Для меня, державшегося за свое классическое образование, эта встреча с признанным поэтом, но который числился среди уничтожителей просодии, была словно прощанием с поэзией. У меня не будет ни склонности, ни дара заставить мой голос звучать по-иному в эпоху, которая все больше и больше отказывалась от ритмов и мелодии. Прощай же, лирика былых времен! Парка вытянет мою нить с другой стороны. Впредь я буду пользоваться стихом, его ритмом, его рифмой лишь в силу обстоятельств. Самым значительным из них станет песнь войны.