Белочка говорит:

— Она под диваном находится.

— А что она там делает — под диваном?

— Она там сохнет у нас.

Вытащила мама из-под дивана скатерть и опять на табуретку села.

— Господи! — говорит. — Боже ты мой! Такая миленькая скатерть была! И вы посмотрите, во что она превратилась. Ведь это же не скатерть, а половая тряпка какая-то.

Девочки еще громче заплакали, а мама говорит:

— Да, милые мои доченьки, наделали вы мне хлопот. Я устала, думала отдохнуть, — я только в будущую субботу собиралась большую стирку делать, а придется, как видно, сейчас этим делом заняться. А ну, прачки-неудачки, снимайте платья!

Девочки испугались. Говорят:

— Зачем?

— Зачем? А затем, что в чистых платьях белье не стирают, полов не моют и вообще не работают. Надевайте свои халатики и — живо за мной на кухню…

Пока девочки переодевались, мама успела на кухне зажечь газ и поставила на плиту три больших кастрюли: в одной — вода, чтобы пол мыть, во второй — белье кипятить, а в третьей, отдельно, — скатерть.

Девочки говорят:

— А почему ты ее отдельно поставила? Она ведь не виновата, что запачкалась.

Мама говорит:

— Да, она, конечно, не виновата, но все-таки придется ее в одиночку стирать. А то у нас все белье синее станет. И вообще я думаю, что эту скатерть уже не отстираешь. Придется, наверно, выкрасить ее в синий цвет.

Девочки говорят:

— Ой, как красиво будет!

— Нет, — говорит мама, — я думаю, что это не очень красиво будет. Если бы это было действительно красиво, то, наверно, люди каждый бы день кляксы на скатерти ставили.

Потом говорит:

— Ну, хватит болтать, берите каждая по тряпке и идемте пол мыть.

Девочки говорят:

— По-настоящему?

Мама говорит:

— А вы что думали? По-игрушечному вы уже вымыли, теперь давайте по-настоящему.

И вот девочки стали по-настоящему пол мыть.

Мама дала им каждой по уголку и говорит:

— Смотрите, как я мою, и вы тоже так мойте. Где вымыли, там по чистому не ходите… Луж на полу не оставляйте, а вытирайте досуха. А ну, раз-два — начали!..

Засучила мама рукава, подоткнула подол и пошла пахать мокрой тряпкой. Да так ловко, так быстро, что девочки за ней еле успевают. И конечно, у них так хорошо не выходит, как у мамы. Но все-таки они стараются. Белочка даже на коленки встала, чтобы удобнее было.

Мама ей говорит:

— Белочка, ты бы еще на живот легла. Если ты будешь так пачкаться, то нам придется потом и тебя в корыте стирать.

Потом говорит:

— А ну, сбегай, пожалуйста, на кухню, посмотри, не кипит ли вода в бельевом баке.

Белочка говорит:

— А как же узнать, кипит она или не кипит?

Мама говорит:

— Если булькает — значит, кипит; если не булькает — значит, не вскипела еще.

Белочка на кухню сбегала, прибегает:

— Мамочка, булькает, булькает!

Мама говорит:

— Не мамочка булькает, а вода, наверно, булькает?

Тут мама из комнаты за чем-то вышла, Белочка Тамарочке и говорит:

— Знаешь? А я апельсины видела!

Тамарочка говорит:

— Где?

— В сетке, в которой мясо висит. Знаешь, сколько? Целых три.

Тамарочка говорит:

— Да. Будут нам теперь апельсины. Дожидайся.

Тут мама приходит и говорит:

— А ну, поломойки, забирайте ведра и тряпки — идем на кухню белье стирать.

Девочки говорят:

— По-настоящему?

Мама говорит:

— Теперь вы все будете делать по-настоящему.

И девочки, вместе с мамой, по-настоящему стирали белье. Потом они его по-настоящему полоскали. По-настоящему выжимали. И по-настоящему вешали его на чердаке на веревках сушиться.

А когда они кончили работать и вернулись домой, мама накормила их обедом. И никогда еще в жизни они с таким удовольствием не ели, как в этот день. И суп ели, и кашу, и черный хлеб, посыпанный солью.

А когда они отобедали, мама принесла из кухни сетку и сказала:

— Ну, а теперь вы, пожалуй, можете получить каждая по апельсину.

Девочки говорят:

— А кому третий?

Мама говорит:

— Ах вот как? Вы уже знаете, что и третий есть?

Девочки говорят: