– Перестаньте, Аркадий, – улыбнулась она. – Дело в том, что негодяи, убившие Степана и Галину, забрали все деньги. Мои деньги. И я хочу наказать этих сволочей. К тому же, если говорить откровенно, я думала, что благодаря знакомству с вами защищена от подобного. А оказывается, есть сила, которая…

– Мы найдем их, и они вам вернут все, – улыбнулся Аркадий.

– Но вы пришли не только для того, чтобы сообщить мне, что вы наконец решили принять меры. Если я правильно поняла, мне предстоят расходы, я должна буду оплатить работу поисковиков. Не так ли, Аркаша?

– Не устаю восхищаться вашим умом, – улыбнулся он.

– А я вашей наглостью, – засмеялась Жанна. – Ведь вы постоянно делаете мне приятное за мои же деньги. То есть…

– Бога ради, Жанна Борисовна, я же вам и слова не сказал о деньгах. Для того чтобы наказать преступников, мы отрываем от дел людей, которые и будут заниматься поисками. А так как в этом заинтересованы вы, то…

– Я поняла вас, – засмеялась Жанна.

– Вот он! – возбужденно воскликнула Ксения, повернувшись назад и тыча рукой вслед неторопливо идущему рослому широкоплечему мужчине.

– Стоп, – обернувшись, бросил сидевший рядом с водителем Мот.

«Девяносто девятая» остановилась. Парни по непонятной Ксении причине уже трижды меняли автомашины.

– Ты – за ним, – сказал Мот одному из парней.

– Он это, – повторила Ксения. – Хочешь, я сейчас подойду и…

– Короче, вот что – дергай отсюда. Но запомни, шкура, – угрожающе добавил он, – если хоть слово кому вякнешь, хана тебе. Свалила наскоряк, – приказал он.

Ксения, часто оглядываясь, словно ожидая, что ее попытаются остановить, быстро пошла по улице. Свернув за угол, побежала.

– Ты чего? – зло спросил Мот вернувшегося парня.

– Он в пивбаре, – ответил тот. – Пива две кружки взял. Мот вытащил сотовый телефон.

– Отлично, – довольно улыбнулся Шакал. – Значит, нашли. Так, узнай адресок пивбара и скажи мне. Пусть твои там и будут, пока этого крутого менты не возьмут, и сматываются. Это точно он?

– Она узнала его.

– Что с тобой? – открыв дверь, спросила стремительно проскочившую мимо нее Ксению пожилая женщина.

– Мама, – Ксения захлопнула дверь и накинула цепочку, – мне надо уехать. Дай денег.

– Да что случилось-то?

– У меня неприятности, могут убить.

Мать, ахнув, прижала руки к лицу.

– Мне нужно уехать. У меня сейчас, как назло, нет денег.

– Я вчера получила пенсию, – вспомнила мать и торопливо прошла в комнату.

– Вот, – она протянула дочери деньги, – бери. Да что же случилось-то? Почему…

– Мама, – схватив деньги, заторопилась Ксения, – все потом расскажу. Я тебе верну, обязательно. А сейчас мне пора. – Шагнув к двери, повернулась. – Если меня будут спрашивать, ты меня не видела.

– Кто будет спрашивать? – заволновалась мать.

– Кто бы ни спрашивал. – Чмокнув мать, Ксения выскочила.

Мот, широко раскрыв рот, сдавленно промычал.

– Гнида поганая. – Шакал снова ударил его в живот. – Кто же так делает? На кой ты отпустил ее? Падаль. – Мощным крюком он отбросил Мота с окровавленным лицом к стене. – А ты… – Шакал ожег яростным взглядом стоявшего позади Атамана. – Строишь из себя блатного, а на деле шваль.

– Ты! – Вырвав из-за пояса пистолет, Анатолий щелкнул курком. – Думай, что базаришь!

– Ты меня пугать вздумал? – шагнул к нему Шакал. – Да я тебя сейчас…

– Тормози, – отступив на шаг назад, предупредил Атаман. – Шмалять буду.

Уловив движение слева, нажал на курок. Рванувшийся к нему парень метнулся назад и упал. Степан еще дважды выстрелил. Упал второй боевик. Разин, направив ствол в его сторону, выстрелил, но Шакал успел выпрыгнуть в дверь.

Пуля взвизгнула над его головой.

– Пес! – заорал Атаман, бросаясь к двери.

Шакал, перекатившись через голову, выпрыгнул в раскрытое кухонное окно.

Снова грохнул выстрел. Пуля, расщепив подоконник, впилась в стену. Атаман выстрелом в упор уложил вбежавшего в прихожую парня с пистолетом. Бросился назад, в комнату, подскочил к стенке. Сунув пистолет впереди за ремень, достал спортивную сумку, повесив на плечо, выхватил пистолет и прыгнул к двери.

Осторожно подошел к приоткрытой входной двери. Прислушавшись, выскочил. Ахнув, от двери отскочили три женщины.

– Ша, бабы. – Он приложил к губам ствол пистолета. – Кто обо мне шепнет хоть полслова, дня не проживет. – И бросился вниз по лестнице.