Ждавший нас в своей просторной каюте капитан, видимо, уже предупреждённый о нашей духовной жажде, тут же выставил непочатую бутылку рома, под который и завязался оживлённый разговор. Хотя очно они не были знакомы, но наслышаны друг о друге предостаточно. Впоследствии Володя с Мариной на этом самом теплоходе совершат многодневный круиз. Чуть больше года спустя Марина мне рассказывала:

— Мы вспоминали с капитаном тот ваш внезапный приход. И вернули ему ваш долг.

Речь идёт о теплоходе «Шота Руставели» и его бессменном капитане Александре Назаренко. Он нас действительно тогда выручил, запросто одолжив Володе, не оговаривая сроков возврата, сорок рублей.

Постепенно стало понятно, что капитан не является горячим поклонником творчества Высоцкого. Если бы он знал, что не пройдёт и года, как тот посвятит экипажу теплохода и лично ему одну из своих морских песен:

А мог ли сам Володя предположить, что и ему доведётся, благодаря Марине, не единожды побывать на этом благословенном острове? Кажется, первым из советских граждан не-моряков.

...Назаренко признался, что его сын сильно увлечён песнями Володи, и тактично поинтересовался, почему в них так много грусти. Было заметно, что капитана серьёзно беспокоит умонастроение сына. И, как оказалось, не зря. По странной прихоти судьбы в середине восьмидесятых я несколько раз встречал его у нашего общего знакомого поэта Геннадия Айги. Саша-младший не скрывал ни своей оппозиционности, ни своего горячего желания эмигрировать в Америку. Вскоре он в этом преуспел. Последовал за сыном и сам капитан. Александр Назаренко покинул Россию в 1989-м и обосновался в Канаде...

А уже на следующий день мы были в адлерском аэропорту, где долго решали, куда нам двигаться дальше: до Москвы не хватало денег, с Одессой тоже что-то не получалось. И тогда Володя спросил:

— Ты можешь организовать мне концерт в Ереване?

— Конечно!

— Пойдём звонить.

Было уже шесть или семь вечера. Сначала я позвонил Алле Тер-Акопян, спросил у неё, сможет ли она в ближайшие дни устроить выступление Высоцкого в Ереване.

Она ответила:

— Смогу! В Малом зале филармонии. Директор — моя приятельница.

— Тогда мы немедленно вылетаем.

На всякий случай я подстраховался — позвонил кинорежиссёру Баграту Оганесяну, мужу Вари, моей средней сестры. Предупредил, что мы остановимся у них, и попросил его организовать выступление Высоцкого в Ереване через Союз кинематографистов. Он с готовностью ответил:

— Сделаю!

Во время разговоров Володя временами вырывал у меня трубку и уточнял детали весьма требовательным тоном. Надо сказать, что и с Аллой, и с Багратом я был в то время в ссоре, но, узнав, что я еду с Высоцким, оба капитулировали.

Ещё я позвонил своему двоюродному брату Ревику. Попросил его встретить нас в аэропорту, поскольку мы с Володей остались без копейки.

Пошли брать билеты. Возникли какие-то проблемы, но нам помогла девушка из зала для интуристов, с которой мы успели познакомиться, скитаясь по аэропорту. До вылета оставалось время, и та же девушка помогла нам проникнуть в столовую для лётного состава. Денег хватило лишь на макароны по-флотски и компот, алкогольных напитков в этой столовой не полагалось. Но Володя вскочил из-за стола, кинулся коршуном к какому-то юному пилоту, напряжённо смотревшему в нашу сторону, и сказал ему довольно-таки бесцеремонно:

— Ну что, узнал? Хочешь пообщаться?

И мы поехали в какой-то ресторан, пригласив с собой всё ту же девушку. Пробыли там недолго. Володя немного выпил, потом подошёл к оркестру и спел «Охоту на волков» — для наших новых знакомых. Юный пилот (помнится, он был из Новосибирска) был настолько ошарашен происходящим, что попросил у Володи автограф: иначе, говорит, мне никто не поверит. Он же посадил нас в самолёт и, очевидно, дал какие-то пояснения экипажу, потому что не успели мы занять свои места, как к Володе подлетела стюардесса:

— Вас приглашает Александр Пономарёв.

Оказалось, что этим же рейсом в Ереван возвращалась футбольная команда «Арарат», тренером которой был тогда Александр Пономарёв, легендарный центрфорвард московского «Торпедо» (он и в Армении был популярным человеком: «Арарат» при нём добился значительных успехов).

Володя пересел к нему, о чём-то они поговорили, Пономарёв оставил Володе свой телефон и попросил непременно позвонить ему в Ереване.

Из-за нелётной погоды рейс основательно задержали, поэтому в Ереван мы прилетели под утро, часа в четыре. Мой родной город встретил нас радушно. На аэродроме нас ждали Баграт и Ревик. Алла и её подруга, директор Малого зала филармонии, тоже приходили нас встречать, но не выдержали долгого ожидания и ушли домой. Ревик приехал на машине товарища, а вторую машину — свою служебную — прислал мой отец.