– Черт побери, ты прав! Придется увеличить дистанцию.

– Увеличить чего? – спросил Боря.

– Расстояние, болван! Пусть они отдалятся подальше. Все равно здесь они от нас никуда не денутся.

Когда ребята свернули за угол, Черногорская приказала:

– Быстрее до угла. Там посмотрим, куда они пойдут дальше. Главное в нашем деле не торопиться. Это как на охоте, нельзя вспугнуть дичь.

– Ты разве была на охоте? – удивился Коля.

– Сколько раз! – усмехнулась мамаша. – А ты думаешь, каким образом я нашла вашего никчемного отца?

– А что, папа тоже любил охоту? – воскликнул Боря. – Вы познакомились с ним на охоте, да, мама? А на кого вы охотились? На уток или на кабана?

– О, какие же вы болваны! – вздохнула Черногорская. – Да. То была самая неудачная охота.

– Ты никого не подстрелила? Никого не поймала?

– Я поймала вас! – рявкнула Черногорская. – Вместо богатого и влиятельного мужика, мне попался проходимец, который сбежал через неделю, оставив меня одну с двумя детьми. Смотри на дорогу, осел, не то мы сейчас врежемся в столб!

– Темнеет, – пожаловался Боря, буквально прижимаясь лицом к лобовому стеклу, пытаясь увидеть дорогу. – В темноте я плохо вижу. Ты же знаешь, мама, у меня куриная слепота.

– Какого черта ты тогда сел за руль? – Пусть ведет Коля.

– У меня тоже куриная слепота.

– Господи! – взвыла Черногорская. – С кем я связалась? И это мои дети! Дай, я сама поведу машину.

Боря остановил машину и вышел наружу, затем вернулся в нее с другой стороны, а Черногорская заняла место водителя.

– Так, куда тут нажимать? – спросила она и до упора нажала педаль газа. Машина так резко дернулась, что близнецы с криками повалились на сиденья. – Ага, вот они! Я их вижу. Вот только сейчас сверну.

И «Москвич», виляя из стороны в сторону, как хромая утка, продолжил продвигаться за кладоискателями.

Поселок Комсомольский был большим поселком, и до его окраины друзья добрались только через двадцать минут. Сначала кончились дома и остались лишь огороды, затем кончились и они. Начались поля и луга. Перед ними оказалась старая, полузаброшенная и потому заросшая высокой травой, вся в выбоинах дорога. На горизонте с правой стороны широкой полосой синел лес, а слева виднелся подлесок, между ними вдалеке росли несколько десятков деревьев, тесно прижавшихся друг к другу. Именно на них и указал Петр Васильевич.

– Вам прямо, туда. Видите эти деревья, там когда-то и была усадьба Черногорских. Кстати, прямо перед ней пруд, будьте с ним осторожнее. Не попадите в воду. Желаю успеха, следопыты. Если найдете что-нибудь стоящее, не забудьте рассказать мне.

Ребята поблагодарили Петра Васильевича, тепло с ним попрощались и отправились в путь.

– Идем походным шагом, – объявил Юра. – Я первый, за мной девочки: Таня, Катя, Наташа, потом Никита, Васильев замыкает шествие. Смотрите под ноги. Время девятнадцать ноль-ноль. Небо чистое, луна будет полная и яркая. Все идет согласно утвержденному плану.

– Это кем интересно твой план был утвержден? – удивился Никита.

– Мной, – спокойно ответил Юра.

– А ты уверен, что мы идем куда нужно? – продолжал сомневаться Никита.

– Да. Я не зря дал копию нашей карты Романову. Он сразу же определил, что она указывает именно на эту местность. Ведь он географ. Так что никаких сомнений нет. За мной!

Так они и пошли. Навстречу солнцу. Петр Васильевич несколько минут смотрел им вслед, а когда детские фигурки удалились на порядочное расстояние, повернулся и пошел домой. Он задумался и не обратил внимания на «Москвич» асфальтового цвета, который, тихо ехал по поселковой улочке к старой дороге.

Уже через несколько шагов Петр Васильевич вдруг подумал: «Машина, откуда здесь машина? Чья она? Разве в нашем поселке у кого-то есть такой «Москвич»? Что-то я не припомню. Наверно недавно купили. И чего это он делает здесь?»

Но тут же другие мысли совершенно отвлекли внимание учителя, он вспомнил, что обещал жене купить апельсинов, и поспешил в магазин, надеясь, что тот еще не закрылся. Назад он уже не оглядывался и не видел, как подозрительный автомобиль осторожно, как крадущаяся кошка, то и дело, останавливаясь, покатил по дороге вслед за ушедшим отрядом следопытов.

Через полчаса пути, когда все порядком уже успели устать, а Катя начала ныть и проситься на плечи к брату, Юра Цветков объявил привал.

– Отдохнем и сверимся с картой, – сказал он.

– Я хочу пить, – заявила маленькая Катя. – Леша, дай мне воды.

– Я тоже умираю от жажды, – признался Никита.

– И я, – сказала Наташа.

До этих последних слов Лешка никак не реагировал на просьбы Кати и Никиты, но когда он услышал, что Наташа тоже хочет пить, тут же полез в свой огромный рюкзак.