– Я не повезу, – сразу отказалась Нина.

– Я тоже пас, – вышел из кухни услышавший разговор Алексей. – До сих пор после бабы очухаться не могу. А тут еще…

– Тогда пускай в ванне разлагается, – хмыкнул Зубов. – А мыться над раковиной будем.

– Да я теперь в ванну вообще не полезу, – сказал Леха.

Зуб рассмеялся:

– Да живой он. Только пьяный вдребезги. Мы сейчас спустим его на улицу и куда-нибудь определим.

Мысленно Зубов материл Нину и Леху на все лады. В ванне лежал труп. Увидев в их глазах панику, он решил соврать, чтобы успокоить обоих. Зуб знал, что проверять никто из них не пойдет, и теперь решал, как ему быть. На помощь Лехи он и не рассчитывал. Одному тело незаметно не вынести.

– Вот что, – решил Павел, – сходите куда-нибудь на часок-другой. Мне одному побыть надо. С мужиком этим разговор крупный будет. Так что погуляйте.

– Мама, – зайдя на кухню, спросила Настя, – а почему к нам дядя Павел больше не приходит?

– Работает, – ответила Люба. – Но обещал, как только освободится от дел, сразу приедет. Он вчера звонил, тебе большой привет передал. Спрашивал, как там кукла.

– А кем он работает? – спросила девочка.

– Я даже не знаю, – улыбнулась мать. – Вот приедет, ты его и спроси.

– Может, давай грамм по сто врежем? – кивнув на вход в кафе, предложил Алексей.

– Нет, – возразила Нина. – Сейчас не надо выпивать. Давай уедем сегодня или завтра? – Она вздохнула. – Деньги есть. Поедем, Леш. Боюсь я сейчас Пашку. И мужика этого он убьет. Выведет и убьет. А меня с ним могли видеть. Поехали к тебе в деревню.

– Он сейчас нас не отпустит, – кивнул вверх на окна Алексей. – Если молча смоемся, искать будет. А жить в страхе…

– А обо мне ты почему не думаешь?

– Ничего тебе не будет. Думаешь, Пашка дурак и вот так просто возьмет и подставит тебя? Да тогда он и сам сгорит. Нет, Пашка все продумал на сто шагов вперед. Он его сейчас отвезет куда-нибудь и устроит несчастный случай.

Забрызганный кровью Зуб топориком для рубки мяса продолжал отделять ноги от тела. Отрубленные руки уже лежали в ванне.

– А говорят, крови у мертвых нет, – вытирая капли крови с лица, пробурчал он. – Как из барана хлещет.

Положив ноги в ванну, вытер пот и, размахнувшись, рубанул топориком по шее. И еще раз.

– Привет! – Матвей открыл дверь и протянул руку высокому худощавому мужчине в очках. – Проходи. Сейчас…

– Некогда! – Войдя, тот прикрыл за собой дверь. – Ты вот что, Матрос, – он понизил голос, – особо не рыскай. Похоже, пацаненка серьезные дяди прихватили. Григория заколбасили. И братца его двоюродного, Порога. А тот был из первой пятерки. Так что не рыскай, – повторил он, – а то точно шлепнут. Ништяк, еще в ментовскую не обратился. А то бы уже пришили. Пацаненку, наверное, хана.

– Ты чего буробишь?! – Матвей схватил его за грудки. – Я тебе, Лупатый, сейчас с ходу жбан расшибу. Кто Григория завалил?

– А хрен их знает! – Лупатый сбросил руки Матвея. – Ты, Матрос, зубы не кажи, я тебе как кенту базарю. Видать, дело серьезное, если и Порога шибанули. Он мужик в весе был, его сам Кость не трогал.

– Да хрен на них всех! Кому мог Антошка помешать? Пацан несмышленый. Ты тоже жути нагоняешь. Кто мог Григория завалить? Как ты думаешь?

– Да понятия не имею. Я как раз ремонтировал «Газель». Григорий сахар куда-то везти собирался. Тут баба одна, она у него что-то вроде телохранителя, Томка. Она этими кьякалками занимается. Влетает и орет: «Сваливай, Лупатый, Гришку уделали!» – Он достал сигарету. – Я и рванул на всех парах. Потом тебе звякнул. А сейчас надо куда-то ноги делать. Иначе хана. Обычно мочат хозяина, потом всех, кто более-менее близко к нему был, тоже убирают. А я все-таки личный водила. Все путем было, и бабки хорошие маял, а тут… – Лупатый махнул рукой.

– Погоди, – сказал Матвей, – я сейчас с Викой переговорю. Может, у нас тормознешься?

– Не-а, я из столицы и области линяю, пока возможность есть. Тебе вот сказать хотел, чтоб поосторожней был. Пока! – Он повернулся к двери.

– Но как ты думаешь, – остановил его Матвей, – кому пацаненок понадобился?

– Матрос, – вздохнул Лупатый, – я помню, что ты для меня сделал. Но здесь помочь ничем не могу. Даже примерно сказать не знаю что. Пока! – Открыв дверь, вышел.

– Что он сказал? – вышла из кухни Виктория.

– Надо подождать, – ругая себя последними словами, буркнул Матвей. – От силы пара дней, и все будет хорошо. Антошку приведут.

– Матвей, – Вика поцеловала его в щеку, – спасибо тебе.

– Перестань, когда он будет дома, тогда и…

– Я верю тебе, спасибо, – повторила она. – Я чувствую, что Антон скоро, очень скоро вернется.

– Я сейчас по делу уйду, – не дослушав, буркнул он. – Скоро вернусь.

– Фу, – выдохнул Зубов, – вроде все.

Он осмотрел тщательно вымытые ванну и ванную комнату. У двери стояли два найденных в квартире старых больших рюкзака. Они были набиты до отказа. Подойдя, он тщательно прощупал бока.