— Поехали.

22 мая 2012 года

Итальянское королевство, монастырь

Севернее Перуджи

У Фьяно-Романо мы выскочили на первую дорогу — первая национальная автострада. Погнали с максимально допустимой здесь скоростью — сто тридцать в час. Нас то и дело обходили машины класса Феррари, Ламборгини и Биццарини — но владельцы этих машин могли позволить себе нарваться на штраф — а мы — нет.

У Орте съехали на сорок пятую… Дорога шла в горы, Итальянские Альпы. Довольно высокие, покрытые лесом. На горизонте громоздились еще более внушительные горные вершины, горы были покрыты белыми снежными шапками. Дорога была забита — в этой стороне есть популярные курорты.

— Как ты меня нашел, Тихон? — спросил я, приводя себя в порядок с помощью автомобильной аптечки. Окровавленный кусок ткани, которым я замотал руку — я выбросил в окно на ходу. Штраф тысяча лир, но… пусть ищут.

— Я вас не искал, Ваше Высокопревосходительство. Я искал другого человека. Вас я увидел у Палаццо ди Мадама. И понял что вы в беде.

Кровоостанавливающий карандаш остановил кровь. Но рана саднила, ранения ладони обычно очень болезненны.

— Как ты это понял?

— За вами следили.

Вот это новость…

— Я никого не заметил.

— Их невозможно заметить, если ты точно не знаешь, кого ищешь. Я здесь уже пятый год и узнаю любого из них. А вы здесь — новичок.

Пятый год в Риме. Интересно. Видимо, еще один — попался в сети разведки. Был казаком — стал разведчиком. Удачи тебе, урядник…

— Кто за мной следил? Мафия?

— Кое-кто похуже, Ваше Высокопревосходительство. Намного хуже.

— Язык не сломай. Можно и без титулов.

— Я привык… но если вы не против, буду называть вас синьор, господин вице-адмирал.

— Не против. Я теперь вообще не против… после того, что ты сделал. Если я кому и обязан жизнью — так это тебе. И уже второй раз.

— Пустое, синьор. Все в руках Господа Нашего. Возблагодарите Пресвятую Богородицу, она распростерла над нами защиту и благословение свое.

Я подозрительно взглянул на бывшего урядника — но ничего не сказал. После того, что мы прошли в Персии — неудивительно, что человек уверовал.

— Господь с нами — сказал я — я думал, ты на Дону, хлеб пашешь. Или в наемники пошел, в боевые эскадроны… с твоей биографией тебе-то можно…

— Есть куда более важный фронт, синьор.

— Куда мы едем?

— В монастырь. Сами все увидите. Я там живу.

Поняв, что бывший урядник и бывший мой телохранитель, который спас мне жизнь в Персии во время покушения ничего не скажет, я переключился на другую тему.

— Так все-таки, Тихон, если не мафия, так кто? Кстати, тебя как тут зовут?

— Люди зовут меня Витторио, синьор вице-адмирал. Эти люди… я думаю, что они связаны с Католической церковью.

— С церковью?

— Да, синьор, с церковью. Вероятно, это послушники какого-то монастыря, которые не первый раз занимаются подобными делами. Что вы сделали с теми двоими, которые пришли за вами?

— Один убит. Второй — возможно, остался жив, у меня не было ни времени, ни желания проверять.

Тихон кивнул, не отрывая глаз от дороги

— Это хорошо. Те, кто убивает, богохульствуя — заслуживают смерти. Третий в багажнике, как приедем — расспросим…

— Зачем они пошли на это? Они следили за мной?

— Нет… следили другие, они поняли, что вы что-то знаете, поняли, что вы не отступите и будете копать дальше и решили пригласить убийц, чтобы убить вас. Узнаем… с Божьей помощью, все узнаем…

Последние несколько километров нам пришлось пробираться по натоптанной на горном склоне дороге… асфальт тут когда-то был положен, но сейчас он был разбит вдребезги и его никто не чинил. Тихон управлял Ланчией уверенно, на скорости проходил слепые поворот, оставляя за собой тучи пыли, было видно, что он не раз и не два едет пор этой дороге и точно знает, где и на какой угол надо повернуть руль. Я, даже на полураллийной машине с самоблокирующимся дифференциалом — не рискнул бы ехать так по незнакомой дороге.

Монастырь вырос перед нами внезапно, его ворота были сразу за одним из поворотов. Высокие, несколько метров ворота, старое, потемневшее от времени дерево, замшелый камень стен, заржавленные петли, высотой с половину человеческого роста — старинные, кованые, очень редкие. Наверху, на стенах — явно дорожка для стражников, через равные промежутки в стенах — бойницы, чтобы можно было держать оборону. Это не выглядело монастырем в современном го понимании, такие монастыри я видел на Восточных территориях, это были не только монастыри — но и военные аванпосты, не раз и не два в их крепких стенах скрывались верующие, пережидая набег исламских экстремистов.