Шрифт:
Ну не прелесть ли? Понимали люди в этом деле толк.
Понятно, что жизнь часто не укладывается даже в самые прекрасные правила. Из дальнейшего повествования увидим, что действительность была далека от предложенного Изборником теоретического идеала. Воплощение книжного образа скорее можно было найти в элегантных дружеских застольях византийской знати, а не в буйных пирах варварской Руси.
Пиры и народные празднества имели глубокие корни в языческой эпохе и были важным общественным институтом, выполняющим функции социально регламентированного со бытия, местом социально значимого общения, а не просто пустого времяпрепровождения. Эти представления нашли отражение в эпосе. Умение пировать с размахом — одно из качеств истинного богатыря.
В. Мединский пишет по этому поводу так:
«Вообще единственный случай упоминания пьяниц и пьянства на Древней Руси — это история про Садко и голь перекатную. Но, во-первых, это эпос Новгорода — самого европейского города Руси, члена Ганзы. Во вторых, бесконечные приключения Садко содержат только один «пьяный» эпизод. Остальные примеры гульбы — не пьянка, а скорее безудержное, разудалое веселье, такое, как пляски морского царя под гусли Садко».
Во-первых, Новгород — нормальный древнерусский город, делать из него некое исключение вряд ли есть основания. Во-вторых, Мединский здесь сильно напутал: главным героем былины о голи кабацкой (перекатной) был не новгородец Садко, а старший русский богатырь Илья Муромец. Да и действие происходило не в Новгороде, а в Киеве.
То есть все вышло как в старом анекдоте: «Правда ли, что Рабинович выиграл «Волгу» в лотерею? Конечно, чистейшая правда! Только не «Волгу», а 100 рублей, не в лотерею, а в преферанс, и не выиграл, а проиграл».
На самом деле — былина очень известная, и найти текст её при желании читатель сможет легко.
Кратко суть её в том, что «старый казак» Илья Муромец обиделся на князя стольнекиевского Владимира Красно Солнышко за то, что князь обошёл его приглашением на «почестей пир». Многих богатырей и бояр позвал, а Илью — нет. И тогда Илья решил устроить свой собственный пир во всю силу своей богатырской мощи: он посшибал с церквей золотые маковки и созвал весь малоимущий (пьющий, надо заметить) народ:
Да кричал Илья он во всю голову, Во всю голову кричал он громким голосом: «Ай же, пьяници вы, го л юшки кабацкии! Да и выходите с кабаков, домов питейных И обирайте-тко вы маковки да золоченый, То несите в кабаки, в домы питейные, Да вы пейте-тко да вина досыта…»В итоге народный пир, устроенный Ильей, приобретает столь грандиозные масштабы, что возникает угроза целостности стольного города и самого княжеского семейства. Князь пугается и начинает судорожно соображать, как бы ему исправить ошибку. Илья страшен не только в бою, но и в пиру. Если пригласить его теперь — может только хуже оказаться. Ответственное задание пригласить старшего богатыря поручают следующему по старшинству — Добрыне Никитичу, который считался богатырём не только сильным и смелым, но ещё воспитанным и дипломатичным.
Выходил Добрыня он на Киев-град, Ён пошёл-то как по городу по Киеву, Пришёл к старому казаку к Илье Муромцу Да в его палаты белокаменны. Ён пришел как во столовую во горенку, На пяту-то он дверь да порозмахивал, Да он крест-от клал да по-писаному, Да й поклоны вёл да по-ученому, А ещё бил-то он челом да низко кланялся А й до тых полов и до кирпичныих, Да й до самой матушки сырой земли. Говорил-то ён Илье да таковы слова: «Ай же, братец ты мой да крестовый, Старыя казак да Илья Муромец! Я к тоби послан от князя от Владымира, От Опраксы королевичной, А й позвать тебя да й на почестей пир».Илья не стал поминать старую обиду и пошёл на княжеский пир. Таким образом, город был спасён от неминуемого разрушения. Понятно, что в этой былине стихия необузданного народного пира противопоставлена произволу властей, несправедливых, трусливых и мелкодушных.
Эта былина дает повод задуматься, отчего в России народ пьёт? Только ли от «неверно сформированной идентичности»? Может быть, дело не в летописной фразе «Руси есть веселие питие», а в явлениях социально-экономического порядка? Политику, члену Государственной Думы В. Р. Мединскому стоило бы, наверно, больше думать об этом. Поскольку сюжет с былинами в его книге вышел довольно неудачно.
Но мы «на прежнее возвратимся», как писали древнерусские книжники. «Умение пить» долгое время было одним из богатырских качеств, человек, способный много выпить и не потерять контроль над собой, пользовался всеобщим уважением. Снова обратимся к эпосу. Теперь действительно былина новгородского цикла об удальце Василии Буслаеве. В одном из сюжетов Василий попадает на казачью заставу. Его для знакомства приглашают за пиршественный стол.
И тут Василий их удивил…
Садится с ними за единой стол. Наливали ему чару зелена вина в полтора ведра, Поднимает Василий единой рукой И выпил чару единым духом, И только атаманы тому дивуются, А сами не могут и по полуведру пить.Вот таков он — народный герой: пьёт и не шатается, хочется кому-то или нет…
Вообще, сведения о праздниках и пирах содержаться во многих источниках. Однако лучше всего видно, как все происходило, в «Поучении философа, епископа Белгородского», автором которого предположительно является епископ Григорий (XII в.). Епископ вовсе не ставил себе целью опорочить своих современников и дать дополнительные козыри в руки идеологическим противникам России. Он хотел, по сути, того же, чего добивается В. Мединский, — наставить людей на путь истинный. Отвратить их от пьянства и призвать к трезвости.