Шрифт:
– Это как?
– А вот так. За все преступления – расстрел. Никто и не рвется…
– Моя задняя голова громким шепотом подсказывает, что президент у вас ни фига не довоенный…
– А у нас не президент. Тиран у нас.
– А почему тогда Республика, если тиран?
– А потому что Тиран так захотел. Бывший генерал-майор десантных войск Тиран Николай Алексеевич. Фамилия у него такая. А его слово – закон!
– Да… – прокомментировал Сундуков, – чудны дела твои, господи… А граница давно переехала?
– Давно. Лет десять уже. Как на Урале катавасия закончилась, так линию и спрямили. Как силы подкопим – весь Урал заберем.
– Какие силы? Там же нет никого! Белок пугать собираетесь?
– Так не захватить основная проблема – удержать и освоить. Вот где анус в полный профиль. Знать, пока не готовы. Начальству видней. Ладно, с бумажками мы закончили. Пора и честь знать.
– Погоди, старшина. Ты вот что скажи, как так вышло, что весь Урал – сплошная воронка? Везде хоть кто-то да выжил. А там – хуже чем в Хиросиме…
Скулы старшины заходили желваками. Он зло сплюнул и хрипло каркнул:
– Получилось так. То ли специально выжечь хотели, то ли судьба так сложилась. Ладно, товарищи офицеры, прощевайте до завтрего. Пора нам…
Старшина с ефрейтором молча ушли, не поворачиваясь. Бывший омоновский сержант все листал на ходу заполненные бумаги, подсвечивая себе тусклым офицерским фонариком.
– Брешет, – оскалился Урусов, когда уфимцы отошли на безопасное расстояние.
– Брешет, – согласился Сундуков и протянул капитану флягу. – Жахни, и не морочься раньше времени. Мы щас все равно не докопаемся. Так что пейте, товарищ капитан, да и отправляйтесь на боковую. Посты я расставлю. А будешь засыпать – жену потише вспоминай.
– Мудак ты, Саныч. Всегда это знал.
– А я разве когда отрицал? – хмыкнул майор…
Таджикистан, Фанские горы, Лагерь
– Прежде чем что-то строить, надо прикинуть все варианты, – произнес Виктор. – А их не так много…
– Подожди, Вить, – Давид, было присевший, опять встал, – у меня еще не все.
– Чем нас еще порадует служба внешней разведки? – спросил майор.
– Персоналиями. С дивизией все понятно. Полковник Рюмшин предпочел генералом не становиться. Но команду свою в узде держит крепко. Насколько я понимаю, кое-кого из его подчиненных наши уважаемые «Спецы» знают лично.
– Есть такое дело, – подтвердил Огневолк. – Штук десять знакомых человеко-рыл имеется.
– Кроме того, в числе его ближних замов Андрей Пелькевич, тоже полковник, бывший глава Центроспаса. С ним знакомы очень многие, включая нас с Виктором. И Бахреддин в первую очередь. Человек очень даже толковый и адекватный.
– Сколько лет прошло, – усомнился Малыш, – любой мог с катушек слететь.
– Только не Андрей, – вставил Виктор. Давид, Бахреддин и Олег согласно кивнули.
– В общем, приход бригады в Зеравшан нас устраивает полностью. Дальше. Очень хорошая новость. Старший из братьев Рахмановых, Шамсиджан, в прошлом водитель-дальнобойщик, а до этого сержант ВДВ СССР, вернулся в родное ущелье в первые дни после Большого Писца на чужой «Ниве» вместо родного бензовоза. Зато при оружии. Благодаря чему хотя и не обошелся в Шамтуче без осложнений, но вышел оттуда живым и здоровым. Чего нельзя сказать про некоего Рафаэля Мирзоева, старого подельника братьев Ахмадовых, а на тот момент – главного политического противника младшего Рахманова.
– Ни фига себе! Так это что, тот самый «кардан»? – изумился Потап. – Ну, который хотел устроить коллективное аутодафе со своим участием? Крепкий мужик!
– Крепкий. А главное, память у него хорошая… А еще маловато народу. Если ущелье возьмет этот «десантник», сможем договориться, бойцы ему нужны.
– В общем, товарищ майор, вы с Лехой удачно тогда выступили, – вставил Олег.
– Да, пожалуй, – продолжил Давид. – На этом совсем приятные новости кончаются. Саттах Амонатов. Пенджикентский бек. Глава большого клана детей и внуков. Беком стал (внимание!) в результате избрания! То есть уже в первые дни после Большого Писца основные Пенджикентские силы собрались и чуть ли не единогласно избрали Саттаха беком. А силы эти – пограничники, таможня, милиция, представители прежней власти и так далее.
– То есть до двенадцатого года старшим был не он?
– Нет. Никаких официальных должностей. Вообще, никакого отношения ни к политике, ни к криминалу. Причины, по которым избрали именно Амонатова, совершенно непонятны. Тем более что по слухам старика еще и поуговаривать пришлось.
– Ни фига себе! – удивился Егор. – Может, какой род ханский?
– На эту тему информации нет. Политику ведет достаточно миролюбивую. Однако тех, кто посягает на его территорию, Пенджикент встречает жестко. Соответственно, к Ахмадову относится резко отрицательно. Но первым в бой не пойдет. Бек бережет людей. Есть косвенные данные, что один из его наследников разыскивал нас с идеей предложения союза.
– Это то, что Митька подслушал?
– Оно самое. Но тот разговор недостаточно информативен. В общем, Саттах для нас – темная лошадка. По согдийцам информации совсем мало. Но им не до Зеравшана, проблем с севера хватает. Могут присоединиться к дивизии или Сарыбеку, если появится общая граница. А нет – будут тихо сидеть и отбиваться от ташкентцев. Те тоже не сильно агрессивны, так что – вооруженный мир.
Давид откашлялся:
– У меня все. По вариантам – к Олегу. Он просчитывал…