В комнате было совсем темно. Только свет от камина освещал силуэт Джеймса, стоявшего рядом с постелью.

– Ты поужинаешь со мной сегодня?

Стоило ему откинуть одеяло, и холодный воздух сразу окутал ее, пробираясь сквозь тонкий шелк халата. Сильные руки обняли ее, без усилий подняли с кровати. Обняв его за шею, она прижалась щекой к его плечу, ища тепла. Джеймс открыл дверь ногой, та протяжно заскрипела, и только тогда Роуз поняла, что происходит.

Она подняла голову.

– Подожди, мне нужно одеться.

– Это необязательно.

Дверь открылась, и она зажмурилась от света в коридоре.

– Никто не садится за стол в халате.

– Успокойся, – пробормотал Джеймс. – Мы не станем спускаться вниз.

И правда, они только пересекли коридор, вошли в его комнату, и дверь захлопнулась за ними.

В центре небольшого круглого стола стоял канделябр с двумя зажженными свечами. Стол был застелен белоснежной скатертью, накрыт на две персоны. Серебряные крышки на блюдах для двух персон, хрустальные бокалы для вина, чашки для чая, сахарница. Шторы были плотно задернуты, сохраняя тепло от камина. Миссис Уэбб, должно быть, убиралась в комнате: на синем покрывале на постели не было ни единой морщинки.

Осторожно поставив Роуз на ноги, Джеймс подвинул одно из кресел, которое заранее перенесли сюда из другой комнаты. Указав на кресло, он кивнул:

– Для тебя, дорогая.

Услышав ласковые слова, она взглянула ему в глаза, ища разгадку. Но выражение его лица было непроницаемым.

Улучив момент, Роуз потуже затянула пояс халата и поправила вырез.

– Спасибо, – сказала она, усаживаясь.

Джеймс поднял крышки. На блюдах лежала свиная вырезка с жареным картофелем. Положив крышки на каминную полку, он взял бутылку вина. Его рука слегка дрожала, ровно настолько, чтобы не расплескать бордо, наполняя бокал Роуз. Проделав то же самое для себя, он поставил бутылку на полку и занял место напротив Роуз.

– Надеюсь, еда тебе понравится, – проговорил Джеймс, засовывая за воротник накрахмаленную салфетку.

Роуз не могла не заметить, как напряжены его плечи и спина, он был совсем не похож на того мужчину, с которым она ужинала вчера.

– Запах потрясающий, я уверена, миссис Уэбб прекрасно готовит.

– Ты ошибаешься, на кухне заправляет мистер Уэбб, а на плечах его жены лежат все остальные обязанности по дому.

Теперь понятно, почему Роуз не видела мистера Уэбба с того момента, как приехала сюда. Это было всего день назад? Невероятно, казалось, прошла целая вечность.

Следуя примеру Джеймса, Роуз принялась за еду. Едва успела проглотить пару кусочков, как он положил на стол нож и вилку и посмотрел на нее таким пронизывающим взглядом, что по спине побежал холодок.

– Я не поговорил с тобой днем, после того как… – Глаза опустились на тарелку, казалось, его грудь разорвется от тяжелого вздоха. Ресницы дрогнули, и его глаза встретились с ее взглядом. – У меня в голове не укладывается, как я мог сказать такое. Я был так жесток, и теперь ты имеешь полное право думать обо мне плохо.

Джеймс извиняется за то, что сказал правду? Чего-чего, но этого она никак не ожидала от него. Но почему? Джеймс самый благородный мужчина, какого ей приходилось встречать.

– Пожалуйста, прости меня, Роуз. Ты примешь мои извинения?

Ее сердце стучало о ребра, почти выпрыгивая из груди; И все, что она смогла, – это молча кивнуть.

– Я… – Густые брови сошлись на переносице. Его голос понизился до мрачного рокота. – Трудно порой смириться, что я у тебя не первый. Но больше я не позволю себе ничего подобного. Даю тебе слово!

Как бы она хотела, чтобы он был ее первым. Первым мужчиной, который прикоснулся к ней, занимался с ней любовью. Первым и единственным.

Никто другой не имел значения. Никто не оставил памяти в ее сердце.

– Ты первый мужчина, которого я хотела… – призналась она.

Жесткая линия его рта смягчилась. Беспокойство ушло из его глаз, их глубина потеплела от чувства, которому она не смела дать название.

– Спасибо, – почти с благоговением прошептал он, как будто она подарила ему редчайшее из сокровищ,.

В ответ она робко улыбнулась и, потянувшись через стол, накрыла своей маленькой ручкой его руку. Повернув запястье, он захватил ее пальцы и сжал их. Молчание затянулось, абсолютное и блаженное.

Дрова в камине затрещали, сыпля искрами и разрушая чары.

– Мы успеем поужинать, прежде чем станет холодно? – спросил он.

Роуз кивнула, убирая свою руку. И когда с ужином было покончено, он даже не позволил ей встать, просто подхватил ее на руки и понес в свою постель.