А если нет, то… Роуз пожала плечами. Все, что она могла сделать, – это обеспечить ему возможность, о которой он так мечтал. Воспользуется ли он ею, это уже другой вопрос.

Маленькая миниатюра с портретом брата была убрана в верхний ящик комода, туда, где лежали тонкие шелковые чулки, носовые платки, отделанные кружевом, и прочие мелочи. Дорожное платье висело на вешалке в углу чулана, куда она поставила и пустой саквояж. Быстрый взгляд подтвердил наличие всех пуговиц на лифе лилового платья, которое привели в порядок во время ее отсутствия. Нетерпеливость клиента обычно обещала короткий вечер, равно как и беспорядок в ее гардеробе. Слава Богу, Джейн умела держать в руках иголку с ниткой.

Рассматривая платье, Роуз подумала, что насыщенный, яркий цвет не соответствует ее настроению. Вместо него она выбрала палевое платье розовато-лилового оттенка. Приглушенных тонов дымчатый шелк, рукава с небольшими буфами, глубокий вырез в форме «каре», который обычно привлекал мужские взгляды и надолго удерживал их. Даже при том, что платье не было украшено лентами или кружевом, оно, несомненно, подходило для шлюхи.

– Которой ты и являешься, – прошептала она.

Морщинка прорезала переносицу. Роуз ненавидела это слово. Такое простое и грубое. Но не могла не знать, в кого превратилась, несмотря на прелестную внешнюю оболочку. Она сама сделала из себя проститутку. Причем совершила это осознанно несколько лет назад. С широко открытыми глазами и предвидя последствия. Жалеть об этом сейчас бесполезное занятие.

Роуз разложила платье на постели, рядом с чулками, корсетом, нижним бельем и изящными туфельками. Первая ночь всегда получалась самой трудной, и если думать о том, через что ей придется пройти до рассвета, то будет еще труднее.

Роуз застегивала ряд крохотных пуговок на лифе платья, когда появилась Джейн. Темные волосы девушки были заплетены в косу и уложены на затылке, несколько завитков обрамляли румяное лицо.

– Она спрашивала о вас. Уже два раза за последние два часа, – сказала Джейн, наливая воду из кувшина в большой фаянсовый таз.

Это значило, что мадам Рубикон уже успела отказать двум клиентам из-за ее отсутствия. Мило. Завтра она, несомненно, услышит об этом инциденте от самой мадам.

Она поморщилась и Джейн, увидев это, добавила:

– Не беспокойтесь. Я приметила несколько весьма респектабельных джентльменов внизу в приемной для гостей. Она вела их туда, когда я поднималась наверх. Ночь не пройдет впустую.

Не на эти заверения надеялась Роуз. Не пройдет и четверти часа, как маленький серебряный колокольчик зазвонит в ее гостиной, сообщая, что у мадам есть для нее клиент. Господи, как она ненавидела этот звук!

– Вам нужна моя помощь? – спросила Джейн.

– Нет, спасибо. Я почти готова.

Несколько взмахов рук, и она вытащила шпильки из волос. Тяжелая волна свободно упала на плечи, распространяя сладкий запах розового мыла, которым Роуз еще утром мыла голову. Она осторожно собрала волосы и закрутила их в свободный узел. Придерживая его одной рукой, повозилась в ящике комода, где посреди лент, шпилек, кружев и серебряных гребней нашла вязаную сеточку для волос и закрепила прическу.

Собрав дорожную одежду Роуз, горничная повернулась к двери.

– Тогда я оставлю вас, приятного вечера.

Приятного? Вот нелепица! Но Роуз заставила себя улыбнуться в ответ на слова девушки. Особое внимание Джейн объяснялось теми деньгами, что Роуз платила ей, поэтому она никогда не слышала грубостей от этой горничной.

Как только Джейн направилась к выходу, плечи Роуз опустились. Стоя здесь, в своей элегантной спальне, в роскошном шелковом платье, она подумала о том, что ей предстоит. И внезапно семь ночей показались ей вечностью. Дни промелькнут быстро, но ночи…

Отчаяние, давно похоронившее все ее девичьи мечты, начало подбираться и к ее сердцу. Она проклинала каждый миг, когда улыбалась мужчине, каждый миг, когда прижималась губами к его губам, обнимала его, понимая, что каждый раз теряет крохотный кусочек своей души. Но был ли у нее другой выбор?

Не было.

Во всяком случае, ничто другое не гарантировало ей необходимый доход. И она никогда не вернется к своей прежней жизни. По крайней мере, зарабатывая необходимые деньги в заведении мадам Рубикон, Роуз не зависела от прихотей клиентов. И не беспокоилась по поводу того, во что ей обойдется какая-то оплошность. Она оставалась здесь по собственной воле. И если кто-то из ее клиентов вздумал бы перейти дозволенные границы, охранники заведения пришли бы ей на помощь.

Так или иначе, но все могло быть хуже. Она могла прозябать в нищете и голодать. Или гнуть спину в каком-нибудь монастыре за нищенскую плату, чтобы хоть как-то поддержать Дэша. А самое главное, если бы она не сумела расплатиться с кредиторами, то могла потерять Пакстон-Мэнор, который: унаследовал Дэшелл.

Вместо этого она оказалась здесь. Зарабатывает за семь ночей больше, чем любая другая женщина получает за месяц. Можно считать, ей повезло.

Роуз вздохнула и горько усмехнулась.