Она судорожно начала набирать на клавиатуре данные о рассчитанном количестве энергии.

Может, все и получится. Может, мне удастся узнать, кто Зигзаг.

Но что она будет делать, если это получится? Что она сделает, если убедится в том, что это двойник Давида, Картера или Жаклин… или ее собственный? Разве не прав был Бланес, когда сказал, что угадать в этом случае — так же плохо, как ошибиться? Что они все будут делать?

Она отбросила от себя эти вопросы и сосредоточила внимание на экране.

Бланес доставал из рации батарейки.

— Вытащите батарейки из всего, что у вас есть — телефонов, электронных записных книжек… Картер, вы проверили соединения на кухне и фонари?

— Я отключил всю технику. И батарейки оставил только в этом фонаре.

Картер ходил туда-сюда, держа фонарик в правой руке и вытянув левую, словно нищий за подаянием. На его ладони лежали маленькие гладкие монетки. Он подошел к Виктору — тот показал на запястье и улыбнулся:

— У меня механические.

— Невероятно. — В свете фонарика Картер смерил Виктора взглядом с головы до ног. — На дворе 2015 год, а у вас нет часов с компьютером?

— Есть одни, но я ими не пользуюсь. Эти хорошо работают. Это классические часы марки Omega. Еще дедушкины. Мне нравятся механические часы.

— Вы не перестаете меня удивлять, падре.

— Виктор, ты в лабораториях посмотрел? — спросил Бланес.

— В лаборатории Зильберга было два ноутбука. Я вытащил из них аккумуляторы.

— Отлично. Я велел Элисе отключить ускоритель и ненужные компьютеры, — сказал Бланес, подставляя сложенные корабликом ладони Жаклин, которая ссыпала в них батарейки. — Все это надо где-нибудь положить…

— На консоль. — Картер удалился в глубину зала. Как только он отошел в сторону, их поглотила тьма.

— Давид… — раздался неуверенный голос Жаклин, усевшейся рядом с ним. — Ты думаешь, он… скоро нападет?

— Ночь — самое опасное время, потому что он может воспользоваться включенным светом. Но мы точно не знаем, когда он это сделает, Жаклин.

Картер вернулся и поискал себе место на полу. Вчетвером они занимали меньше половины пространства кинозала: они сгрудились у экрана, как будто были вынуждены ютиться в маленькой палатке — Бланес сидел на стуле у стены, Картер и Жаклин — на полу, Виктор — на другом стуле с противоположной стороны. Тьма стояла кромешная, ее прорезал только луч фонарика в руках Картера, и жарко было, как в сауне.

В какой-то момент Картер отложил фонарик в сторону и вытащил из кармана брюк два предмета. Виктору показалось, что они похожи на куски черного водопроводного крана.

— Я полагаю, я могу это использовать, — сказал Картер, соединяя детали.

— Это ничего не даст, — предупредил Бланес, — но, если батареек в нем нет, можете пользоваться.

Картер положил пистолет на колени. Виктор заметил, что он смотрит на оружие с нежностью, несвойственной ему в обращении с людьми. Внезапно бывший солдат схватил фонарик и швырнул в сторону. Его движение было столь неожиданным, что вместо того, чтобы попытаться поймать фонарик, Виктор уклонился, и он ударился об его руку. Наклонившись, чтобы его подобрать, он услышал смех Картера. Идиот, подумал Виктор.

— Вам повезло, падре. Поскольку у вас механические часы, вам досталось право первого дежурства. Если я засну, разбудите меня в три часа. Я покараулю вторую половину ночи.

— Элиса позовет нас раньше, — сказал Бланес.

Какое-то время они просидели молча. Их тени, отбрасываемые на стены светом фонарика, походили на отверстия туннелей. Виктор был уверен, что слышит шум дождя. В кинозале не было окон (несмотря на неудобства, это было единственное помещение на станции, где все четверо могли более или менее удобно вытянуть ноги), но слышалось что-то похожее на очень громкие помехи, треск плохо настроенного телевизора. На эти звуки накладывалось завывание ветра. А ближе, в сумраке, слышалось прерывистое дыхание. Всхлип. Виктор увидел, что Жаклин закрыла лицо ладонями.

— Жаклин, в этот раз он не сможет напасть… — пытаясь вселить в нее уверенность, проговорил Бланес. — Мы на острове, на многие километры вокруг у него есть только батарейки этого фонарика и компьютер Элисы. Сегодня ночью он не нападет.

Она подняла голову. Теперь она не казалась Виктору красивой женщиной — это было тяжелораненое, дрожащее существо.

— Я… следующая, — очень тихо произнесла она, но Виктор ее услышал. — Я в этом уверена…

Никто не попытался ее утешить. Бланес глубоко вздохнул и прислонился к экрану.