Я даже не заметила, когда Рой очутился рядом со мной.

Он смотрел на Дэви с искренним состраданием:

— Дэви, я так сожалею.

— Нам всем бы пришлось сожалеть гораздо больше, если бы нож убийцы попал в цель, — прошептал старший Маквей.

Мужчины снова посмотрели в глаза друг другу, и мне стало не по себе, когда я осознала: не помешай Флоре Клеверли вытянутая рука Дэви, она могла бы всадить нож до отказа в тоненькую нежную шею Франни. Девушка в оцепенении стояла на том же самом месте, у шкафа.

Я подошла к Франни и, положив руку ей на плечо, ласково сказала:

— Не бойся, дорогая. Больше тебя никто не обидит. Все будет хорошо.

Франни вскрикнула и обвила меня своими слабыми руками.

Дэви Маквей посмотрел на нас и спросил:

— Вы не присмотрите за ней, хотя бы какое-то время?

Все что я сделала — молча наклонила голову. Я понимала, что он подразумевал, говоря «какое-то время». Флора Клеверли могла попытаться еще раз совершить то, что сорвалось у нее сегодня.

Рой подтащил кресло вплотную к Дэви Маквею и сел; их колени почти касались друг друга.

— Дэви, я очень переживаю, но скажи, ради Бога, ты знал обо всем — я имею в виду о нас?

— Забудь об этом. Ты ни в чем не виноват.

— Ну а все-таки ты знал?

— Нет. Мне ничего не было известно. Я никогда не сомневался в том… что мы братья… Я продолжаю так думать и сейчас. Мы с тобой родные братья, Рой, и останемся ими навсегда.

— Спасибо тебе, ты — Человек.

Воцарилась странная тишина, нарушаемая лишь треском рвущихся полотенец, которые тетя Мэгги энергично готовила для перевязки. Погрустневший Рой признался:

— Я потерял работу, меня уволили. Но, сдается, все к лучшему. Уеду и где-нибудь устроюсь. И я буду… помогать ей. Она моя дочь, и я обязан о ней заботиться.

— Сейчас неподходящее время для твоего отъезда. Ты сам понимаешь, что без руки я, как говорится, без рук. Похоже, мне придется на несколько дней отойти от дел.

— Дэви, я не брошу тебя в беде. Пробуду в поместье столько, сколько понадобится. Я просто подумал: вдруг ты захочешь избавиться от меня.

— Франни нуждается в поддержке. У нас есть коттедж — мы потом обо всем потолкуем.

— Спасибо тебе, Дэви. Спасибо, ты — Человек. Я не знаю, что я могу еще сказать — только спасибо. — Рой низко склонил голову.

— Сейчас для тебя самое лучшее — это хорошо выспаться, — отрывисто произнес Дэви Маквей.

— Нет, Дэви. Я трезв. За свою жизнь я никогда не был таким трезвым, как сейчас. — Рой протянул руку и сказал: — Пойдем, Франни.

Девушка робко приблизилась к Рою, ухватись за его руку, и они направились к выходу, же на пороге Рой поделился с нами своими намерениями:

— Я пойду с дочерью домой и поговорю с бабушкой. Я все ей расскажу, а потом мы с Франни вернемся — хорошо?

— Да, пожалуйста. Но будь готов к тому, что старухе может не понравиться новость: она теряет свой капитал, — предостерег брата Дэви.

— Не опускайте руку, держите ее повыше. — Тетя Мэгги была строга. — Как ваше самочувствие? — спросила она уже другим, мягким голосом.

— Я себя чувствую прекрасно.

— По вашему виду этого не скажешь. Скорей бы появился доктор.

— Вряд ли он вас поблагодарит за то, что его побеспокоили из-за пустячной царапины.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Подняв на меня свои синие глаза, Маквей, словно бы извиняясь, тихо сказал:

— Не думаю, что до вашего отъезда произойдет что-нибудь подобное этой омерзительной выходке мисс Клеверли.

— Я бы за это не поручилась. — Тетя Мэгги не была столь оптимистична.

— Вы правы. Ручаться ни за что нельзя, — Огласился Дэви с моей здравомыслящей спутницей.

Послышался шорох подъезжающего автомобиля, и через несколько секунд в кухню вошел доктор, весьма солидный джентльмен, отличающийся непринужденностью и простотой манер.

— Привет, Дэви, что случилось? Тебя лягнул один из твоих любимых шотландских пони?

Маквей промолчал. После того как доктор размотал «бинты», он перестал шутить и попросил тетю Мэгги открыть его саквояж. Затем начал быстро и умело сшивать края раны.