– Держись за меня, – бросил через плечо Райдер, и Эмма послушно обхватила его руками, прижавшись к нему.

Красота морозной ночи. Снег, преобразивший все вокруг. И Райдер.

Эмма чувствовала растущий в груди восторг. Как будто существовал только этот миг – не было ничего до него, не будет ничего после. Только сейчас. Только он.

И только эта ночь…

Наверное, о чем-то подобном думал и Райдер, так как он спросил:

– Не возражаешь, если я немного удлиню путь?

Эмма вообще не хотела никуда возвращаться, так как ощущение тепла крепкого тела Райдера, его близость наполняли ее счастьем, а окружавшая их природа в эту лунную ночь казалась почти сказочной.

Райдер остановился на гребне холма, разделявшем дома Эммы и Тима, и заглушил мотор. Сразу наступила тишина, усиливая ощущение волшебства происходящего.

Сверху им были видны бледные силуэты обоих домов, но дом Тима был виден лучше из-за освещенных окон. Почти у горизонта мерцали огни Ивового Ручья, на таком расстоянии казавшиеся маленькими точками.

– У них электричество есть, – заметил Райдер и, присмотревшись, сказал: – Дорога, ведущая на запад, открыта!

Он вовремя напомнил Эмме о том, что его появление в ее жизни – явление временное и ей ни в коем случае нельзя к нему привыкать.

И тут неожиданно Райдер повернулся к ней, снял перчатку и пальцем коснулся ее губ. Эмма замерла от этого прикосновения. По ее телу словно пробежала теплая волна. Райдер тут же опомнился, быстро убрал руку и тряхнул головой, будто отгоняя какое-то наваждение.

– Что-то мне подсказывает, что я сделаю нам обоим большое одолжение, если отвезу тебя обратно к Феншоу, а сам поеду к тебе и сделаю все, что необходимо.

– Лучше ты возвращайся к Феншоу, а я переночую у себя, – сказала Эмма, справившись со своими чувствами. – В конце концов, это мой дом.

– Если бы ты только знала, как сильно я хочу тебя поцеловать, ты бы сама вернулась к Феншоу! – внезапно сказал Райдер.

– Ты так думаешь? – спросила Эмма севшим вдруг голосом.

– Уверен.

– И напрасно. Если бы ты меня поцеловал, я бы вернула тебе поцелуй.

Райдер шумно выдохнул:

– Эмма, давай не будем ничего усложнять.

Он был прав – поцелуи невероятно усложнят и без того непростую жизнь. Об этом твердил ей разум. Но Эмма не слышала его голоса. Она слезла со снегохода, обошла его, остановилась напротив Райдера, взяла его лицо в свои руки, притянула к себе и прижалась к его губам.

С того самого момента, когда Райдер вошел к ней в дом и, не заметив, остановился под веткой омелы, Эмма не переставала задаваться вопросом, какой вкус у его губ. И он ее не разочаровал – это оказался вкус свежего морозного воздуха, кофе, который они пили после ужина, и еще чего-то неуловимого, возможно, того, что составляло природный запах Райдера.

На несколько секунд Райдер окаменел, но все же сдался, не устояв перед соблазном, прижался к губам Эммы и, обхватив ее рукой за шею, привлек ближе к себе.

Когда Райдер вернул ей поцелуй, Эмме показалось, что между ними проскользнула искра, от которой в любой момент могло вспыхнуть пламя.

В этот миг она поняла с отчетливой ясностью, что до этого жила словно в тумане и только сейчас в ее жизни проглянуло солнце. Словно все разочарования ее прежней жизни и предательства, которые ей пришлось пережить, только закаляли ее дух, делали ее сильнее, чтобы она полнее могла насладиться этим моментом, лучше понять, что Райдер за человек.

А человек он был непростой, и он нес в себе какое-то горе. Эмма знала, чувствовала это, хотя он ни о чем не говорил. И ей хотелось разделить с ним эту невидимую, тяжелую ношу.

– Все и так сложно, – прошептала она, – что изменится оттого, что мы еще немножечко все усложним?

– Я не смогу дать другому человеку то, что он захочет, – через силу произнес Райдер.

– Я тебе не верю, – прошептала Эмма ему в губы. – Я видела, как ты заботишься о Тесс.

Райдер тут же замер и отвернул голову, разрывая контакт губ.

– Ты многого не знаешь, – хрипло сказал он.

– Тогда почему бы тебе мне не рассказать? Хотя бы то, что сочтешь нужным. – Эмма была удивлена своей настойчивостью, но от слов своих отказываться не желала.

Райдер молчал.

И Эмма вдруг похолодела. Почему она раньше не подумала о том, что в его жизни уже может быть другая женщина?

– У тебя кто-то есть? – через силу спросила она.

– Нет.

Облегчение было таким огромным, что Эмма на миг даже закрыла глаза.

– Тогда ты тем более должен мне все рассказать, – лихо, но твердо повторила она.

Райдер молчал так долго, что у нее упало сердце: что бы ни тяготило его душу, Райдер ничего ей не расскажет. Однако он вдруг тихо произнес: