Я танцевал-танцевал, вымок до нитки и перед последней песней почувствовал, что устал. Я тихонечко протиснулся среди танцующих, словно вышел на берег через сильный прибой последней в том концерте песни, и почувствовал, что лето закончилось.

Сложное было лето.

Завтра расскажу историю про то, как 25 июля, то есть две недели назад, моё семейство и меня обобрали на прекрасном Лазурном берегу, и мы остались без денег (без наличных и кредитных карт), без документов (паспортов), практически без средств связи, без приборов, которые показывают время, а впоследствии, в силу отсутствия паспортов, и без обратного билета. Четыре дня возвращения на Родину были таким сильным приключением, что когда я об этом напишу, точно будет интересно почитать.

А на сегодня в Калининграде было объявлено штормовое предупреждение. За окном ветер терзает берёзу и клён. Но местные деревья к ветрам привычны.

Дождь не прекращается, зато ветер стих. Сегодня утром впервые целиком, от начала до конца, посмотрел фильм «Звонят, откройте дверь». Этот фильм, когда мой возраст совпадал с возрастом героев, был мне неинтересен и даже нелюбопытен. Когда я увлёкся кино, эта картина входила во все списки, рекомендованные к просмотру любителям хорошего и искреннего кинематографа. Но мне она показалась тогда наивной и чересчур идеологизированной. Короче, так я этот фильм и не видел, точнее, видел отрывки, но целиком посмотреть не удосужился. А сегодня посмотрел и до сих пор пребываю под впечатлением. Попытался привлечь к просмотру дочь, которая пребывает в состоянии увлечения настоящим кино, но из этого ничего не вышло. Её реакция была такая же, как моя в юные годы, поэтому я заранее взял билеты и пойду с сыном, которому семь, смотреть «Ковбоев против пришельцев». Сегодня фильм выходит на экраны. Хочется свежего. Если картина и не понравится, получу удовольствие от того, как её смотрит сын.

А вот шестнадцать дней назад моему семейству и мне было не до удовольствий…

Заканчивалось наше пребывание на Лазурном берегу, мы готовились к сборам, планировали последние покупки и подарки друзьям, приятелям и родственникам. Весь день говорили о том, как уже хочется домой, как надоело даже то, что, казалось бы, надоесть не может. И оттого, что возвращение домой было близким, сердце радостно подскакивало, как всего за несколько недель до того подскакивало от предвкушения отдыха и дальней поездки.

Мой друг, у кого, собственно, мы были в гостях, уже вернулся восвояси, и мы были предоставлены сами себе в арендованном им довольно большом, но безалаберно построенном доме. Вечером того злополучного дня мы сидели у бассейна, беседовали, а дети смотрели телевизор. Было прохладно и ещё не совсем стемнело. Времени было около половины десятого. Уж не помню, что, но мне что-то понадобилось в нашей спальне, и я пошёл туда. Спальня находилась на первом этаже, и её окно выходило в сад. Дети смотрели телевизор буквально в соседней комнате. Когда зашёл в полутёмный коридор, ведущий к спальне, я увидел даже не человека, а просто стремительное движение и руку, которая с силой попыталась захлопнуть дверь нашей спальни изнутри. Дверь, громко хлопнув, открылась. Я вбежал и увидел исчезающего в окне человека и услышал топот ног по камням садовой дорожки.

В комнате всё было перерыто… Очень скоро мы поняли, что остались без наличных денег, которые подготовили, чтобы купить красивые скатерти, покрывала, разную снедь, вкусное оливковое масло, соусы… Всё это мы хотели купить на следующий день на рынке в Сан-Тропе, где карточкой расплатиться невозможно. Но исчезли и кредитные карты, средства связи, подаренный мне и переданный в пользование дочери айпад, мои любимые часы… Обидно перечислять похищенное, но главное – исчезли наши паспорта. Их, скорее всего, прихватили в спешке… Из средств связи у меня остался только мой старенький и далеко не основной телефон, на балансе которого было семь евро.

Через какое-то время после суеты, беготни, криков, бессмысленных судорожных действий пришло оглушительное и при этом внятное осознание ситуации: трое детей, один из которых, по сути, младенец, и трое взрослых, один из которых – пожилой и по КПД близок к младенцу (улыбка), оказались в чужой стране, в предельно дорогом месте без денег, документов и, в общем-то, без жилья, поскольку дом нужно было через день освободить. Машины у нас тоже не было, так как арендованный автомобиль мы в тот день сдали… Мы выгребли все оставшиеся у нас деньги, включая детские, но набранной мелочи не хватило бы даже на такси до ближайшего крупного населённого пункта.

Когда я всё это осознал, мне вдруг стало скучно жить. Именно скучно, так как я понял, что придётся проделывать очень и очень много нервных и трудных действий. При этом я представления не имел, что это за действия и с чего начать.

Прежде всего нужно было вызвать полицию. Но как? На звонки с иностранных телефонов французы вообще не реагируют. Опыт был. Однажды люди в соседнем доме очень сильно и почти до утра веселились, что мешало спать детям. Я решил вызвать полицию, но на мой звонок не отреагировали. И только разбудив местного садовника, мне удалось добиться от полиции каких-то действий. На этот раз я тоже разбудил мирно спящего садовника, который по совместительству был и охранником. Он осмотрел место происшествия, покачал головой, на очень плохом английском спросил что-то вроде: а зачем вы их впустили? (Этот вопрос я оставил без ответа…) После чего нехотя позвонил в полицию.

Сразу скажу: полиция на вызов не поехала. Я сначала ушам не поверил, что они отказываются приехать. Пытался говорить сам, объяснял, что здесь только женщины, дети и я, что мы ограблены… Мне же в ответ спокойно и почти весело говорили, что если нет пострадавших, никто никуда не поедет, а утром мы сами должны приехать в жандармерию и написать заявление, а также получить справку об утрате документов. На мой вопрос: а как же некие следственные действия? Бандиты ведь оставили следы! – мне ответили, что мы сами должны составить список похищенного, и если что-то из перечисленного найдено, нам это вернут. Спрашивать, на чём нам ехать в жандармерию, я не стал.