Колин читала, лежа на кровати. Микаэла окинула взглядом комнату — свою бывшую детскую, где на время пребывания в Бостоне поселили Колин. С тех пор здесь ничего не изменилось — в воздухе по-прежнему витал аромат беззаботной юности, не обремененной необходимостью принимать жизненно важные решения.

— Колин, — заговорила Микаэла, — ты очень огорчишься, если мы завтра поедем домой?

— Уже завтра? — Девочка отложила книгу и внимательно посмотрела на мать. — Мне, понимаешь, здесь очень нравится.

— Догадываюсь, — прервала ее Микаэла. — Но мы еще приедем сюда. Даю слово.

— А как же Уильям? — промолвила Колин наконец. Микаэла лишь пожала плечами. Что скажешь девочке?

Но говорить, объяснять и не надо было. Она и без того все поняла, как понимала многое другое благодаря своей интуиции. Заметив закладкой раскрытую страницу, она захлопнула книгу и улыбнулась:

— Пойду скажу Мэтью и Брайену, чтобы начали укладывать вещи. Вот Мэтью обрадуется! Он очень скучает по Ингрид.

Она не спеша встала и вышла из комнаты.

В отличие от Колин, с радостным видом известившей братьев о предстоящем отъезде, Микаэла с тяжелым сердцем отправилась с визитом. Она знала, что и хозяин дома, куда она идет, вряд ли встретит это сообщение таким же ликующим воплем, каким отозвался на него Мэтью.

Со смешанным чувством шагала Микаэла по улицам Бостона. Она, естественно, могла взять коляску, но предпочла пройтись пешком и попрощаться таким образом с городом, к которому неожиданно для себя снова приросла сердцем, да еще в такой короткий срок. Ее мучили сомнения: правильное ли она приняла решение? Это покажет только время, но ей-то приходится действовать немедленно.

Но вот она достигла своей цели и нерешительно постучала в дверь временного кабинета доктора Бурке. Спустя несколько секунд он собственноручно открыл ее и встретил Микаэлу своей обычной добросердечной улыбкой, к которой она так привыкла за несколько недель.

— Микаэла! Какая приятная неожиданность! Входите, пожалуйста! — говорил он, вводя ее в комнату и усаживая в кресло.

Но Микаэла не села. Она осталась стоять с несколько беспомощным видом посредине комнаты, крепко сжимая в руках ручку своей сумки.

— Я пришла, чтобы… чтобы выразить вам свою благодарность, — начала она. — Вы так много для меня сделали.

И она невольно замолчала.

Уильям, тоже не произнося ни звука, внимательно смотрел на нее, и взгляд этот подсказал Микаэле, что ему все ясно и без слов. Он догадался, что она хотела ему сообщить. И все же он, казалось, боролся с желанием всеми силами задержать ее, чтобы доказать, как велика его любовь. Но он, помедлив, ограничился тем, что кивнул.

— Я делал это с удовольствием. Наступила глубокая тишина.

— Мне, по-моему, следует кое-что объяснить вам, — нашла в себе силы продолжить разговор Микаэла.

— Объяснять ничего не надо, — все с тем же дружелюбным выражением покачал головой доктор Бурке. — Мы, врачи, можем объяснить особенности человеческого тела, наши болезни и слабости. Но объяснить душу человека нам не дано. Она не поддается нашему влиянию, пытаться изменить в ней что-либо — затея бессмысленная. Когда отходит ваш поезд? — поинтересовался он немного погодя.

— Завтра, рано утром, — поспешно ответила Микаэла, опуская глаза.

Легкая краска смущения разлилась по ее лицу, она вскинула голову и встретилась взглядом с Уильямом.

— Вы само благородство. Я вам стольким обязана! Как вы полагаете, мы сможем остаться добрыми друзьями и продолжать сотрудничать?

— Я всегда буду относиться с уважением к вашим медицинским познаниям, — не задумываясь ответил Уильям. — Что же касается дружбы… Во всяком случае, надо попытаться. — И на его губах появилась та самая улыбка, исполненная доброты, которая так нравилась Микаэле.

— Всего вам самого лучшего, Уильям! — И Микаэла протянула ему руку.

— И вам также, доктор Майк! Будьте здоровы! — Бурке крепко, с чувством пожал ей руку.

На пороге Микаэла еще раз обернулась. Уильям стоял недвижно, с прежней улыбкой на устах. Она быстро захлопнула за собой дверь и поспешно направилась к дому.

Сборы в дорогу проходили в невероятной спешке. Количество вещей, требовавших упаковки, увеличилось за счет новых приобретений в Бостоне. Миссис Куин с радостью предоставляла отъезжающим свои чемоданы, втайне надеясь, что они послужат лишним побудительным мотивом к повторению родственного визита в не столь отдаленном будущем.