Шрифт:
— Но ведь это же кофеварка, — говорит Диана, ставя ее обратно на полку. — Мы уже купили тебе сумку, на сегодня хватит, хорошо? Сейчас найдем подарок для подружки Бронуин и пойдем в машину.
— Извините, это, случайно, ботинки не вашей старшей дочери? — спрашивает какая-то старушка, держа в руках мою обувь.
Диана в изумлении смотрит на нее.
— Зачем ты снял ботинки, Джек, дружок? — спрашивает Пол, показывая на мои носки.
— Большое вам спасибо, — говорит Диана, забирая у старушки ботинки и опускаясь на корточки. Она всовывает мои ноги сначала в правый, а потом в левый ботинок. — Ты опять произнес его имя, — сквозь зубы выговаривает она Полу.
Интересно, чем им не нравится мое имя?
— Ну, извини, — отвечает Пол.
— А почему она назвала меня вашей «старшей дочерью»? — спрашиваю я.
— Из-за того, что у тебя длинные волосы, а за спиной — сумка с Дорой, — объясняет мне Диана.
— А эта старушка что, плохая?
— Нет, нет.
— Но если бы она догадалась, что ты — тот самый Джек, — говорит Пол, — то сняла бы тебя на свой мобильник или сделала бы еще что-нибудь, и твоя мама нас убила бы.
Сердце у меня начинает громко стучать.
— А почему это моя Ма…
— Я хотел сказать…
— Что она очень рассердилась бы, вот что он хотел сказать, — вставляет Диана.
Я вспоминаю Ма, которая «ушла» и лежит сейчас в темноте.
— Я не хочу, чтобы она сердилась.
— Мы тоже не хотим.
— А вы можете прямо сейчас отвезти меня назад, в клинику?
— Скоро отвезем.
— Нет, сейчас.
— Разве ты не хочешь посмотреть на динозавров? Мы уйдем отсюда через минуту. Давай купим какую-нибудь мягкую игрушку, — предлагает Диана Полу. — Это совершенно безопасно. Я думаю, за ресторанным двориком есть магазин игрушек.
Я все время качу за собой свою сумку. Ботинки жмут мне ноги — Диана очень туго их застегнула. Бронуин говорит, что хочет есть, и мы покупаем попкорн. Это — самая хрустящая вещь из того, что я ел. Попкорн застревает у меня в горле, и я начинаю кашлять. Пол приносит себе и Диане латте. Из моего пакетика падают кусочки попкорна, но Диана говорит, чтобы я их не поднимал, потому что у нас его и так много и мы не знаем, что там лежало, на этом полу. Я весь перепачкался, и Ма будет сердиться на меня. Диана дает мне влажную салфетку, чтобы я вытер липкие пальцы, я кладу ее в сумку с Дорой. Здесь слишком яркий свет, и мне кажется, что мы заблудились. Как мне хочется поскорее вернуться в комнату номер семь!
Я говорю, что хочу писать, и Пол отводит меня в туалет со смешными раковинами, висящими на стене.
— Ну, давай писай.
— А где же унитазы?
— Это — специальные унитазы для нас, мужчин.
Но я качаю головой и выхожу из туалета. Диана говорит, что я могу пойти с ними. Она разрешает мне самому выбрать кабинку.
— Молодец, Джек, ничего не забрызгал.
А почему я должен был что-то забрызгать?
Диана снимает с Бронуин трусики, и я вижу, что у нее нет пениса, а только толстый кусочек тела со складкой посредине и без волос. Я прикасаюсь к нему пальцем и нажимаю, и он слегка вдавливается внутрь. Диана бьет меня по руке, и я кричу от боли.
— Успокойся, Джек. Я что… оцарапала тебе руку?
Я вижу, как из моего запястья течет кровь.
— Извини, — говорит Диана, — извини. Я, наверное, поцарапала тебе руку кольцом. — Она смотрит на свое кольцо с крупинками золота. — Но послушай, нельзя же трогать интимные места других людей, это нехорошо. Понял?
Я не знаю, что такое интимные места.
— Ты закончила, Бронуин? Давай мама тебя вытрет. — Она вытирает то же самое место у Бронуин, до которого дотронулся я, но почему-то не бьет себя.