– Понял, – кивнул парень. – Мне Рыжик говорил, что они завтра вернутся.

– Значит, Илюша решил воспользоваться ситуацией, – пробормотал пожилой. – Ну что ж, не думаю, что это понравится остальным. Лапина убрали, а сейчас начнут убирать друг друга. Я давно этого ждал, поэтому и не ввязывался в дележку. Как только возникло совместное мебельное производство и продукция начала пользоваться спросом, я понял, что надо ждать раздела. И знал, что скоро кто-то погибнет. Вот оно и началось… Я должен знать об Илье все, – повторил он.

– Я помню, – кивнул парень.

– Настя, – вздохнула седоволосая пожилая женщина, – где ты постоянно пропадаешь? Уже час ночи. А ты…

– Извини, мама, – тихо ответила та, – меня попросили задержаться, я и осталась. Сейчас с деньгами у нас очень плохо. А Толику нужно одежду купить, да и игрушки тоже.

– Но ты угробишь себя, – покачала головой мать. – А…

– Нам нужны деньги, – перебила ее дочь. – Ты же знаешь, что у нас забрали все.

– Господи, – прошептала мать, – неужели ничего нельзя сделать? Ведь есть суд, есть…

– Ничего нет! – воскликнула Настя. – Разве ты не поняла?! Ты живешь еще тем временем, когда такое было бы невозможно. А сейчас… – Не договорив, она всхлипнула.

– Да… Вот не послушала ты меня, вышла замуж за Вячеслава, и смотри, что теперь выходит. Почему он не сказал, что у него дочь имеется?

– Мама, ведь я на четвертом месяце была, когда мы свадьбу сыграли. А о дочери он и не говорил. Узнала я об этом от его сестры Гальки. Стала Славку упрекать, а он хохочет: детей у меня по России знаешь сколько? А жена одна – ты, самая любимая.

– Так что же он, супостат этакий, ничего не оставил самой любимой и собственному сыну? Вот ты и оказалась у разбитого корыта. Как еще квартиру-то не забрали?… Хотя это что-то вроде общежития по обстановке – две кровати и стол. Ну, комод старый, который мы тебе с отцом привезли…

– Папа как? – спросила Настя.

– Да как, – махнула рукой мать, – злится. Поезжай, говорит, к нашей бизнес-леди. Мы когда прознали, что муженек твой из новых русских, ну отец тебя и стал так называть…

– А сама бы ты не поехала? – Настя поцеловала мать.

– Ну как не поехала бы… Ведь мы с отцом волнуемся, как ты сейчас тут одна с Толей, вот и решили, что надо побыть с тобой. Ведь домой ты ехать не хочешь…

– Что я в деревне делать буду? Никакой работы там сейчас нет. Ну пойду я учительницей. Да и то навряд ли. Учителей сейчас хватает. Конечно, не те, какие нужны, но все-таки деньги… А Толю я вытяну.

– Отец так и говорил – не поедет Настена назад. Из-за сына не поедет. В общем, мы тебе каждый месяц будем высылать по тысяче рублей. Ну и мясо, картошку, остальные овощи. А почему ты в учительницы не идешь? Ведь закончила институт.

– Сначала Слава не дал работать. А теперь не берут. Я пробовала. Правда, к сентябрю вроде обещали место, но кто знает… Хорошо еще, в ларьке работа нашлась.

– Отец все боялся – Настена, наверное, и работать отучилась.

– Не отучилась. – Горькая улыбка скользнула по Настиным губам. – И слава тебе Господи, – перекрестилась она.

„Видать, тяжело тебе, доченька, – мысленно обратилась к ней мать, – раз креститься начала. В Бога верят, когда уже совсем худо“. А вслух спросила:

– Толик, наверное, отца-то часто поминает?

– Да я бы не сказала… Славка ведь не очень-то сына вниманием баловал. Игрушки, бывало, дарил. И то нечасто. Только деньги давал.

– А в милиции что говорят? Найдут этих извергов или нет?

– Не знаю. Хотя их и искать не надо. Они как жили, так и живут по-прежнему. На похороны явились, и все. Денег, правда, дали – две тысячи евро. И на том спасибо. Убили, но денег дали! – со злостью сказала Настя.

– Перестань, дочка, – заволновалась мать. – Ты откуда знаешь, что…

– Славка говорил, – перебила дочь, – что прекратит все их дела, связанные с криминалом. Ну, с уголовщиной, – увидев непонимающий взгляд матери, пояснила она. – Вот и убили его.

– Ты наверняка не знаешь и не говори, а то накликаешь беду. Пожалей хоть сына. Мы с отцом, ежели с тобой что случится, долго не протянем. И кому он нужен будет?

– Поэтому и молчу. И давай, мама, об этом больше не говорить.

– Найди себе мужика хорошего, путного. Ведь ты молодая, красивая… да и сын твой для нормального мужика не помеха. А Славка твой, прости Господи, – мать перекрестилась, – непутевым мужиком был. Ведь даже не обмолвился, что у него дитё имеется. И чего бы не сказать?