— Что тут… — Микаэла немедленно поняла, в чем дело, и с трудом подавила в себе первое желание, не сходя с места, отругать обоих. Что бы между ними ни происходило, она не может и не хочет этого допустить. — Мэтью, — сказала она, — мне надо с тобой поговорить. Притом с глазу на глаз. — И вышла из сарая.

— Я… я думал, что ты в больнице. Ингрид принесла белье, — начал Мэтью, оказавшись перед приемной матерью.

— Ах так, она принесла белье? — издевательским тоном перебила она Мэтью. Первоначально овладевшая ею растерянность уступила место сильнейшему раздражению. — То, что я увидела, произвело на меня совсем иное впечатление.

Интересно, часто ли в ее отсутствие разыгрывались подобные сцены? И как далеко они успели зайти?

Тут в дверях сарая появилась бледная перепуганная Ингрид, не смевшая поднять глаза на Микаэлу.

— Я пойду, — выдавила она из себя еле слышным голосом, но в следующий миг, судорожно ловя ртом воздух, зашлась кашлем, сотрясавшим все ее стройное тело.

— Ингрид, что с тобой? — Мэтью с ужасом смотрел на свою подругу.

— Мне… мне нечем дышать, — хрипела девочка, хватаясь руками за шею.

Доктор Майк, мимо которой Ингрид только что пыталась прошмыгнуть как можно более незаметно, не задумываясь схватила девочку за руки и приподняла их вверх.

— Постарайся не шевелиться, Ингрид, — твердо приказала она. — Это часто с ней бывало, Мэтью?

Разговор, который она затеяла с мальчиком, уже не казался ей столь важным.

— Не знаю, может, и бывало, — ответил он, поддерживая за талию Ингрид, корчившуюся в судорогах.

— Клади ее на телегу, быстрее! — Около сарая стояла телега, на которую Ингрид положила очередную порцию выстиранного ею белья их семейства.

Мэтью подвел продолжавшую кашлять девочку к телеге и помог ей улечься там. Микаэла тем временем бросилась к лошади, на боку которой еще висела ее медицинская сумка, вытащила оттуда маленькую бутылочку, накапала из нее немного жидкости на хлопчатобумажный платок и поднесла его к носу девочки, но из-за кашля и хрипов голова Ингрид беспомощно моталась из стороны в сторону.

— Постарайся вдохнуть лекарство, — уговаривала Микаэла, пытаясь прижать платок к носу девочки. — Малые дозы хлороформа хорошо помогают при астме. Они снимают судорогу с бронхов.

Наконец ей удалось на секунду прижать платок к ноздрям Ингрид. Конвульсии сразу стали тише, девочка задышала глубже и спокойнее.

— Тебе надо лечиться, — сказала Микаэла, продолжая склоняться над девочкой. — Лучше всего несколько дней полежать в постели.

— У нас хватит для нее места. — Предложение исходило от Брайена, который вместе с Колин неотрывно наблюдал с террасы за тем, что происходило рядом. — А потом мы будем вместе играть.

Ингрид слабо улыбнулась и медленно поднялась на ноги.

— Спасибо, мне уже лучше, — тихо произнесла она, смущенно переводя глаза с Мэтью на Микаэлу и обратно. — Теперь мне пора домой.

— Лучше бы ты еще немного отдохнула. — Микаэла ласково взяла девочку за руку.

— Нет, нет! — покачала головой Ингрид. — Брат наверняка уже беспокоится.

Помедлив секунду, Микаэла опять заглянула в сумку и извлекла оттуда пакетик.

— Вот, Ингрид, держи. Дома разведешь его содержимое в горячей воде, полученную жижу намажешь на грудь и укроешься теплым платком. Это называется горчичником.

Ингрид благодарно кивнула и взяла пакетик.

— Завтра утром придешь ко мне в больницу, — добавила Микаэла.

— Я отвезу тебя домой. — Мэтью, продолжавший держать Ингрид за талию, с нежностью, какой Микаэла за ним не замечала, отодвинул волосы с лица девочки. Осторожно, не торопясь, он подвел ее к повозке и помог взобраться на облучок.

Микаэла нетерпеливо расхаживала взад и вперед перед домом. Наконец стук лошадиных копыт и скрип колес поблизости возвестил возвращение Мэтью. Микаэла подбежала к повозке, даже не дожидаясь ее остановки.

— Мэтью, — начала она, — нам надо продолжить наш разговор.

— Что ты так волнуешься? Ничего такого не произошло. — Мэтью с явной неохотой соскочил на землю.

Микаэла попыталась говорить спокойно.

— Любовь — ценный дар, требующий бережного обращения. Надо хорошо подумать, кто, а главное — когда его достоин.

Мэтью, распрягавший лошадь, стоя спиной к Микаэле, резко повернулся лицом к ней. Глаза его сузились.

— Мне трудно себе представить, что ты, именно ты можешь дать в этой области полезный совет. А вообще-то мои отношения с Ингрид касаются только нас двоих. — Он снова отвернулся и поспешил уйти в сарай, как если бы его ждала там срочная работа.