Сколько потехи и сколько смеху при этой веселой охоте! То охотник только краем наметки попадет на тетерю, и она полезет мимо, а он старается ее тут же поймать руками или бойким перемещением своего инструмента; то набросит и ладно, а хитрая тетеря прорвется с боку сетки; то какой-нибудь косач, давно уже услыхав ночную тревогу, вдруг совершенно неожиданно вывернется из-под снега, не дождавшись своей очереди, и, как угорелый, бросится спасаться, обсыплет охотников мелким снегом, а сам, ослепленный ярким светом факела, попадет на незамеченные им сучья деревьев, бьется, хлобыщется, падает на снег, снова поднимается, опять падает и т. д. А иногда бывает и так, что, упав на землю, он до того ошалеет, что только пятится и дает себя накрыть подоспевшему охотнику.

Все это не беда, если вырвется один, два или три, а вот плохо, коли сорвется вся ночлежная стая и бросится спасаться, то тут бывает такое светопредставление, что трудно и описать, и кончается иногда тем, что тетери массою поднятого снега потушат факел охотника, и осовевшие промышленники вдруг остаются в совершенной темноте, а перепуганные тетери то и дело бьются об сучья и падают на землю… Но когда все-таки разлетятся и станет все тихо, тогда только опомнятся охотники, послышится гомерический смех, а чаще всего русская брань в три переплета — тем и кончается неудача.

Так как любители этой охоты лучат тетерь и среди глубокой зимы, когда снега бывают уже очень глубоки, то охотники отправляются в лес на лыжах и на них накрывают тетерь. Но тут хлопот и смеху бывает еще больше, потому что охотиться на лыжах не так удобно, и надо большое уменье владеть ими, особенно в густом лесу и при искусственном освещении.

При мелких и мягких снегах случаются и такие оказии, что лишь только охотники придут к запавшим тетерям, как смотрят, а два или три косача уже выставили свои длинные шеи из снега и зорко глядят на охотников!..

Нельзя однако же не удивляться громадной силе тетери, если только сообразить тот путь и ту глубину под снегом, которым она идет иногда несколько аршин; в ночь же, заваленная новой порошей, или, как здесь говорят, китъю, бойко выбивается на воздух.

Не могу умолчать и о той чарующей картине, когда охота идет благополучно и среди леса, освещенного факельным светом, тихо работают охотники своими оригинальными наметками. Смотря на нее со стороны и видя то ярко освещенные лица, то как бы пурпуром загоревшиеся ветви столетних деревьев; то наблюдая за вдруг потемневшими физиономиями нагнувшихся охотников, которые кого-то скрадывают и что-то ловят; то следя за перебегающими фантастическими их тенями по снегу; то ловя и теряя свет и полутени на окружающем лесе, на коем проглядывает каждая игла хвойной ветви; то вглядываясь в ярко горящий факел и черным клубом валящий от него дым, — невольно останавливаешься на этой чарующей картине и чувствуешь, что тут есть что-то волшебное, не понятное, и это что-то так действует на нервы, что являются мурашки, которые пробегают по всему телу; а поэтическая душа любителя природы, точно нарочно, подсказывает на ухо: вот где та магическая сила, которую нельзя описать, но которая называется охотой!..

Замечено, что в снежные зимы тетери гораздо вкуснее и жирнее, чем в малоснежные, когда птице некуда прятаться и она вымерзает.

Я слышал, что этим же способом лучения ловят и лесных рябчиков там, где они живут в большом количестве.