— У меня назначена встреча. — Только похороны и изредка свадебные торжества могли нарушить его почти маниакально четкий распорядок дня. И уж конечно, этого не могли сделать никакие рыжеволосые женщины в ярко-голубых платочках… даже если они шпионки.

Лиззи Олсон вскочила в такси в тот самый момент, когда Майкл Вольф выбежал из здания. Захлопнув дверь, она пригнула голову. Лиззи знала наверняка, что он в ярости. И она абсолютно точно знала, отчего.

— Отель «Эмпайя», напротив Линкольновского центра, — бросила она водителю. — Поторопитесь.

— Сделаем.

Машина сорвалась с места, и Лиззи больно ударилась локтем, что должно было подсказать ей одно из правил жизни в Нью-Йорке: если ценишь свою жизнь, никогда не говори таксисту, чтобы он торопился.

Но она почти не обратила на это внимания, потому что в это время с ужасом вспомнила, какие страшные мгновения пережила минуту назад в кабинете Майкла Вольфа. Он стоял — подтянутый, стройный — и подозрительно на нее смотрел. И она, рыжеволосая, была застигнута врасплох. Она чуть не умерла там от страха. Если бы он постоял еще минуту, она не выдержала бы и вполне могла выброситься из окна седьмого этажа. Вот что значит испытывать судьбу. Лиззи твердо верила в то, что судьбы бывают и пострашнее смерти, и одной из них, несомненно, являлся Майкл Вольф.

Не таким она его себе представляла. То, что Лиззи увидела, совершенно не соответствовало ее тщательно обдуманному плану. По ее представлениям, Майкл Вольф должен был быть достаточно богатым литературным агентом, но с весьма сомнительной этикой и уж тем более сомнительным вкусом: проще говоря, человеком, отчаянно нуждавшимся в услугах такого изысканного и талантливого дизайнера, каким она себя считала. На этом Лиззи и строила свой план. Они с Майклом выросли в одном маленьком городке в штате Канзас. Она думала, что знает его как облупленного. Но оказалось, что нынешний Майкл совсем не походит на того мальчишку, каким был когда-то.

Лиззи грустно вздохнула. То, что раньше казалось таким простым и понятным, становилось сложнее и неопределеннее с каждой минутой. Она и хотела-то немногого: приехать в Нью-Йорк, забыть о прошлом и начать все сначала. Но теперь она понимала, что в дверь сперва необходимо просунуть ногу. А ведь именно мать Майкла, Мейбл, предложила его в качестве патрона, хотя она прекрасно знала Лиззи и понимала, что та никогда не станет просить помощи ни у кого, и уж тем более у Майкла. Но Мейбл также знала, и Лиззи с этим соглашалась, что если Лиззи удастся получить «добро» на отделку офиса известного литературного агентства, которое возглавлял Майкл, это станет очень неплохим началом. Проблема заключалась лишь в том, чтобы Майкл нанял ее.

И хотя ни Мейбл, ни сама Лиззи вслух этого не произносили, обе прекрасно понимали, что для этого необходимо обвести Майкла вокруг пальца. И план был выработан. Мейбл сообщила, что Майкл может позволить себе такую роскошь — нанять отличного дизайнера, и Лиззи вполне могла бы выдать себя за такового. Так у Лиззи возникла идея взять фамилию Гест и написать поддельное письмо, а Мейбл передала ей пустой фирменный бланк литературного агентства.

О том, что Майкл не заплатит ей ни цента и уж тем более не предоставит ей возможности переоборудовать свой офис, узнай он, что она Лиззи Олсон из Уичито, она знала наверняка. В юности они никогда не были друзьями.

Итак, она не была ни Элизабет Гест, ни известным нью-йоркским дизайнером. И поселилась она всего-навсего в отеле «Эмпайя», а не в шикарном Западном районе. Правда, этот отель был весьма недурным и относительно дешевым по нью-йоркским меркам. Здесь даже не просили плату за два месяца вперед. И небольшая уютная комнатка с видом на Линкольновский центр ее вполне устраивала, по крайней мере, до сих пор. Поисками приличного жилья она займется, когда закончит дела с Майклом.

Если доживет до этого…

— Мэм, вы всю дорогу так и пролежите на сиденье?

— Нет-нет, — быстро поднимаясь, ответила она, уязвленная тем, что дала водителю повод сострить. — Я немного устала.

Водитель больше ничего не сказал. Лиззи сидела, наблюдая, как машина стремительно мчится по улицам города. Затем заправила рыжий локон под косынку. Вот еще проблема: Элизабет Гест, за которую она себя выдавала, должна быть брюнеткой, а Майкл, вне всякого сомнения, заметил, что она рыжая.

Откинувшись на сиденье, она наблюдала, как мимо нее проносится Нью-Йорк. Замечательный город, абсолютно неповторимый. Ей нравились серые громады зданий, неожиданные оттенки красок, их пестрота, пустые пространства между постройками, разнообразие толпы и звуков. Она замечала каждую мелочь.

И сердце ее отчаянно билось в груди. Все это начинало становиться частичкой и ее жизни, но пока только начинало. Сейчас у нее еще была возможность исправить ошибку, но любой новый промах погубит ее. Майкл Вольф все раскроет и отправит ее обратно в Уичито с еще большим позором, чем ей приходилось испытывать. И тогда у нее не останется шансов попытать счастья в Манхэттене.

Да, никак она не ожидала, что Майкл Вольф так изменится. С ним справиться будет не так-то просто. Она даже не представляла, как это сделать.