— Само собой, — вежливо ответил Юхан и взял её под руку.

Другой рукой он держал на поводке маленького терьера, так, втроём, они и двинулись в сторону Бакгатан.

Астрид Персон решительно не хотела отпускать его без чашечки горячего шоколада. Её муж Бертиль успел переволноваться и бурно выражал Юхану свою благодарность. Потом он спросил у гостя:

— А ведь вы не из наших мест, правда?

— Да, приехал сюда по работе. Я журналист, работаю на Шведском телевидении в Стокгольме.

— Да вы что! Приехали снимать репортаж об убийстве?

— Вы имеете в виду убийство Хенри Дальстрёма?

— Да, именно. Знаете, кто это сделал?

— Нет, нам ничего не известно. Полиция молчит. По крайней мере пока.

— Вот как, — пробурчал Бертиль, прихлёбывая шоколад. — А он был неплохой мужик, этот Дальстрём.

— Вы были с ним знакомы?

— Конечно, ещё бы. Помогал мне с ремонтом. Дверь для гаража сделал, хорошо вышло.

— И крышу нам починил, — вмешалась жена. — Он плотником работал, ну, в молодости, разумеется. Пока не стал фотографом.

— Вот как, интересно. И что, он справлялся с работой, несмотря на пристрастие к бутылке?

— Прекрасно справлялся. Умел взять себя в руки. Ну, несло от него перегаром иногда, но работу он свою знал. Делал что обещал, приходил вовремя, и так далее. Никогда не подводил. И сам по себе приятный такой был — тихий, но симпатичный.

Астрид согласно кивнула. Муж тщательно перебинтовал ей щиколотку, и теперь она сидела, положив ногу на табурет.

— А когда это было? — спросил Юхан.

— Ну, дверь для гаража мы вроде делали несколько лет назад, так ведь? — Он вопросительно посмотрел на жену.

— Лет пять-шесть назад, наверное. А крышу чинили в прошлом году.

— А он ещё кому-то так помогал?

— Ну конечно. Обратиться к нему мне посоветовал знакомый из краеведческого общества.

— Вы сообщили об этом полиции?

Бертиль Персон заёрзал на стуле и со стуком поставил чашку на стол.

— Нет, с чего бы это? Ну и что, что он по мелочи помогал нам? Им-то какое дело? — Он наклонился к Юхану и доверительным шёпотом сообщил: — Ну, деньги-то мы ему в руки давали. Неофициально. Он жил на пособие, и ему так было удобнее. Вы ведь никому не скажете?

— Не думаю, что на данный момент полицию волнуют нарушения налогового законодательства. Они расследуют убийство, и эта информация может оказаться для них крайне важной. Я не имею права скрывать от них эти сведения.

Бертиль поднял бровь:

— Вы это серьёзно? Но ведь нас могут обвинить в использовании нелегальной рабочей силы! — Он был просто вне себя.

Астрид Персон положила руку на плечо мужу.

— Как я уже говорил, не думаю, что они так серьёзно отнесутся к этому, — попытался убедить его Юхан.

Он встал, чувствуя, что нужно поскорее убираться отсюда.

— Я же вам по простоте всё выложил! — истошно заорал Бертиль Персон, как будто дни его уже были сочтены.

— Сожалею, но у меня нет выбора.

Мужчина крепко взял Юхана за плечо и заговорил немного мягче:

— Послушайте, ведь это такие пустяки. Мы с женой ходим в церковь — нам бы не хотелось, чтобы эта история получила огласку. Может, забудем обо всём?

— Прошу прощения, — процедил Юхан, сбросил руку Бертиля с плеча резче, чем собирался.

Они холодно распрощались, и Юхан быстрым шагом вышел из дома.

Кнутас опустился на стул и поставил на свой стол кофе, от всей души надеясь, что сегодня эта чашка станет последней. По крайней мере, это пошло бы на пользу его желудку. Предварительные результаты вскрытия, как и ожидалось, показали, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы. Преступник нанёс целую серию ударов, используя и тупую, и острую сторону молотка.

Смерть, вероятно, наступила поздно вечером в понедельник, двенадцатого ноября, или же на следующий день. Данные полностью соответствовали уже известным полиции фактам. Всё указывало на то, что убийство было совершено после половины одиннадцатого вечера, когда, по свидетельству соседей, Дальстрём спустился в фотолабораторию.

Кнутас принялся набивать трубку, продолжая разглядывать фотографии и читать описания нанесённых жертве телесных повреждений.

Раскрыть убийство — это как разгадать кроссворд. Отгадка редко видна сразу, требуется на денёк отдохнуть от одних фактов и сосредоточиться на других. Обычно, когда комиссар возвращался к тому, что было временно отложено в сторону, ему удавалось взглянуть на вещи по-новому. Совсем как при разгадывании кроссвордов, иногда его самого удивляло, как же он раньше об этом не подумал. В такие моменты отгадка казалась ему просто элементарной.