайди в кафе, походи по центру города, никто на тебя средь бела дня не нападет. Не могу же бросить автобус на произвол судьбы. На мой взгляд, вполне мог бы и бросить, пассажиры вздохнули бы с облегчением. А может, он в доле с травматологами из нашей больницы, получает от них процент за покалеченных людей? Но этого я говорить не стала, а просто согласилась подождать парня в центре города. Сидеть все это время в парке мне не хотелось. Я встала и решительно вышла на центральную и самую оживленную улицу города. Народ валил мне навстречу толпами. Проплывали мимо целые классы нарядных школьников. День знаний у них прошел еще вчера, но в некоторых школах его, видимо, праздновали до сих пор. Молодые люди шли парочками, группами, поодиночке… У всех, кто моложе сорока, на лицах сияли улыбки. Многие парни улыбались лично мне. Я пыталась растянуть рот в ответной улыбке, но губы сводило судорогой. Увы, несмотря на белый день и обилие народу, я не чувствовала себя в безопасности. Снова зазвенел телефон. Решив, что это Игорек, я мигом ответила, даже не взглянув на дисплей. – Полина? – тихий мужской голос я узнала не сразу. – Я не могу тебя забыть. Нам надо встретиться. – Кто это? – я с ужасом посмотрела на дисплей. Нет, не знаю я такого номера! – Ты меня не узнала? – из трубки донесся горький смех. – Впервые я увлекся девушкой так, что не могу уснуть ночами… Но она меня не узнает! По столь высокому слогу я наконец опознала Антона. Позвать его на помощь, что ли? Но я уже вызвала Игорька! – Когда-нибудь встретимся, – быстро пообещала я. – Не сегодня. Я засунула мобильник в карман и зашла в магазин дорогой одежды. Примерила короткую, не ниже пупа, белую кожаную куртку на толстой подкладке, синие кожаные шорты на меху… наряды стоили, как подержанный автомобиль, но куда их можно надевать, я придумать так и не смогла. В кожаных шортах в Лесопарк не пойдешь, их можно было бы одеть на вечеринку, если бы не мех. А так вечеринку придется проводить разве что в холодильнике. Покрутившись в эксклюзивных но совершенно непрактичных нарядом перед зеркалом в примерочной, и слегка подняв себе настроение, я вновь нехотя выползла на улицу. Мне показалось, или за угол метнулась какая-то тень? Неожиданно меня пробрала дрожь. Похоже, кто-то прошелся по моей могиле. Народ вокруг щеголял разве что не в купальниках, но мне было холодно. Ноги в легких сандаликах заледенели. Надо было одеть зимние сапоги. Вот публика бы удивилась. А уж как изумился бы следователь, у которого я побывала! Я шла, не оглядываясь, но затылок как будто сверлил чей-то тяжелый взгляд. Я пристально всматривалась в зеркальные витрины магазинов, но никого подозрительного так и не приметила. Как там пишут в детективах? Надо внезапно зайти в любой подъезд и ждать, пока преследователь войдет следом. Но я не хочу, чтобы он зашел следом. Еще не хватало столкнуться с ним нос к носу в темном подъезде! Я кружила по улицам, похоже, целую вечность. Ноги опухли, икры ныли так, как будто я полдня занималась аэробикой. Надо бы присесть на скамеечку, вон, такая симпатичная в скверике стоит. Но, стоило мне опуститься на ее поверхность, как безумная тревога подняла меня на ноги. Мне начинало казаться, что из-за какого-то угла, из какого-то окна на меня нацелена винтовка. Вот мелькнул солнечный зайчик от оптического прицела… Я вскочила на ноги и отправилась блуждать дальше. Надо бы перейти дорогу… Ой, кто это стоит на той стороне улицы? Мужской силуэт в темных очках внушил мне такой ужас, что я чуть не заорала. Неужели Денис? Надо бежать в другую сторону! Нет, не он, этот мужчина вообще старше раза в два. Да и вообще, что это со мной? Денис никак не может быть убийцей, когда исчезла Ксюша, он сидел в СИЗО! Похоже, зрелище в морге судмедэкспертизы подействовало на меня сильнее, чем я готова была себе признаться. Я сделала несколько шагов к пешеходному переходу, но тут меня закачало, и я чуть не рухнула на проезжую часть. Нет, переходить улицу в таком состоянии – плохая идея. Я доковыляла до стены старого деревянного дома и прислонилась к ней. В чувство меня привел звонок мобильника. – Ну куда ты подевалась? Я уже в парке, у фонтана. – Игорек, милый, – я уже всхлипывала. – Мне кажется, за мной следят. Я приду сейчас в парк, но к тебе сразу не подойду, погуляю кругами. Проверь, не следует ли кто за мной. Глава 19 Я почувствовала, как открывается второе дыхание. Круто развернулась и почти побежала к парку. Если кто-то шляется за мной по пятам, пусть потренирует дыхание. Игорек скромно сидел на скамеечке у самого входа в парк. Не останавливаясь и даже не притормаживая, я проследовала дальше. Замедлила шаг только у самого фонтана, чуть-чуть потопталась на месте, прошла еще десяток шагов и стала наматывать круги вокруг круглого бассейна. Ноги гудели, буквально подламываясь на ровном месте, но я, стиснув зубы, обходила ненавистный фонтан. И лишь минут через пятнадцать, плюнув на предполагаемую слежку, подошла и смирно сидевшему Игорьку. – Ну что, кого-нибудь засек? – Засек кучу народа. Вон, тучами вокруг вьются. Только за тобой, подруга, никто не следит. Вот тут я голову на отсечение даю. Упав на скамейку рядом с приятелем, я в голос разрыдалась. Игорек неумело погладил меня по голове и, запинаясь, начал приговаривать что-то в том духе, что все будет хорошо. – Чего уж тут хорошего! Мне недавно почудилась, что в меня из окна снайпер целится. Какие-то тени вокруг мелькают, шаги прямо за спиной раздаются… – Если в стенах видишь люки, не волнуйся, это глюки, – успокоил меня приятель. Убедившись, что я немного пришла в себя и даже могу связно разговаривать, он сразу повеселел. Вытерев слезы рукавчиком своего платья, я стала торопливо пересказывать Игорьку сегодняшние приключения. В деталях пересказав разговор с Денисом и угрозы Паши, я как-то успокоилась. Тем более что Игорек торжественно заверил меня, что никто, собираясь убить человека, его об этом не предупреждает. Тут уж одно из двух – или угрожать, или убивать. Зато та часть допроса, которая касалась его самого, Игорька впечатлила намного сильнее. Он заставил меня раз пятнадцать повторить обвинения в свой адрес, затем нахмурился и надолго замолк. – Скажи, – собравшись с духом, неуверенно произнесла я. – Ты что, все те вечера, когда происходили убийства, сидел дома? Один? Летом? – Когда убили библиотекаршу, я понятия не имею. То есть мне сообщили, что в июне, и давай спрашивать про все дни подряд. Как мне теперь вспомнить, чем я занимался в свободные июньские вечера? А насчет Милочки… Нет, в тот вечер я был вовсе не один. – Почему же ты не сказал об этом следователю? – Еще не хватало ее сюда впутывать! – Да ты в своем уме? Чтобы тебя не арестовали, я солгала следователю, и он, кстати, это прекрасно понял! Теперь, даже если за мной увяжется настоящий маньяк и я попрошу полицию о защите, мне просто никто не поверит. А ты… Немедленно звони той девушке, и пусть она мухой летит в полицию! – Да брось ты… – Вяло отбивался парень. – Не буду я никому звонить. – Тебе жаль, чтобы ту девушку побеспокоили обычной беседой… а меня из-за этого могут просто убить. Разрезать на части. – Я опять в голос разрыдалась, захлебываясь слезами. Игорек перепугался. – Поля, ну, Полька… Да соврал я, не было никакой девушки. Один я сидел в тот вечер. – Да что за наказание! Все мужики такие врали, или это ко мне они, как магнитом, притягиваются? – Я безуспешно пыталась взять себя в руки. Похоже, за последние пару дней я выплакала годовую норму влаги. Совсем нервы ни к черту стали. Впрочем, ничего удивительного. Если я за сегодняшний день не поседею, буду считать, мне крупно повезло. Игорек старался не смотреть мне в глаза. Он сосредоточенно наблюдал за воркующими на кромке фонтана голубями. Казалось, это занятие не на шутку его увлекло. Я вытерла слезы уже насквозь промокшими рукавами, поерзала на скамейке, покашляла, но он так и не повернулся в мою сторону. Пришлось с силой потянуть его за рукав. – Ну, что еще надумала? – Так и не оборачиваясь, через плечо бросил он. – Не знаю… Может, мне из города на время уехать? Ну, пока маньяка не поймают. – А если его еще год не поймают? Или вообще никогда? Ты эмигрировать собралась? – Так что же, выхода нет? Я уже и так от людей шарахаюсь. А скоро у меня натуральная мания преследования начнется… Сначала снайперов на крышах ловить начну, потом заговоры инопланетян разоблачать. Сколько я таких несчастных в своем салоне повидала… Еще смеялась над ними. Уловив истерические нотки в моем голосе, Игорек, видимо, не на шутку испугался следующего прилива отчаяния. Забыв о смущении, он повернулся ко мне лицом и опять начал меня успокаивать, предлагая наиболее безопасные маршруты следования по городу. Ну и, разумеется, свою защиту в те дни, когда он свободен. – Кстати, завтра у меня выходной – Бодро произнес он. – У тебя, я понял, тоже? Мне приятель как раз согласился машину одолжить, ну, ты ведь помнишь его «Жигуль»? Поехали с самого утра в один лесок за городом, говорят, лисичек там видимо-невидимо! Я во все глаза молча уставилась на парня. – Да, ты правильно поняла, хочу убрать последнего свидетеля. – Криво усмехнулся он, снова отводя глаза. – Бензопилу обязательно захватим, чтобы удобнее было грибы срезать. Если так мне не доверяешь, зачем о помощи просишь? Я потрясла головой, сама испугавшись пришедших в голову мыслей. – Я ведь честно предупредила, у меня мания преследования развивается. Ты думал, просто прикалываюсь? Нет, дорогой, мне не до шуток. А что до лисичек… Да пойми, у убийцы тоже есть машина. Если он следит за моим домом, то легко засечет наш «Жигуль» и отправится следом. А если нападет на нас в глухом лесу… ты так уверен в исходе поединка? – Вот за исход нашей встречи ручаюсь! – Игорек опять продемонстрировал злополучную железяку. – Ладно, завтра поедем, все лучше, чем сидеть в квартире весь день и бояться даже к окнам подойти. А сейчас я хочу домой. Голодная до смерти, ноги гудят… Жаль, что машина у тебя появится только завтра. Игорек помог мне подняться со скамейки. Я оперлась на его руку всем весом, и мы поплелись на троллейбус. Сколько я не пыталась убедить себя, что никакой слежки нет, голова как по собственной воле крутилась вокруг своей оси. А, ладно, скоро буду дома. Запрусь на все замки, поставлю рядом оба телефона, и буду ждать утра. В троллейбусе нас тут же зажали, как селедку в бочонке, и немного оттеснили друг от друга. – Ну, вот твоя остановка. Сходим или еще покатаемся? – раздался над ухом голос приятеля. Я вышла из глубокой задумчивости. – Давай я выйду первой, а ты через минуту, как будто со мной незнаком. Иди, как когда-то, в десяти шагах. Может, убийца меня как раз перед домом поджидает. Или на пустыре. Парень пожал плечами, но спорить не стал. Я вышла, и, чувствуя спинным мозгом мощную поддержку приятеля, довольно бодро пошла к дому. Настроение у меня слегка поднялось. Еще пять минут, и можно принять душ. Полежать в ванной с ароматной хвойной пеной… Я буквально почувствовала аромат хвои. И тут откуда-то сбоку, за деревянным забором, тянувшимся вдоль пустыря, раздались неуверенные шаги. Я оглянулась. Игорек маячил где-то вдалеке. А одна из досок старого забора с жутким скрипом уже отползала в сторону. Надо было бы ускорить шаги, но мне не хватало дыхания. Ноги как будто налились свинцом, и я не могла заставить себя сдвинуться с места. Ну где же Игорек, он-то чего медлит? Нечеловеческим усилием воли я сделала шаг, еще один… Вот уже за спиной осталась дыра в заборе. Но тут на мое плечо опустилась тяжелая горячая рука. – Куда мчишься, крошка! – произнес грубый мужской голос. – Уже прибежала. Конечная остановка. Глава 20 Я замерла, как вкопанная. Сердце ухнуло и рвануло куда-то вниз, поближе к пяткам. Я пыталась вдохнуть, но легкие отказывалась наполняться воздухом. Все, конец мой пришел, мелькнула слабая мысль. Надо обернуться. Надо… но не могу. Сзади продолжали раздаваться какие-то слова. Голос… Нет, он мне незнаком. Нечеловеческим усилием воли я немного повернула голову. И сразу почти успокоилась, даже смогла вздохнуть полной грудью. Ноги на мгновение подкосились, но через секунду твердо держали меня на земле. Дело в том, что за моей спиной стоял вовсе не Джек-потрошитель с занесенным кривым кинжалом. Нет, задержавшее меня существо было ростом с сидящую собаку и покачивалось на коротких кривых ножках. Трепета оно не внушало. Обычный алкаш средних лет, небритый, похоже, полгода. В нос ударил сильный запах перегара. Ну, с этим-то слизняком и я справлюсь. Надо только заставить себя заговорить. После пережитого шока губы, казалось, не разожмутся никогда. Нет, похоже, я вовсе не онемела. Из горла после нескольких бесплодных попыток вырвалось нечто среднее между карканьем и лаем. Не слишком внятно, конечно, ну да ничего, алкаш меня как-нибудь поймет. В противном случае придется прибегнуть к жестам. Я только собиралась вежливо объяснить пьянчуге, кто он такой и куда ему следует незамедлительно отправиться, как на нас на летел форменный ураган. Увы, из-за охватившей меня паники я на мгновение забыла о своем грозном сопровождении. А теперь горько пожалела о своей забывчивости. Игорек мчался быстрее вихря, победно размахивая над головой короткой кривой железякой. Не успела я открыть рот, как он всем телом налетел на несчастного алкаша. Тот, и без того нетвердо стоящий на ногах, от толчка рухнул наземь. Игорек по инерции свалился сверху. Дико взвизгнув, он занес над головой поверженного противника трамвайный реверс. Тут я опомнилась. – Не надо, не бей его! Это не он! К нам подбежали двое мужиков с немецкими овчарками. Надо же, как странно – сколько я ходила по этому пустырю, и – ни души вокруг. А сегодня – полный аншлаг. Вот еще собачница бежит, прижимая к груди серебристого пуделька. А с другой стороны – две девчонки торопятся, с виду школьницы. Мужики, спустив собак с поводка, оттаскивали Игорька от пьянчуги. Овчарки кружились вокруг кучи малы, захлебываясь от лая, девчонки визжали, владелица пуделя что-то выкрикивала. Я обреченно заткнула уши. Пусть шум слегка стихнет, тогда и пообщаемся с незваными спасителями. Небось, напади на меня настоящий серийный убийца – никто бы на помощь не пришел. Впрочем, мой приятель по силе и ярости не уступал никакому маньяку. Он молотил железякой почти не сопротивляющегося врага, не обращая внимания ни на посторонние крики, ни на громкий лай. Похоже, он задался целью непременно проломить пьянчуге голову, и не желал отвлекаться от этого важного дела. Собачники жалко приплясывали вокруг вместе с овчарками. Чтобы не видеть этого ужаса, я закрыла заодно и глаза. Но, увы, ладони не могли полностью заменить восковые затычки. И до моего слуха все же доносились лай, визг и крики: – Хватай его за ноги! Да не того, а психа хватай! Вот этого, с железкой! А я попробую его руки уцепить. Не успели мужики взять моего приятеля за руки и за ноги и буквально отнести от распростертого на земле пьянчуги, как подъехала полицейская машина. Ну надо же, какой популярностью стал пользоваться наш крошечный пустырь! Игорька тут же посадили в пикапчик, туда же засунули пьяницу. Я вскочила в салон уже без приглашения. Остальные участники схватки от поездки в участок категорически отказались. Владельцы собак сослались на то, что не могут оставить своих животных, а школьницы смылись, только завидев вдали полосатую машинку. В участке нас приняли как родных. Окровавленному пьянчуге умыли лицо, Игорьку просто кинули мокрое полотенце. Пока он вытирался, один из полицейских переписывал данные моего паспорта, а я давала показания. – Да поймите же, этот тип схватил меня и хотел затащить за забор! Я так перепугалась, думала, на месте помру. А вот он, – я указала на Игорька – мой приятель, просто немного замешкался и на несколько шагов от меня отстал. А когда увидел, что тип меня куда-то тащит, сразу бросился на помощь. Ну, погорячился немного, с кем не бывает. – Вы всегда такая пугливая? – поинтересовался один из патрульных. – Ну, знаете ли! Позавчера я ездила на опознание. Мою подругу не просто убили – руки-ноги отрезали. А я должна была на нее смотреть. Сегодня я была на допросе. Следователь предположил, что я следующая на очереди у маньяка-расчленителя. Скажите, кто-нибудь из вас, мужчин, на моем месте был бы спокоен? – Да знаем мы про ваши злоключения, – покивал второй патрульный. – Думаете, мы часто на вашем пустыре пасемся? Специально сегодня весь день дежурили, нас попросили из управления. Признаться, мы сами ждали, что маньяк за вами решит поохотиться. Ну, а мы – за ним. А вы с дружком тут дебош устроили. – Он меня защищал. – Не знаю, девушка, не знаю, – важно покачал головой полицейский, записавший мои данные. – Он напал на безоружного человека с какой-то странной металлической штуковиной, нанес увечья… Придется, наверное, вашего приятеля на 15 суток за хулиганство задержать. – Тогда я эти две недели из вашего участка вообще не выйду. И носа не высуну! Я даже под дружеской защитой боюсь по улицам ходить, а вы думаете – одна пойду? Или на ваш патруль понадеюсь? Ну, нет! Если бы на месте безобидного алкаша был настоящий преступник, он бы до приезда патруля меня не то что за забор затащил – руки-ноги успел бы оторвать! Мы с полицейскими еще немного поспорили. Думаю, Игорька спасло от ареста в основном не мое упорство, а то, что немного протрезвевший пьяница категорически отказался писать заявление о нападении. Он вовсю рвался на волю, и потому великодушно простил Игорька. – Да ладно вам, парень девку свою охранял. Я что, не человек, что ли, понятия не имею? В результате, мы втроем вышли из участка. Не удержавшись, я спросила алкаша: – До того, как я мимо забора пошла, вы никого не видели? Ну, мужчину, который прятался на пустыре и кого-то высматривал? – Да ты что, крошка! Я с дружками два бутыля распил, за добавкой пошел и тут на тебя случайно наткнулся. Если бы кто вовсе рядом стоял, и то бы не заметил. Пришлось прекратить бесполезные расспросы. Мы с Игорьком, уже не скрывая знакомство друг с другом, потопали к моему дому. К счастью, участок находился от него всего в трех кварталах. Игорек проводил меня до самой квартиры, отказался от приглашения зайти и как следует умыться, и еще раз напомнил про завтрашнюю поездку. Честно говоря, собирать лисички мне совсем не хотелось, но я не нашла в себе моральных сил сообщить об этом парню. Глава 21 Назавтра пришлось вставать засветло, в пять утра. По словам Игорька, только выехав в полшестого, можно было прибыть на место вовремя, пока лисички на месте. Потом набегут тетеньки и дяденьки, промышляющие сбором грибов, и все, полный аут. На мой взгляд, лучше бы оставить грибы тем, кто с их помощью зарабатывает себе на пропитание, и обойтись бумажными шампиньонами из рижских супермаркетов. Но что поделаешь… Невыспавшаяся и злая, я встала с петухами, надела старый спортивный костюм с растянутыми коленками, влезла в раздолбанные кроссовки, и подползла к двери. Игорек пришел на пять минут раньше срока и практически снес меня вниз. Я содрогнулась, снова увидев раздолбанный «Жигуль». Эта машина скоро начнет преследовать меня в страшных снах. Когда она наконец полностью развалится и перестанет смущать народ? Я с трудом вползла на переднее сиденье, Игорек сел за руль, и мы выехали. В небольшой лесок неподалеку от городской черты мы прибыли примерно через час. Думаю, на нормальной машине добрались бы вдвое быстрее. Впрочем, я никуда не торопилась. Охая, выползла из экипажа, несколько минут разминала затекшие ноги, затем, уцепившись за руку приятеля, с полузакрытыми глазами поплелась в лес. Игорек периодически нагибался, видимо, за грибами. Я дремала на ходу. Мы шли и шли, по дороге я проваливалась в глубокий сон. Наконец, Игорек с радостным криком «Грибы!» бросился куда-то вбок, и я села прямо на траву, прислонившись спиной к дереву. Итак, что мы имеем? В клубе, вероятно, действует маньяк. Но по какому принципу он убивает? Библиотекарша Лена ему, похоже, просто приглянулась. Возможно, на этом он бы остановился, но тут вмешалась Милочка. Она напугала убийцу, и он прихлопнул ее тоже. Но как она могла напугать кого-либо своим звонком? Вряд ли прямо по телефону она заявляла очередному кавалеру: «Ты убийца!» Она собиралась как-то провоцировать мужчин во время встречи. Но на эту встречу маньяк пришел уже с бензопилой. Вряд ли такое решение пришло к нему во время встречи, скорее, он встретился с девушкой именно для того, чтобы убить. Зная, что она обзванивает подозреваемых, он следил за ее домом, видел, как к нему подъехал на машине Денис, дождался, пока он отъедет, и лишь тогда позвонил Милочке. Да, вроде все логично. Остаются, правда, вопросы: откуда он заранее знал, что Милочка собирается разоблачать убийцу библиотекарши? Об этом знали только я и сама Милочка… А если он ни о чем таком и не подозревал? Понравилась ему девушка, и он наметил ее в жертвы сразу после Елены? А то, что подозрения так вовремя пали на Дениса – лишь случайное совпадение? Хорошо, теперь подумаем о гибели Оксаны. Я немного поморгала, чтобы отогнать некстати подступившие к глазам слезы, и попыталась рассуждать хладнокровно. Она готовила ловушку для убийцы. Если кто-то из подозреваемых позвонил бы ей и назначил свидание, тут же связалась бы со мной. Ну не могла она пойти на встречу с убийцей, позабыв предупредить друзей! Какая-то мысль билась в голове, словно бабочка. Ее кружевные синие крылья хлопали, а огромные темные глаза сверкали под трагически изломанными бровями. – Полина, я лечу на вас, словно на пламя свечи! – замогильным голосом вещала бабочка. – Я сгораю от неразделенной страсти. Вы должны потушить огонь в моей груди! Тут же рядом мощно забил красными крыльями здоровенный огнетушитель. Откуда у бабочки огнетушитель? – мелькнула в голове совершенно уж абсурдная мысль, и тут я очнулась. Потрясла головой и обнаружила, что никаких бабочек вокруг нет, а я лежу, раскинувшись на слегка пожухлой травке. Сверху меня прикрывал заботливо накинутый свитерок. – Эй, Игорек? Ты где? – Да тут я! Вот грибы, те куда-то подевались. А ты здорова спать! Я битый час вокруг кручусь. – Я уже проснулась. Но, раз грибов все равно нет, может, поедем домой? Игорек поехать домой согласился. Помог мне подняться на ноги, и мы бодро пошли к оставленному на обочине леса авто. Примерно через полчаса бодрой ходьбы мне стало как-то не по себе. – Игорек, разве мы проходили мимо речки? Я ее спросонья не заметила? Приятель растерянно покрутил головой. Было очень похоже, что речку он тоже увидел впервые. Но, как истинный мужчина, решил не сдаваться злым обстоятельствам. – Мы, видимо, прошли в ста метрах от этой лужи. Ты спала на ходу, я тебя практически нес, и по сторонам не глядел. Надо свернуть направо, и держать курс чуть левее солнца. Ничего, еще минут пять, и выйдем к машине. Не сбавляя темпа, мы двинулись дальше. Еще через полчаса бега трусцой я готова была отдать полцарства за машину. Даже такую раздолбанную, как раритетный «Жигуль». Но, увы… Похоже было, что даже этой машины нам не видать, как своих ушей. И заночевать придется в этом чертовом лесу, на подножном корму. Жаль, лисичек в здоровенном ведре приятеля не хватит даже на одного хилого едока. Интересно, Игорек догадался хотя бы спички с собой захватить? Без костра ночью, боюсь, прохладно будет. Чай, уже сентябрь на дворе… Я хотела озвучить свои мысли, но, взглянув на мрачное лицо друга, сочла за лучшее промолчать. Время шло, наш бег все ускорялся. Через час мы уже неслись приличным галопом. Если бы участвовали в скачках, уверена, взяли бы главный приз. Через каждые десять минут, я специально засекала, слева возникала все та же речка. Мы опять сворачивали в сторону, чтобы вскоре вернуться обратно к журчащей водичке. Язык я свесила через плечо, пересохшее горло болело, ноги, непривычные к такому марафону, подкашивались. Споткнувшись об очередной пенек, я упала на мягкую травку и жалобно попросила: – Игорек, брось меня здесь. Не жилец я больше. Не на шутку перепугавшись, парень бросился ко мне, уговаривая подняться. – Нет, беги без меня. Все равно через десять минут обратно вернешься. Приятель плюхнулся рядом на траву и глубоко задумался. – Где-то мы свернули неправильно… – проговорил он наконец. – Да, примерно час назад я об этом догадалась. – Ладно, поднимайся. Все равно из леса выходить надо. – Ты уверен, что наш бег по кругу называется «выходить из леса»? – И что ты предлагаешь? – Не знаю. Кстати, где все грибники, ну те, которых мы собирались опередить? – А бис их знает! Нет никого в этом лесу. – Значит, мы действительно всех опередили. Сейчас только десять утра, мы еще и четырех часов не набегали. Давай просто спокойно посидим у речки. Кто-нибудь да пройдет мимо, или, может, проплывет. А нет, так хоть сил наберемся перед новым забегом. Мы мирно уселись на берегу, я подставила лицо теплым лучикам осеннего солнышка. Разговор плавно перетек на обсуждение нескольких убийств и личности таинственного убийцы. За интересной беседой мы даже не сразу заметили, как на середине речки показалась небольшая лодчонка. Она уже проплыла мимо, когда я, опомнившись, вскочила на ноги и что-то заорала ей вслед. Лодочник подплыл к нам, погрузил в свою скорлупку и отвез куда-то к устью реки. Что-то ворча себе под нос, махнул рукой в сторону узкой проселочной дороги, где одиноко возвышался шест с флажком автобусной остановки. Глава 22 Игорек терпеливо стоял рядом со мной, ожидая прибытия автобуса. Сам он не собирался уезжать, не отыскав брошенный где-то на опушке леса приятельский «Жигуль». Мои уверения, что лучшее, что может сделать в этой жизни раритеный экипаж – именно тихо потеряться, Игорек во внимание не принял. Наконец, мы устало замолчали, задумавшись каждый о своем. Тут и подъехал желтый автобус. Мы торопливо попрощались, и Игорек отправился на поиски жуткого авто. Автобус немилосердно трясло, но я почти не замечала тряски. Порхавшая, словно бабочка, мысль наконец-то прекратила свой танец и мирно уселась в моем мозгу. С чего я решила, что о намерении Милочки устроить ловушку маньяку никто не знает? Это неверно! Она же брала анкеты подозреваемых, и объясняла, зачем они ей понадобились! И почему я подумала, что Оксана, забыв обо всем на свете, кинулась бы на свидание к хрупкому Шурику или толстому Пете? Что могла беззаботно выйти из дома, чтобы припасть к тощей груди вруна Паши? Нет, есть лишь один мужчина, при упоминании которого рассудок мог покинуть подругу. Вот она, та смутная мысль, которую я ловила все время! Ну как же, как же я сразу про него не подумала! Единственный из всех наших знакомых, он мог так вскружить голову любой девчонке, что она по первому свистку бросилась бы к нему в объятия. Уж я-то должна, обязана была это знать! Если бы мой внутренний голос не устроил себе внеплановый долгосрочный отпуск, Оксана была бы жива. Теперь понятно, почему она мне не позвонила в то роковое воскресенье! Она позабыла про меня, про убийства, про ловушку, и думала лишь о том, как бы выглядеть поэффектнее… Я выхватила из рук водителя билет, прошла к заднему, свободному сиденью, устроилась поудобнее и достала мобильный: – Софья Павловна, это Полина. Кому вы говорили, что Милочка собирается найти маньяка? – Что… Я не понимаю, – голос женщины слегка дрогнул. – Я вообще об этом молчала. – Да нет же, Милочка была у вас в понедельник, и в тот же день убийца узнал об этом. Только, скорее всего, не испугался, а разозлился. Ну скажите же мне! Вы ведь поделились этим с мужем? – Продолжала настаивать я, уже зная ответ. Но в аппаратике раздались короткие гудки. Я тут же позвонила Петрякову. Он не слишком мне поверил, но успокоил, что пошлет к дому Софьи Павловны полицейский патруль. Через минут пятнадцать он отзвонил мне сам. В квартире с сиреневой мебелью никто на звонки не отвечал. Полицейские не стали высаживать дверь, вместо этого опросили соседей, и те сообщили, что буквально за пару минут до приезда патруля супруги в полном мире и согласии вышли из квартиры. – Так что, все в порядке, девушка. Успокойтесь. – Да поймите, ее муж – тот самый убийца! Только он знал про список заранее, только он мог внезапно вызвать Милочку, Елену и Оксану на свидание, и они побежали бы сломя голову. Все девушки были от него просто без ума. Причем, он был уверен, что девушки не станут особо трепаться об этой встрече. Кому хочется признаваться, что встречаешься с женатым мужиком! А теперь он понял, что разоблачен, и попытается убить единственного свидетеля – свою жену. Только она может подтвердить, что в те дни, когда девушки были убиты, Антон отсутствовал! – Полина, у вас фантазия разыгралась. Ничего удивительного, вы столько пережили, – успокаивающе произнес полицейский. – Не волнуйтесь, мы обязательно найдем и допросим мужа этой дамы. Никуда он от нас не денется. И убивать жену, чтобы обеспечить себе алиби – не самая хорошая идея. Так что не волнуйтесь зря, примите что-нибудь успокаивающее. А еще лучше – покажитесь-ка врачу. В трубке загудели короткие гудки. Я посмотрела на часы. Время слегка перевалило за полдень, солнце жарило вовсю. Но меня знобило. Петряков рассуждает с точки зрения нормального человека, но Антон – умалишенный! Для него самое простое решение всех проблем – убийство. Я выскочила на остановку раньше планируемой и вихрем понеслась на следующий автобус. Проще было бы остановить такси, но, как назло, я слишком понадеялась на колымагу Игорька и почти не взяла с собой денег. А впереди – еще одна пересадка. Наконец, я доехала до своего района и побежала к дому, боясь даже оглянуться по сторонам. Впрочем, сегодня Антону не до меня. Он наверняка очень занят – распиливает собственную жену. Прибежав домой, я приняла купленное накануне снотворное. Просплю сутки, и будь что будет. Все равно завтра мне пора выходить на работу. Попросить еще один выходной я не решусь даже под страхом расчленения. Как я на следующий день гадала в салоне – не понимаю до сих пор. На глаза наворачивались слезы, скрип открывающейся входной двери и шаги по ступенькам бросали в пот. С трудом досидев до семи вечера, я поплелась на троллейбус. Неожиданно зазвонил мобильник. Номер звонившего показался мне смутно знакомым. – Полечка, ты меня узнаешь? – почти прошептал вкрадчивый мужской голос. – Ты по-прежнему не хочешь со мной встречаться? – Антон, ты зря скрываешься. Тебя ищет полиция. – Я всеми силами старалась скрыть предательскую дрожь в голосе. – Я и не скрываюсь. – В тоне говорившего явственно прозвучала усмешка. – Я в центре города, кстати, недалеко от тебя. Ты идешь по улице Краснозаводской, собираешься переходить дорогу. Я неплохой ясновидящий, правда? Многострадальный «Сименс» выпал у меня из руки и с треском грохнулся оземь. Я подняла аппаратик. Надо же, не разбился и даже не отключился. Изнутри продолжала литься плавная речь: – Ты нервничаешь? Я тебе уже разонравился? Но зачем же телефоны бить? Кстати, ты переживала, что я женат. Но теперь я вдовец! Пропало последнее препятствие для нашей любви! Ты рада? Я нажала отбой и нервно завертела головой. Нет, поблизости не маячил подозрительный мужской силуэт. Откуда он следит за мной? И что мне теперь делать? На улице еще светло, вокруг полно народу. Но придет ли кто-нибудь мне на помощь? Может быть, позвонить в полицию по «02»? Или сразу Петрякову? Он опять мне не поверит, решит, что от переживаний у меня поехала крыша. Но я все же набрала номер полицейского: – Гражданин Петряков? Это Полина. Я стою на углу улиц Краснозаводской и Мельничной. Мне на мобильный сейчас позвонил Антон, тот самый маньяк. Он где-то здесь, он меня видит. Он угрожает мне! Я старалась говорить спокойно, но своем голосе чувствовала все нарастающие истерические нотки. К чести полицейского, он не посоветовал мне обратиться к врачам. Просто предложил постоять на тот же месте и подождать, пока подъедет патруль. Чуть-чуть успокоившись, я перевела дух. Мобильник зазвонил вновь. Антон! Я поколебалась – может, не стоит отвечать? Но все же нажала «Прием». Я за твоей спиной, в двух шагах от тебя. – Промурлыкал насмешливый голос. – Обернись, и ты сможешь пожать мне руку! В трубке послышались гудки. Я машинально сунула телефончик в нагрудный кармашек платья и обернулась. Мимо проходили самые разные люди, мужчины и женщины. Знакомой высокой фигуры я не заметила, но страх настолько усилился, что, казалось, сердце вот-вот выскочит из груди и упадет на асфальт. Ноги подкашивались. Нет, я не могу спокойно стоять и ждать, когда сзади на плечо опустится тяжелая мужская рука. Второй раз я этого не переживу! Надо перейти дорогу и караулить патруль на другой стороне улицы. Я глубоко вздохнула, мысленно перекрестилась и на неверных ногах шагнула с тротуара. Быстрее, ну же, резвые ноги, почему вы меня подводите? Я сделала всего несколько маленьких шажков, когда прямо перед носом раздался визг тормозов. Массивная темно-серая «иномарка» с тонированными стеклами вынырнуло откуда-то из-за ближайшего угла и рвануло мне наперерез. Открылась передняя дверь, и сильная рука резким рывком затащила меня в салон. Я попыталась сопротивляться, закричать, но прямо в лицо уткнулась вонючая мокрая тряпка. Перед глазами все поплыло, и я отключилась. Когда сознание вернулось ко мне, вокруг была полутьма. Я сидела на скрипучем стуле с высокой изогнутой спинкой. Сидеть было бы вполне удобно, если бы не толстенная веревка, которой я была примотана к этому самому стулу. Свободной оставалась только голова. Я попыталась пошевелиться, но веревка больно врезалась в тело. Рот был надежно заклеен широкой полосой лейкопластыря. Я пыталась крикнуть, но из груди вырвалось лишь сдавленное мычание. Постепенно мои глаза стали привыкать к рассеянному свету. Я огляделась. Похоже, стул со мной стоял в подвале обычной многоэтажки. Правда, сам подвал был не обычным, загаженным и грязным. Этот же был аккуратно прибран. Кроме моего сиденья, тут же стояло еще два колченогих табурета и даже небольшой раскладной диванчик. Я помотала головой. Где же мой похититель? Я уже достаточно четко различала предметы. Почти у самых ног на полу валялся довольно длинный нож. Вероятно, что-то вроде финки. Немного поодаль лежала огромная бензопила. Ага, а вот в том углу что-то непонятное. Как будто человеческая фигура в полный рост. Мне это только кажется, или ее ноги действительно висят в полуметре от пола? Меня затошнило. Этот псих затащил меня в подвал, связал, заклеил рот, а сам повесился! И теперь я умру от голода и жажды, созерцая его тело. Я поморгала, стараясь смахнуть выступившие слезы. Глубоко вздохнула несколько раз. Тошнота немного отступила. Я напрягла зрение, всматриваясь в полутьму. Да нет же, на висящую фигуру унылыми складками обвивает просторное платье… Знакомое платье. Где-то я его видела, совсем недавно. Да, на Софье Павловне, вечером накануне вечеринки! А что это за темный куль в противоположном углу? Неужели еще одно тело? Дверь подвала со скрипом распахнулась. Вошедший аккуратно прикрыл ее за собой, провернул в скважине ключ. Затем подошел ко мне и остановился в двух шагах. Я отвела взгляд от повешенной женщины и уставилась в глаза ее убийцы. Передо мной стоял Игорек. Глава 23 – Побеседуем? – без улыбки спросил он, и стремительным движением содрал пластырь с моих губ. Я даже не успела ощутить боль. – Игорек… – Из моих глаз фонтаном брызнули слезы. – Зачем ты все это сделал? Я тебе так доверяла! – Что ж, я польщен, – без улыбки ответил приятель. – Кажется, ты хотела познакомиться с моим другом? Тем самым, который привел меня в клуб и одолжил столь нелюбимую тобой машину? Мне, правда, кажется, что вы уже знакомы. Впрочем, можешь на него посмотреть – в последний раз. Он отошел в тот угол, где лежал темный куль, нагнулся и подтащил тяжелый бесформенный предмет ко мне поближе. Я опять напрягла зрение. Это был чей-то труп. Алебастрово-белое лицо, темные растрепанные кудри… Антон! Я разрыдалась в голос: – Ты даже друга не пожалел! – В его смерти виновата ты. Антон никогда меня ни в чем не подозревал. Он постоянно рассказывал мне о своих похождениях. Девчонки липли на него, как мухи на мед. Не знаешь, почему? Он ведь был женат. Правда, женился только из-за прописки, его мачеха выписала из квартиры, когда он уехал учиться в Москву. Из столичного института его выгнали за неуспеваемость, ничего удивительного, он пил и блядовал, а не учился. После отчисления вернулся домой. А тут – такой облом, жить негде. Он снял крошечную каморку в доме с печным отоплением, устроился было на работу охранником, но такая жизнь была не по нему. Тогда он решил мордой торговать. Ты знаешь, что Сонька – не первая баба, за счет которой он жил? До нее еще две старухи было. Но Сонька стала первой, кто решил вступить с паразитом в законный брак. А он и рад. Пристроился при бабе, практически нигде не работал, только стишки сочинял. Газета? Ну, изредка какой-то опус публиковался в печати, но платили ему копейки, на это не проживешь. Гонораров только на ржавый Жигуль и хватило. Его Софья подобрала, откормила-отпоила, новую машину купила, ту самую «бемку». Кстати, она же оплачивала его съемную квартиру. Он заливал, что ему для творчества одиночество необходимо. Что, думаешь, он в той квартире стихи писал? Ха! Одиночество! Он девок туда водил. Так что вы, красавицы, в нем находили? Бездарь, паразит, человек без чести и совести! Я подавленно молчала. Увы, я тоже не знала ответа на этот вопрос. – Мы с ним познакомились случайно, в гостях у одной моей подруги, – казалось, Игорек немного успокоился. – Антон пригласил меня в клуб, начал подсовывать телефоны наиболее доступных девчонок. И делиться приключениями. Я не мог это спокойно слушать. Полька, ты ведь про меня ничего не знаешь… Полечка, в детстве я был домашним мальчиком. Я любил моряка-отца и обожал свою маму. Она была домохозяйкой, и такой красавицей! Я уверен, она была самой красивой женщиной в городе, в стране, а может, и на всей земле. Я пообещал себе, что, когда вырасту, женюсь на ней, и только на ней. Но, когда мне исполнилось одиннадцать лет, я понял, что это невозможно. Нет, не потому, что она была замужем за моим отцом. И не потому, что инцест запрещен. Поля… Моя мать изменяла отцу. Изменяла нагло, не скрываясь. Когда он выходил в море, она приводила домой чужого дядьку. Разных дядек. А меня запирала в моей комнате. Когда я был совсем малышом, я не понимал, что происходит. Но в один прекрасный день на меня нашло озарение. Огненными буквами на стене детской комнаты я увидел это слово… Моя мать была обычной шлюхой! Когда я понял это, я решил, что никогда не женюсь. Если уж лучшая женщина на земле способна на такое… Кому я могу верить? Полина, я уже давно взрослый. Давно встречаюсь с девушками, и уже начал подумывать, что и среди вашего пола встречаются отдельные неплохие… особи. Но, слушая Антона, я с ужасом понимал, что опять ошибся, что зря поверил в девичью чистоту! Девчонки, поначалу казавшиеся мне такими милыми, такими честными, спокойно ложились в постель с женатым мужчиной, и потом хладнокровно глядели в глаза его жене! Я представил себе, что, когда-нибудь, я влюблюсь в прекрасную девушку, она выйдет за меня замуж… и родит ребенка от чужого мужчины. Нет, я просто должен был что-то предпринять. Моим личным врагом стал… клуб знакомств. Не смейся, если хочешь прожить еще немного! Именно там, по словам Антона, было скопище легкомысленных женщин. Неверных женщин, которые уже успели изменить своим мужьям и любимых. Поэтому их бросили, и они вынуждены обращаться в клуб. Если я убью несколько этих шлюх, мир вздохнет с облегчением. Я избавлю себя и других мужчин от обмана и лжи. Первой жертвой была не библиотекарша, о нет. Антон постоянно рассказывал об одной редакционной девице, которая нагло лезла к нему чуть ли не в трусы. Она была не слишком хороша собой, и избалованный развратник ее не хотел. Я под каким-то предлогом днем взял на пару часов мобильник Антона, нашел в записной книжке телефон настырной коллеги, позвонил ей с его телефона и под именем Антона назначил свидание на вечер. Оно закончилось в этом же подвале. Полечка, клянусь, в первый раз мне пришлось нелегко. Я думал, что не выдержу, что у меня не поднимется рука. Я усыпил девушку еще в машине, когда она не могла прийти в себя от удивления, увидев мое лицо. Она, правда, так и не заподозрила неладного, пока я не прижал к ее лицо тряпку с хлороформом. Когда я привез ее в подвал и сделал первый разрез на тонкой шее спящей, меня передернуло. Но потом… глаза заволок туман, и… наверное, я выместил на ней все зло за всю свою жизнь. Я совсем не боялся разоблачения. Под спящую я заранее подстелил большой целлофановый мешок для мусора. В него потом и завернул тело, погрузил в багажник и вывез в ближайший лесок, в двухсот метрах от этого дома. Если бы кто-то из жильцов и видел стоящую рядом довольно приметную машину с затонированными стеклами, меня это тоже не слишком пугало. Как ты понимаешь, она принадлежала Антону. Звонок на мобильник жертвы тоже был сделан с его телефона. Более того, я точно знал, что настоящего алиби на этот вечер у Антона нет. Он засел в очередном кабаке с какими-то продажными девицами, навряд ли зная даже их имена. Зато никто не мешал ему разыгрывать непризнанного гения. Так что в случае провала именно Антон ответил бы за мое преступление. Если бы он ссылался на меня, я бы спокойно от всего отказался. Машину я поставил на место, перед домом Хозяина, и старательно стер с руля все отпечатки. Антона, естественно, допрашивали, но никто по-настоящему не заподозрил. Антон, естественно, тоже не связывал убийство коллеги с ее поведением или, тем более, со мной. Он продолжал изменять жене и рассказывать мне про свои приключения. Ты знаешь про Елену. Она была не первой жертвой, но, как и прочие, вполне заслуживала своей участи. Она знала, что Антон женат, более того, долго общалась с Сонечкой. Жена Антона так тепло к ней отнеслась. Привела в свой клуб, совершенно бесплатно дала кучу анкет. Жалела, советовала, как привлечь мужчин. А эта сучка, позабыв о благодарности, строила чужому мужу глазки. Полечка, вот кого давно стоило истребить! Понятное дело, доступ к картотеке клуба у меня был неограниченный. Мы вместе с Антоном просматривали фотографии каждый раз, когда он решал, какую девицу осчастливить. Я опять с разрешения Антона взял его «BMW» на то время, пока он обследовал очередной бордель, позвонил Елене и под видом Антона назначил свидание. Мне она самому понравилась – такая тихая, скромная. Если бы она только отказалась! Честно признаюсь – на самом деле я хотел именно этого. Убедиться, что не все женщины – бесстыжие самки… Но библиотекарша моментально согласилась встретиться, по первому же свистку! Увидев в машине меня, несколько удивилась, но я объяснил, что Софья заподозрила неладное, и поэтому Антон для конспирации послал меня отвезти девушку в загородный домик. И опять же никто не связал убийство с клубом. Антон тем более ничего не заподозрил, тем более, он точно не знал, в какой день убита Елена. Поля, наверное, на этом надо было остановиться. Я собирался так и поступить, пока примерно месяц назад не узнал страшную новость: умерла моя мать. Она к тому времени уже развелась, я остался жить с отцом, а она переехала в какую-то комнатушку в общей квартире, к очередному любовнику. И там медленно спивалась. Вот по пьянке ее и зарезал тоже поддатый сожитель. Он перерезал ей шею ножом – так же, как я своей жертве. И тут я ощутил – внутри у меня как будто сломалась какая-то пружинка. Такое чувство – как если бы будильник был наведен на время, а кнопка отмены отвинчена. Тебе это чувство незнакомо? Повезло. Поля… Только тогда я понял, что уже не могу остановиться. Мать приходила ко мне во сне… и требовала все новых жертв. Я стал целенаправленно искать плохих женщин. Тех, кто изменяет своему мужу или готов покуситься на чужого. Они не заслуживали счастья жить. Раз уж моя мать умерла, то им тем более не было места на земле. А твоя подруга, Оксана… Она не просто прилюдно призналась – она нагло хвасталась тем, что изменяла мужу… Я почувствовал такую боль, что готов был задушить ее на месте, голыми руками. Я позвонил ей с самого утра, уже не прикидываясь Антоном, и предложил срочно встретиться. Сказал, что приеду вместе с тобой, что у тебя появился новый, еще более хитроумный план. А потом мы все вместе заедем за Антоном, и вчетвером, без его жены, поедем в ресторан. Так что ничего удивительного, что эта шлюха разоделась, как на бал. Конечно, существовал риск, что вы с ней созвонитесь, но я вероятность была небольшой. Она была в таком восторге, что встретится с Антоном без его женушки, что не способна была соображать. А в случае чего, я сочинил бы какую-нибудь байку, и вы поверили бы моим объяснениям. А Милочка, за которую ты так переживала… Ты ведь не подумала, что я испугался ее? Когда Антон, смеясь, рассказал о толстой дурочке, которая вознамерилась найти убийцу библиотекарши, я почувствовал жуткий гнев. Эта скудоумная вознамерилась изобразить богиню правосудия. Она не заслуживала пощады. Я пощадил только тебя, Полина. Ты оказалась честной женщиной. Я все знаю, Антон мне в подробностях рассказал, как ты его обломала. Он долго возмущался твои отказом, говорил, что ты слишком много о себе мнишь, и клялся, что все равно тебя обломает. Только представь – он предложил мне пари! Предлагал поспорить на ящик пива, что через месяц ты будешь лежать в его койке. Поля, не думай, я от пари отказался. В лицо ему сказал, что он хвастун, и ничего у него не выгорит. Я даже начал думать – ты именно та девушка, которая мне нужна. Я смог бы тебе доверять, Полька… Что же ты наделала! Он схватился за голову и сел прямо на пол, рядом с трупом. Я из последних сил задала естественный вопрос: – Игорек, так зачем… Зачем ты убил своих друзей и хочешь уничтожить меня? – Зачем ты позвонила Соне? Она и так очень нервничала все это время. С самого начала, с убийства редакционной проститутки. Видишь ли, она догадывалась, что муженек ей неверен, хотя, конечно, не знала имен. После убийства библиотекарши, которая при ней заигрывала с Антоном, она попыталась напрямую поговорить с мужем. Но он так оскорбился, услышав об ее подозрениях, что больше она эту тему никогда не поднимала. А сам Антон… Пойми, он никогда вне клуба не встречался с Еленой, и никогда не звонил ей. Он не назначал свидания своей настырной коллеге, не пытался встретиться с Милочкой или Оксаной. Они его не привлекали как раз из-за своей доступности. Он только смеялся над ними. Все девушки, которые ему нравились и спали с ним на самом деле, оставались живы. Так что у него никаких подозрений в принципе не могло возникнуть. И никогда не возникло бы, не будь твоего звонка. После него Сонька устроила мужу форменную истерику. Она напрямую заявила, что убивают девчонок, которые связаны не только с клубом, но и с Антоном, и спросила, что он делал в те дни, когда происходят убийства. И показала ему календарик, где красным кружком были обведены все три даты, про которые спрашивал следователь. Конечно, в эти дни Антона не было дома. Он развлекался в своей квартирке с очередной шлюхой, а машину отдавал мне. Но он же не мог прямо в лицо жене заявить, что у него на эти дни есть алиби – девицы, которые лежали в его постели! Но с женой бы он разобрался, в этом я уверен. Плохо другое. Рассматривая календарик, Антон вдруг сообразил, что, похоже, каждый раз, когда пропадала девушка, я брал его машину! А заодно вспомнил, как, смеясь, рассказывал мне про дурочку Милочку с ее расследованием. Опять же, это ни о чем не говорило, и вдобавок, он не был уверен в том, что точно запомнил даты, но на всякий случай тут же позвонил мне на мобильный и потребовал разъяснений. Не думаю, что он по-настоящему заподозрил меня. Скорее, просто хотел убедиться, что все в порядке, волноваться не о чем. Но я сразу понял, что ты не успокоишься. Приедешь к Антону домой, устроишь бурную сцену, и в конце концов, разозлившись, Антон выложит тебе все про меня и машину. А ты, в свою очередь, пойдешь в полицию. Разумеется, в «бемке» Антона хороший эксперт найдет и следы крови, и ДНК девушек – ведь я перевозил трупы в багажнике. Пока никаких подозрений на Антона ни у кого не было, никто не стал бы обыскивать его машину. Но если подозрение возникнет… Мне стало ясно, что Антон должен умереть. Тогда на него можно будет преспокойно свалить все убийства. Я велел ему немедленно приезжать ко мне вместе с Соней, пообещал успокоить обоих. О да, я собирайся успокоить их навсегда. Они приехали ко мне домой так быстро, что я едва успел найти злополучный «Жигуленок» и опередить их на пару минут. Больше времени мне и не понадобилось. Я высмеял их подозрения. Объяснил Антону, что, если бы брал его машину для убийств, то перебил бы уже пол-города. Сказал, что, если лучший друг мне не верит, я готов немедленно пригласить в гости девушек, с которыми проводил «критические дни». Естественно, все мои подруги живы-здоровы. Слушая эти басни, супруги развесили уши, а я тем временем потчевал дорогих гостей заранее приготовленным чаем с цианидом. У меня в загашнике была, к сожалению, всего одна ампула, я разделил ее между гостями по-братски и очень боялся, что доза окажется недостаточной. Но нет, пронесло. Оба скончались, даже не дослушав мой занимательный рассказ. Я по очереди затащил их лифт, доставил вниз и заволок в машину Антона. Затем доставил их в этот подвал, не забыв чашки с остатками яда. Конечно, удача могла отвернуться от меня в любой момент. Достаточно было любому из соседей выглянуть на площадку в тот момент, когда я тащил к лифту тела. Я хорошо понимал, на какой риск иду. Я ведь не готовился к этому преступлению, необходимость в нем возникла внезапно. Я никогда не хотел убивать Антона. Он, конечно, безвольный слабак, но он – мой друг. Я оставил тела в подвале, «BMW» в квартале отсюда, и поехал домой на такси. Это убийство заняло у меня совсем немного времени. Дорогие гости приехали ко мне в полдень, а уже в час дня я звонил в дверь соседке этажом ниже. Приветливая такая бабулька, всегда очень жалела меня, сиротинушку. Я попросил соседку зайти ко мне, сказал, что голова раскалывается, обо что-то ударился в лесу. Теперь боюсь, что сознание потеряю, а дома никого. Бабка прошла со мной наверх, брызгала на меня водичкой, поила чаем, мы до самого вечера с ней беседовали. Бабка под присягой подтвердит полицейским, что весь день, с часу и до позднего вечера, я был дома, и к исчезновению Антона с супругой отношения не имею. Поздно ночью, когда соседка ушла, я опять же на такси приехал в подвал и устроил вот эту мизансцену. Засунул Соню в петлю, поставил обе чашки рядом с Антоном. Как ты думаешь, следствие поверит, что Антон убил жену, – отравил, а потом для верности повесил? Ну, от страха настолько сдвинулся, что ему казалось – одного яда недостаточно? Потом поймал тебя, убил – и тут же понял, что его все равно вычислят? И проглотил остатки цианида? Годится как версия? Или для полного правдоподобия Софью лучше снять, а на ее место повесить тебя? Все равно цианида у меня больше нет, а распиливать тебя – нет, я не хочу этого. Чего молчишь? Думаешь, эксперты определят, что ты погибла на сутки позже? Ну, это в том случае, если трупы обнаружить на этой неделе. А если через полгода? Или через год? Ни хрена не поймут. – Но зачем тебе было меня похищать? Я никогда бы на тебя не подумала! – Увы, на меня думает следователь. А ты – мое единственное алиби. Естественно, лишь в том случае, если бесследно исчезнешь. Твоя мать знает, что я отвез тебя в лес на машине. Знает ли она, что ты вернулась на перекладных? Вот видишь, сказать тебе нечего. Мы с тобой расстались точно в одиннадцать утра, я специально посмотрел на часы. А во сколько ты доехала домой? Не раньше половины первого, верно? Тебе ведь пришлось делать две пересадки и ждать транспорта. Так вот, я перенесу время нашего расставания. Ненадолго, как раз на полтора часа. Скажу, что я тебя подвез на машине и мы расстались у порога твоего дома. Твоя мать подтвердит полиции, во сколько ты приехала. Соседка подтвердит, что через полчаса после расставания с тобой я уже был у себя дома. А на следующий день с пяти утра я уже был в автобусном парке. Закончил смену только что, в семь вечера. То есть, удрал на двадцать минут раньше, но все устроил так, что этого никто не заметил. И теперь у меня есть алиби на оба дня. И на тот, когда пропал Антон с супругой, и на тот, когда исчезла ты. Причем алиби железное! Даже если что-то не срастется с самоубийством Антона, на меня никто не подумает. Очень жаль, что я не могу, просто не имею права выпустить живой тебя. Ты ведь понимаешь это, ты же умница? Я люблю тебя, Полина. – Тогда отпусти меня. Я тебя не выдам. – Прошептала я. – Выдашь, я знаю. Ты для меня – единственная угроза. А пока все складывается в мою пользу. Ты ведь сообщила полиции, что за тобой охотится Антон? Вот он тебя и поймал. Все сойдется, как карты в твоем любимом пасьянсе. Но ты не бойся, моя радость. Тебе не будет больно. У меня ведь есть хлороформ. Я не собираюсь вешать тебя прямо сейчас. У нас впереди целая ночь… а потом ты тихо уснешь. Эта ночь будет лучшей в твоей жизни, обещаю! Слегка переменившись в лице, парень упал передо мной на колени и припал пылающими губами к моим связанным ладоням. Меня передернуло от отвращения. Но страх немного отступил. Действительно, впереди целая ночь. Я должна любой ценой вырваться отсюда! Может, попытаться его разозлить, сказав, что он просто завидовал Антону, его успеху у женщин? Пожалуй, разозлится он действительно не на шутку, вот только меня это не спасет. Скорее, наоборот, существенно укоротит оставшийся мне срок. Думай, девочка, думай, ты ведь так гордилась своим умом. Не зря же ты прочитала целые тома по психиатрии. Как там говорится? Не пытайтесь убедить шизофреника, что мир выглядит не так, как ему видится. Попытайтесь подстроиться под его виденье, если хотите найти контакт. А каким видит мир именно этот маньяк? Что-то он в своей исповеди сказал такое, что резануло слух… Я поняла! – Игорек, там стоит твоя мать! Парня как будто дернуло мощным электроразрядом. Он резко вскочил на ноги, затравленно озираясь по сторонам. В полумраке подвала колыхались неясные тени от свечей. – Где она? Я не вижу! – Да вот же, в углу, вся в серой паутине. Она зажимает горло правой рукой. Игорь, у нее все руки в крови. Она пытается тебе что-то сказать. – Не вижу, не вижу, не вижу-у-у… – его голос перешел в жуткий вой. – Она просит развязать мне руки. Говорит, иначе ты не сможешь ее увидеть. Безумец опять повернулся ко мне. В бездонных глазах колыхались огоньки свечей. Ничего человеческого во взгляде уже не было. Только чернота. Он рванул веревку обеими руками, она впилась мне в тело, и я невольно вскрикнула от боли. Но боль сразу отступила – от могучего рывка толстенная веревка лопнула, как тоненькая нить. – Теперь видишь? Вот она. – Я тыкала рукой в один из темных углов. – Она протягивает к тебе руки. Говорит, что не найти ей покоя, пока ты не с ней. Она так давно тебя ждет. Ну давай же, иди к ней! Я орала, срывая голос. Если он не увидит в темноте призрачное видение, зовущее к себе – мне конец. Подвал надежно заперт, моих криков никто не услышит, а мне и с развязанными руками не справиться с безумцем. – Мама… – прошептал Игорек, вглядываясь в темный угол. – Ты этого хочешь? – Да, да, там она будет только с тобой. Она говорит, что любила тебя всю жизнь, и сама попросила любовника всадить в нее нож. Потому что только там, во тьме, она сможет быть с только тобой. Люди не смогут вас разлучить. Иди же к ней! – Но как? – Тряпка, трус! Вот же нож, валяется прямо под твоими ногами. Ты изменял своей матери годами, и даже теперь не торопишься на ее зов. Она сейчас уйдет! Шатаясь, маньяк подошел к длинному ножу. Сейчас я никогда не признала бы в нем прежнего веселого паренька. Резкие ломанные движения, как у пьяного или обдолбанного, срывающийся хриплый голос. Он выкрикивал что-то нечленораздельное, по-моему, уговаривал мать подождать еще немного. Затем поднял нож правой рукой и в каком-то оцепенении застыл, глядя на него. – Поднеси к своему горлу и как следует нажми! – Выкрикнула я и зажмурила глаза. Послышалось сдавленное шипение, булькание… Оно нарастало, потом раздался стук падающего тела. А затем я сама полетела куда-то в черноту. Глава 24 Через какое время я очнулась, не знаю. Вокруг царила полная тишина. Стараясь не смотреть по сторонам, я достала из нагрудного кармашка чудом уцелевший мобильник и набрала номер полиции. Увы, искали меня долго. Я не могла назвать даже приблизительного адреса, так как понятия не имела, куда именно завез меня Игорек. Полицейский, поддерживавший со мной постоянную связь, посоветовал поискать ключ от подвала в кармане пиджака маньяка, отпереть дверь и выйти наружу самостоятельно. Но я так и не смогла заставить себя приблизиться к мертвому парню. Нет, лучше я просижу в подвале еще неделю! Еще через несколько часов мне стало ясно, что я могу просидеть здесь не то что неделю, но и целый год. Я подошла к массивной деревянной двери и стала что было сил колотить по ней руками, ногами, бросаться всем телом. Через некоторое время меня все же услышали. – Эй, там кто? – раздался из-за двери испуганный женский голосок. – Меня здесь запер преступник. Полиция как раз меня разыскивает, но не знает, где находится этот подвал. Пожалуйста, скажите мне адрес вашего дома! После короткого колебания женщина назвала адрес. Я тут же перезвонила в полицию, и минут через десять меня, наконец, освободили. Как я пережила бесконечные допросы, следственные эксперименты и прочее, лучше и не вспоминать. На работу в салон я не смогла попасть еще три дня. Следователь настойчиво советовал мне отдохнуть, поправить нервы. Например, лечь на недельку в нашу психушку, в отделение неврозов. Но я предпочла невроз. Мало того, что рижский разорившийся дурдом мало напоминает комфортабельное место отдыха, так еще не грела душу мысль оказаться в одном отделении со своими постоянными клиентами. После такого афронта Алиса просто уволит меня из салона, и будет права. Так что, едва закончились допросы, я вновь вышла на работу. В салон уже взяли новую администраторшу. Очень приятную пожилую женщину, пенсионерку. Алиса поклялась, что больше ни одна дама моложе пятидесяти не сядет за заветную стойку. А то стоит принять администраторшу чуть моложе, не совсем преклонных лет, как она или замуж выйдет, или с маньяком подружится! Бабуся за стойкой долго обижалась за то, что я не могла с ней спокойно разговаривать. Даже когда просто проходила мимо, на глаза наворачивались слезы. Ах, Ксюша, Ксюша! И зачем я только согласилась на авантюру с клубом знакомств! И ничего-то мне ни внутренний голос, ни карты не подсказали. Дома я раздевалась, и, даже не поужинав, просто ложилась на кровать и в каком-то оцепенении глядела в потолок. Мамочка ахала, глядя на мои обтянутые кожей посеревшие скулы, и пыталась соблазнить блинчиками и пирогами. Подсовывала прямо к кровати коробки любимых шоколадных конфет. Но я не хотела есть. Через неделю мое тихое угасание было прервано целой чередой звонков. Первым отметился один из банковских клерков, о котором к тому времени я успела прочно подзабыть. Он приглашал на романтический уик-энд в какой-то приморский отель. Едва я разделалась с незваным ухажером, как мобильный зазвонил снова: – Привет, на этот раз узнаешь? – Денис? Ты уже не сердишься? – Ну ты спросила! Вроде как конфетку отняла, и я надулся! – удивился позвонивший. – В самом деле, чего тебе дуться? Ты в курсе, что маньяк меня все же поймал? И чуть не прикончил, едва спаслась. От переживаний чуть в дурдом не загремела. Так что можешь радоваться, считай, что отомщен. – Ну надо же, как занимательно? Я правда ничего и не знал. Меня тогда выпустили, и больше вообще на допросы не вызывали. Вот и решил позвонить, узнать, чем дело кончилось. А насчет мести… Да брось, Полина! Я тебе зла никогда не желал. Ну, погорячился разок… Ты бы неделю посидела в СИЗО, еще не так бы злилась. – Я тебя ни в чем и не обвиняю. Кстати, на самом деле, объясни, что за девица была с тобой в тот вечер, когда ты вероломно бежал от Милочки? – Да бывшая девчонка. Я уже несколько раз прямым текстом говорил ей, что нам пора расстаться, а она – ни в какую. Вот и тот раз, когда Милочка уже спустилась, моя бывшая позвонила в истерике – мол, у нее крупные неприятности. Ну, я плюнул на свидание, поехал к Ирке домой. Когда ее успокоил, собирался было извиниться перед Милочкой и снова подъехать к ее дому, но она уже ушла. Ну, это я тебе рассказывал. – Так у тебя же было алиби, почему ты молчал? – Еще не хватало Ирку впутать в эту историю! Она бы не поленилась в мой банк сходить, и объявить начальству, что я маньяк, убивающий девушек. Ну, нет, лучше уж в тюрьме посидеть, конечно, недолго. – Что ж, у каждого свои предпочтения. – Ладно, не ехидничай. Слушай, а как ты насчет личной встречи, не желаешь? В старом Городе открылся новый японский ресторан. Поедим суши, выпьем саке, заодно свои приключения расскажешь. Ну надо же, не было гроша, и вдруг алтын! Оказывается, самый лучший способ привлечь кавалеров – познакомиться с маньяком. Правда, можешь пополнить список его трофеев, зато, если уцелеешь, от мужчин отбоя не будет. Так и вьются вокруг, словно мотыльки вокруг свечи. – Нет, Денис, извини. У меня после всех приключений совсем аппетит пропал. Да и подробности мне вспоминать не хочется, я их на допросах столько раз пересказывала… Обиженный компьютерщик отключился. Я задумалась. Подождать звонка Паши и позвонить самой? Тоже ведь, бедняга, небось не в курсе, что с него подозрение снято, а настоящий убийца найден. Надо бы самой позвонить, и без того сколько неприятностей человеку доставила. И к тому же, я сейчас пользуюсь таким бешенным успехом… Надо ловить удачу за хвост. Я набрала номер: – Паша? Привет, это Полина. – Узнал, как же, – прошипел собеседник. – Тебя не интересует, продолжается ли следствие? Я вот звоню, чтобы успокоить. Ты больше не главный подозреваемый. – Только для этого звонишь? – не поверил Паша. – Или еще какую-нибудь гадость придумала? – Придумала, а как же! – совсем развеселилась я. – Тебе тот роскошный алкоголь, который ты для моего охмурения припас, вернули? – Дождешься от них, держи карман шире. – Ничего, вернут, это уже не улики. А пока, надеюсь, ты не сильно разоришься, если бутылку шампанского купишь? – Ты хочешь со мной встретиться? – Я хочу рассказать тебе, кто оказался убийцей. Могу прямо сейчас приехать по прежнему адресу, ну, туда, куда в прошлый раз спецназ прислала. Не беспокойся, на сей раз приду одна, без роты автоматчиков. Но у меня два условия. Первое – шампанское, я уже сказала. А вот второе потруднее будет… – Луну с неба хочешь? – Фу, что я с ней одна делать стану? Пускай уж всем светит по ночам. Нет, не луну. А подай-ка ты мне сегодня… Макса! – Да ты сдурела! Одиннадцатый час на дворе, откуда я тебе его возьму? – А ты позвони, обрисуй ситуацию. Скажи, недобитая жертва маньяка лично хочет о ходе следствия рассказать. Ее рассказа куча народа домогается. А она решала тебе первому подробности поведать. То есть, в смысле, не тебе, а Максу. Думаешь, он не прилетит на крыльях любви? – Да как я объясню ему, кто ты такая и как о нем узнала? Он даже не в курсе, что я в этом дурацком клубе состоял. А уж о том, что его фотку вместо своей подсунул… Узнает – убьет! – Ну так сочини что-нибудь позаковыристее, жертва судебной ошибки! Ну, например, что мы с тобой гуляли по городу, ты его увидел и мне показал. Он нас не заметил, зато я с тех пор только о нем и брежу. Что, слабо что-нибудь соврать? У тебя же это так лихо получается, любо-дорого послушать. Паша ненадолго задумался, потом решительно пообещал изобрести подходящую версию и немедленно позвонить шефу. – Ты только припугни, что, если откажется от личной встречи, вообще ничего не узнает. Даже похвастаться перед друзьями нечем будет. Паша тяжело вздохнул и отключился. Перезвонил он почти через полчаса. – Ладно, заказывай такси. Адрес знаешь. – А будет шампанское… и Макс? На сей раз не обманешь? – Будет тебе и кофе, и какава с шоколадом, – вяло отшутился парень. – Слышь, Полька… Я Максу сказал, что ты моя бывшая… В смысле, мы с тобой до этой жуткой истории встречались, и ты была от меня без ума. А теперь, после стресса, решила с кем-нибудь другим познакомиться. Ну, типа, чтобы прошлое окончательно забыть. Ну, я про него и вспомнил. Но ты точно меня не выдашь? Я расхохоталась. Нет, все-таки жизнь прекрасна и удивительна. Как здорово, что я осталась жива! Я пообещала Паше не выдавать его страшную тайну даже под пытками, заказала такси и быстро выбежала на улицу. Зачем мне психушка, зачем отделение неврозов? Сегодня у меня романтическое свидание, а завтра – работа в любимом салоне «Зазеркалье»!