— Смотря о чем…

— Не рассказывай ни кому о том, что мы видели.

— Надо подумать, Грейнджер…

— Ну пожалуйста…

Он развернул девушку к себе.

— Только если ты обещаешь мне долгий и страстный поцелуй…

…Больше в эту ночь они ни кого не ловили.

Следующим вечером они снова встретились.

— Ну что, не пытала еще Поттера о его тайнах? — Малфой вернулся к острой теме. Не сразу, естественно.

— Пока нет.

— И правильно. Лучше не спрашивай, живее будешь.

Гермиона хотела что-то сказать, но внезапно сообразила.

— А ты, естественно, уже успел донести все своему Вольдеморту! Ты же обещал…

Малфой не дал девушке продолжить поток обвинений.

— И знаешь, что самое интересное? Он, кажется, давно в курсе. И велел мне держаться подальше от этой парочки.

Гермиона неверящим взглядом уставилась на своего спутника.

— Почему?

— Он не объяснял, но намекнул, что у Поттера есть какой-то туз в рукаве, и дал понять, что лучше не нарываться.

— Интересно… — Произнесла Гермиона, глядя куда-то в потолок. — Откуда Вольдеморт все это знает?

Рот у Малфоя открылся, хотя говорить ему было совершенно нечего. Гермиона тем временем продолжала:

— Странно все это. Надо обязательно все выяснить.

Когда Малфой услышал эти слова, в его душе началась отчаянная борьба. С одной стороны, слизеринская расчетливость требовала оставить Вольдеморту вольдемортово, а собственную голову беречь, ибо она одна и второй не предвидится. С другой, ситуация была настолько необычной, что любопытство жгло и разрасталось. Так и хотелось крикнуть: «Черт с ней, с головой, но на это я посмотрю!» Исход внутренней борьбы решил вопрос Гермионы:

— Ты со мной, или будешь прятаться?

— Я в деле. — Автоматически ответил Малфой, и только через пару секунд осознал, во что ввязывается.

Класс защиты от темных искусств был как всегда (после воцарения здесь Снегга) наглухо зашторен. Гарри отодвинул край шторы и сосредоточенно наблюдал предзимние игры ворон. Все что угодно, лишь бы не слышать тот бред, что несет Снегг… Профессор, похоже, не понял молчаливого намека, поэтому полез на рожон.

— А мистер Поттер, наверное, уже заранее знает все о теме сегодняшнего урока… — Вкрадчиво произнес он.

— С Вашего позволения, да, сэр. — Вежливо ответил Гарри, не отрываясь от своего занятия.

— Тогда просветите нас, что Вы будете делать при встрече с василиском?

— Знание о том, что буду делать я, для Вас совершенно бесполезно. — Гарри, наконец, удостоил профессора взглядом.

По классу пронеслись шепотки «Змееуст!» Об этой особенности Гарри знали, но со времен событий, имевших место в Тайной Комнате, изрядно подзабыли. Сегодня вспомнили.

— Гхм… — Такого поворота событий Снегг ни как не ожидал. После некоторого размышления он понял, что этот чертов Поттер может знать что-то особо эксклюзивное, имеющее хождение только в гадючьей среде, и решил не рисковать своим авторитетом. — Тогда расскажите, откуда берутся василиски.

— А, это просто. Сначала надо пойти к Хагриду и выпросить куриное яйцо. Потом одолжить у Невилла его Тревора, отнести все это в Тайную Комнату и там посадить Тревора высиживать яйцо. Через месяц змееныш вылупится, и Вам придется прятаться от Хагрида, потому как, если он узнает, во что Вы его впутали, будет бить, и даже Дамблдор не поможет.

По классу прокатился смех. Гарри тем временем продолжал.

— А если Вы не сможете уследить, и вылупившийся василиск сожрет Тревора, то прятаться придется и от Невилла. Он бить не будет, но может подпустить какую-нибудь кусаче-ядовитую лозу.

— Да, Поттер. Уважать преподавателей и своих товарищей Вы так и не научились. Радует только то, что Вам не пришла в голову мысль выводить василиска под своей кроватью.

— Пришла. — Скромно сказал Гарри. — Но не получилось. Условия не подходящие. Вот в Тайной Комнате…

Договорить ему не дали, ибо в классе раздался звук похожий на сдавленное рычание. Все обернулись. Невилл Лонгботтом медленно поднимался из-за стола, красный, как Рон, в минуту наибольшей ярости. Он даже раздулся вдвое, как жаба, завидевшая ужа.

— Поттер… — Наконец выдавил он из себя. — Ты… ты…

— Все в порядке, Невилл. За три дня до вылупления змееныш скребется в яйце и с ним можно разговаривать… Я бы уследил.

Этот день вошел в историю. Поттер в наглую стебался над Снеггом, а тот не снял с Гриффиндора ни одного очка! И только два человека во всей школе думали о другом. Малфой и Грейнджер как-то синхронно подумали, что все у этого чертова Поттера получилось. И сидел Тревор никак не под кроватью… Гермиона даже навела справки у Хагрида, не брал ли у него Гарри куриное яйцо. Добродушный полувеликан долго и сосредоточенно вспоминал, наконец, объявил.