Сквозь завесу дыма следом за ним крался Кобхем.

Через его левое плечо висела сумка. Ее распирало изнутри; Кобхем сунул в нее руку и вытащил круглый предмет, размером с апельсин, отсвечивающий тусклым металлическим блеском.

Кобхем остановился.

– Сатана! – позвал он. – Остановись! Пора отдохнуть, дорогой хозяин.

Спотыкающаяся фигура продолжала двигаться; насмешка в голосе Кобхема исчезла, он стал угрожающим.

– Стой, собака! Стой, когда я приказываю! Хочешь получить бомбу за пазуху?

Сатана остановился дрожа, крепче сжимая статуэтку.

– Повернись, Сатана, – насмехался Кобхем. – Неужели, хозяин, ты откажешь мне в свете твоих глаз?

И Сатана повернулся.

Кобхем увидел нас.

Рука с бомбой взлетела вверх.

– Уолтер! – крикнула Ева и заслонила меня, расставив руки. – Уолтер! Не нужно!

Я не пытался стрелять. Честно говоря, я даже не подумал об этом. Меня еще не оставило оцепенение, которое охватило при виде Сатаны. Быстрая реакция Евы спасла нас вернее пули.

Кобхем опустил руку. Сатана не оборачивался. Я сомневаюсь, что он слышал. Он не чувствовал ничего, кроме своей боли и голоса мучителя, да и ему, подумал я, он повиновался только, чтобы спасти от уничтожения статуэтку.

– Ева! – Безумие отчасти спало с лица Кобхема. – Кто с вами? Подойдите ближе.

Мы придвинулись к нему.

– Киркхем? И маленький Гарри. Стойте на месте. Поднимите руки – оба. Я вам обязан, Киркхем. Но я вам не верю. Ева, куда вы идете?

– Мы пытаемся убежать, Уолтер, – мягко сказала она. – Идемте с нами.

– Идти с вами? С вами! – Безумие вновь охватывало его. – Не могу. Здесь только часть меня. Остальное в комнате, полной зеркал. Часть меня в каждом зеркале. Я не могу уйти от них.

Он помолчал, очевидно, размышляя. Дым становился гуще. Сатана стоял неподвижно.

– Разделенная личность, – сказал Кобхем. – Сатана это сделал. Но он продержал меня там недостаточно долго. Я убежал. Если бы остался там немного дольше, весь ушел бы в зеркала. В них, и сквозь них, и прочь. А так, – продолжал Кобхем с ужасающей безличной серьезностью, – эксперимент остался незавершенным. Но я не могу уйти и оставить эти кусочки себя. Понимаете, Ева?

– Осторожно, Ева. Не возражай ему, – прошептал я.

– Заткнитесь, Киркхем. Я разговариваю с Евой, – злобно сказал он.

– Мы можем вам помочь, Уолтер, – спокойно сказала Ева. – Идемте с нами.

– Я пошел в храм, – прервал он, говоря совершенно спокойно, его пораженный мозг перешел на другую тему. – И взял с собой свои бомбы. Бросил несколько. Я использовал сонный газ. Консардайн лежал у основания лестницы. Спина его была сломана. Сатана как раз поднимался с него. Он закрыл рот и нос и побежал. Несколько брызг моего средства в глаза, я его прихватил с собой. Вот и все. Он пошел сюда, как крыса в нору. Он слеп теперь...

Настроение его изменилось. Он громко, безумно расхохотался.

– Идти с вами? Оставить его? После всего, что он мне сделал? Нет-нет, Ева. Нет – ради всех ангелов на небе. Мы еще погуляем, Сатана и я. И пойдем вместе. И все маленькие куски меня в его проклятых зеркалах пойдут с нами. Долгое, долгое путешествие. Но я сделал так, чтобы начало было быстрым!

– Кобхем, – сказал я, – я хочу спасти Еву. Туннель на берег. Как его найти? Или путь туда закрыт?

– Я велел вам заткнуться, Киркхем, – огрызнулся он.

– Все привыкли повиноваться Сатане. Теперь Сатана повинуется мне. Все теперь повинуются мне. Вы ослушались. Подойдите к стене, Киркхем.

Я подошел к стене. Делать было нечего.

– Хотите знать, как пройти в туннель? – спросил он, когда я дошел до стены и повернулся. – Идите в прихожую. Через правую стену – слушайте меня, Гарри. – Он бросил на меня злобный взгляд. – Шестая панель слева по коридору. Оттуда в другой коридор. По пандусу вниз до конца. Оттуда через последнюю панель направо. Там начинается туннель. Все с этим. А теперь, Киркхем, посмотрим, пойдете ли вы с ними. Ловите. – Он поднял руку и бросил в меня бомбу.

Казалось, она летит так медленно. У меня хватило времени подумать, что будет со мной, если я ее не поймаю, или уроню, или поймаю слишком резко. Мне везло. Ничего подобного я не сделал.

– Хорошо, вы идете, – улыбнулся Кобхем. – Держите на случай встречи с рабами. Я думаю, храм я от них очистил. Газовые бомбы, Киркхем, газовые бомбы. Все они там спят и во сне пируют. – И он опять захохотал. – Убирайтесь! – неожиданно рявкнул он.

Мы прошли обратно в прихожую. Глядеть в лицо друг другу мы не смели. Выходя, я оглянулся. Кобхем смотрел нам вслед.