Благословенный Святой очнулся от колдовского забытья, чувствуя ставшую уже привычной боль за грудиной. Локкино наследство, как-никак!

Дышать становилось все тяжелее, и Херевард поспешил выйти из душного фермерского дома на свежий морозный воздух. И оказалось, что в подлинном мире, как и в Тонком, метель тоже прекратилась, и сияет вовсю Змеиная луна, разливая свой свет над холмами. И где-то неподалеку женщина с тяжелыми черными косами жжет щепочки в крошечном светильнике и думает о человеке по имени Эйккен. И желает ему обрести покой.

«Вот ты и нашелся, Форхерд Сид. Как всегда. Снова тебя бабы подвели», – по-разбойничьи залихватски оскалился глава Эсмонд-Круга и будущий бог Синтафа.

Где сейчас Джойана Ияри, там и эсмонд-отступник, там и аннис.

Благословенна будь, Илуфэр Омид.

Невеста Раммана вспомнилась ему совершенно не случайно. Днем тив Мэриот вернулся из Дэйнла и поведал о невероятных метаморфозах в политических убеждениях, кои приключились с графом Янамарским. Стало быть, Илуфэр станет вторым шаром в лузу Раммановой решимости противиться синтафскому ультиматуму.

Едва рассвело, Херевард приказал доставить девицу к себе. Та себя ждать не заставила, явилась свежая, как цветок ириса, всем своим видом демонстрируя желание внимать каждому слову мудрого мужчины и опытного эсмонда.

– Доброе утро, сир. Чем могу вам служить?

Илуфэр сияла, точно весеннее солнце.

«Что папаша, что сынок. Чем они берут умненьких и здравомыслящих девиц? Неужто одной лишь смазливой рожей?» – подумалось Хереварду при виде этих ясных серых глаз.

Насколько он помнил, вокруг Бранда Никэйна тоже постоянно крутились весьма неглупые дамы, знавшие, с какой стороны вход и где выход. Да, собственно, и Джойану Алэйю не назовешь дурой. Двух князей опутала – глазом не моргнула.

– Как же так сталось, что ваш жених вдруг оказался рьяным республиканцем, моя дорогая? Не самая приятная неожиданность для меня. Ай-ай!

Волшебник принимал красотку в спальне, и за его спиной высилась огромная пуховая перина – трофей бескровной победы над трусливым янамарским фермером. Но Херевард решил, что немного непристойности в деле переговоров не помешает. Он ведь тоже очень привлекательный мужчина… Особенно в бархатном одеянии эсмонда, которое выгодно подчеркивает ширину плеч и стройность талии.

Щеки девушки покрылись румянцем при виде разостланной кровати, но не более того.

– Право же, я отказываюсь верить! – воскликнула она, узнав о поступке жениха. – Рамман всегда был одним из самых верных подданных его высочества. Не могу себе даже представить, что его так изменило.

– Не хотите попробовать переубедить возлюбленного жениха лично?

На личике девицы не отразилось никаких чувств – ни страха, ни радости.

– Я могла бы написать ему письмо.

– И только?

– Хотите сказать, что готовы отпустить меня в Дэйнл?

«Умная девушка», – одобрительно хмыкнул Херевард.

– Скажем, не одну, а в сопровождении.

– Чтобы выставить Раммана никчемным подкаблучником перед бунтующей чернью? Вы можете шантажировать его мною лишь тайно. Явно – он отречется.

Эсмонд и сам не дурак был, понимал, что шантаж невестой и еще более решительное «нет!» лишь возвысят Никэйна в глазах сподвижников. Рамман – страдалец за дело революции ему не нужен.

– Что ж, пишите письмо. Прямо сейчас.

Девушка водила пером по бумаге, а волшебник бродил вокруг, то и дело заглядывая ей через плечо. И каждый раз одобрительно фыркал. Эпистола выходила изумительная – самое то, чтобы растревоженное сердечной тревогой влюбленного воображение нарисовало мужественную деву в плену у строгого, но справедливого служителя Предвечного, с которым и можно, и должно найти общий язык.

В жизни даже самых предусмотрительных и уравновешенных людей случаются моменты, когда все буквально расползается по швам и валится из рук, несмотря на любые усилия, самоконтроль и мысленный речитатив: «Не размазывай по столу сопли, Сука, а действуй!» Бывает. Даже с их превосходительствами полковницами, уполномоченными посланницами, атташе и резидентшами, и прочая, и прочая. Случается – и все тут, и ничего не попишешь. И, поскольку впадать в истерику для столь взрослой и властной женщины было бы вовсе неприлично, эрна Хайнри уединилась в кабинете, будто раненая лиса в норе, и занялась самой трудной частью работы – стала ждать. Чего угодно: новостей, депеш, падения лун, закипания океанов или раскола тверди земной. Событий, хоть каких-нибудь. В раскладе недоставало нескольких карт, и Паленая Хайнри шкурой чуяла: одно резкое движение – и все покатится к сычам под хвост. Собственно, уже покатилось, и что теперь делать – пока непонятно. Значит, ждать. Плевать в потолок, баюкать культю и гонять денщика за кадфой.

Нет, конечно же, вступления синтафской армии во главе с самим Благословенным Святым Оро в пределы файристянские для ролфийской разведки неожиданностью не стало. Предвидели, и доказательства имелись, и агентов по ту сторону Намы у Собственной Канцелярии хватало. Ленивая и покойная в среднем своем течении, древняя река разделила надвое бывшую Империю Синтаф, совсем как некогда сестра ее Лаирдэйн служила рубежом меж ролфи и шуриа, делившим землю на Джезим и Сэдрэнси. Долговечной и прочной такую границу не назовешь даже спьяну. И пары лет не проходит, как замирившиеся было враги уже начинают пробовать оборону соседа на зубок – вдруг да найдется слабина? Четыре пятилетия минуло Северному Княжеству Файрист, и четырежды Аластар Эск и Херевард Оро схлестывались в решающих битвах – и расползались после чуть живые, чтобы накопить сил и начать сызнова. Новая битва старой войны – о, Умфрэйд ждала ее! Люди эрны Хайнри свой эль пили недаром – обо всем донесли заранее, даже о шипованных подковах синтафских лошадей и подштанниках с начесом, в немереных количествах закупленных херевардовыми квартирмейстерами. Может, для посиневшего от вполне понятного беспокойства идберранского «карманного» президента начало зимней кампании в Янамари и стало сюрпризом, но не для штаба Экспедиционного ролфийского корпуса и уж тем более не для Умфрэйд. Херевард напал – это понятно. А перед нападением подготовил в приграничном графстве «почву» – народный бунт против Эска. Это тоже понятно. Чем занимались во время этих приготовлений файристянские коллеги и почему секретные службы Эска проспали этакий сюрприз от Эсмонд-Круга – вопрос отдельный и к делам Собственной Канцелярии отношения не имеющий. Пусть Амалерский Сыч сам теперь ловит своих блох. В конце концов, если союзник раз за разом принимает дружеские предупреждения за дезинформацию, то это его проблемы и более ничьи…