– Про посольство знаю… – кивнула баронесса. – Были у меня на той неделе…

– Ну, сначала вроде все было пристойно – ели, пили, никого не трогали… А потом перебрали, и начали приставать к дочке Жирного Мунга, ну, хозяина харчевни. Ласка-то девка видная – грудастая, жопастая… Но порядочная, не то что Прошка из «Жареного ягненка» – вот та шалава редкая… Как-то раз мы там…

– Так, мы про Ласку говорили… – перебила Клод сбившегося с нити повествования Бобра. – Про Прошку расскажешь друзьям… Потом…

– Ой, простите… – Мужичок растерянно посмотрел по сторонам и, вспомнив, зачем он тут, продолжил:

– Так вот, один из них, такой весь из себя надутый, схватил Ласку за жопу… Ой, простите, баронесса, за задницу… – заметив, что она морщится, поправился он. – Мы народ простой, к обхождению не приучены, так что извиняйте, если что не так скажем, ладно?

– Ладно, продолжай…

– Ну, такие вещи, да еще под утро, когда народ перебрал вина, случаются, и Ласка просто ушла… Этот барон не успокоился, и когда она снова прошла мимо, схватил ее и посадил себе на колени… Поднос с заказом как-то оказался у него на голове… – тут Бобр слегка покраснел.

– Врезала, что ли? – на всякий случай поинтересовалась Золиа.

– Да нет, что вы, баронесса! Она – девушка тихая, даже, можно сказать, забитая…

– Только не ври, ладно? – поняв по лицам ближайших к мужику людей, что забитой эту самую Ласку назвать трудно, буркнула Клод. – Правильно сделала… Дальше…

– Ну, этот тип разозлился, и начал что-то там орать… Потом вышел на двор, чтобы привести себя в порядок. А камзол-то, кстати, можно было сразу выбрасывать… Ну, Ласка ушла на кухню и долго не показывалась… Потом посетителей стало больше, и Ронька с Милкой перестали справляться… Ласка снова взялась за подносы… Барон к тому времени совсем упился: как только она появилась в зале, он и его люди схватили ее и утащили наверх, в комнаты… Мы не сразу поняли, что там происходит… Ну, тоже были навеселе… – помрачнев, признался мужик… – А когда она оттуда сползла, вся в крови, было поздно: спаттарцы уже расплатились и ушли…

– И вы побежали сюда?

– Нет… – еще больше помрачнел он. – Рванули к их посольству… Нас мало было… Человек восемь… Я, Крошка Лоп, Шило…

– Это не важно, что дальше? – опять перебила его Клод.

– Как это неважно? Их охрана послала нас подальше. А когда Шило начал ломиться в их ворота, его ткнули мечом… И Лопа – тоже… Мы хотели подпустить им красного петуха, но из поместья высыпали арбалетчики, и мы разбежались…

– На вас есть их кровь? – подойдя вплотную к собеседнику, Клод внимательно посмотрела ему в глаза.

– Нет…

– Отлично… Я разберусь… Обещаю…

До улицы Обгорелого тополя, или, как ее называли сами жители квартала ремесленников, Головешки, баронесса и сопровождавший ее небольшой отряд дворцовой стражи добрались довольно быстро. Правда, пришлось объезжать Торговую площадь и примыкающие к ней улицы – пробиться по ним в этот час, да еще верхом, было просто нереально: запрудившая Торговый район толпа народа не расступалась даже перед безумно любимыми ею Ольгердом и Дедом. Спешившись перед окруженным возмущенными горожанами особняком, Клод аж присвистнула: возле посольства собралось не меньше полутора тысяч человек. И люди продолжали прибывать!

– Дорогу! – рявкнул капитан Солвин и, не дожидаясь реакции на свои слова, вместе с десятком своих солдат принялся расчищать ей путь… Оглянувшись назад и удостоверившись, что Бобр держится рядом, Клод двинулась к особняку.

– Че уставились? Ворота откройте, и поживее! Баронесса Золиа, наместник Аниора в отсутствии Ольгерда Коррина. Собственной персоной! – остановившись перед воротами, рявкнул капитан. – Или вас поторопить?

– Сейчас… Вызовем начальника охраны… – пробормотал было солдат, но не тут-то было:

– Ты что, ослеп? – в голосе Солвина прозвучала четкая и недвусмысленная угроза…

– Простите, баронесса! – отдавая воинский салют и пытаясь одновременно распахнуть калитку, воин задергался и чуть не уронил щит… – Проходите… Ламбо, проводи баронессу в дом… Оск! Доложи барону… Бегом!!!

…Дожидаться появления барона пришлось минут двадцать. Если не больше. И когда в зале для приемов появился чрезвычайный и полномочный посол королевства Спаттар, барон Эльен де Компф собственной персоной, стало ясно, почему: помятый, еле стоящий на ногах дворянин явно умирал от жуткого похмелья:

– Чем обязан, баронесса? – с трудом подбирая слова и проигнорировав приветствие, поинтересовался он и, упав в кресло у окна, припал к кувшину, который принес с собой…

– О-о-о… моя голова…

Чувствуя, что начинает закипать, Клод кивнула стоящему среди ее свиты Бобру и, дождавшись, пока слегка растерянный мужичок окажется рядом, вполголоса поинтересовалась:

– Среди тех, кто уже тут, есть те, кто был вчера в «Молоте»?

– Да! Вот он и был… Потом вон тот павлин у двери, ну, у которого шпага справа… Белобрысый в сиреневом камзоле… Те двое, которые около столика… По-моему, все… Да их и было-то шестеро…