— Нам нужна помощь Мерлина, — сказал я, стараясь излагать все максимально просто. — Но он слишком погружен в собственные проблемы, чтобы слушать. Но если мы возьмем его сердце, он вынужден будет слушать. И когда его сердце будет у нас, то есть вне его тела и, значит, вне его защит, ты сможешь наложить на него заклятие, и он забудет все свои тревоги и не будет думать ни о чем, кроме тебя. Когда закончишь, ты сможешь вложить сердце обратно, и каждый получит то, что ему нужно. Что может быть проще и прекраснее?

Нимуя нахмурилась над кубком, пытаясь сконцентрироваться.

— Сердце может сделать меня могущественной… дать настоящую магию… Но, на самом деле, я просто хочу, чтобы мой старый мишка был таким, как всегда. Видели бы вы его в зените, в Камелоте. На своем месте рядом с Королем. Все поклонялись ему, тогда. Конечно, сама я там не была. Тогда я была лишь глупой маленькой жрицей, собиравшей омелу и поклонявшейся Гекате, три в одном… Но я всегда была хороша в Дальнем Взоре, и Камелот очаровал меня. Мерлин очаровал меня. Я следила за ним при Дворе, и даже тогда я знала, что он нуждался в заботе. Необходим кто-то, кто заботился бы о нем. Все остальные возвышали его, чтобы иметь возможность обратиться к его магии, чтобы он выручил их в трудный момент. Когда силы мускулов не достаточно для спасения ситуацию.

Ее эмоции накалялись, голос становился неясным.

— Даже Король, да будет благословен… даже он, на самом деле, никогда не заботился о Мерлине. Не так, как я. Глупая маленькая жрица, глупая маленькая захудалая ведьма, так они говорят…, но я — единственная, кто может получить сейчас его сердце… И когда я получу могущество, я заставлю их всех заплатить…

При этом нижняя губа ее дрожала, и большие круглые слезы сбегали по щекам. Я не оглядывался на других. Я уже чувствовал себя достаточно виновным в том, что использую в своих интересах большого ребенка по имени Нимуя. Но это должно было быть сделано…

— Итак, ты нам поможешь? — спросил я. — Так будет лучше для всех. На самом деле.

— Если вы так говорите, — сказала Нимуя. — Я всегда нуждаюсь в людях, которые скажут мне, что лучше.

Кое-что в ее голосе подсказывало, что так будет всегда. Томми тоже услышал это и впился в меня взглядом, но я сконцентрировался на ведьме.

— У тебя есть что-нибудь, чтобы добывать ему в выпивку, Нимуя? Что-то, что усыпит его?

— О, конечно, — ответиля Нимуя небрежно. — Друиды знают все, что можно знать, о снадобьях. Я часто подмешиваю наркотики в его напитки. Это — единственный способ, благодаря которому он может спать в эти дни. Бедняжка.

Так и было. Мы подождали, пока часть клиентов не разошлась, а потом я подкупил Хеб, чтобы закрыть бар на время. Потребовалась большая часть монет из моего кошелька, особенно когда Хеб поняла, что нам нужно, чтобы она тоже ушла домой раньше, но деньги на Темной Стороне решают все, как обычно. Несколько клиентов уходить не хотели, но Сьюзи их убедила при помощи короткого, но поучительного примера работы дробовика, и они достаточно быстро нас покинули. Два дымных призрака укоризненно посмотрели на меня, а затем медленно уплыли, продолжая танцевать. Бар казался огромным, когда ушли все, и тишина было поистине жуткой. Мерлин сидел и спал, сползая со стула, в то время как Нимуя, сидя со скрещенными ногами в торопливо нарисованном мелом кругу, создавая чары, не позволявшие никому снаружи заметить что-нибудь необычное в баре. Была чертова уйма людей, и не только, которые схватились бы за шанс убить Мерлина, если б они просто заподозрили, что его щиты ослабли. Сьюзи охранял дверь, в то время как мы с Томми разглядывали бесчувственного колдуна.

— Итак, — сказал Томми. — Как мы это сделаем?

— Очень осторожно, — ответил я. — Если будет хотя бы похоже, что что-то идет не так, то я со всей скоростью рвану к ближайшему горизонту. Попробую не останавливаться.

— Это — действительно плохая идея, — несчастно сказал Томми.

Я вызвал свой дар, открывая мой третий, частный глаз, и сразу же увидел все щиты Мерлина. Они притаились вокруг его спящего тела как множество рычащих сторожевых псов, слой на слое защитных заклятий и проклятий, готовых наброситься на все, что их потревожит. Они тревожно зашевелились от одного только взгляда. Я схватил Томми за руку, и сразу же он смог их увидеть тоже. Он вскрикнул от шока и ужаса, и попытался вырваться, но я не мог отпустить его.

— Заткнись, — зашептал я отчаянно. — Хочешь, чтобы они тебя услышали? Используй свой дар. Быстро!

Его рот искривился, как у ребенка, которого наказывают, но я почувствовал проявление его дара. И медленно, один за другим, щиты стали сомневаться, почему и для чего они есть, пока, наконец, они не исчезли туда, откуда пришли, для коллективного обсуждения, оставляя Мерлина спящим и совершенно беззащитным. Я быстро двинулся вперед. Я не знал, как долго продлится эффект. Я мог услышать Томми, который резко дышал позади меня, концентрируясь на поддержании своего дара, чтобы не позволить защитам вернуться, пока я проверял состояние колдуна.

Его глаза были закрыты, скачущее в них пламя на миг притухло. Его дыхание было ровным, хотя он изредка шевелился во сне, как если бы его беспокоили дурные сны. Я распахнул его алые одежды, обнажив выбритую грудь, покрытую жирными переплетенными друидскими татуировками. Я сдавленно прошипел Сьюзи, чтобы подошла ко мне, и она неохотно покинула свой пост около двери.

— Как мы будем это делать? — спросил я.

— Твои прикидки не хуже моих, Тэйлор. Я вытащила несколько сердец из милости, но это нельзя было назвать хирургией, — она извлекла длинный нож из-за голенища высокого ботинка, и задумчиво подняла его. — Я предлагаю грубую силу, импровизация на этот раз не годится.