Олег вернулся на кухню, протер стакан, крышку стола, кран холодной воды. Проверил свои карманы и, стараясь не наступить на темную лужу вокруг тела, переступил его и, держа ручку носовым платком, легко, без стука закрыл дверь.

Олег знал за собой эту черту и очень ею гордился. В самые критические моменты он мог действовать очень спокойно и рассудительно. Было бы глупо говорить, что он совершенно не волновался, споткнувшись о труп. Это только ему, лежащему в холле старику было теперь все до фени. Но Олег умел на время загнать свои эмоции в дальние уголки подсознания. Запереть их там, чтоб не мешали планировать и действовать…

По лестнице он спустился согнувшись, прикрывая лицо – мало ли кто, разбуженный грохотом в нехорошей квартире, притаился за стекляшками дверных глазков.

Из подъезда он сразу нырнул под защиту темных густых зарослей. Лишь метров через двести, когда его нельзя было заметить из окон соседних домов, Олег вышел на тротуар возле одинокого тусклого фонаря и осмотрел себя… Крови на одежде не было. Старик сразу же получил удар в грудь и упал лицом вперед, а Олег, споткнувшись скользнул по его спине.

Странно… Тот, кто убил старика, он именно этого и хотел? Иначе зачем у него в руках нож. Нож или… отвертка? Олег вспомнил, как три часа назад он сам открыл отверткой замок и, выставив правую руку вперед, шарил ей в темноте незнакомой квартиры… Фонарик он зажег только через пять секунд. Если бы до этого кто-то свалился на него со стремянки, вполне бы мог наколоться на эту отвертку…

Метро было уже закрыто. Вернее – еще не открылось… Выходить на трассу и ловить машину Олег не хотел. Опасно и глупо – можно нарваться на милицейский патруль с проверкой документов… Сейчас это не так страшно, но завтра, когда проявится труп, о ночном прохожем могут вспомнить.

Олег перебежал пустынную улочку и снова углубился в заросли. И это был уже не придомовой садик, не сквер, а роща, переходящая в лесной массив. Здесь можно спокойно дождаться потока первых тружеников, спешащих к метро. Удобней всего оказалось на детской площадке. Там под навесом был длинный низенький стол – все не на голой земле и крыша над головой.

Растянувшись на фанерном ложе, Олег задался коварным вопросом: спать или не спать? Лучше потерпеть еще полтора часа и принять вертикальное положение еще до прихода собачников – очень любопытная публика, а лишние свидетели не нужны.

Ему было, чем занять себя эти полтора часа… Лицо убитого он рассмотрел. По возрасту это вполне мог быть Вавилов. Олег никогда его не видел и знал лишь по рассказам старушек. И ключ от квартиры у него вполне мог быть. Как у приходящего мужа… Это был Вавилов и пришел он за чемоданом. Допустим… Если бы не этот второй визитер, Олег взял бы Вавилова и тот сидел бы уже в кутузке, а журналиста бы выпустили… Сейчас все только запуталось… Мог Вавилов убить Нину Ивановну? Мог! Но кто тогда убил его… Если убийца один, то это не Вавилов…

Олег чувствовал, что очень хочет спать и весь его анализ ситуации сводится к примитивным дурацким вопросам… Через несколько часов он выложит всю информацию Савенкову и пойдет спать. Пусть мудрая «Сова» сопоставляет факты, анализирует. И вообще – пусть начальство решает, как дальше ловить этого убийцу… Этого или эту?

Простая мысль заставила Олега даже приподняться на его жесткой кровати… А действительно, почему это убийцей не могла быть прекрасная Галина из «Хозяйственного». Она знала о чемодане – раз. Она любила деньги – два. Она не любила Вавилова – три… Хорошо бы получить Вавилова и деньги впридачу, но лучше – деньги без Вавилова… С помощью этого чемодана старик покупал «молодую» невесту. Но Галина Семеновна сама могла проделать тот же финт и прикупить себе тридцатипятилетнего парня. Он и Вавилов – это две большие разницы… Это не высшая математика, это – арифметика.

Олег встал и попытался припомнить виденный им силуэт в дверном проеме. Но он представлялся ему бесполой тенью. Разве что – в брюках.

Пытаясь помочь своей памяти моторикой, Олег закрыл глаза, сгруппировался, как тогда на кухне, бросился вперед и резко повернул голову в сторону воображаемой двери… Мелькнувший в его сознании силуэт обрел довольно пышный и виляющий зад… Олег решил повторить все еще несколько раз. Он напрягся, готовясь к прыжку, и с закрытыми глазами ворвался в холл квартиры – хорошо, что никто не видел его в этот момент. Та еще была картинка!

Редакция газеты «Актив» оказалась более внушительной, чем ожидал Савенков – охрана в камуфляже, обилие импортной техники, качественная отделка помещений, называемая теперь «евроремонтом».

Редактор издания Илья Фокин, приглашая Савенкова, был предельно учтив и любезен: «Я мог бы и сам приехать, но обстоятельства… Не могли бы вы… Буду весьма признателен…»

В телефонном разговоре Фокин ни разу не упомянул Диму Назарова, своего ведущего корреспондента, печатающегося под псевдонимом Н. Азаров. Или он чего-то опасался, или таким образом проявил уважение к Савенкову: мы, мол, солидные люди – и так понимаем, о чем речь пойдет.