Шрифт:
Но нельзя было молчать.
— Если вы не закончили работать, я могу отложить дело для вас.
— Нет, я хотела…
Гай рассмеялся:
— Да что там у тебя? Государственные секреты?
С сильно бьющимся сердцем она подошла и нетвердой рукой положила папку лицевой стороной вниз.
— Я не закончила работать с этим делом.
— Я отложу для вас.
Кейт испугалась, что девушка сейчас перевернет папку и тайна обнаружится. Но та взяла заявку Гая, которую он положил на стойку.
— Присядьте, доктор Сантини, — сказала она, — я сейчас вам все подберу, — и исчезла в архиве.
Пора немедленно убираться отсюда.
Ей понадобилось собрать все свое хладнокровие, чтобы не бежать. Чувствуя взгляд Гая на своей спине, она медленно шла к выходу. Только в коридоре, когда за ней захлопнулась дверь, осознав окончательно, что ей только что открылось, Кейт испытала потрясение. Гай Сантини, ее коллега, друг — убийца. И она была сейчас единственным человеком, который знал его тайну.
Гай озадаченно смотрел на дверь, в которую только что вышла Кейт. Он знал ее почти год и еще ни разу не видел в таком смятении. Недоумевая, он прошел на свое привычное место — уединенный стол в углу. На нем все еще лежали две папки, которые ждали, чтобы их вернули на место. Он уже хотел отодвинуть их в сторону, освобождая для себя место, как вдруг его взгляд упал на верхнюю папку, и его ноги буквально подкосились. Он увидел имя на обложке.
«Брук. Младенец женского пола. Умерла».
Господи, это не может быть та самая Брук. Он раскрыл папку и стал искать имя матери в свидетельстве о смерти. Вот оно: «Мать: Брук, Дженнифер».
Та самая женщина. Тот самый ребенок. Ему надо было прийти в себя, все обдумать. Пока не о чем беспокоиться. Никто не свяжет его имя с именем Дженни Брук. Четыре человека, причастные к трагедии, разыгравшейся пять лет назад, умерли. И кому придет в голову проявлять любопытство?
Или такие люди есть?
Он вскочил и устремился к конторке. Там лежала папка, с которой так неохотно рассталась Кейт. Он перевернул ее. На него смотрело имя его собственного сына.
Кейт Чесни знала. Наверняка знала. И ее надо было остановить.
— Вот ваш заказ. — Девушка появилась из архива со стопкой папок. — Кажется, здесь все. — Она застыла, с изумлением глядя ему вслед. — Куда же вы? Доктор Сантини!
Гай ее не слышал, он уже выбежал из зала.
В вестибюле было светло, когда Кейт вышла из лифта. Это немного ее успокоило. Несколько посетителей задержались, глядя в окна и не решаясь выйти на улицу, где разыгрался ураган. Охранник у своего стола флиртовал с хорошенькой волонтершей. Кейт поспешила к телефонам. На одном висела табличка, предупреждавшая, что аппарат не работает. По второму говорил какой-то мужчина. Она встала поблизости и стала ждать. Окна сотрясались от порывов ветра, за ними — сплошная стена дождя. В этот момент ей больше всего хотелось услышать голос Поки Чанга. Она молилась про себя, чтобы лейтенант оказался на рабочем месте.
Мужчина все говорил. Оглянувшись, она увидела с тревогой, что охранник куда-то отошел. Вестибюль пустел. Ей было страшно оставаться одной.
Она вышла на улицу под проливной дождь. Машину Джинкс она припарковала в конце парковки. Пока она добралась до машины, вымокла насквозь. Пришлось повозиться с ключами, открывая незнакомую машину. Она так торопилась, что не заметила, как по направлению к ней приближается чья-то тень. Кейт села на место водителя, и вдруг ее рука была схвачена как тисками.
Она увидела Гая Сантини, угрожающе нависшего своей медвежьей фигурой над открытым стеклом.
Глава 14
— Подвинься, — приказал он.
— Гай, отпусти руку.
— Я сказал — подвинься.
Кейт в отчаянии оглянулась. Никого. Дождь стучал по крыше, никто не услышит ее крика. Пути отступления не было. Вряд ли она успеет выскочить с другой стороны…
Он не дал ей возможности додумать, силой подвинул ее на соседнее сиденье, сел и захлопнул дверцу.
— Ключи, Кейт.
Ключи лежали на сиденье около нее, но она не собиралась их отдавать.
— Дай мне проклятые ключи! — Заметил ключи, схватил и вставил в зажигание. И в ту же секунду она бросилась на него. Как загнанное в угол животное, она нацелилась ногтями в его лицо, но в самый последний момент внутреннее отвращение к тому, что она собиралась сделать, пересилило, она замешкалась. Этого было достаточно, чтобы он, отшатнувшись, перехватил ее руку и толкнул ее назад.
— Если понадобится, я сломаю тебе руку.