Шрифт:
Вряд ли воображение Евгении Николаевны смогло бы вместить то, что все эти звонки совершались из комфортабельного люкса «Метрополя». Устававшие от напряжения домашней жизни, супруги время от времени могли позволить себе снять номер в этой гостинице, когда на пару недель, а когда и на месяц. Евгения Николаевна так никогда и не раскрыла тайну этих внезапных отъездов. Тем более что на фоне реальных концертных поездок (они уже в то время занимали много времени) эти метропольные отлучки выглядели вполне убедительно.
После небывалого успеха «Волги-Волги» и «Цирка» Александров снял «Светлый путь», в котором безобидная история Золушки напоминает скорее солнечные кошмары Дали. Орлова объездила с этим фильмом все более или менее крупные города. И даже не очень крупные.
Деньги нужны были для того, чтобы платить кухарке и домработнице, а затем и шоферу Казарновскому (мой отец определил его как своего рода состоявшегося Козлевича из запрещенного в то время «Золотого теленка»).
Деньги нужны были для того, чтобы строить дом во Внуково — знаменитый дом мечты с окошечками в форме сердец, создававшийся по эскизам самого Александрова.
Они нужны были для того, чтобы Евгения Николаевна продолжала существовать в своем отвлеченном, герметичном мире, в который не проникали ледяные сквозняки времени.
Да мало ли для чего они были нужны — всегда и всем.
Когда-то (в последний момент) попавшая в александровский фильм актриса, снявшаяся позднее в нескольких его картинах, была объявлена первой советской кинозвездой, и теперь честно отрабатывала свое имя. Теперь уже шли на нее, и не шли — валили, пока еще не стадионами — это началось позже, а фабриками, заводами, шахтами и т. д.
«Во всем должна быть доля абсурда», — любил говорить один печальный и великий человек.
Эта идея ощутимо довлеет над стихотворением Владимира Гусева, напечатанным в «Правде» 1 мая 1937 года, где с эпическим размахом описываются гастрольные перемещения актрисы по стране:
Объехав с концертами Свердловск, и Пермь, и многие города, Экспрессом в Челябинск, на Энский завод, Приехала кинозвезда.Далее в несколько умиленно-слезливом духе живописуется приезд актрисы и то, как «сели две тысячи человек в зал на тысячу мест», затем, как она вышла на сцену и как она запела, «волнуясь вдвойне, втройне», и, наконец, явление старика Петрова с какими-то сакральными кольцами:
Когда она спела, старик Петров Волненья сдержать не смог. Он вышел на сцену и тихо сказал: — Вы пели, товарищ, так… Мы вам цветы принесли, но цветы — растенье, трава, пустяк, И лучшим из этих цветов не выразить наших сердец. Мы десять тысяч в смену даем поршневых прочных колец. И мы ответим своим трудом песням прекрасным таким, И ровно двенадцать тысяч колец мы через неделю дадим.Дальше перечисляются города, в которых актриса получала различные подарки:
…В городе Курске ей подарили курского соловья. Гордый Свердловск благодарил яшмой и рубином ее. В Туле ей, маленькой, преподнесли свирепого (!) вида ружье. И увядали в квартире у нее, полные красоты, Мурманские, и тбилисские, и киевские цветы. Она привыкла к таким вещам, но тут, понимаете, тут Ей люди свой труд принесли в награду за ее драгоценный труд.Обняв кряжистого ветерана, Орлова всплакнула и уехала в Магнитогорск…
А через неделю поезд ее обратно в Челябинск примчал, И снова был переполнен зал, и голос ее звучал, И преподнес ей старик Петров — сияло его лицо — Двенадцать тысяч двести десятое поршневое кольцо.(Именем Гусева, к слову, названа одна из улиц в поселке «Веселых ребят» во Внуково).
Читая про все эти невероятные кольца, встречая редкие, тщательно отредактированные свидетельства, поражаешься — до чего плотен розоватый туман орловской биографии…
«Пожалуй, могу сказать, что в какой-то степени я сама вместе с Таней (имеется в виду Таня Морозова из „Светлого пути“. — Д. Щ.) прошла путь, проделанный ею, — от простой черной домашней работы до квалифицированного труда у ткацкого станка. Первая часть этой задачи не требовала от меня специальной подготовки. Таким умением обладает каждая женщина. На экране Таня в течение нескольких минут работает на ткацком станке. Я должна была провести эту сцену так, чтобы зрители, среди которых ведь будут и настоящие опытные ткачихи, поверили бы, не усомнились в подлинно высоком мастерстве владения станком Морозовой. И для этого мне пришлось, как и самой Тане, учиться ткацкому делу. Три месяца я проработала в Московском научно-исследовательском институте текстильной промышленности под руководством стахановки-ткачихи О. П. Орловой. Кроме того, во время съемок на Ногинской (Глуховской) ткацкой фабрике моими постоянными учительницами были потомственные русские ткачихи.