— Не может быть!

— Что за неверие в свое начальство? — шутливо пожурил я матроса. — Пойду помоюсь, оденусь, приведу себя в порядок. Пообедаем и пойдемте на стадион, понятно?

— Так точно, товарищ командир! — живо ответил матрос и вприпрыжку поспешил к своим друзьям сообщить необычайную новость: наши выиграли футбольный матч.

После обеда часть офицеров и группа матросов и старшин пошли по приглашению американцев смотреть состязания по боксу.

У входа на стадион нас встретила группа девушек. Они собирали пожертвования в пользу жителей, пострадавших от фашистских бомбардировок. Мы вручили им некоторую сумму, прошли на свои места и тут же убедились, что опоздали. Начался уже последний раунд. Произошла какая-то ошибка: американский лейтенант пригласил нас на два часа позже, чем следовало.

Мы увидели встречу двух последних боксеров — американца и голландца. Прозвучал удар гонга, соперники, как полагается, пожали друг другу руки — и бой начался. Американец сравнительно быстро начал одолевать противника. Бой закончился его победой. Судья высоко поднял руку победителя.

На ринг петушком выскочил лейтенант Гильтон и крикнул в микрофон:

— Победителем состязаний по боксу объявляю американского моряка! Эта победа тем знаменательнее, что здесь, как видите, нет профессионалов-боксеров.

Я переводил речь Гильтона своим матросам.

— Если Джим Оули, сегодняшний победитель, — продолжал американец, — раньше дрался на спортивных встречах в Америке, то теперь он простой воин-моряк, любящий спорт, как и все американские моряки.

— А остальные будто спорт не любят! — проворчал Архипов.

— Спорт и мы любим, а все-таки с боксом-то у нас на корабле плоховато.

А Гильтон между тем продолжал:

— В состязаниях принимали участие моряки всех союзных кораблей, находящихся в настоящее время в порту. Только русские не выставили своих боксеров, несмотря на наше приглашение.

Лейтенант-американец откашлялся:

— Прежде чем вручить победителю денежный приз, я объявляю еще раз: не желает ли кто-нибудь из публики оспаривать приз победителя? Если есть такой, то прошу на ринг!

Я перевел эти слова Архипову. Он вдруг встрепенулся и, глядя мне в глаза, умоляюще сказал:

— Товарищ капитан третьего ранга, разрешите?

— Что разрешить?

— Разрешите драться с американцем?

— Так вы же не боксер?

— Конечно, не профессиональный боксер, но кое-что в этом деле кумекаю... У нас в Туле при заводском клубе был кружок, я занимался... Прошу разрешения, товарищ капитан третьего ранга.

— А не подведете? — нерешительно спросил я. — Помните, здесь дело идет о чести флага.

— Знаю, товарищ капитан третьего ранга. Позвольте?

— Подведет, товарищ командир, наверняка подведет, — взволнованно вмешался Иван Откушенный. — Не тренировался он. Нельзя так идти, Алексей!

— Ты за собой следи, — метнул в его сторону злой взгляд Архипов, — а то дал какому-то шалопаю ухо съесть...

Архипов передал мне на хранение свой комсомольский билет и побежал на ринг.

Лейтенант Гильтон объявил, что один из русских матросов изъявил желание участвовать в финальном состязании с победителем. В его голосе и в жесте, которым он указал на Архипова, отчетливо прозвучала ирония. По трибунам пронесся гул. Архипов рядом с рослым американцем выглядел маленьким и очень юным.

Американец начал бой в быстром темпе. Он наскакивал на своего низкорослого и робкого на вид противника и с первых же минут стал его заметно одолевать. Удары американца заставляли Архипова переходить к обороне.. Сам он наносил редкие и явно слабые удары.

— Ну что он полез?.. Зачем полез против профессионала драться? — ерзал на месте Грачев.

— Подожди! Алешка ведь ловкий. Он еще покажет этому верзиле!.. — не очень настойчиво возражали ему матросы. Видно было, что и они сильно переживают за Архипова.

— Спокойнее, товарищи, спокойнее! — то и дело говорил я матросам, тщетно стараясь скрыть собственное волнение.

В публике то тут, то там раздавался смех. Смеялись над Архиповым.

Мы чувствовали себя неважно.

Первый раунд кончился. Удар гонга... Наш Алеша уселся на стул. Его обмахивали полотенцем, предлагали воду. И он, как настоящий боксер-профессионал, не пил, а только полоскал рот.

Во втором раунде американец нанес Архипову такой сильный удар, что тот бессильно обвис на канате.

Мы вздрогнули. Что это? Конец боя? Позор?

— Алеша! — стремительно вскочил с места Грачев. — Товарищ командир, разрешите я пойду...

— Садись, сумасшедший! — матросы силой усадили Грачева на место.

— Русские волнуются, — между тем объявил в микрофон лейтенант Гильтон. — У них, видимо, есть для этого основания...

Смех на стадионе усилился. Смеялись, глядя в нашу сторону, почти все присутствующие. Я раскаивался, что отпустил Архипова на ринг.

Однако до поражения не дошло.