Эни поднялась. Она стояла прямо, будто её тело было высечено из дерева, и всё также безучастно относилась к происходящему. Мне хотелось кричать, выть, истерить — всё что угодно, лишь бы не быть обязанным молча наблюдать за ней.

— Мисс Блэкстоун, — продолжил Судья. — Признаёте ли Вы, что злоупотребили своим положением, убив членов группы «Ривендж», а также Итона Орнери?

— Признаю, — отчеканила Эни, и в её глазах не появилось даже намёка ни на раскаяние, ни на страх, ни на что-либо ещё.

— Прошу занести это в протокол, — сказал Судья не менее удивлённый, чем большинство присутствующих в зале.

Многие, видимо, ожидали, что она начнёт оправдываться и даже плакать. К такому зрелищу они привыкли, но происходящее сейчас, сбивало с толку. Надо хорошо знать Эни, чтобы как минимум предположить, что происходит в голове этой маленькой женщины. Я поёжился. Как же ей должно быть плохо, чтобы она стёрла и уничтожила даже малейший намёк на то, что её как-то трогает всё это.

— Прошу прокурора вынести обвинение, — проговорил Судья, отвёл взгляд от Эни и сел, произведя при этом немало шума.

Отчего-то его нервное состояние передалось присутствующим и они стали шушукаться и ёрзать на своих местах. Поднялся прокурор.

«Этот всё сделает, чтобы засадить мою жену, — подумал я с ненавистью. — Наши постоянные стычки по делам, которые я передавал Визенгамоту, не давали ему покоя. Он был одним из тех, кто не желал признавать законным снятие с нас обвинений и не упускал случая, чтобы напомнить мне об этом».

— Обвинение считает, что мисс Блэкстоун виновна по всем статьям, — сказал прокурор. — А также просит Суд не ставить преступление относительно мистера Орнери в один ряд с другими преступлениями и расценивать его как умышленное убийство, — он торжествующе взглянул на меня.

Я попытался вскочить, но министр словно тисками вцепился в моё плечо и не дал этого сделать. Тем временем прокурор продолжал,

— Учитывая, что мисс Блэкстоун находилась на службе в момент совершения убийств, а также недавнее подтверждение причастности к организации «Ривендж» мистера Орнери, обвинение настаивает на заключении подсудимой в Азкабан, но снижает запрашиваемый срок до пяти лет.

Прокурор сел и, кажется, даже потёр руки. Я попытался проглотить липкий комок, причинявший боль и путавший мысли, но никак не выходило. Пять лет. Эни не выдержит там и года. Та ноша, которую она несёт за своими плечами, будет как долгожданный пир для дементоров. Нет, я сделаю всё, чтобы этого не случилось.

— Прошу произнести вступительную речь защиту, — проговорил Судья.

Прокурор кашлянул.

— Ваша честь, — сказал он. — Мисс Блэкстоун отказалась от защиты.

«Как отказалась? — я не поверил своим ушам. — Девочка моя, что же ты творишь?»

Верховынй Судья внимательно посмотрел на Эни, та продолжала глядеть поверх его головы. Её как будто и не было сейчас в зале. Внезапно Кингсли со всей силы ущипнул меня за руку, постучал себя по лбу и указал на Эни. Я спешно подхватился. Проклятые мысли! Сейчас не время для раздумий, нужно спасать её.

— Защита присутствует и требует слова, — сказал я, спускаясь вниз.

— Но муж не может защищать жену! — крикнул прокурор и встал с места.

— Вы внимательно изучили документы мисс Блэкстоун? — я поглядел на прокурора и придал своему выражению максимум сарказма, я хотел заставить его злиться и волноваться и тем самым сбить с намеченного плана действий.

— Не сомневайтесь, — вспыхнул тот.

— Тогда Вам доподлинно известно, что моё имя нигде не фигурирует в них.

Прокурор шумно выдохнул и сел на место. Я добился цели, он хмурился и постукивал ногой по полу, а значит, уже не был так уверен, что всё закончится быстро и по его правилам.

— Я отказываюсь от любой защиты Ваша честь, — вдруг проговорила Эни, её голос был спокоен, будто она вела урок, а не выступала обвиняемой на Суде.

Я попытался поймать её взгляд, но так и не смог.

— Вы не можете, мисс Блэкстоун, — сказал я холодно. — Поскольку я Ваш начальник и лично отдавал Вам распоряжения, я имею право выступать на Суде без Вашего согласия.

Она вдруг сделалась как-то меньше ростом, тяжело опустилась в кресло и уставилась в пол. Если бы не долг вытащить жену, я бы уже валялся у неё в ногах. Я обошёл её кресло и посмотрел на Судью.