Ему предложили остаться, помочь, конечно – не землю мотыгой возделывать, а преподавать в местном университете. Но Эйнштейн не захотел оставаться в Палестине и уехал…

Однажды сын спросил Эйнштейна, почему он не на научном конгрессе, а на сионистском. «Потому что я – еврейский святой» - ответил скромный папа (из исследования В.Бояринцева).

Как видим, - в арабскую Палестину Эйнштейн ездил не случайно. Сионизм является составной частью еврейского национализма, и в этом вопросе у А.Эйнштейна было «правильное» «двойное» отношение, – например, по поводу немецкого национализма либерал-демократ Эйнштейн писал:

«Командный героизм, пути оглупления, отвратительный дух национализма – как я ненавижу всё это».

Но поводу же еврейского национализма еврейский националист-сионист А.Эйнштейн писал:

«Именно национализм ставит целью не власть, но благородство и цельность; если б мы не жили среди нетерпимого, узколобого и дикого люда, я был бы первым, кто отверг бы принцип национализма во имя идеи о едином человечестве».

Эйнштейн в 1932 году выехал из Германии в США попутешествовать. Повторюсь – ещё до прихода Гитлера к власти Эйнштейн покинул Германию, хотя мы сегодня и на протяжении десятков лет наблюдаем документальную хронику - как радостный и улыбчивый А.Эйнштейн загружается на корабль с единственным совершенно лживым комментарием.

А вот вернулся он в Европу после путешествия - когда Гитлер уже стал канцлером. Поэтому осторожный Эйнштейн не вернулся в Германию, а «приземлился» в Бельгии, а затем поплыл создавать атомную бомбу в США. И вот это отплытие показывают в документальных хрониках - как отплытие из Германии.

Стоит заметить, что идея - реально создать ужасную атомную бомбу принадлежит не Сталину и не Гитлеру, а была исключительно еврейской при поддержке англичан и американцев. – Является бесспорным фактом, что Аврааму Флекснеру еврейские банкиры выделили на то время огромную сумму 5 миллионов долларов для организации в США в Принстоне научно-исследовательского центра, в надежде на получение мощнейшего атомного оружия, которое обеспечит безоговорочную власть над всей планетой.

А когда в США атомная бомба была создана, то случилась в связи с этим другая история. Когда летом 1998 года в Нью-Йорке на аукционе «Сотби» были выставлены письма А.Эйнштейна своей американской возлюбленной Маргарите Коненковой, то одна тайна стала явью. В 45 лет Маргарита Ивановна Воронцова-Кононенкова была статной красавицей, а Альберта Эйнштейна в его 66 лет трудно было назвать красавцем, но для советской разведки это было не важно, важно было другое. И агенту Коненковой под руководством легендарной Л.Зарубиной и П.Судоплатова «приходилось постоянно лавировать между Эйнштейном, Коненковым и контролирующим её офицером НКВД Пастельняком» – отметил в своей книге В.Бояринцев.

Живя в США, А.Эйнштейн, мягко выражаясь, - очень нелицеприятно высказывался по поводу своей родины – Германии, а когда его приютили США, то он умудрился и второй родине нанести ущерб.

Этот символ гуманизма и общечеловеческих ценностей был опасен всей планете, всему человеческому миру, - потому что не был против атомной войны и с просчитанным оптимизмом к этому относился, - например, в беседе с репортёром Раймондом Свингом А.Эйнштейн сказал, что атомная война, по его мнению, уничтожит всего лишь две трети мира; а оставшаяся одна треть будет содержать достаточно книг и выживших интеллектуалов, чтобы восстановить цивилизацию.

В феномене «странной» незаслуженной славы Эйнштейна пыталось разобраться немало мыслителей, и почему-то в основном русские. А.А.Добровольский в своей книге «Язычество как волшебство» (2005г.) отмечает:

«Со своей общей теорией относительности (ОТО) Эйнштейн выступил в 1905г. Частную теорию относительности он ранее просто украл, скомпилировав труды Лоренца и Пуанкаре (см. книгу академика Логунова «К работам А.Пуанкаре «О динамике электрона» (М. 1984г.).

И это не единственный его плагиат. Говоря о попытках выразить свойства времени посредством четырёхмерной пространственно-временной геометрии, обычно упоминают Минковского и Эйнштейна. Однако начало хроногеометрии положил незаслуженно забытый гениальный русский мыслитель Михаил Аксёнов.

В своём труде «Нет времени» (1913г.) Аксёнов писал:

«Моё воззрение на время диаметрально противоположно извечному и вселенскому на него воззрению. К моему воззрению на время пришёл учёный Эйнштейн в 1904г., я же изложил и развил его в моей брошюре «Трансцендентально-кинетическая теория времени, изданной в 1896 году».

А замечательный исследователь А.С.Иванченко в своей книге «Путями великого Россиянина» пишет:

«Так произошло с Лоренцем. Он был на год старше Пуанкаре, обладал незаурядным талантом… Все его открытия шли как бы следом за теоретическими трудами Пуанкаре. Француз сделает, например, теоретическую разработку измерения времени или точки отчёта движения небесного тела, растолкует, что такое четвёртое измерение и вообще четырехмерное пространство, а голландец найдёт способ решения предложенных задач или в указанном направлении откроет даже новый закон, вернее, математически его обсчитает, как в случае с увеличением массы электронов в зависимости от их скорости.

То есть он всегда выполнял работу вторичную и сам долгое время это признавал, утверждая, что фактически специальную теорию относительности и просто относительности создал Пуанкаре… (Но…) Достаточно было банкирам Цюриха и Ротшильдам из Лондона и Парижа создать «Фонд Лоренца» якобы для финансирования научного прогресса, но в действительности больше для самого Лоренца, чтобы Хендрик Антон Лоренц предал Анри Пуанкаре, на которого ещё вчера привселюдно молился, и назвал будто бы истинным создателем теории относительности Альберта Эйнштейна, который, будучи до тех пор никому не известным юношей, служившим в швейцарском патентном бюро в Берне, куда стекались все новейшие научные открытия мира, свою первую статью в сентябрьском номере немецкого журнала «Анналы физики» за 1905 год скомбинировал из давно опубликованных трудов Пуанкаре и новейших достижений в математике того же Лоренца, но не сделал к ней ни единой ссылки и даже не посчитал нужным особенно отягощать статью необходимыми научными выкладками, только заменил везде фигурировавшее у Пуанкаре слово «время» на слово «часы» и там, где нужны выводы формул, поставил уверенное слово «ясно».